Притяжение

День рождение ребенка — один из самых радостных дней в его жизни. Куча друзей, подарков, веселья и внимания со всех сторон. Сегодня Найтмер празднует свой девятый день рождения и он ненавидит этот праздник. Почему даже в собственный день рождения, родители не могут уделить ему хоть капельку внимания, что ежедневно уделяли Дриму? Почему все общие друзья и родственники тянутся больше к Дриму, а не к нему? Чем Дрим лучше? Почему Дрим, а не Найтмер? Что он, черт возьми, делает не так? В чем Дрим лучше? Почему это вообще происходит, почему все не может быть иначе? Кошмар мысленно посмеялся. Где он, а где яркое солнышко, которое одаряет каждого своей лучезарной улыбкой? Конечно же, любой человек в здравом уме предпочтет общение с Дримом, чем со странным мальчиком, который только и делает, что сидит и читает книги, ни на кого не обращая внимания. А они хоть задумывались, почему Найтмер такой? Почему ненавидит все и вся в этом мире, игнорируя всех? С самого рождения на его глупого брата тратилось все время и внимание родителей. С самого рождения Кошмар был лишь жалкой тенью своего брата. Чем Негатив заслужил такое обращение? Почему они так жестоки именно к нему? Неужели он провинился только тем, что родился? Фиолетововолосый, прижимая к себе побитые коленки руками, наблюдает за тем, как Дрима все поздравляют, как ему улыбаются и гладят по голове. Как кормят тортом, а к Найтмеру и близко не подходят лишь изредка бросая на него взгляд полный…жалости? Только этого не хватало. Жалость — самое ужасное, что только фиолетововолосый мальчишка может на себе испытать, она доказывает его слабость и хрупкость, неспособность выстоять. Буквально убивая остатки самоуважения. Как же сложно сдерживаться, Найтмер проклинает такие моменты. Ну вот, опять. Окончательно будучи добитым, из глаз мальчика начинают скатываться слезы. Не вытерпел, не смог, опять сломался. Сколько времени это может продолжаться? В попытке унять истерику, Негатив резко поднялся и побежал в другую комнату, потому что никто не должен видеть его слез, потому что опять будут жалеть, вешая лапшу на уши о том, что его любят, о том, что все не так. А через день конечно же, благополучно забудят свои слова и продолжат относиться к Найтмеру как к жалкой тени. Все как всегда, всем опять плевать на одинокого мальчишку, сидящего где-то недалеко. Кошмар бы устраивал истерики почаще, ради, пусть и мимолетного, но внимания, однако зачем? Так его только сильнее возненавидят и опять начнут жалеть, выплевывая чистую ложь из своих уст. Как же Найтмер устал от всего этого, устал постоянно играть роль недотроги, устал делать вид, что все впорядке. Ему только исполнилось девять лет, а внезапные истерики, которые Негатив проводит, конечно же, в одиночестве, повторяются все чаще и чаще. Фиолетововолосый запутался, он совершенно не знает, что делать, как прекратить и стоит ли вообще прекращать? А ведь действительно, что изменится? На него и так всем плевать, какая разница есть он или нет, Негатив просто хочет верить, что они будут плакать на его похоронах. Просто хочется верить, что хоть кто-нибудь вспомнит о нем, хоть кто-нибудь, хоть один единственный человек, пожалуйста — Что ты тут делаешь? , — незнакомый голос впереди заставил сжавшегося Найтмера отлипнуть от своих колен и в страхе, подняв голову, посмотреть на обладателя. Перед Негативом постал мальчишка лет 13-ти с белыми волосами и такими странными разноцветными глазами. Кошмар уж, казалось бы по привычке, отвернул голову в сторону, вытирая слезы рукавом своей толстовки, а потом молча продолжил оценивать стоящего перед ним юношу, недовольно хмурясь, то ли по привычке, то ли от неловкости ситуации, которая и так часто повторялась. — Сижу, не видно что-ли? , — съязвил фиолетововолосый как-будто бы ему все равно, как-будто бы не он минуту назад сидел тут разбитый в прах, — Сам-то чего тут делаешь? Иди, веселись, нечего по комнатам ходить, — прикусив губу, Кошмар мысленно молил все силы заставить белобрысого уйти отсюда и вновь оставить Кошмара в его раздумьях. Вновь оставить его одного — Жизнь за девять лет помотала? , — слегка улыбнувшись спросил юноша, садясь рядом с Негативом, — Ты не подумай, я ничего такого не имею ввиду, сам проходил примерно через то же, что и ты сейчас. Я весь день за тобой наблюдал, Найтмер, кажется, да? Меня зовут Кросс, будем знакомы, — не дожидаясь ответа сказал монохромный, продолжая улыбаться. Кошмар был готов задохнуться. Что это? Насколько же эта улыбка была непохожа на все остальные, что ему приходилось видеть, на все остальные, которые чисто из жалости разговаривают с тобой, пытаясь утешить бессмысленными словами, которые, понятное дело, ни капельки не помогали. Однако и это может быть обманом, потому что подобное везде, ложь повсюду, а в людях ее больше всего, нельзя верить сразу же, потому что опять будет больно, потому что опять будешь страдать, поверив на слово. Именно поэтому Найтмер лишь фыркнул и отвернулся от Кросса, вновь втыкаясь себе в колени, пытаясь вернуть маску спокойствия и недотроги. — Это очень больно, когда на тебя не обращают внимания, я знаю, Найтмер, — начал Крест, — Но не стоит так убиваться по этому поводу, попробуй отпустить и найти кого-то другого, чтобы быть радостным совершенно не обязательно получать всеобщее внимание и похвалу, поверь я знаю, что говорю. Попытайся принять себя, Найтмер, не нужно меняться, ради людей, которые не видят в тебе то, что скрыто за этой оболочкой, потому что это уже будешь не ты, — продолжал беловолосый юноша, наконец-то получив в качестве благодарности заинтересованный взгляд мальчика, — Вот смотри, сегодня твой день рождения, разве ты хочешь провести его в грусти? Я помогу тебе, малой, считай меня твоим первым другом, поверь, ты заведешь еще много хороших друзей. А сейчас, пойдем есть торт?,- в привычной манере голоса спросил Крест, не сводя взгляда с именинника — Пойдем, — с некой дрожью произнес фиолетововолосый, принимая руку и поднимаясь с холодного пола. Внутри разгорелось тепло благодарности и какого-то…счастья? Да, счастья. Неужели кто-то наконец-то обратил внимание на такого как он? Неужели кто-то будет дружить с ним? Неужели кому-то есть дело до него? Даже Дрим, который иногда пытался развеселить брата не был таким искренним. Найтмер думал, что его уже не исправить, раз уж даже Дрим с его очаровательностью не способен помочь Кошмару. Если даже его близнец не видел выхода. Найтмер почти потерял всякую надежду на чье-то внимание и тут появляется он. Появляется, зовет кушать торт и улыбается, так чисто и невинно, так по-настоящему, так светло и с таким теплом, так, как не умеет больше никто. Негатив впервые за долгое время и сам искренне улыбнулся и с глаз уже покатились не горькие слезы безысходности, а слезы простой человеческой радости, что так не хватало Кошмару. У него появился друг, у него появился кто-то, кому не все равно, спустя столько времени одиночества появился кто-то, кто улыбается именно ему. Пока тебе девять лет, хватает всего лишь улыбки…