Odi et amo

Наташа не любит лицемерить и втираться в доверие. Конечно, это предусмотрено в её должностной инструкции, а также вбито в голову где-то на самых задворках подсознания, но дела не меняет — её улыбка всегда безупречна, хоть и напрочь фальшива. У неё теперь весьма занимательная должность в юридическом отделе в Старк Индастриз, о которой, наверное, некоторым выпускникам юридических факультетов приходится только мечтать. Забавно то, что сама Наташа начала заниматься юриспруденцией пару месяцев назад, так как просто не хотела падать лицом в грязь, да и дискредитировать себя раньше времени. Старк для неё — совсем типичный. Настолько, что от его деланного самодовольства временами сводит скулы, а от редких, но иногда-таки метких шуточек хочется закатить глаза и небрежно хмыкнуть. Он называет её «Натали», пренебрегая правилами делового этикета и тем, что они, вообще-то, на брудершафт не пили. Она же нарочито называет его «Мистер Старк», хотя и дураку ясно, что это лишь для того, чтобы его побесить. Наташе нельзя провалить миссию. Да и не хочется особо. Поэтому она со всех сил старается не поддаваться ему, не ловить заинтересованные взгляды и не делать удивленное лицо, когда он спрашивает её о том, не занята ли она вечером. — Что вы, мистер Старк. Рабочие отношения должны оставаться в предельно ясных рамках, — говорит не без удовольствия она, отказывая ему уже в пятый — или же седьмой, кто его там знает — раз. — Что вы, Натали. Рамки для того и созданы, чтобы ими пренебрегать, — роняет он небрежно, но попытки уговорить её на сегодня пресекает. Когда он уходит, оставив на её столе кофе с тоником, Романова настолько сильно сжимает карандаш в руке, что тот с неприятным треском ломается. Ей не привыкать к мужскому вниманию, комплиментам и всему прочему. Иногда можно позволить себе небольшой ужин, свидание и даже секс на одну ночь — максимум, на пару. Но почему-то Наташе кажется, что, если она сейчас позволит перейти себе границу, назад дороги не будет. — Пренебрегать будешь своими желаниями, — шепчет она, когда за Старком закрывается дверь кабинета и вновь утыкается в документы. Текст договора неустанно ускользает от её внимания, а цифры в спецификациях никак не желают складываться. Деловые рамки их отношений, кажется, сделаны из чертового картона, который согнется, стоит только применить нужную силу. Вопрос стоит в другом — у кого она будет?