Женская маленькая босая ножка вышла за порог хлипенькой деревянной калиточки, ступая на горячий песок, обжигающий ступню и вновь ощущая прилив сильных чувств, которые сжимали слишком крепко хрупкое сердце в груди. Карие полные слёз глаза бегали по всему двору, осматривая каждый уголок, каждую вещицу, которая напоминала ей о прошлом, о молодости, о счастье, о уюте и воспоминаниях, что подарил маленький деревянный домик, где они были как одна крепкая и дружная семья, где Минни обрела покой от несносного жестокого мира. Слёзы так и норовились снова спуститься по бледным щекам, но она сдерживала себя, сдерживала те чувства, вырывающиеся изнутри, сдерживала порывы боли и отчаяния. Ей так хотелось кричать без умолку в надежде, что Вселенная услышит её. Услышит жалкие мольбы о покое и беззаботности, о том, как хотелось исчезнуть, хотя бы на долю секунды, чтобы все забыли о её существовании и перестали мучить невинную душу, которая давным-давно погибла в объятиях любви.
Ёнджун с интересом наблюдал за поведением девушки, за звёздочками, что так ярко сияли в её глазах, которые то и дело вызывали трепет в его душе, заставляли сердце ликовать и биться со скоростью света. Делали его щёки румянее, а улыбку такой широкой, как у маленького мальчишки, получившего большого плюшевого мишку. Он не мог отвести от неё взгляда, не мог упустить тот самый завораживающий момент, которого так долго ждал. Её улыбка была так дорога для него, ведь каждую бессонную тревожную ночь она приходила к нему, целовала в щёку и ярко-ярко улыбалась, давая смысл прожить ещё один день. Кажется, если бы не она, Ёнджун давным-давно потерял былой вкус к жизни, перестал бы мечтать и забыл о том, что она всё ещё рядом. Её тень, частичка, горький осадок, который остался глубоко в сердце, засел, словно яд, и отравлял каждый день, напоминая о том, как безумно Чхве скучал по ней. По широкой улыбке, по пухлым щёчкам, по банальной детской привычке почёсывать нос, когда та волновалась. По её упрямству, которое всегда восхищало Ёнджуна, по тому, как она заботилась о таких незначительных мелочах, незаметным другим. По тому, как ругала его за малейшую ошибку или маленькую ранку, а он лишь умилялся её злому и обиженному личику, крепко обнимая в ответ и целуя в лоб.
Он слишком скучал по такой милой и простой Минни. По его Минни, которая так много значила для него. Как бы больно ни было раньше, сейчас боль прошла и только мысль о том, что однажды они вновь встретятся, поддерживала несчастный, почти потухший огонёк в мужской груди. Он до сих пор не понимал, что скажет ей при встрече, взглянув в чистые, полные тепла глаза, что сделает, когда она будет так близко к нему, когда почувствует её тяжёлое дыхание на своей коже, когда снова почувствует хрупкое тело в своих руках, когда вдохнёт родной запах и коснётся устами смуглой тонкой шеи, как раньше. Он не знал, что будет дальше, знал лишь — есть только здесь и сейчас.
Он словно оцепенел, застряв на проходе у старушки, которая никак не могла проскользнуть в собственный двор через высокого и широкоплечего Ёнджуна. Потому тётя Ли, помотав головой и бросив все попытки обойти парня, который вовсе не замечал ничего вокруг себя, кроме любимой и единственной девушки на свете, лишь улыбнулась своим мыслям и тому, как же нелепо выглядел сейчас парень. Через секунду парень почувствовал толчок в спину, который заставил его вернуться в суровую реальность и наконец прийти в себя. Чхве немного ожил, заметив позади себя улыбчивую тётушку Ли.
— Вижу, старые привычки остались при тебе, — подметила тётушка, хмыкнув, и прошла мимо немного шокированного парня, крикнув напоследок: — Надеюсь, ты не забыл, где находится комната.
Ёнджун лишь расплылся в небольшой улыбке, осознавая, как скучал по тёте, её шуточкам и дельным советам, которые так помогали ему в те годы, как скучал по этому месту, где всё началось. Где родилась их любовь, где они обрели покой и счастье, где они стали самими собой, где мечты воплотились в реальность, где жизнь обрела смысл.
— Конечно помню, тётя Ли!
Потянув за собой два небольших чемодана, парень наконец зашёл во двор тёти, вдыхая такой знакомый запах свежескошенной травы, полевых цветов, которые как раз росли неподалёку от дома тетушки. Очень часто ветер приносил с собой их манящий и бархатный запах вместе с лепестками разного цвета и разных сортов орхидей, тюльпанов, лилий и других редких цветов, которые безумно нравились Ёнджуну. Они напоминали ему запах волос молодой и такой доброй чистой особы, кто в прошлом была всем миром для парня, кто подарил ему самые лучшие воспоминания, кто делал его счастливым каждый день и давал смысл проживать каждый новый день ради неё. Её улыбка и яркие сияющие глаза блестели ярче звёзд на небе, а сама она была такой нежной, такой доброй, словно цветок. Потому Чхве оберегал её так сильно, поэтому боялся потерять последнюю родную кровинушку, которая как две капли воды похожа на него. Сестра Ёнджуна, с которой парень говорил каждую годовщину смерти, рассказывая о том, что случилось за последний год, про то, как ему становилось всё тяжелее и тяжелее находиться в этом мире без её поддержки, и то, как сильно он по ней скучал. Ёнджун никогда не забудет то, какой весёлой, жизнерадостной и безумной она была, то, как сильно она любила его, то, как просто делала безумные вещи, которые иной раз очень пугали Ёнджуна, ведь эта девушка не ведала страха. Он никогда не забудет орхидеи, которые были буквально на каждом шагу, в их маленькой квартирке, и напоминали Чхве безграничные цветочные поля со сладким насыщенным запахом, в котором буквально утопаешь с головой.
Каждый раз, когда он чувствовал запах этих восхитительных цветов, вспоминал её и то как она любила веселиться вместе с ним, любила держать его холодную руку и согревать своей, любила лежать на зелёной траве и вдыхать влажный воздух. Любила смотреть на безграничное небо, наполненное звёздами, лежать на груди брата и вспоминать самые прекрасные, захватывающие моменты вместе. Любила фантазировать, а также слушать разные истории из уст Ёнджуна, которые каждый раз заставляли девушку восхищаться невероятными навыками Чхве захватывающе передавать истории во всех красках. Каждый раз она внимательно слушала каждое сказанное слово из уст парня. Она так любила засыпать на его груди, в то время как на глаза парня наворачивались слёзы, ведь он не мог представить, как будет жить без неё, как отпустит в небытие, ведь боялся сделать один неверный шаг, из-за которого все пойдёт крахом. Столько лет он заботился о ней, столько лет нёс это тяжкое бремя на плечах, столько лет он делал всё ради неё, столько лет берёг невинную душу, которую в итоге потерял.
Сколько бы Ёнджун ни жалел, он знал, что жизнерадостная девчушка, уж точно не хотела видеть таким своего брата. Убитым и изнеможённым, таким грустным и поникшим. Парнем, который утратил былые силы, который перестал держаться за жизнь, как за тонкую нить, что вот-вот оборвётся. Парнем, что перестал верить в любовь, что утратил всякую надежду, всякий смысл в жизни и обрёл лишь боль и страдания.
Всё изменилось после того, как отчаянный, переполненный болью парень встретил Минни. Девушку, что перевернула его пустую жизнь и наконец принесла в неё смысл. Она была такой же, как он — потерянной девчушкой, которая не знала, чего хотела на самом деле. Минни так же страдала, так же испытывала неимоверную боль от своего упрямства и напористости. Она потеряла так много, как и Ёнджун, столько раз переступала через себя, столько трудилась ради того, чтобы стать счастливой, хотя счастье было так близко. Ей хотелось быть свободной, быть независимой от семьи, быть самостоятельной и сильной, быть дочерью, которой бы гордились, быть той, кто заслуживал счастья, той, кто заслуживал право выбора. Но Минни никак не ожидала, что мир, где она останется совсем одна, будет таким бесчувственным, серым и жестоким. Не думала, что когда-то честной девушке придётся столько врать и столько скрывать от родных ей людей, выслушивать самые ужасные слова от родных, а самое страшное, слышать лишь тишину в трубке, которая так давила на неё.
Только благодаря Ёнджуну она нашла поддержку и опору, нашла ту стену, за которой она могла прятаться каждый раз, когда было невыносимо больно, когда было до безумия страшно, когда было так одиноко и пусто в душе. Когда всё шло крахом, она бежала в его тёплые объятия и искала упокоение в родном запахе, в тёплом теле, в таком знакомом сердце биении, в нежных касаниях, которые вечно заставляли покрываться мурашками всё тело, в таких сладких поцелуях, в которых она утопала, в такой широкой груди, на которой она засыпала каждый раз, даже не замечая этого. Все эти годы ей не хватало его, не хватало тех воспоминаний и того ощущения счастья, которое сносило ей голову. Пусть и прошли годы, но в глубине души Минни осталась всё той же девчушкой, которая желала лишь ласки и любимого человека, ради которого готова на всё, только бы он был рядом.
Старая хрупкая деревянная дверь с трудом сдвинулась с места и ударила по молодым ушам своим скрипом, но мужская сильная рука победила и отворила тот самый кусочек давних воспоминаний, куда Чхве вот-вот окунется вновь. Как только молодая особа ступила за порог небольшой комнатушки, в нос сразу же ударил затхлый воздух, наполненный тучами чёрной пыли, стоявшей здесь годами. Прокашливаясь и постепенно привыкая к запаху, парень огляделся и стал внимательно рассматривать каждый уголок комнатушки, боясь упустить хотя бы одну вескую деталь, которая могла измениться за всё время их отсутствия. Но, делая медленные шаги к середине комнаты, Ёнджун постепенно осознавал, что ни одна вещь не была тронута здесь, не было даже следа человеческой руки, всё осталось таким, как и в тот последний день вместе.
Казалось, словно он попал в ту временную петлю, которую нельзя разорвать, уничтожить и сжечь навсегда память о том дне. Постепенно в груди начинало что-то щёлкать и крепко сжимать хрупкое сердце до умопомрачительной боли, которая постепенно распространялась по телу. С каждым новым касанием, с каждой новой пылинкой, что собирал мужской указательный палец на книжной полке, с каждой новой книгой, попадающейся взору Чхве, которая читалась специально для спящей на его груди Минни. Воспоминания всё сильнее терзали последнюю искорку, которая почти потухла внутри парня, пока внезапно пронзительный и уставший взгляд Ёнджуна не поймал то, что внезапно заставило кровь бурлить, руки дрожать, а слёзы выступить на глаза.
Медленно мужской длинный палец приблизился к фотографии, что давным-давно покрылась пылью, и коснулся женской яркой улыбки, провёл по пухлым красноватым щечкам, поднимаясь по аккуратному маленькому носику к карим горящим, словно звёздам, глазам. Внутри что-то резко сжалось и капнуло на пыльную деревянную полку, вырываясь наружу с неимоверной силой, которую Ёнджун так старался удержать. Через силу дрожащий палец поднялся к чёрным непослушным развевающимся на ветру волосам девушки, и еще одна капля скатилась из грустных, опустевших глаз, из-за чего всё внутри перевернулось, с хрустом сломалось и постепенно умерло. Рассудок постепенно помутился, из-за чего всё вокруг перестало иметь какое-либо значение. Он больше не в силах был смотреть в те счастливые глаза, на улыбку и её безумную, просто сумасшедшую любовь и на человека рядом с ней, который выглядел таким же счастливым и ослепленным любовью к маленькому хрупкому сердечку, крепко прижимая женское тело как можно ближе к себе, и нежно целовал мягкую щёчку любимой.
Всхлипы разносились по всей комнате, хотя парень старался их остановить, утихомирить бурю внутри себя, остановить поток эмоций, лившихся через край переполненной чаши, которая казалось вот-вот лопнет так же, как и сердце Ёнджуна в тот день, когда он в очередной раз потерял любимую, когда причинил боль стольким людям, когда внутри не осталось ничего, кроме пустоты, которую никто так и не смог заполнить спустя время. Чхве надеялся найти здесь покой и умиротворение, найти лекарство, от которых старые раны затянуться и навсегда закроют тот невыносимый поток воспоминаний. Надеялся остаться один, наедине со своими мыслями, вдали от того шумного и безобразного мира, который так наскучил ему.
Кто-то внезапно обернул плачущего парня и так крепко прижал к себе, настолько насколько это возможно, сжимая маленькой ладошкой рубашку на спине Ёнджуна. Лёгкая, маленькая рука ласково гладила того по светлым мягким волосам, стараясь всеми силами утихомирить разрушенный мир Чхве, который, кажется, останется навсегда таким. Уткнулась носом в широкое плечо парня и почувствовала, как бешено билось его сердце, пробиваясь сквозь тонкую холодную белоснежную кожу. Вновь отдала всю себя, дабы согреть каждую клеточку его тела, которое словно умирало в её руках. Чувствовала, как содрогалось его тело, чувствовала его боль и страдания, как и раньше, чувствовала слезинки, падающие на её тёплую кожу и скатывающиеся куда-то вниз. Чувствовала, как мужские руки обвили тонкую талию, а пальцы крепко вцепились до боли в кожу. Но она не подавала вида, не отступала — терпела, ведь ей так этого не хватало. Она так скучала по нему, потому что он единственный человек, с которым Минни чувствовала себя комфортно и уютно, чувствовала себя нужной и такой счастливой. Она знала, что он винил себя, знала, что мучил и делал больно, знала, что он ни в чём не виноват, ведь ей пришлось бросить его, пришлось сбежать, уйти от самой себя, наплевав на собственные желания и мечты.
— Прошу, прости меня… Минни… Пожалуйста… Прости… — слышался шёпот возле уха из уст парня, чья голова лежала на маленьком плечике.
— Тише-тише, — еле сдерживала себя девушка, дабы не дать слабину перед ним, дабы не сделать того, о чём пожалеет, ведь многое могло измениться, к чему она вовсе не готова.
Небольшой холодок и безразличие слышались в её голосе, хотя Чхве знал, каково ей, знал, каково вновь вернуться сюда, знал, как тяжело ей находиться рядом с ним, знал, какая она сильная и скрытная, ведь никогда не выставляла свои чувства напоказ. Никогда не давала слабину перед другими, только перед ним она была настоящая, хрупкая и нежная, словно цветок. Пусть она притворялась, пусть держалась до конца, смотря на ту же полочку с любимыми книгами, вспоминая бессонные ночи под яркой Луной и шум бескрайнего моря. Смотря на их совместную фотографию, что стояла возле любимого романа и толкала Минни на край тёмной и безграничной пропасти, в которую она так боялась упасть. Но ей не скрыть волнения перед ним, расширенных зрачков, в которых читалось сожаление и осколок потерянного сокровища, вырванного силой из женского сердца.
[5 лет назад]
Мужские руки, где венки вздулись от напряжения и стали зеленее обычного, крепко держали хрупкую руку девушки, что заснула крепким сном, как спящая красавица. На самом деле, Минни давно хорошо не спала, её многое тревожило, из-за чего бессонница иногда преследовала, не давая сомкнуть глаз. Девушку до сих пор донимали мысли о родителях, ведь во время последнего разговора Минни выслушала множество ласковых слов от собственной матери. Последние три недели выдались нелегкими, ведь звонить первой она не собиралась, а уж тем более извиняться за то, чего родные не понимали и не хотели поддерживать девушку ни коим образом, хотя Минни держалась и пыталась наладить отношения каждый раз, ломая себя и свою гордость. Но на этот раз она не собиралась отступать и уж точно терпеть те унижения и оскорбления. Мама упрекала Минни в том, что она буквально сбежала из дома вырвавшись из гнезда полного ограничений, бросила их на произвол судьбы и даже не собирается помогать с бизнесом отца, который и без того шёл на спад. По правде говоря, родителям было плевать на дочь, для них был важен сын. Будущий глава семьи, опытный бизнесмен, прекрасный руководитель, обладающий всеми нужными качествами, а в особенности беспощадностью и самолюбием. Его желания всегда учитывались в семье, в то время как Минни боялась даже слово сказать в сторону родителей, не говоря уж о том, чтобы что-нибудь купить. И всё-таки совесть грызла девушку изнутри, давая понять, что нужно сделать первый шаг и вновь переступить через себя.
Теперь уставшая студентка под действием снотворного после того, как её толкнули в грудь и заставили задыхаться. Благо добрейшая женщина — университетская медсестра, — помогла Минни восстановить дыхание, успокоиться и прийти в норму, давая время отдохнуть от всего происходящего.
Холодные руки Ёнджуна немного дрожали, проводя указательным пальцем по красным отметинам на тонком запястье. Чётко выраженные мужские пальцы врезались глубоко в молодую кожу и, кажется, ещё долго не сойдут. Когда парень глядел на них, его сердце внутри обливалось кровью и сжималось до размера атома, ведь Ёнджун знал, здесь лишь его вина. Злость переполняла его, и, казалось, парень вот-вот взорвётся от нетерпения вновь свалить обидчика на пол и хорошенько поколотить ногами, дабы он больше не трогал её и даже не дышал в сторону той, кто не безразлична юному студенту.
Насупившиеся брови, глаза, полные злобы и горечи, сонная артерия, что слишком выделялась по всей длине шеи, прячась где-то за воротником рубашки, стиснутые зубы, из-за которых была видна напряжённая скула на щеке. Он настолько сильно ненавидел себя за бездействие, ведь если бы он не стоял, как трус, и сделал хоть что-нибудь, то Минни бы не пострадала и не лежала бы сейчас здесь. А он бы так и не поблагодарил за то, что вовремя оказалась рядом и спасла его от самого себя в первый день их знакомства.
Все мысли тут же рассеились, как только Енджун сковал длинные пальчики своими и развернул маленькую ладошку, где красовался маленький шрамик в виде полумесяца прямо на изгибе большого и указательного пальцев. Глаза расширились в удивлении, между губами появился небольшой зазор, щёки покраснели, а сердце ушло в пятки. Шок поверг его тело целиком, захватывая каждую клеточку его тела, отчего парень вновь погрузился в те воспоминания, которые до сих пор приносили ему невыносимую боль. Полумесяц на руке Минни напомнил ему тот медальон, который носил единственный родной человек для Чхве. Серебряная вещица на белоснежной груди сияла при свете солнца, словно какая-то невероятная драгоценность, которая привлекала многих своей красотой и необычайностью. Джун чётко помнил эту подвеску, ведь сам выбирал самую красивую, чтобы она олицетворяла душу той необычайной девушки, какой была его сестра. Он помнил, как надел холодную цепочку на тонкую шею, как счастливая улыбка расцвела на лице, как маленькие губки коснулись его холодной щеки, как ручки обвили крепкую шею, как сладкие слова благодарности и любви лились из её уст прямо в ушко Чхве.
Он помнил всё, будто это было только вчера, потому маленькая солёная капелька упала на тёплую руку Минни, скатываясь по ладошке куда-то вниз. Ёнджун не заметил, как чувства снова взяли верх, потому уже было не остановиться. Они вновь и вновь спускались по розоватым щекам, от чего Чхве не выдержал и крепко сжал руку девушки, накрыв своим. Тонких маленьких пальчиков нежно коснулись пухлые губы Ёнджуна, в которых собрались все чувства, что лились через край переполненной чаши, переплетаясь между собой. Так что Джун и сам не понимал, что чувствовал на самом деле к мило спящей студентке. Благодарность за спасение или что-то большее. Хотя знал, что что-то есть в этой девушке такое притягательное и необъятное, влекущее его сердце и заполняющее мысли только ею.
* * *
Вечер приблизился слишком быстро, потому закат залил голубое небо всеми возможными оттенками жёлтого, оранжевого, красного, розового цветов. А лёгкий ветерок, бегущий по почти пустым улицам, игрался с непослушными волосами девушек, немного кусал молодые ручки своим холодком, заставляя прятать их в теплые карманы кофт, заставлял мурашки бегать по телу, щекоча открытые части. Затем бегал по верхушкам деревьев, колыхал длинные ветви, отчего некоторые листья спускались куда-то вниз, исчезая там навсегда.
Девушка, чьи чёрные волосы собраны в пучок, шла в наушниках, слушая своего любимого исполнителя, который довольно часто помогал ей отвлечься и забыть обо всех переживаниях, уводя Суджин совершенно в другой мир. Мир фантазий и совершенства, в мир красоты и необычайности. В мир, где все проблемы и мысли становились совершенно неважными, где всё вокруг становилось живым и ярким. В мир, где она совершенно одинока и беззаботна, где она чувствовала себя такой счастливой и неустанной лишь от одного мелодичного, мягкого голоса певца, что так старательно брал высокие ноты, а после опускался к низким. Но именно этот голос лечил душу Со Суджин, страдающую от стольких переживаний и спасал от боли в груди, что с каждым разом становилась всё сильнее. Жаль, что нет лекарства от волнения или вовсе от проблем, ведь Суджин выпила бы это волшебное зелье, даже не задумываясь.
Оглядываясь по сторонам Суджин всё больше казалось, что дома вокруг оживали с каждым словом, с каждым тактом, с каждым новым переходом, а всё потому, что красота старых маленьких домов неустанна, ведь каждая трещина имела свою историю, каждое граффити на них имело свой смысл, который веками сохранялся на дряхлых стенах, в очередной раз доказывая людям, что они вечны и ничто их не сразит. Су поняла одну вещь, которой раньше не замечала за всеми проблемами, что затмили её разум, за болью и тоской. Она поняла, жизнь слишком скоротечна, чтобы не ценить каждый её момент, ведь обычно люди стремятся куда-то в будущее, в неизвестность, которую слишком боялись. Но они даже не замечают, что вечное остаётся рядом, вечное и неизменное. Здания ведают историю и несут с собой некий посыл. Они столько повидали, столько человеческих войн и революций, потому они стоят здесь, словно предупреждение, словно знак, что пора остановиться и наконец взглянуть на настоящее. Наконец сделать тот самый шаг, наслаждаясь сегодняшним прекрасным днём, полным жизнью и любовью. Постепенно клубок, что образовался в девичьей голове, начал распутываться, а потому она решила довериться своему сердцу и его ощущениям.
Потому Со мечтательно всматривалась в небо, наполненное разными красками и оттенками, прямо как её сердце, пока джинсовые старые конверсы вновь терпели прихоти своей хозяйки, пинающей камни, что попадались на пути. Этот вечер самый одинокий в её жизни, ведь ещё ни разу Су не чувствовала такую пустоту внутри, не чувствовала такую тягу в груди, что сдавливала грудную клетку, от чего уголки пухлых губ опускались всё ниже и ниже, глаза слезились, а руки потели всё больше, ведь безысходность наполнила её тело целиком и полностью.
В голове всплывали воспоминания о сегодняшнем дне и о том, как великолепный Чхве Субин снова заставил девичье сердце биться с бешеной скоростью. Хотя он единственный, кто вовремя сдержал порыв гнева Со. Как бы ей ни хотелось отомстить за свою подругу, как бы чувство вины ни грызло её, тёплые, нежные руки, длинные пальцы, крепко схватившие маленькие ручонки Су, не давали ей покоя, а потому думать о случившемся никак не получалось. Чхве заполнил каждую клеточку тела студентки, заполонил её разум и заставил волноваться ещё больше, от чего на одной из пар Суджин хотелось сбежать куда подальше, дабы выдохнуть полной грудью и скрыть румянец на щеках. Хотя именно смущение и розовые пухлые щечки только позабавили Субина, из-за чего он не мог скрыть улыбки, что так вырывалась наружу, показывая свои ямочки всей аудитории, которая, кстати говоря, поглядывала на задних партах парочку. Потому Су хотелось исчезнуть ещё больше и поскорее избавиться от объекта воздыхания всех девушек. Обычно Су вела бы себя раскрепощённо, уверенно и болтала бы без умолку, но уж точно не с Чхве Субином, который для неё словно криптонит и перед которым она снимает свою маску, что скрывала её истинную сущность. Многие знали Суджин как бойкую и неуловимую, стойкую девушку. Мало кто знал настоящую Со Суджин — сломленную напуганную маленькую девочку, пытающуюся сбежать от самой себя.
Что-то внутри подсказывало, что именно это парень, завоевавший её внимание, явно кардинально изменит Су. И, возможно, наконец навсегда уничтожит маску, за которой Суджин пряталась слишком долго, к чему девушка вовсе не готова. Слишком быстро настигли её перемены, буквально подкрались незаметно, разрушив всякую надежду на обыкновенную повседневную жизнь без красок и эмоций. Без широкой улыбки, без милых ямочек на щеках, без тёплого сияющего взгляда, без насупившихся бровей и мягких, сиреневых волос. Без тёплой руки, согревающей в холодную погоду, без холодного носа, что ощущался на щеке, без длинного пальца, где накрученная прядь тёмных волос. Без приятного шёпота над ухом, вызывающего тысячи мурашек по всему телу и волнение в груди. Без странных переписок на полях тетради и безумного смеха не из-за чего. Конечно, Суджин давно мечтала об этом и до сих пор мечтает, но ведь они только познакомились, только узнали друг друга, а она вот так просто влюбилась в него? Разве так бывает? Бывает ли всё так просто?
— Чёрт, да когда же ты перестанешь уже биться?! — корила себя девушка и била по груди в надежде утихомирить ураган внутри, который всё никак не успокаивался.
Внезапно чья-то рука коснулась женского плеча, отчего девушка резко обернулась на внезапного гостя, что вернул её в суровую скучную реальность. Но как только Су встретила знакомый взгляд, практически невидный из-под чёлки, она внезапно застыла, глотая образовавшийся ком в горле. Она просто смотрела в глубокие, тёмные глаза и наслаждалась прекрасным блеском, добротой и теплом, веявшим от них, ведь именно они создали ту неутихающую бурю внутри. Они заставили Су впервые за многие года надеяться и верить в лучше и то, как скоро всё изменится в её жалкой жизни.
Она не могла оторваться, не могла вымолвить и слова, даже сдвинуться с места, ей хотелось насладиться ими вдоволь, утонуть и оказаться в той ненасытной темной бездне, что поглощала и тянула к себе все больше, словно магнит. Она чувствовала, как напряжение росло, а тишина становилась слишком громкой для них, ведь никто не мог произнести и звука. Время будто замерло, улица опустела, было слышно лишь как ветер игрался с листочками лежащими на дороге и девичьими черными волосами, что пахли розами. Чхве почувствовал сладкий запах, а потому хотелось ещё больше приблизиться к тонкой шее и вдохнуть полной грудью манящий запах, дабы запомнить его навсегда.
Улыбка постепенно исчезала с уст Субина, в то время как разум его затуманился вмиг, утонув в щенячьих глазках девушки напротив, что всматривалась в его душу так пристально. Из-за этого щёки покрылись румянцем, а пухлые губы приоткрылись то ли в удивлении, то ли в страстном желании, которое внезапно вызвала Суджин внутри, ведь прежде Субин никогда не делал ничего подобного даже в собственных мыслях. Сердце стало биться вдвойне быстрее, дрожь овладела всем телом, потому на ватных ногах парень медленно приблизился на один шаг к студентке, от чего Су уже буквально дышала в его широкую грудь, не сводя с него глаз ни на минуту. В лёгкие снова врезался его приятный сладкий одеколон, и, кажется, вот-вот от него девушка потеряет сознание, падая прямо в руки своего спасителя, в очередной раз дрожа от его касаний. Но она держалась до последнего в надежде победить в этой битве, которая уже сразила оба сердца наповал.
Внезапно тёплые руки Субина обхватили немного горячее румяное личико Суджин. Тело резко пронзило током, а живот уже сходил с ума от бабочек, порхающих в животе. С каждым разом Бин опускался всё ниже и ниже, приближаясь к желанным устам, которые так влекли его. Чхве и сам не знал, что творилось в его голове, что делало сейчас его сердце, канувшее куда-то в пропасть. Кажется, всё как в тумане, всё как во сне. Всё такое нереальное и ненастоящее, ведь такого не могло быть взаправду. И вот тот самый удачный момент, когда можно сделать то, о чём так долго мечтали оба сердца, чей ритм зашкаливал. Совершить то, что изменит их жизни навсегда и сделает их бездну единой и неразделимой навсегда, где они утонут вместе, где будут только они одни и больше никого. Где они вдоволь насладятся друг другом, почувствуют тот покой, ту пучину наслаждения и любви. Где они смогут быть самими собой, честными и откровенными, такими искренними и счастливыми, но у судьбы свои планы, а потому надежды и мечты разрушились в один злосчастный миг.
Внезапно велосипедист, ехавший мимо парочки, случайно задел Суджин, толкая ту в спину. А потому девушка поддалась вперёд, из-за чего в итоге пухлые губы коснулись лишь женского горячего лба, так и не достигнув своей цели.
