Третий взгляд

Лань Цижэнь       «Он станет пятном на моей учительской репутации», — обреченно думает Лань Цижэнь. За всю его преподавательскую деятельность ему впервые попадается настолько непослушный ученик. Возмутительно, что в именитом клане Юньмэн Цзян вырастили такого неугомонного адепта. Но ничего не поделать. Он всё ещё учитель, а Вэй Усянь — его ученик.       На каждый вопрос первый ученик Юньмэна отвечает правильно. И хорошо, если бы его поведение было под стать знаниям. Но работать приходится с тем, что имеем. На уроке Вэй Усянь часто шутит, причём, где надо и не надо, иногда позволяет себе вставлять возмутительные комментарии и беспрерывно перебрасывается записочками с другими учениками. И ладно бы он вытворял всё это в одиночку. Так нет, он же своим поведением неблагоприятно влияет на других приезжих адептов и те охотно реагируют на его шутки.       Лань Цижэнь отмечает, что наследник Юньмэн Цзян более ответственно подходит к обучению и в отличие от своего друга не позволяет себе детских выходок. «Ну, слава небесам, наследника Юньмэна достойно воспитали», — мысленно радуется. Однажды своими ребяческими выходками Вэй Усянь доводит его до белого каления и Лань Цижэнь резким голосом в качестве наказания задаёт ему переписывание правил Гусу в библиотеке, а его названного брата назначает проследить за непослушным адептом своего клана. «Заодно это будет хорошим уроком молодому господину Цзян, — мысленно отмечает Лань Цижэнь. — Будущий глава такого великого клана должен знать, что за поведение и действия своих адептов также несёт ответственность и он».       Прежний духовный покой Лань Цижень вновь обретает, когда глава Цзян забирает с собой Вэй Усяня. Он радостно попивает ароматный чай в личных покоях. Больше нет необходимости ежедневно беспокоиться о том, что первый ученик Юньмэна снова что-то учудит. Юй Цзыюань       С минуты на минуту должен прибыть Цзян Чэн после долгого годового отсутствия. Госпожа Юй с идеально ровной осанкой стоит на причале, позади неё — верные служанки, слева — Цзян Яньли, её муж слегка спереди. А на самом краю причала приезд Цзян Чэна ожидает Вэй Ин. Её легкое волнение выдаёт правая рука, непрерывно теребящая кольцо-кнут. Да, она своенравная супруга главы великого клана, суровая хозяйка Пристани Лотоса, но при этом она всё ещё мать, которая ужасно соскучилась по сыну.       Вэй Ин со всех сил кидается на шею Цзян Чэна, буквально обвивая его тело. Госпожа Юй недовольно поджимает губы, согласно этикету сначала Цзян Чэн должен поприветствовать своих родителей, но Вэй Ин идёт всем правилам наперекор. Тем временем муж терпеливо ждёт, когда мальчишки вдоволь наобнимаются и, кажется, его ничего не беспокоит. Наоборот он смотрит на них с лёгкой улыбкой. «Мой муж слишком часто потакает баловству Вэй Ина», — недовольно думает она.       Наконец-то Вэй Ин изволит отцепиться от Цзян Чэна и сын подходит к ним. Госпожа Юй как настоящая леди без излишних эмоций приветствует сына и позволяет еле заметной улыбке проскользнуть на лице. Затем приказывает слугам накрыть стол в честь возвращения наследника.       Тем же вечером госпожа Юй как всегда направляется в свою любимую беседку и, проходя мимо тщательно ухоженного сада, неожиданно улавливает обрывки диалога у ближайшего цветущего куста. Она останавливается, чтобы немного послушать. Хорошая хозяйка Пристани Лотоса должна знать, о чём идут разговоры внутри клана. А ещё подслушивание — это прекрасный способ узнать, не завелись ли в клане предатели. И если всё-таки завелись, то можно вовремя от них избавиться.       — Ну, признайся, Цзян Чэн, по кому ты больше всего скучал?       По голосу она сразу узнаёт его обладателя — Вэй Ин. В голове появляется мысль прервать юношескую беседу и упрекнуть тем, чтобы перестали прохлаждаться в цветущем саду.       — Не скажу, — коротко отвечает её сын.       — Да брось, — усмехается Вэй Ин и немного погодя добавляет: — Иначе я сильно обижусь.       — Ладно-ладно, по тебе больше всего скучал, — сдаётся сын под напором друга, а затем раздраженно спрашивает: — Доволен?       «Воистину сын своего отца. Сам того и не замечая, во всём потакает Вэй Ину», — возмущенно отмечает госпожа Юй. Не видя смысла и дальше подслушивать этот ребяческий разговор, она приподнимает полы пурпурного ханьфу и направляется в любимую беседку. Вэнь Нин       Глубокий вдох и медленный выдох. Он сможет попасть в цель. Главное не торопиться, ведь стрельба из лука не терпит поспешности.       — Стреляешь? — сзади резко раздаётся вопрос. Вэнь Нин оборачивается и видит перед собой незнакомого господина.       — Да, — тихо отвечает он.       — Вот и славно, — улыбается он. — Кстати, меня зовут Вэй Усянь.       Вэнь Нин представляется своим именем молодому господину Вэй. Тот начинает объяснять ему техники, которых стоит придерживаться при стрельбе. Так за интересным занятием пролетают несколько часов, наступает время обеда. Вэнь Нин впервые в жизни рад времяпровождению в компании своего ровесника.       После обеда Вэнь Нин направляется в покои приезжих адептов, желая отыскать молодого господина Вэй и уточнить, смогут ли они ещё совместно потренироваться. Он подходит к месту, где расположили гостей из Юньмэна и слышит голоса. Невольно останавливается. Хоть они и познакомились только этим утром, но он хорошо запомнил голос Вэй Усяня. А ещё сестра всегда твердит, что невежливо перебивать людей, ведущих беседу. Поэтому он терпеливо ждёт и тем самым не специально подслушивает.       — И где ты пропадал первую половину дня? — кажется, его собеседник наследник Юньмэна. Утром Вэй Усянь упоминал о своём лучшем друге.       — Обучал Вэнь Нина стрельбе из лука, — объясняет молодой господин Вэй. — Кстати, я могу потом вас познакомить.       Он не слышит, что отвечают Вэй Усяню, потому что голос молодого господина Цзян перекрывает внезапно раздавшийся шум из соседних комнат. Стихает шум так же быстро, как и появился.       — Ну-ну, Цзян Чэн, не дуйся ты так, — усмехается Вэй Усянь. — Ты по-прежнему мой самый любимый ученик, — растягивает он каждое слово.       — Я не дулся.       — Пойдём лучше вместе потренируемся, — следует предложение. — Надо утереть нос клану Вэнь на предстоящих соревнованиях.       Они отдаляются. Вэнь Нин же решает позже подойти к Вэй Усяню со своим вопросом. Цзян Фэнмянь       Глава Цзян как обычно проверяет ежемесячные клановые отчёты, как внезапно по ту сторону двери раздаются быстрые шаги. Через несколько секунд в его рабочий кабинет бесцеремонно врываются, но поклониться в знак почтения всё же не забывают.       — Отец, Вэй Усяню нужна помощь! — восклицает сын.       Он спешит успокоить сына и просит рассказать обо всём с самого начала. Цзян Чэн говорит быстро, а его голос ужасно охрипший. Цзян Фэнмянь приподнимает со стола кувшин с водой и наливает её в один из стаканов. «Цишань Вэнь перешёл всякие границы», — думает он во время речи сына. — И второй сын главы Вэнь слишком много себе позволяет». После окончания рассказа Цзян Чэна он принимается за обдумывание. Решено: нужно отправить адептов Юньмэна на подмогу для вызволения Вэй Ина и второго молодого господина Лань.       Цзян Фэнмянь обращается к сыну, чтобы он отправился в собственные покои и отдыхал. Вместо послушания Цзян Чэн возмущенно восклицает, что отдых не к месту, счёт идёт на минуты, и он сам лично поведёт адептов на спасение Вэй Усяня. А потом стремительно покидает его кабинет.       «Когда Цзян Чэн успел так вырасти», — удивленно думает Цзян Фэнмянь. Вэнь Цин       А-Нин приводит домой (если можно назвать захваченную территорию домом) друзей из Юньмэна, и Вэй Усянь со слезами на глазах умоляет.       — Спаси его, по-пожалуйста, — слова даются ему тяжело, голос ужасно охриплый. — Дева Цин, прошу тебя.       «Они не должны находиться тут», — испуганно думает девушка. И уже порывается отчитать младшего брата за то, что нарушил установленные кланом правила. Но в самое последнее мгновение одёргивает себя: в первую очередь она целительница и не простит себе, если оставит человека на произвол судьбы, зная, что на самом деле могла вылечить.       — А-Нин, принеси мои медицинские принадлежности, — строго раздаёт указания. — Молодой господин Вэй, положите вашего друга на кровать и сходите на кухню, налейте тёплой воды.       Вдвоём они безоговорочно принимаются за исполнение, а Вэнь Цин тем временем осматривает молодого господина Цзян. Бережно нащупывает пульс. Тщательно проверяет циркуляцию духовных сил. И кое-что её настораживает…       Первым возвращается брат, и она спешит достать бинты для перевязки.       — Что с ним? — обеспокоенно интересуется Вэй Усянь, как только приносит малый таз с водой. Один его вопрос тянет за собой целую цепочку других неозвученных: Когда он придёт в себя? Сколько потребуется времени для полного восстановления?       — Духовные силы предельно ослаблены.       — Твой взгляд, — замечает он, и Вэнь Цин недовольно думает, что Вэй Усянь слишком прозорлив — сквозь камень глядит. — Что-то серьёзное случилось? — На это раз в голосе не просто беспокойство, а самая настоящая закрадывающаяся паника.       — Его ядро…— медленно начинает она.       — Что?! — перебивает молодой господин Вэй. Вэнь Цин сжимает костяшки пальцев до хруста — она ненавидит, когда её перебивают. — Неужели этот подонок Вэнь Чжулю и до него добрался…       — Нет, — прерывает словесной поток Вэй Усяня, пока его мысли не ушли в глубокие дебри. Она знает, как работают силы Вэнь Чжулю. Для своего медицинского трактата не раз осматривала людей, раненных посредством руки Вэнь Чжулю. Он стирает всё, оставляя после себя пустоту. А в случае молодого господина Цзян кое-что другое. — Ядро на месте, но я чувствую, как оно расколото.       — Расколото? — удивленно переспрашивает он.       — Возможно, «расколото» слишком громкое слово, — поправляется она. — Понимаешь, в нём будто образовались трещины, — изо всех сил старается объяснить Вэнь Цин. — Потребуется много работы, чтобы восстановить его. Но думаю, господин Цзян справится.       Так и начинается их общая миссия. Каждое утро Вэнь Цин внимательно обследует уже теперешнего главу Юньмэн Цзян, а его другу и своему брату поручает задачи поменьше. Каждый раз, когда Цзян Ваньинь приходит в сознание — это длится недолго, а потом он снова погружается в сон. Единственное, что раздражает Вэнь Цин — это вечно надоедливый Вэй Усянь. Она понимает, что он желает только помочь, но при этом делает это в ущерб себе, потому что спит урывками. Такими темпами скоро у неё вместо одного пациента будут целых два. Спустя долгую неделю она может твердо сказать, что господину Цзян лучше. Она больше не чувствует никаких трещин в его золотом ядре. Правда, духовных сил всё ещё мало. На следующий день молодой господин Вэй вызывается сам проследить за другом. Она решает воспользоваться небольшим отдыхом и проводит день в компании брата.       — Сестра, я приготовил еду, — говорит А-Нин.       — Спасибо. Наверное, лучше гостям отнести еду в комнату, чтобы не утруждать молодого господина Цзян. Ведь он только идёт на поправку, — Вэнь Цин кладёт на поднос две тарелки с рисом и разливает порционно горячий суп. После обращается к брату: — Я сейчас вернусь.       Подходя к нужной комнате, она замечает, что дверь достаточно приоткрыта и уже собирается тактично войти, но голоса в комнате дают ей понять, что сейчас там происходит важное.       — Вэй Ин, хва-хватит, — с трудом произносит молодой господин Цзян. — А как же твои силы?       — Да я крепкий как орешек, — радостно произносит Вэй Усянь, но она чувствует в его голосе беспокойство. — А-Чэн, тебе сейчас нужнее.       Отчего-то Вэнь Цин ощущает себя неуютно, словно застала очень личную сцену, хотя это распространённая практика деление духовными силами с раненными заклинателями. Будучи целителем, она постоянно видит подобное.       — Спасибо, — тихо произносит он и несколько секунд спустя добавляет: — Я люблю тебя.       Вэнь Цин не особо близка с названными братьями Юньмэна, с самого начала она считает их просто хорошими знакомыми. Тем временем её брат лучше ладит с ними, особенно с молодым господином Вэй и постоянно утверждает ей, какие Вэй Усянь и Цзян Ваньинь замечательные друзья. Да, лучшие друзья могут выражать друг другу признательность с помощью фразы «Я тебя люблю», но почему-то у неё закрадывается мысль, что между названными братьями Юньмэна есть что-то ещё помимо дружбы.       — И я тебя люблю, — отвечает молодой господин Вэй, тем самым подтверждая её догадку. Вэй Усянь сидит спиной к ней, но она может с уверенность сказать, что он тихо плачет. Затем со слегка надрывным голосом продолжает: — Ты обязательно поправишься и как только ты окрепнешь, мы отомстим. За Пристань Лотоса, за весь наш клан. Мы вместе.       Произнесённые слова трогают сердце девушки. «Скорее всего, у них всё получится», — думает целительница. И это так странно — прикрывать врагов собственного клана, да ещё и верить в их победу.       — Два героя из Юньмэна, ты же помнишь? — настойчиво спрашивает Вэй Усянь.       — Всегда помню.       Вэнь Цин беззвучно разворачивается и, по-прежнему удерживая поднос с нетронутой едой, тихими шагами возвращается на кухню.       — Сестра, им не понравилась еда? — взволнованно спрашивает А-Нин.       — Нет, что ты, они уснули, — на ходу придумывает ответ девушка. — Думаю, через полчаса можно разогреть еду и снова отнести им.       — Хорошо, — соглашается брат. — Тогда пока мы поедим, я уже накрыл стол на двоих.       — Отлично, — уголки губ Вэнь Цин приподнимаются, и она с удовольствием принимается за трапезу. Не Минцзюэ       Бася требует пролития крови. Не Минцзюэ стремительно продвигается вперёд, отталкивая от себя нападающих.       — Сзади! — раздаётся знакомый крик.       Он оборачивается. Лезвие врага направлено прямо на него. «Нападать со спины — подлый приём», — мелькает мысль. Ещё чуть-чуть и крупная рана могла быть обеспечена.       Его сабля, лязгнув, скрещивается с мечом противника. Напор слишком сильный, но этот юный адепт изо всех сил старается удержать. Похвально. Не каждый клинок удерживает напор яростной сабли. А в следующую секунду Бася пронзает чужую плоть.       Боковым зрением Не Минцзюэ ловит ещё один отблеск стали. Движение. И он ловко уклоняется. Ещё одно. И кровь врага окрашивает землю. Злобная ухмылка появляется на его лице. Сегодня Поднебесная окрашена в алый цвет.       Он по-прежнему удерживает рукоятку сабли мощной хваткой. И каждый новый падший враг приближает к главе Вэнь.       — Цзян Чэн, справа! — надрывный крик с левой стороны.       Не Минцзюэ замечает, как глава Цзян уворачивается. Его друг Вэй Усянь приближается. Секунда. Теперь они стоят спинами друг к другу. И действуют сообща. Несколько ударов молниеносного Цзыдяня жалят противников.       «Отличный тандем в бою», — проскальзывает мысль. Ему остаётся только мечтать о таком: его родной брат предпочитает острому клинку изящный веер.       Бася всё так же ведёт его вперёд. Внезапно дорогу преграждает Вэнь. Сабля промахивается всего на пару цуней. Он вкладывает всю накопленную злость в оружие. Удар. И меч противника отлетает. Этот Вэнь всё ещё жив. Но теперь он без меча. А значит, автоматически мёртв.       В бою он теряет счёт времени. Потому что нет никакого времени. Есть только он и его враг.       Спереди раздаются оглушительные крики: «Солнце пало!». Не Минцзюэ резко поднимает голову. Действительно. Клан Лань нанёс решающий удар. Глава Вэнь пал. А значит и весь клан.       Некоторые заклинатели моментально сдаются и преклоняют колена, другие — продолжают наносить удары, третьи — обращаются в бегство. Он приказывает адептам Цинхе Не проследить, чтобы ни один Вэнь не покинул поле битвы.       — Мы победили? — раздаётся вопрос от главы Цзян.       — Победили, — отвечает ему Вэй Усянь.       Не Минцзюэ окидывает их беглым взглядом. Главе Цзян предстоит ещё отстроить заново Пристань Лотоса и вернуть былое величие родному клану. Да, несладко ему и его лучшему другу придётся. Но это всё будет позже.       Сегодня Поднебесная празднует долгожданную победу.