per aspera ad astra

      Ездить без навигатора с помощью карты было не очень удобно, но пока что я как то справлялась. За окном был то лес, то поле. Если утром я ещё любовалась видами, то сейчас это уже надоело. Остался только плейлист, который, впрочем, тоже начинал надоедать. Но, не смотря на всё это, чувствовала я себя крайне здорово. Настроение было на уровне. Я остановилась на заправке. Сходила в туалет, ноги размяла, купила всякой всячины и вновь отправилась в путь. День подходил к концу. Солнце близилось к закату. Я проехала уже около тысячи километра. Оставалось мне ещё около двух тысяч восемьсот. То есть дня три. Я отпила кофе из стакана и села за руль, включила песню, что не надоела мне за это время, и отправилась дальше. Таким образом прошли почти три дня. И вновь на закате я остановилась на заправке, только теперь не покупая кофе. Заправив машину, я снова поехала, но теперь не так далеко. Несколько км и я оказалась в маленькой горной деревушке. Ночь, полумертвая деревня, никто меня и не заметил. Этот участок давным-давно купила мама. Ей всегда нравился Алтай, его горы. Она хотела тут отдыхать каждое лето, но не успела.        Я тихо заехала во двор, закрыла тяжелые ворота и наконец выдохнула. Я почувствовала себя в безопасности. Словно убежала от погони. Во дворе было тихо, из рта шел пар, холодно. Я прошлась немного вглубь двора. Сбоку дом, чуть дальше с другого боку большой ветхий сарайчик и двухэтажная баня. Дальше старая обветшалая теплица, вокруг неё, видимо, был огород. Сделав пару шагов по высокой траве, я легла на землю. На небе ярко мерцали звезды, вокруг пахло травой и было тихо, мой шепот показался бы громким криком. Не знаю, сколько я так лежала, но очнулась, когда стало невыносимо холодно. Я села и осмотрелась вновь. Дом с трубой. Значит, его нужно топить. Топят дровами, и по идее они должны быть в сарае. Я встала и решила действовать. Только стоило мне сделать шаг, как я покачнулась и упала вперёд. — Бля.       Дальше я передвигалась в разы аккуратнее. Открыв дверь сарая, я включила фонарик на телефоне. Здесь было много всего: лопаты с разными полотнами; мешки, наполненные чем-то; и наконец полешки. Я вздохнула. Вот, Василиса, познай теперь деревенскую жизнь. Я нашла топор, вынесла пару полен и начала рубить… — Пиздец.       Вырвалось у меня, когда я наконец закончила. Это было… Это было именно так, как я выразилась. Я взяла пару полешек и пошла к дому. Открыв дверь ключом, что ещё давно взяла себе после смерти матери, зашла внутрь. Тут было если и теплее, то точно не больше, чем на пару градусов. Кое-как нашла включатель. Одинокая лампочка на потолке сиротливо замигала, вися лишь на одном толстом черном проводе. Не обращая на это больше никакого внимания, я подошла к печи. Она была, как в самом обычном русском фильме про Русь. Большущая. Я открыла железную створку и засунула туда несколько дров. Возле печки нашла газетки и положила их внутрь. Дальше нужно было найти чем поджечь. Мучиться этим вопросом я не стала и просто сбегала в машину за спичками. В итоге раза с двадцатого огонь начал гореть. Я устало выдохнула и закрыла створку. Дальше, помня моменты русского кинематографа, вытянула немного вперёд верхнюю створку, чтоб дым шел в трубу, а не в дом. К моменту, когда я закончила, огонь в печи сильнее разгорелся. Я улыбнулась, услышав потрескивание дров и почувствовав тепло от печи. Но долго своим успехом я наслаждаться не стала. Хотелось кушать. Поэтому, захватив пару газеток, я вышла на улицу. Здесь стало ещё холоднее. Я плотно прикрыла дверь дома и отправилась ещё колоть дров. Закончив с этим весьма сложным делом, расчистила одно место от травы и сложила туда расколотые полешки в виде пирамидки, в центр засунула газету. Здесь огонь получилось разжечь тоже далеко не с первого раза, но всё же я смогла. Принесла из дома какую-то старую кастрюлю и налила туда воды из машины. Теперь надо найти как подогреть воду. Это мне нужно было, чтобы приготовить лапшу быстрого приготовления. Я пошла в сарайчик. Там была найдена немного помятая железная штуковина с ножками. Когда огонь немного утих, не найдя ещё дров для пропитания, я поставила железку в самый центр, а сверху неё кастрюлю. Через время вода закипела и я кое-как убрала посудину с огня. Отнеся её в дом, сходила за другими нужными вещами в машину, затушила огонь и вернулась обратно. Тут было уже намного теплее. Я заварила лапшу и села возле печки на здешнюю подушку, чтоб было теплее. В этот момент лапша казалась вкуснее всего. Я была уставшая, измотанная физически и эмоционально. Сейчас я ощущала безопасность, спокойствие и блаженство. Съев всё дочиста, я ещё выпила чай, а потом пошла спать, укрывшись двумя одеялами и в верхней одежде.

***

      Утро было холодным и из-за этого бодрым. Встав с кровати, я тут же пошла колоть дрова, а потом топить печку. Да… Сейчас мне это совсем не казалось таким привлекательным и интересным, как вчера. Тут же я поняла, как круто жить в городе. Но, не смотря на это, уезжать отсюда всё равно не хотелось, потому, стиснув зубы покрепче, начала кипятить воду на огне на улице.       Позавтракав, решила внимательней осмотреть участок. Для начала сарай. Но не успела я и дверь открыть, как мне в спину прилетело что-то. Я напряглась, нахмурилась и повернулась, схватив первое, что попалось под руку. На земле возле меня лежал какой-то кусок пластика и записка. «Лучше тебе не жить, Огнева» — гласила она. Я смяла её в кулаке. — Сколько уже можно мне жизнь портить? Это лучше тебе не жить, баран! — крикнула я, ужасно злясь, что мне портят такой прекрасный денёк. Когда ж люди, что желают мне смерти, закончатся?