Замок

Ичиго постепенно поправлялся после отравления, его силы мало-помалу возвращались. Гриммджо испросил дозволения у ведьмы ничего пока не рассказывать ему до полного восстановления здоровья. Вечером Куросаки, опираясь на своего странного сопровождающего, выходил гулять по парку, и для Джагерджака это были самые счастливые часы в его жизни, когда они могли болтать и дурачиться, шутить и пару раз крепко обняться. В эти моменты он ощущал, что Ичиго его целиком и полностью. Однажды во время прогулки Куросаки вдруг задумчиво спросил, созерцая профиль чудовища: - Как ты выглядел, когда был человеком? Впервые зверь показался ему смущенным или сконфуженным его вопросом. - А почему это так тебя интересует? - Просто любопытно, - солгал Ичиго. На самом деле кое-что не давало ему покоя. Едва он пришел в себя, как юноше передали записку от Гина. Тот сообщал, что сожалеет о неотложных делах, которые помешали ему остаться до момента, когда Ичиго очнется, но что надеется еще встретиться с ним при более благоприятных обстоятельствах, нежели драки с отравленными клинками. Между делом Ичимару начертал следующую фразу: "Заодно ты объяснишь мне, что за создание явилось вместо Гриммджо с противоядием, и куда испарился в этот момент хозяин замка, который так переживал за тебя..." Ичиго подробно расспросил Айзена и убедился в правдивости сообщения Гина. Противоядие пообещал принести Гриммджо, но явилось ЧУДОВИЩЕ. Это странное совпадение взбудоражило Куросаки. Он стал припоминать, что ни разу еще не видел зверя и хозяина замка вместе. Догадка настолько его шокировала, что Ичиго не мог думать ни о чем другом. Раньше он ни разу не задавался вопросом о прежней внешности чудовища, потому что само собой подразумевалось, что любая человеческая внешность устроила бы Куросаки после звериной, но что, если чудовище и Гриммджо были одним целым? - У меня было два глаза, две руки, две ноги... - с самым серьезным видом начало перечислять чудовище. - Не надо шутить со мной. Я не о том спрашиваю, - быстро перебил его Ичиго, пристально рассматривая сидящего рядом зверя. Чудовище внимательно посмотрело на него в ответ. - Я черноглазый и темноволосый. Низкий и... обычный, - наконец ответило оно, наблюдая за результатом своей лжи. Ичиго нахмурил брови. - За противоядием тебя послал Гриммджо? - Да. Я встретил его и вызвался сам, я быстрее любой лошади. - Разве ты можешь покидать замок? - Меня ненадолго отпустили. Куросаки, казалось, удовлетворился этими ответами, продолжая изучать чудовище. - Значит, черненький и обычный? - вдруг улыбнулся он. Чудовище непроизвольно усмехнулось про себя в ответ. Как же рыжик был очарователен, когда обаяние его души вырывалось наружу. - Да, - кивнул зверь. Ичиго обнял его, запустив пальцы в шерсть. - Ну, хотя бы не негр, - он заглянул Гриммджо в глаза. - Если найдешь свой портрет, принеси его мне - для меня это важно. Знать о тебе все и видеть того человека, который так дорог мне... Зверь кивнул, думая, что никогда еще так сильно не любил юношу, как в тот момент, когда приходилось лгать ему... ...Улькиорра поправился куда быстрее Ичиго и уже приступил к своим обязанностям. Гриммджо хотел вышвырнуть Шиффера из замка, но угрозы того все рассказать Куросаки, а также мольбы Инуе заставили Джагерджака передумать. В один из дней Ичиго смог лицезреть дворецкого на пороге своей спальни. Улькиорра несколько минут стоял, молча глядя на него, затем вошел и приблизился к постели. Куросаки отбросил с колен книгу и скрестил руки на груди, ожидая, пока гость заговорит. - Я вынужден принести свои извинения, - вдруг бросил Улькиорра. - За все, что случилось с тобой. - С чего вдруг? - удивился Ичиго. Шиффер отвел зеленые глаза в сторону. - Я был уверен, что поступаю правильно, что как только ты умрешь, Инуе поймет, что ты не стоишь ее внимания и обратит его на меня, но этого не произошло - эффект был прямо противоположный. Ичиго только хмыкнул, думая, чего же еще ждал дворецкий. - Ты меня прощаешь? - строго спросил Улькиорра. - Забудь. Я же не умер. Значит, все в порядке, - спокойно отмахнулся Ичиго. - Тогда позволь спросить у тебя одну вещь, - негромко заявил Шиффер. - Какую? Дворецкий присел на стул рядом с постелью Куросаки. - Как ты это сделал? - спросил он, обратив на собеседника свои меланхоличные глаза. - Чего? - не понял Ичиго. Улькиорра с самым серьезным видом сложил руки на груди. - Влюбил в себя Инуе. - Я ничего не делал, - честно ответил Ичиго. - Это ее инициатива. Наверное, я ей понравился, вот и все. - А как это сделать? Понравиться? - тут же перехватил инициативу Шиффер. Ичиго на ум приходили вопросы еще проще. Например: ты что, вчера родился? Или где тебя держали столько лет, что элементарные вещи ты успел пропустить? Юноша рассеянно пожал плечами. - Не знаю. Есть правда несколько приемов, но они не дают железной гарантии. Результат зависит скорее от личных предпочтений. - Научи меня этим приемам, - быстро попросил Шиффер. Ичиго только вздохнул в ответ, но взгляд, которым Улькиорра смотрел на него, не позволял ответить отказом. - Давай начнем с элементарного. Девушки любят цветы... - негромко начал Куросаки... На следующий день старательный и усердный Улькиорра обошел весь парк и набрал самый огромный и пышный букет. Довольный собой Шиффер принес его в спальню Орихимэ. - Что это? - с изумлением спросила девушка. - Цветы для вас, мисс Орихимэ, - пояснил Улькиорра. - Вы же любите цветы? - Да, люблю, - начала Инуе с улыбкой, и тут ее носик сморщился. Девушка громко чихнула. - Там что герань есть? - с ужасом спросила она и снова оглушительно чихнула, зажав нос. - Да, - изумленно кивнул Улькиорра. - Убери, выкини их, - жалобно потребовала Инуе. - У меня неадекватная реакция на эти цветы! Девушка чихнула еще раз, а Шиффер, несолоно хлебавши, вынужден был утаскивать свой подарок с еще большей скоростью, чем принес. - Ты говорил, что ей понравится, - потребовал Улькиорра объяснений у Ичиго вечером. - Я не давал тебе железных гарантий, - возразил Куросаки. - Да и случай здесь особый. - Что мне теперь делать? Нет ли более эффективного приема? Ичиго вздохнул. - Не знаю. Подарки, наверное. Девушки любят сюрпризы. Улькиорра кивнул, серьезно глядя на своего "учителя". - Сюрпризы? Надо попробовать... На следующее утро из спальни Инуе донесся глухой вскрик, а затем раздался звук падения. Проходивший в этот момент мимо двери Ичиго бросился внутрь. Войдя, он увидел лежавшую на ковре Орихимэ, рядом с которой валялась туша мертвой косули. Над девушкой склонился озабоченный Улькиорра. - Что с ней? - спросил он у Ичиго. - Я же принес сюрприз? - Мертвую косулю?! - ужаснулся Куросаки, закрыв лицо ладонью. - Инуе очень чувствительна. Вид убитых зверей доводит ее до обморока. - Почему ты мне не сказал? - возмутился на свой невозмутимый манер Улькиорра. Ичиго готов был стукнуться лбом об стенку от всей этой ситуации. "Да кто ж знал, что ты назовешь мертвую тушу "сюрпризом!" - хотелось ему ответить, но он сдержался, наблюдая, как Улькиорра смотрит на потерявшую сознание Инуе. - О черт! - бросил Куросаки. - Когда я говорил "сюрприз", то имел ввиду какой-нибудь пустяк. Заколку, украшение, книгу - что-то вроде этого, но не гору умертвленного мяса. - Какая-то неверная и ненадежная тактика, - словно рассуждая с самим собой, молвил Шиффер. - Вернее не бывает. Она же девушка. У тебя что - никогда не было девушек до этого? - болтанул Ичиго и осекся, увидев почти стеклянные глаза Улькиорры, светившиеся пренебрежением. - Я не мусор вроде тебя, на котором уже клейма негде ставить, - с достоинством возразил дворецкий. Ичиго фыркнул. - С этим твоим высокомерием ты напугал Инуе в ее первую близость до полусмерти, - возмутился он. - Будь у тебя до нее девушки, ты бы отнесся к своей возлюбленной бережнее. - Это она тебе сказала? - спросил Улькиорра. - Нет. Это читалось по ее лицу после ночи с тобой, - спокойно ответил Ичиго. Шиффер опустил глаза. - Что же мне делать? - ровным голосом спросил он. - Дай мне время. Я что-нибудь придумаю, - вздохнул Ичиго. Улькиорра кивнул, серьезно глядя на него... Днем Куросаки отыскал Айзена, чертившего что-то пером по бумаге, и сел возле. - Мне нужен твой совет, Соске, - заявил он. - Мой совет? - удивился Айзен. - Мой друг влюбился в девушку и хочет добиться от нее взаимности, - быстро изложил Ичиго. Соске усмехнулся и внимательно посмотрел на него темными глазами. Перо в его руке поднялось к подбородку Куросаки и слегка скользнуло по нему. - Только не говори мне, что у тебя снова пошел период влечения к женщинам, Ичиго, - насмешливо заявил он. - Я же сказал, что это не для меня, - невозмутимо возразил Куросаки. - А почему ты обратился именно ко мне? - У тебя большой опыт по части обоих полов и ты обладаешь эстетическим вкусом, - бросил Ичиго. Айзен усмехнулся, глядя на него. - Подарки, цветы, внимание - что еще нужно девушкам? - он снисходительно пожал плечами. - Увы, не работает, - отмахнулся Ичиго. - Тогда это не девушка, - усмехнулся Айзен. - С девушкой все в порядке. Тут кавалер напортачил, - хмыкнул Ичиго. - Теперь надо исправить. - Ну, если напортачил, то меньше, чем серенадой под окнами, не отделаетесь, - бросил Айзен. Ичиго вскочил. - Серенада! Хорошая мысль. Спасибо, - он убежал быстрее подбивать Улькиорру на новую затею, а Соске задумчиво посмотрел ему вслед... Вечером Шиффер и Ичиго вышли под окна Инуе. Куросаки сразу предупредил, что петь будет провинившийся, а он только играть. При этом заявил, что текст выберет сам лично, дабы дворецкий опять не попал впросак. Улькиорра согласился, впрочем, он был согласен на что угодно после ледяного приема, который в течение дня ему оказывала Инуе после его последнего "сюрприза". Хичиго, который уже успел вдоволь надорвать живот, услышав от Ичиго о бесплотных попытках дворецкого приручить создание с "дивными сферами" (как он звал Инуе), вызвался посмотреть на вечерний концерт и теперь засел на ветке, внимательно наблюдая за происходящим. Куросаки несколько раз перебрал пальцами гитару, проверяя ее звучание, и начал играть волшебную грустную мелодию одной древней баллады, которую в детстве напевала ему мать. Музыка разлилась в ночном воздухе густым приятным аккордом, лаская любые уши, встреченные ею на пути. И своего эффекта она достигла. Окно Инуе распахнулось, и девушка с любопытством выглянула из него. Подбодренный этим знаком Улькиорра начал петь. У Ичиго даже пальцы ушли со струн, когда он это услышал. Не то чтобы дворецкий имел плохой голос или неверно брал октавы, но его пение было абсолютно безэмоциональным. Наверное, так пел бы и столб на дороге, дай судьба ему голос. Ровным бесстрастным баритоном Шиффер старательно выводил заученные строки, и Куросаки захотелось заткнуть уши, чтобы не слышать этого издевательства над своей любимой песней. С неприятным холодком в спине Ичиго задрал голову и увидел захлопывающиеся створки окна Инуе. Девушка не смогла долго выдержать стараний своего поклонника и почла за лучшее ретироваться. Почти тут же из соседнего окна выглянула полуслепая старая служанка, помогавшая иногда на кухне, и с недовольным возгласом: - Что это за кошачий концерт посреди ночи? - вылила на злополучных исполнителей целую кадку ледяной воды. Струны жалобно вздрогнули, и гитара полетела на землю. А мокрые с головы до ног Улькиорра с Ичиго стояли и смотрели друг на друга. Куросаки оттер воду с лица и встряхнул волосами. - Ну что? Идем сушиться, а то простудимся? - негромко подвел он итог их несчастливой серенаде. На дереве рядом умирал с хохоту Хичиго. Он даже слов не мог подобрать, только ржал и безмолвно тыкал пальцем в стоявших рядом Ичиго и Улькиорру, с которых уже натекло по порядочной луже. Куросаки не выдержал и хорошенько пнул по дереву ногой так, что неосторожно отпустивший его в приступе смеха Хичиго, скатился с него, не удержавшись. Однако и на земле он продолжил свой восторг по поводу их ночного концерта, ползая и хлопая по ней ладонью между смешками. Ичиго махнул на него рукой и обернулся к Улькиорре. Шиффер спокойно кивнул, напоследок еще раз взглянув на окна Инуе... Остаток ночи Ичиго пролежал у себя, подложив руки под голову и размышляя, чем же еще можно помочь в данной ситуации. Куросаки встал на рассвете и отправился погулять в парк. Он знал, что Орихимэ бродит там по утрам. И, действительно, девушка сидела в увитой цветами беседке, наблюдая за поднимающимся солнцем. - Доброе утро, Инуе! - поприветствовал юноша Орихимэ. Та вздрогнула и обернулась, вся покраснев. - Доброе утро, Ичиго! Но зачем ты так рано встал? Ты же еще не окреп после болезни? - Со мной все в порядке, - успокоил ее Куросаки. Он сел рядом с девушкой, наблюдая, как она взволнованно перебирает край платья. - Инуе, можно тебя спросить, - поинтересовался Ичиго. - О чем? - Об Улькиорре? Ответом ему был повернутый затылок. - Мне кажется, что он не в себе, - откровенно заявила Орихимэ. - А как ты относишься ко мне? - в лоб спросил Ичиго, глядя на девушку. Инуе смешалась, задохнулась и вспыхнула, словно маков цвет. Затем поспешно закрыла лицо ладонями. - Ты меня любишь? - тихо спросил Куросаки. Орихимэ только беспомощно кивнула пару раз, не открывая лица. - И я, я тоже люблю тебя, Инуе, - быстро произнес Ичиго. Девушка мгновенно убрала ладони, посмотрев на него с алеющими щеками и блестящими глазами. Куросаки осторожно взял ее ладонь и поцеловал, а потом докончил фразу: - Но не так, как ты этого хочешь. Я люблю другого человека. Очень люблю. И ты знаешь это. Ичиго в упор смотрел на Инуе, пытаясь взглядом передать ей то, что не хотел говорить словами. Инуе угасла, словно свеча на ветру, вся поникнув, и медленно опустила голову. - Понятно, - едва слышно ответила она. Ичиго не отпустил ее руки, сжав ее. - Я хочу, чтобы ты была счастлива, - продолжил он. - Очень счастлива, потому что ты мне небезразлична. Инуе смотрела в сторону. - Улькиорра очень любит тебя, - настаивал Ичиго. - Не отворачивайся от него, не пренебрегай им, прошу тебя. Орихимэ вздохнула. - Возможно, он и не тот, кого ты ждала, но он любит тебя и сделает все для тебя. Все эти дни он отчаянно пытался привлечь твое внимание. Ичиго пытался заглянуть девушке в лицо, но она упорно не поднимала глаз. - Инуе, - Куросаки взял ее ладони в свои. - Пообещай мне... - Что? - тихо спросила Орихимэ. - Пообещай, что дашь Улькиорре шанс. Я знаю, что он обидел тебя, но он сделал это ненамеренно и раскаивается в своем поступке. Инуе наконец подняла глаза и осторожно убрала свои ладони из теплых пальцев Ичиго. - Хорошо, - тихо шепнула она. - Я поняла тебя, Ичи. А теперь... Можно мне попросить и тебя взамен? - Что угодно, - пылко ответил Куросаки. - Оставь меня одну, пожалуйста. Ненадолго. Ичиго вздохнул, ощущая обиду в воздухе между ними. Но он сам себя поймал в капкан и теперь не мог не подчиниться. - Хорошо. Если ты этого хочешь, - согласился он. Юноша встал и вышел из беседки, направившись к замку вдоль одной из дорожек. Инуе минуту пристально глядела ему вслед, пока он не скрылся с глаз, а затем уронила голову на руки и отчаянно разрыдалась. Ей не хотелось, чтобы Ичиго видел, насколько сильна была ее любовь и насколько больно он сделал ей, попросив за другого. Ей не хотелось, чтобы он знал, что разбил ей сердце; чтобы знал, что никого и никогда она не будет любить так же, как его... Вечером Улькиорра, понукаемый Ичиго, пошел в беседку, где Инуе продолжала сидеть с самого утра. - Я буду неподалеку и покажу тебе, что делать, - успокоил его Куросаки. Юноша взобрался на ступени в тени деревьев аллеи, откуда хорошо было видно беседку, и с беседки Шиффер отлично видел его. - Обними ее за плечи! - вслух сказал Ичиго самому себе и пылко обнял ствол деревца рядом, чтобы показать Улькиорре. Зеленые глаза внимательно проследили за ним, и Шиффер мягко, как показывал Куросаки, обвил плечи Инуе. - Поцелуй ее в висок, - продолжил Ичиго и прильнул губами к коре дерева, показав на свою макушку. - Чем это ты занимаешься? Решил и сегодня насмешить бедного призрака до полусмерти? - откуда ни возьмись возник Хичиго, иронично наблюдающий за действиями юноши. - Сгинь, нечисть! Ты мне мешаешь, - приказал Ичиго. - Мешаю в чем? - Хичиго заинтересованно изучил позу рыжего. - Ты собираешься "это" делать с деревом? Ну у тебя и воображение, рыженький! Перешел с фауны на флору?! Ичиго поднял здоровый кусок земли и запустил им в призрака, втайне надеясь, что Улькиорра не станет повторять этот его жест. Хичиго испарился, но через мгновение оказался за деревцем рядом с ухом Куросаки. - Я рад, что ты не умер! Мне не хотелось бы, чтобы ты стал как я... Даже ради твоей компании... Ичиго обернулся, изумленный его тоном, но призрак уже исчез. Куросаки быстро перевел взгляд на парочку в беседке и увидел, что Улькиорра и Инуе обнялись, и девушка плачет у него на груди. Ичиго отсалютовал Шифферу восторженным жестом, и тот едва заметно кивнул ему в ответ. - Тебе помочь? - раздался рядом глубокий голос. Обернувшись, Ичиго оказался лицом к лицу с Гриммджо. - Негоже тебе обнимать и целовать дерево, - усмехнулся он и тихо добавил. - Мне дали мало времени, но этого будет достаточно. Он развернул ошеломленного его появлением Ичиго к себе и без слов крепко припал ртом к его губам. Куросаки замер. Никогда еще он не ощущал подобного в поцелуе: этой жажды и страсти, этого желания и отчаяния. Джагерджак обнимал его крепко и грубо, мял и стискивал его в объятиях. Ичиго вцепился в его плечи и против воли ответил. Гриммджо едва заметно оттянул его за волосы в приступе удовольствия от взаимности. Наверное, проживи юноша хоть полвека, он никогда бы не забыл этот поцелуй. Этот настойчивый горячий язык в своем рте. Этот терпкий вкус желания на губах другого человека. Желания настолько нестерпимого, что оно становилось практически физически ощутимым. Этот восторг и упоение, переходившее почти в безумие. И горячее тело Гриммджо, обжигавшее его своим теплом даже сквозь одежду. Ичиго задыхался, как от долгой пробежки, когда Джагерджак его наконец отпустил. Он был возбужден, сбит с толку и одновременно ощущал себя таким живым, что ему хотелось закричать от восторга. Куросаки посмотрел на Гриммджо затуманенным взглядом и увидел, как тот слегка отступил с горькой и полной странной грусти улыбкой. А еще в этом взгляде читалось вожделение и любовь такой силы, что Ичиго не мог отвести глаз... - Ты хотел знать, как я выглядел, когда был человеком, Ичи... - шепнул Гриммджо, заставив глаза Куросаки расшириться в шоке осознания. Луч взошедшей луны упал на Джагерджака, и он начал деформироваться. Его прекрасные черты исказились, фигура согнулась, и вместо этого перед ошеломленным Ичиго возник так хорошо знакомый ему зверь, смотревший на него также печально, как хозяин замка до этого. ...Гримм... Гриммджо?!!! - хриплым от чувств голосом шепнул Куросаки, задыхаясь. - Да, Ичи, - спокойно ответило чудовище. - Я - Гриммджо. И нам нужно серьезно поговорить...