21 день Лета и Счастье небесного цвета

Утро встретило меня тёплыми красками рассвета. Лучи солнца медленно ползли по стене, озаряя пространство внутри домика тёплым жёлто-оранжевым цветом. Не вставая с кровати, я потянулся. Необычная лёгкость наполняла тело, прикладываться головой о подушку, чтобы провалиться в объятия Морфея ещё на пару часиков, не хотелось от слова совсем. Ольга, видимо, тоже только что проснулась. Сладко зевнув, она перевернулась на бок и посмотрела на меня, одевающего шорты под одеялом. – И вам доброе утро, Ольга Дмитриевна! – сказал я, закончив борьбу с одеждой. Рубашку я не надевал, хотя, наверное стоило, и было на то две причины: воздух с ночи был всё ещё прохладным, а ещё вожатая смотрела на меня так, будто хотела съесть заживо. Я крутился по домику: ставил чайник, доставал кружки, банку кофе, которую вожатая зачем-то убрала в шкаф, вместо того, чтобы оставить её на положенном ей месте на столе… – Андрюш, ну ещё пару минут, ну куда ты спешишь… Я остановился в ступоре. «Чего? Какой Андрюша?» – Э-э-э, Ольга Дмитриевна, а вы к кому обращаетесь? Какой Андрей? Тихо ойкнув, вожатая оправдывалась: – А-а, извини пожалуйста, я не до конца проснулась, похоже… Ты тут так хозяйничаешь, напомнил мне моего молодого человека. Я лежу, а он уже на ногах, завтраки организовывает… Хмыкнув, я продолжил свои дела. Чайник щёлкнул, вода в нём вскипела. Запах кофе наполнил домик. – Вот так мужчина, всем бы такого в дом! И собой хорош, и утром встречает с чашкой кофе в постель… – Будет вам, Ольга! У вас свой есть, а на чужой каравай рта не разевайте. – я наигранно возмутился. – Ой, как я завидую Мику, честное слово! – вожатая между тем встала и решила уже начать переодеваться, – Ну-ка, отвернись, пионер. Взгляд мой упал на плакат, изображающего нашего русского битарда. Картина маслом – лицо-пакет из под фаст-фуда, два отверстия для глаз… Тот самый неотразимый мачо, что кладёт дам к себе в койку штабелями. По крайней мере, он так говорит в сети. Долго ждать не пришлось: Ольга быстро закончила переодеваться, и я вернулся к приготовлению завтрака. Оказывается, мы проснулись раньше положенного, ибо будильник разорвал молчание в клочья своим звонком, а меня заставил подпрыгнуть от неожиданности. Мягко стукнув «звонилку» по корпусу, я продолжил хозяйничать. Бутерброды покоились на тарелке, над кофе клубился пар… Ольга уже сидела на кровати и следила за мной взглядом. Ощущение, что меня хотят съесть и уже примеряют, откуда лучше начать, всё не отступало. Я решил всё-таки надеть рубашку. – Эх, а ведь я правда завидую Мику. Такого парня отхватить – это надо уметь. – Тут скорее не она меня отхватила, а я её, пока никто не попытался опередить… А вам что, с вашим молодым человеком нехорошо? Как его там, Андрей? – Да нет же, всё у нас с ним в порядке, просто я за Мику радуюсь. Ты не волнуйся, не уведу я тебя у неё. Возраст и статус не позволяют. Вожатский завтрак прошёл неспешно, и узнал я следующее: завтра грядёт какая-то важная проверка, а сегодня вечером будет очередная дискотека. Также грядёт особый концерт на закрытие смены, и пора бы уже начинать готовиться… – Давай-ка, участник музклуба, организовывай свою подругу, работы непочатый край! У вас полторы недели на все дела, сегодня даю время отдохнуть и собраться с мыслями, с завтрашнего дня включайтесь в работу. – Ольга выдала все указания, допивая кофе. Буду честен с самим собой: работать не хотелось от слова совсем. Лето дано на то, чтобы хорошенько отдохнуть, повалять дурака и расслабиться. Хотя перспектива вырисовывалась неплохая, ведь работать я буду на пару с Мику. Вскоре я уже шёл к умывальникам. Утро вступило в свои права. Сонные пионеры бродили по округе, скоро все потянутся к умывальникам, а потому лучше бы поспешить. – О, Кир, привет! – Мику выловила меня на полпути, – Ты к умывальникам, да? Я был приятно удивлён тем, что Мику поднялась так рано. Обычно, я прихожу к ней в домик, чтобы разбудить, а сейчас она сама встаёт, находит меня и берёт за руку, как ни в чём ни бывало. – И тебе привет, Мику. Да, я туда иду. Пошли, я должен тебе много о чём рассказать. Вода снова была ледяной, руки уже сводило. Ругаясь шёпотом, я закрыл кран и стал неистово тереть руки, в надежде согреться. Кто-то сунул мне ладони под рубашку и прикоснулся ими к спине. Холод был обжигающим, я шипел, как бешеный кот. Мику, видимо, хотела пошутить, но вышло не очень-то смешно. Она десять раз извинилась, но этого как она думала, было мало, потому она решила кланяться… Пришлось уговорить её не делать этого. Кое-как перетерпев измывательства судьбы над нашими конечностями, мы двинулись к площади, попутно обсуждая дела будущие. Народ собирался, свободных лавочек скоро могло не остаться, потому мы сразу же сели на одну, подальше от шума толпы. – Итак, – начал я, – У меня для тебя кое-какие новости, прямо от вожатой. Первая: завтра в лагерь нагрянет проверка какая-то, потому все будут на ногах. Вожатая будет крутиться по всему лагерю, и лучше нам не попадаться ей на глаза. Мику слушала молча и кивала в ответ. – А вторая новость повеселее, – я не мог дождаться её реакции, – Сегодня вечером нас ждёт дискотека, и у меня есть предложение, от которого ты вряд ли окажешься. – Я уже поняла, какое предложение. И я согласна! – в порыве радости она накинулась на меня, сжимая в объятиях. Ошарашенный, я чуть не упал со скамьи. – Мику, уронишь меня ведь, а тут народу столько! Что подумают… Тихо ойкнув, девушка отстранилась и едва слышно хихикнула. Я вздохнул с облегчением. – Ты уже в курсе, что нам нужно начинать готовиться к концерту на закрытие смены? Есть идеи, какие-то планы, наброски? – Думала над этим, и вроде как есть у меня идейка… Но для неё нам придётся кое-кого уговорить. Надеюсь, что это будет не так сложно, однако всякое может быть, сам понимаешь: боязнь сцены, страшное нежелание, отсутствие опыта игры… Хотя нет, последнее, скорее всего, не будет причиной… Мику снова тараторила, но уже не так громко, как обычно. – Я всё ещё тут, ты не забыла? – я позволил себе обнаглеть и оборвать её поток мыслей. – А, да-да, прости. В общем, нам нужно будет уговорить одного человека. Ты же справишься? Я боюсь, что Ольга Дмитриевна-сан отправит меня куда-то, как только я решусь идти всё устраивать, потому… – Я понял. Положись на меня. На том и порешили. Стоило только нам закончить разговор, как на площадь явилась Ольга и стала всеми командовать. Народ быстро организовался по территории площади, наш отряд построился в тени деревьев, и линейка началась. Как я и ожидал, новость о грядущей проверке была объявлена всем, а далее я уже не слушал. Больше меня интересовала Мику, стоящая рядом и посмеивающаяся время от времени. Держа меня за руку, она выводила пальцем какие-то символы на моей ладони, а я же щекотал её бок в ответ. Мы старались не привлекать много внимания, но иногда вожатая бросала на нас злые взгляды, а кто-то из строя даже шикал и просил быть тише. В целом линейка прошла, как и обычно: пару важных объявлений я ещё кое-как улавливал, а остальное пропускал мимо ушей. Ещё бы, тут же есть личности поинтереснее вожатой! После мы двинулись на завтрак. Настроение было приподнятым, солнце согревало всех и вся, мир пробуждался ото сна и возобновлял движение. – Мику, – сказал я, когда мы заняли место за столом, – Поскольку у нас сегодня дискотека, а я в музклубе не абы кто, у меня есть предложение, отличающееся своей новизной… – Какое же? Скажи-скажи! Быстро примерив план и бегло просчитав риски, я продолжил: – Сделаем так: технику и музыку я беру на себя, а от тебя требуется быть невероятно красивой этим вечером. Под «невероятно красивой» я имею в виду твою красоту, помноженную на десять. Идёт? Девушка покрылась румянцем и опустила глаза. – Хорошо, я постараюсь… Ты останешься доволен! – Чую, я буду не просто доволен, а побываю на седьмом небе. Рассчитываю на тебя. Опустошив стакан компота, я выдохнул, и с довольным лицом откинулся на спинку стула. – А что планируешь выбирать из музыки? Подмигнув по-заговорщески, я произнёс полушёпотом: – А это секрет! Завтрак прошёл за бурным обсуждением снов Мику. Вернее, это было даже не обсуждение, а её монолог: я просто внимал ей и фильтровал поток поступающей информации. За всем этим мы не заметили, как столовая опустела. Последние пионеры вот-вот должны были уйти… – Засиделись мы, однако. Давай-ка пойдём, дела не ждут. – я собрал всю нашу посуду и приборы на поднос и понёс их на мойку. Мику шла следом, что-то напевая себе под нос. Пока мы шли в музклуб, я напряжённо думал, какую музыку я выберу для этой дискотеки, и, самое главное, как я объясню Мику, что такое смартфон, какого лешего у обычного советского пионера такое гиперсовременное устройство и как оно работает. Я отчаянно перебрал варианты объяснений и оправданий, но все они казались какими-то сомнительными, неполными и странными. На секунду даже возникла идея рассказать ей, что я вообще не из этого времени, но я сразу же её отмёл – не хватало, чтобы она вызвала товарищей в белых халатах, которые посадят меня в весёлую беленькую «Буханку» с красным крестом, и поедем мы в крайне интересное место… Представив себя сидящим посреди комнаты со стенами, обитыми белыми матрасами, я невольно вздрогнул. Не так мне хочется провести остаток жизни, а значит нельзя говорить о времени, из которого я сюда попал. По крайней мере, сейчас нельзя. – Кир, ау! – Мику помахала рукой к меня перед глазами, – Ты чего задумался опять? Вообще не отзываешься! – А, да, я здесь. Просто думаю, что бы такого выбрать из музыки, чтобы и народу понравилось, и вожатая чтоб с меня голову не сняла потом. Девушка коротко рассмеялась, прильнула к моему боку и обхватила руку. Предплечье явно ощутило две округлости моей ненаглядной, гормоны напомнили о себе, как и внутренний голос. ~ Эх, вот вроде чувствую тоже самое, что и ты, и вроде как я часть тебя, но боже, как же я тебе завидую! ~ «Раз уж завидуешь, то делай это молча, пожалуйста!» В голове прозвучали слова Мику о том, что нам нужно попробовать кого-то уговорить, дабы её идея относительно концерта на закрытие смены состоялась. Я решил поинтересоваться: – Вот ты говорила, что для твоей идеи нужно кого-то уговорить. Кого именно? Мы остановились в тени дерева. Мику встала напротив и вполголоса произнесла: – Чтобы всё удалось, нам нужно уговорить Алису участвовать. «А, ну точно. Алиса Двачевская. Это было ожидаемо…» Я стоял и прикидывал разные варианты, как бы могли уговорить рыжую гитаристку с характером играть с нами на концерте. И либо моих мощностей мозга не хватало, либо задача была слишком сложной… «Чёрт, это будет либо очень трудно, либо просто невозможно. Её характер ни разу не сахар, нужен какой-то весомый аргумент…» ~ Ну чего ты пыжишься? Есть же простой способ. Она к тебе неравнодушна, а тут дискотека намечается. Всё, что нужно, это выбрать достойную музыку, договориться с Мику и вытащить её на танцпол. А дальше в дело вступает твой навык красноречия. Профит! ~ Идея была действительно неплохая. Согласившись с голосом, я всё бегло изложил Мику. В ответ я получил тонну одобрения и отчёт о полной боевой готовности. – Ты же понимаешь, что это всё ради концерта? Я не собираюсь менять тебя на Алису. Пойми меня, Мику. – Я всё прекрасно понимаю. И если понадобится, я тебя у неё отвоюю! Меня обучали боевым искусствам! – девушка явно не шутила, так как продемонстрировала одну из боевых стоек. Если дойдёт до такого, то влетит нам с Мику от вожатой по первое число, не меньше. Уговорив пионерку не делать поспешных выводов и не начинать конфликт, я выдохнул с облегчением. – Ну, не стоит волноваться. Меня учили только методам самообороны, так что я нападать не стану. Да и нет смысла: ты же сам сказал, что не поменяешь меня на неё! Кивнув, я решил пойти искать Алису. Мику устремилась куда-то по своим делам – концерт сам себя ставить не будет, нужно руководить процессом. Бродя по дорожкам, я вышел к домику Алисы и Ульяны. Стояла тишина, ни разговоров, ни смеха слышно не было. Я постоял и попробовал вслушаться, но даже гитары не услышал. Либо дома никого, либо все спят (Алиса, по словам Мику, часто досыпает по один-два часа после завтрака). Постучавшись в дверь, я заглянул в окно. Ни единого силуэта не было видно через занавески. Дёргать дверь не решился. Присев на доски крыльца, я стал ждать. Солнце уже вовсю поливало землю светом и теплом, мир цвёл, пел и пестрил яркими цветами, запах дерева расслаблял и успокаивал. На секунду я прикрыл глаза. – О, Кирилл, а ты чего тут сидишь? Меня ждёшь? – знакомый голосок, полный наигранного изумления, раздался передо мной. Ульяна, в красной футболке с огромной надписью «СССР» стояла с мячом в руках. На коленке у неё красовался свежий пластырь. – Нет, непоседа рыжая, не тебя! Алису видела где? Поговорить надо нам, и срочно. – Эка важность! Видела её, но скажу, если дашь конфету. Булочка тоже сойдёт. ~ Она ещё условия ставит, вы посмотрите! ~ внутренний голос возмущался. – Уля, я не шучу. Я пришёл сюда по серьёзным делам, на кону стоит концерт на закрытие смены. Прямо сейчас мне нужно найти Алису. Ульяна поняла, что конфету она с меня не стрясёт, а пытаться вообще не стоило. Со взглядом, полным досады, она сказала: – Она в домике спит сейчас. Дверь открыта, если за своё здоровье не боишься, можешь зайти. Если что, я тебе этого не говорила! Я кивнул и поблагодарил её. Ульяна унеслась куда-то в сторону спортплощадки, а пока бежала, споткнулась на ровном месте и чуть не упала. Я невольно усмехнулся. Ещё раз постучавшись, я открыл дверь, стараясь не издавать шумов. Алиса действительно спала на своей кровати. Максимально тихо закрыв дверь, я прошёл внутрь и сел на соседнюю кровать. Тихое сопение чётко слышалось в тишине домика. Я решился разбудить девушку. «Для начала голосом, тянуть к ней руки опасно будет.» Вдох, выдох, снова вдох. Собравшись, я позвал девушку: – Алиса, проснись! Алиса! Недовольное бормотание было мне ответом. – Алиса, проснись уже, поговорить надо. – Уля, иди лесом, дай поспать… – девушка повернулась на бок, изгибы тела стали более отчётливыми, загорелые ноги не были прикрыты. Жар разошёлся по лицу. «Гусары, молчать!» – Алиса, – продолжал я, – Я не Уля, проснись уже. Я тебя силой поднимать не собираюсь. Похоже, что она меня в упор игнорирует. Выхода не было: я стал тормошить девушку за плечо. – Алиса, ну в конце концов, обрати внимание на меня! Видимо, это подействовало, так как Алиса открыла глаза, резко перевернулась с бока на спину и ударила мне в нос. Мир пошатнулся на секунду, в глазах резко потемнело, а потом заиграли разноцветные пятна. – Ах ты ж, мать! Ты совсем сдурела что ли? – я готов был сорваться на крик. Прикрывая нос, я отошёл в сторону. Алиса рывком поднялась с кровати и села. Её испуганные глаза уставились на меня. – Ты чего творишь, вражина? Ты всех так по носу бьёшь, когда тебя будят? Ещё пять секунд она пялилась на меня. Удар был достаточно сильным, чтобы у меня пошла кровь, потому я постарался остановить струйку, текущую из ноздри. – Ой, да у тебя там течёт! Стой, я аптечку достану… Через минуту я уже сидел с ваткой в носу. Алиса кучу раз извинилась, спросила, как я себя чувствую и не надо ли ещё чего-нибудь. – Да в порядке я, успокойся. Я к тебе не просто так явился, дело есть. И да, прежде чем войти, я постучался. – Рассказывай уже, что хотел. – сдавленным голосом сказала девушка. Изложив ей суть дел, я подытожил: – Нам нужен человек, владеющий гитарой. Я знаю, что ты на гитаре играешь, ты нам нужна. На секунду мне показалось, что в её глазах вспыхнул огонёк интереса, но соглашаться она явно не спешила. – Погоди-погоди, вот так сразу? Ты думаешь, что можешь просто так взять и силком втащить меня в группу? Я тебе что, обязана чем-то? Я ожидал, что она будет упираться, потому стал быстро перебирать возможные аргументы для убеждения. – Ты пойми, что нам обратиться по этому делу больше не к кому. Научить играть на гитаре человека без опыта за полторы недели – задача непосильная для нас с Мику. У тебя есть навыки, нужно лишь поработать с ритмом и всё поставить, как надо. Соглашайся! Алиса ушла в раздумья. Она оценивающе оглядела меня с ног до головы, задумчиво хмыкнула и сказала: – Думаю, чтобы уговорить меня, тебе потребуется что-то больше, чем просто слова. Скажем так, услуга за услугу. Пойдёт? Внутренний голос сразу же стал возмущаться по поводу неожиданно поставленного условия, но я его приглушил и потребовал подробного объяснения. – Что ты имеешь в виду под услугой? Алиса вздохнула. – Забрать надо одну вещь у вожатой. Это важно. – Что за вещь-то? И какая ценность в ней? Через сколько-то секунд молчания, Алиса ответила: – Это нож. А вот что в нём за ценность я тебе скажу только тогда, когда достанешь его и передашь мне. Ясно? Я утвердительно кивнул. По её виду было достаточно ясно, что это не самая приятная тема для разговора. Гамма самых разных эмоций отразилась на лице Алисы. – Хорошо, я сделаю, что должен. Тогда ты присоединишься к нам? – Я протянул ей руку для рукопожатия. – Ещё одно условие… Можно? – вполголоса протянула Алиса. – Валяй. Несколько секунд Алиса собиралась с мыслями и силами, а я наблюдал за тем, как хаотично скачет её взгляд по комнате. – Ты можешь этим вечером, после дискотеки, прийти на причал? Кивком головы я дал понять, что согласен. Крепкое рукопожатие закрепило уговор. Попрощавшись, я покинул домик Алисы. Лагерь был всё таким же оживлённым – пионеры сновали туда-сюда, с пляжа доносился плеск воды и радостные крики, и жаркое солнце нещадно заливало ультрафиолетом землю. Добравшись до своего домика, я взял телефон и стал быстро перебирать треки из своего плейлиста. Поскольку проблем с простой танцевальной музыкой не было, предстояло выбрать какой-нибудь хороший медляк. У меня было несколько хороших кандидатур, среди которых были и всем известные Скорпы и Guns n' Roses. – Думаю, эта подойдёт. Да, определённо. Алисе понравится. А теперь что-то для Мику… Треки отметались один за другим, пока я не наткнулся на одну из своих любимых песен. «Wise man said just walk this way To the dawn of the light, Wind will blow into your face, As the years pass you by. Hear this voice from deep inside – It's the call of your heart Close your eyes and you will find Passage out of the dark.» Тишину домика нарушали лишь тиканье часов да шум листвы с улицы, когда я вполголоса напевал хит всех времён. – Here I am, will you send me an Angel? – пальцы сами отстукивали барабанную партию по столу, а голова качалась в такт. Мыслями я уже был на концерте, и увлёкся настолько, что не услышал, как кто-то вошёл. Ольга стояла на пороге и с любопытством слушала мой голос. Только закончив исполнять песню я понял, что за мной наблюдают и спешно смахнул телефон со стола в карман. Следом за ним последовали и наушники. – И давно вы тут?.. – Ну, к началу концерта я опоздала, но песня мне понравилась. Я, право, не сильна в такого рода музыке… Но звучит красиво. Вожатая прошла к столу и села напротив. Воцарилась тишина. – Теперь ясно, почему ты в музклуб пошёл… – Нет, я не пою! Это не то, о чём вы думали! – отчего-то страшно захотелось оправдываться до последнего. Лукавая улыбка и хитрый прищур зелёных глаз словно высмеивал меня. Очень хотелось чем-то запустить в Ольгу, но нечего было бросать, да и достанется мне потом с лихвой. Хотя я бы ух как бросил книжку, чтоб прямо в лоб попала! «Так, тихо-спокойно, терпим, дышим.» Вожатая достала свой ежедневник и ручку, включила чайник и стала что-то записывать. Я же подошёл к шкафу, быстро залез в карман куртки и нащупал там добытый ранее кабель. Взгляд мой упал на рубашку, которую я надевал на прошлую дискотеку; неплохо было бы её погладить. – Снова собираешься очаровывать Мику? – спросила Ольга, выключая закипевший чайник, – Смотри только не увлекайся, мне не нужны беременные пионерки в отряде. – За кого вы меня принимаете, Ольга Дмитриевна? Я не собираюсь заниматься подобными вещами. Это же просто дискотека. – Я просто предупреждаю тебя. Без глупостей мне тут! А то были случаи... Она погрозила пальцем и заварила чашку чая. Я уже гладил рубашку на разложенной гладильной доске. Руки сами всё делали сами – научившись таким вещам однажды и оттачивая это умение раз за разом добиваешься автоматизма в исполнении. – Вот так-то лучше. У вас не найдётся одеколона или чего-то такого? Вожатая ехидно улыбнулась и протянула: – Ну точно на свидание намылился... Сейчас посмотрим, что у нас тут в закромах родины имеется. Она подошла к шкафу, достала какой-то ключик из кармана рубашки и открыла им ящик на замке. Внутри оказалось такое количество самой разной косметики, что любая пионерка в лагере позавидовала бы. – Сколько же тут всего скопилось за несколько смен! А я как раз искала те самые мази, которые Виола привозила раньше, положила сюда и забыла о них. Ещё немного покопавшись в этом ящике, она извлекла баночку с желтоватой жидкостью. На этикетке красивыми буквами было выведено “Одеколон Дзинтарс”. ~ Надо же, какая штука! Ольга располагает весьма редкими вещами, не правда ли? ~ Она передала мне его в руки и тотчас закрыла ящик. Флакон был новым, крышка туго закручена. Осмотрев его со всех сторон, я поставил его на тумбочку перед моей кроватью. Предстояло чем-то занять себя до вечера. Не найдя ничего интересного в домике, я под каким-то мгновенно выдуманным предлогом вышел на улицу. Жара стояла страшная. Ноги сами несли меня куда-то, всё, что оставалось делать, это озираться по сторонам и по новой открывать красоты местных пейзажей. Хоть каждый раз картина была одной и той же – исполинские деревья с зелёными шумящими кронами, такая же зелёная трава, палящее солнце и пение птиц –она не надоедала, и при каждом новом взгляде всё представало под новым углом. Незаметно для себя я вышел на полянку. Обширное пространство в центре было залито солнечным светом, а по краям густой травяной ковёр был укрыт тенью деревьев. Обилие зелени на квадратный метр било по глазам, возникало ощущение, что кто-то выкрутил цветовую гамму на максимум и добавил сверху ещё 10 процентов. Укрывшись под деревом, я сел меж его корней и устремил взгляд в пустоту. Я предчувствовал очередной сеанс рефлексии. «Ну вот мы дошли до этого уровня. Что дальше?» ~ Подумай сам: на личном фронте всё налаживается, впереди непочатый край работы над концертом. Дальше нужно отрепетировать, поставить и сыграть! ~ «Ну сыграли мы, всем понравилось, смену закрываем. А дальше куда? Что меня ждёт?» На это внутренний голос промолчал. Я заметил, что перестал волноваться о своей дальнейшей судьбе и забил на поиски ответов или выходов. Сейчас весь мой разум занимала Мику и её одиночество. Раздумывая над её историей, я нередко возвращался назад к своему прошлому. В голове прокручивались воспоминания из детства, юношества и ранней взрослой жизни, когда у меня ещё было что-то, имеющее смысл. Затем одна ячейка памяти растягивается до огромных размеров, заключая в себе один большой эпизод, называющийся Серой рутиной. В тот момент жизнь стала слишком однообразной, скучной и пустой. После двух провалов в отношениях и долгих исканий себя в этой реальности, я решил закрыться. Жёсткий диск в голове всё писал и писал один большой файл моего монотонного существования: встать утром, поесть, сесть за комп, фрилансить несколько часов, шарахаться по Сети, играть во что-то, снова шарахаться и спать. Со стороны это было похоже на бесконечно длинный уровень в какой-то непонятной игрушке, однако будучи в этом всём, я не придавал ничему значения. Эта рутина стала мне безразлична, сил менять что-то уже не было, а потому из главного героя я перешёл в состояние второстепенного персонажа или эдакой «инертной массы». Никому не было до меня дела, я просто существовал где-то на территории этой огромной, постоянно меняющейся Вселенной, в которой другие люди спешат, что-то делают и создают. Я часто сравнивал себя с битом информации – я просто единица в сети, я ничего не значу и просто существую для кого-то. Однако по прибытии в лагерь во мне что-то сломалось. Что-то жизненно важное для моего монотонного бытия, что-то, без чего мой внутренний автопилот переставал работать, заставляя разум и душу пробудиться и встать у руля. Я представил эту картину – сотни шестерёнок со скрипом и натягом закрутились, вековая пыль клубами спадала с меня, пробуждающегося от беспамятства и серости; покрытые ржавчиной суставы пальцев медленно начали двигаться, по привычке хватая перо, рука медленно, рывками начинает выводить буквы на полотне Жизни. Моя история продолжается, и с каждым новым словом в ней я всё больше удостоверяюсь в том, что я не оцепенел навеки. В какой-то момент я останавливаюсь в нерешительности, и никак не могу заставить себя написать что-то ещё. Этот самый страх белого листа, отсутствие идей, мыслей и набросков посетил меня. Этот страх гложет изнутри, заставляя думать, что на этом всё и кончится, что рухнет мой маленький рай и тепло сменится вечным холодом; что снова я замру в вечном ожидании чуда, которого уже никогда не случится вновь. Раз на раз не приходится, как говорится. «Что я должен делать, чтобы не было так? Как я должен поступить после всего этого?» Откуда-то доносится нежный и до боли знакомый голос, будто серебряный колокольчик звенит. На мою запястье ложится ладонь, а голос шепчет в ухо: – Я буду с тобой рядом. Напишем эту историю вместе? И вот рука снова движется, выводя букву за буквой, и линия жизни стремится вперёд, извиваясь и прыгая по полотну. «И что же я решил?» Деревья шумели, птицы радостно щебетали, мир жил и дышал, а я отходил от размышлений и вплетался в реальность, снова вспоминал, как дышать и двигаться. «А вот что решил: напортачить нельзя. Никак нельзя. Вторых шансов у нас не будет.» Время должно было приближаться к обеду. Я встал и пошёл к площади. У меня есть одно дело, которое надо исполнить. Сегодня вторник, и если я правильно всё помню, Ольга идёт с младшим отрядом на пляж после обеда. Как раз-таки в это время я смогу отыскать тот самый нож, который нужен Алисе. «Главный вопрос в том, где он лежит. Спрашивать вожатую в лоб глупо, но у меня даже намёток на то, где искать такую вещь, нет.» Незаметно для себя я вышел к домику. Оглядевшись и не обнаружив вожатой поблизости, я подошёл к двери и постучал. Ответа не последовало. Проскользнув внутрь, я закрыл дверь и оглядел помещение. Нож мог быть где угодно, потому я заранее приготовился рыться в вещах вожатой. «Думай, где можно спрятать запрещённый предмет?» ~ В какой-то тумбочке, скорее всего. Не оставлять же его на виду. Если он без ножен, то Ольга могла его завернуть в тряпочку или что-то подобное. ~ Бегло осмотрев полки и не обнаружив ничего внешне походящего на нож, я полез в шкаф. Дверца его распахнулась с протяжным скрипом. Я вздрогнул от неожиданного звука и обернулся на дверь. Она всё также была закрыта. Через лёгкие занавески на окне я никого не заметил. ~ Хватит пугаться каждого шороха, ты не баба! ~ внутренний голос язвил и только больше распалял панику. «Самый умный?! Иди давай, вместо меня тут копайся!» Быстро перебрав первый ряд полок, я не обнаружил ни ножа, ни возможного свёртка с ним. Вожатая могла явиться в любой момент, и быть пойманным на горячем мне явно не улыбалось. Неожиданно ручка двери дёрнулась. В панике я хлопнул дверцей и вытянулся во фрунт. «Всё, хороните меня!» – Эй, Кирилл, ты тут? О, вот ты… – в дверь заглянула Алиса. Я с огромным облегчением вздохнул. – Твою же налево, Алиса! Ты чего явилась?! Напугала до смерти, я уж думал, что вляпался по полной! – Я тебе помочь пришла! Ты уже начал искать, я так поняла? Она закрыла дверь и подошла ближе. – Да, начал. Ты лучше скажи, видела ли ты Ольгу? – Шляпу не видела, возможно, всё ещё на пляже пропадает. Давай уже искать, вместе быстрее найдём. Я снова открыл шкаф. Думал, что от такого резкого закрытия дверцы зеркало на её внутренней стороне треснуло, но, как оказалось, нет. Алиса встала рядом и стала изучать содержимое второго ряда полок. – Господи, ну и бардак тут… Это ты тут покопался уже, или было так? – Я там ничего не трогал, честно! Там же её бельё, я похож на извращенца? – с напряжением в голосе ответил я, вываливая очередной свёрнутый в трубочку свитер на пол. – Может и похож, но на слово тебе поверю… – девушка отстранилась от полки и перешла к следующей, – Эй, это же мой купальник! Двачевская достала верх купальника ярко оранжевого цвета. Он был явно меньше по размеру, чем тот, что лежал на полке рядом с ним, да и форма у него была более вызывающая. Основные куски ткани имели вид треугольника, и вся эта конструкция имела тонкие верёвочки в качестве завязок. Алиса накинула его на рубашку, быстрым движением руки подтянула завязки за спиной и я понял, каким боком он оказался в шкафу вожатой. Воображение быстро и в красках обрисовало Алису в таком купальнике на пляже. Грудь не была покрыта снизу, а учитывая то, какая Алиса активная, неудивительно, что вожатая забраковала этот пикантный элемент одежды – выглядит слишком вызывающе, да и слететь он мог легко. Заметив, что я разглядываю её, Алиса ругнулась и выписала мне подзатыльник. – Хорош глазеть, давай ищи! – А ты не позируй тут передо мной! Нашла время хвастаться! В шкафу мы так ничего и не нашли. Неожиданно Алиса кладёт мне руку на плечо и заявляет: – Подсади меня. – Это ещё зачем? – ошалелыми глазами я уставился на девушку. – Вдруг она его на шкаф положила? Мы же не проверили. Давай, по-быстрому! Девушка изобразила готовность действовать. Подпустив её поближе, я опустился на корточки и подхватил её за ноги, держа вертикально вверх. Придерживая за бедро, аккуратно поднял её над полом. – Только чур не лапать, а то я тебе… – Да смотри ты, хватит уже лаять на меня! Что видишь? – рычал я, попутно пытаясь представить, что подумает вожатая, застукай она нас в таком положении. Алиса вертела головой и водила руками по верху шкафа, что-то передвигая. Оттуда сыпалась пыль, и в какой-то момент я не удержался и громко чихнул, качнувшись в сторону. – Твою же, Кирилл, ровно держи! – Пыль на меня не роняй, рыжая! Заключив, что там ничего нет, девушка потребовала спускать её с небес на землю. Поставив её на пол, я выдохнул. – Что, я настолько тяжёлая? – Держать тебя сложно, ты же не какое-то бревно, ты живой человек, у тебя кожа гладкая, скользит под руками. А с весом проблем нет, не парься. На секунду мне показалось, что у неё на щеках появился румянец, но особого значения я этому не придал. Когда кажется, креститься надо. – Так где он может быть? – спросил я, шумно выдохнув. Алиса оглядела комнату и пошла к тумбочке, стоящей рядом со шкафом. Её дверца была приоткрыта, виделись какие-то вещи внутри. – Может, тут? Пока Алиса шарила по тумбочке, она встала в весьма интересную позу, а я, как дурак, засмотрелся. А ведь было, на что смотреть: стройные, загорелые ноги, весьма округлая пятая точка, да спина обрисовалась под натянутой тканью рубашки. Температура поднималась стремительно. «Нельзя, успокойтесь, гусары!» Я решил отвлечься и посмотрел в окно. Сначала было трудно кого-то разглядеть, потому я открыл форточку и высунул голову. В конце дорожки стояла вожатая. Видимо, она сопровождала какого-то пионера, так как в домик, возле которого она находилась кто-то зашёл. После этого она повернулась в нашу сторону и начала приближаться. – Алиса, быстрее, вожатая идёт! – Где?! – девушка молниеносно выпрямилась в полный рост и повернулась ко мне. – Тебе лучше бежать! – громким шёпотом сказал я, быстро запихивая выпавшие из шкафа вещи обратно. Алиса рванулась к двери, попутно схватив изъятый верх купальника. – Куда, тебя же сцапают! В окно давай! Буквально за секунду она покрыла расстояние от двери до окна и открыла его. Я помог ей вылезти, поддерживая за бока. Руки пару раз ощутили Алисины пикантные округлости, градус ещё немного поднялся. – Беги, быстрее! На глаза не попадись! – выдохнул я, как только она спрыгнула на землю. Быстро закрыв окно, я бегло оглядел помещение. Дверца тумбочки была всё также открыта. Пулей я подлетел к ней и собирался было закрыть, как мне на глаза попалась какая-то оборванная по краям тряпка, лежащая под свёрнутым платьем. Ей там явно было не место. Ухватив её, я ощутил часть лезвия. Искомый предмет найден. Быстро закрыв дверцу, я отошёл к своей кровати и сунул свёрток под подушку. Как раз в этот момент я услышал приближающиеся шаги. После быстрого стука по двери, вожатая вошла внутрь. – Ку-ку, есть кто дома? – Есть, Ольга Дмитриевна, все дома. Дверь хлопнула, закрываясь. Ольга прошла к своей кровати, оставив у той самой тумбочки какую-то тканевую сумку. – Ты чего такой мокрый? Пот блестит на лбу. Заболел, что ли? – Никак нет, просто очень жарко на улице. Видите, я форточку открыл? Форточка на окне у двери была открыта настежь. – Вижу. Ну, раз так, повода для волнений нет. Чем планируешь заняться до вечера? Не хотелось бы попасться на уловку вожатой и наполучать заданий, потому я стал аккуратно и в меру врать: – Пока не знаю, собирался вообще пойти Мику помочь, она вроде как хлопочет над концертом, а я же записан в музклуб… Всё это время Ольга была в купальнике, который виднелся через не застёгнутую до конца рубашку, а глаза сами по себе съезжали к видимому просвету. Одёрнув себя, я перевёл взгляд на лицо Ольги. Кажется, она не заметила, что я пялился на неё. – Это хорошо! Сейчас, будь добр, отвернись, если не выходишь на улицу. Я переоденусь. Исполнив команду, я стал ждать. Шурша одеждой, Ольга напрягала меня не меньше, чем опасность быть пойманным на копании в её вещах. ~ А вот бы сейчас глянуть, одним глазком… ~ «Сидеть, чёрт похотливый, тебе слова не давали!» Вскоре волнующие шуршания прекратились и мне было разрешено развернуться обратно. Накинув на голову панаму, вожатая направилась к выходу. – На обед прийти не забудь. Бывай! С этими словами она закрыла дверь и растворилась в летнем зное. Я выдохнул с облегчением. – Мать моя Тереза, я чуть сквозь землю не провалился. Нащупав свёрток под подушкой, я вытащил его на свет и развернул ткань. Внутри оказался очень красивый и большой нож, с деревянной рукоятью, украшенной резьбой и выжженным узором. Длинное лезвие было чистым и остро наточенным. Режущая кромка блестела в лучах солнца, пробивавшихся через окно. Повертев орудие в руках, я уложил его обратно в тряпочку и бережно завернул. Миссия выполнена, осталось только доставить предмет заказчику. Упрятав нож за пазуху, я вышел наружу, огляделся по сторонам, закрыл дверь и тропинками пошёл к дому Алисы, стараясь избегать открытых и людных мест. Вскоре я добрался до пункта назначения. Поскольку я вышел на тот самый «задний дворик» с брёвнами вместо скамеек, постучал в окно. Подошла Алиса. – Ну, достал? Я показал ей свёрток. – Зайди. Обойдя домик, я зашёл в дверь. Алиса подлетела ко мне. – Держи. Заказ выполнен. Трясущимися руками девушка приняла свёрток. Едва слышно она шепнула «Спасибо» и села на свою кровать. Дальше она его развернула, осмотрела и стала вертеть в руках. – Теперь-то ты меня посвятишь, в чём его ценность? – спросил я, подходя ближе. Она ничего не сказала, лишь указала рукой на место рядом с ней. Я послушался. – Это нож моего отца. Ему подарили его на службе, за заслуги перед Отечеством. Он рассказывал, что капитан лично вручал подарок. Я снова взглянул на нож. В руках Алисы он казался огромным. – Он служил в десантно-штурмовой роте. Бывал в разных горячих точках, в общем, закалённый боец. Вернулся домой и стал заниматься охотой. Я была маленькой совсем, но часто видела его уходящим с ружьём утром. А возвращался он через пару дней, но столько всего интересного приносил… Она вертела нож в руках, и его лезвие отбрасывало луч на стены и потолок домика. – Он говорил, что отдаст этот нож мне, когда отойдёт от дел и завяжет с охотой. Учил, что нужно уметь постоять за себя. Я его слушала. А потом он с мамой поехал куда-то по делам, а меня оставили с бабушкой. Мне тогда было лет пять или шесть, не помню уже. На её глазах появились слёзы. – Они попали в ДТП, влетели в грузовик, машина всмятку, никто не выжил. Как потом рассказывали мужчины в форме, папа не справился с управлением. Ехали в дождь, по скользкой дороге. Она поникла, и на лезвие упала слеза. Затем ещё. – Бабушке стало плохо после известий о их смерти, а сердце у неё слабое, её увезли в больницу. Врачи боролись за неё, да так и не спасли. Так я осталась одна. Всхлипы становились громче и громче. Я положил руку на её плечо. – Меня увезли в детдом, я как-то смогла протащить этот нож с собой и хранила его в своих вещах. Всё было плохо, были там особо жестокие дети, потому мне приходилось драться, чтобы отстали. Время шло, я росла, хваталась за всё, лишь бы выжить. Когда мне было 15, забрали. Новая семья оказалась хорошей, отчим меня любит, но нет у меня с ним той самой связи, которая была с папой. Повисла тишина, прерываемая только всхлипами Алисы. – И вот, всё, что у меня осталось от него, это нож. Он так и не смог подарить его мне сам. Она прислонилась ко мне. Приобняв её, я сидел и слушал её всхлипы. – Спасибо тебе. – прошептала она после пятиминутной тишины. Я не стал ничего говорить. В тот момент казалось, что слова будут излишни, ибо Алиса дала слабину передо мной, а она вряд ли бы так сделала перед кем-то ещё. Прозвучал горн. Нужно было идти на обед. – Алис, пойдём. Обед начинается. Она угукнула в ответ и позволила мне встать. – Давай пока спрячем нож, чтоб его вожатая сразу не отыскала, если нагрянет с проверкой… Только я встал и обернулся к девушке, она рывком поднялась и обхватила меня руками. Я не успел ничего понять, а наши губы уже слились в поцелуе. Ошарашенный, я стоял и пытался не дать волю гормонам. ~ Мать моя женщина, это была неожиданная атака! Что делать будем? Просто стоять? ~ Как только Алиса отошла от меня, мозг вскипел. Я был застан врасплох и обезоружен за секунду. – Это тебе в качестве благодарности. Я… Не смогла выразить всё словами, и… – Молчи. Просто молчи. Около минуты мы сверлили друг друга глазами. – Ты вступишь в нашу группу? – Да, я с вами. Обменявшись согласными кивками, мы вышли из домика и направились к столовой. Я решил не рассказывать Мику о случившемся. … Столовая наполнялась народом, мы с Мику встретились и заняли наш любимый столик у окна. Я обрадовал её вестью о том, что Алиса теперь с нами и получил гору одобрения и радости в ответ. Мику быстро выложила свои идеи насчёт концерта и заключила: – Можем исполнить песню втроём, нужно лишь найти подходящую, чтобы на три голоса и такую, чтоб Ольга Дмитриевна-сан не забраковала. Есть что-нибудь? Я пообещал Мику подумать над выбором песни, а в голове уже был идеальный кандидат. Дальше мы обсуждали будущую дискотеку. – Ты уже выбрал музыку на сегодняшний вечер? Может, всё-таки поделишься, что там будет? Приложив палец к губам, я низким голосом пробухтел: – Военная тайна! Девушка чуть не подавилась компотом и рассмеялась. – Чем планируешь заняться после обеда? – спросил я, допив свой стакан компота. – Думала немного в клубе помузицировать, может даже напишу что-то новое. А что? Загадочная улыбка скользнула по её губам. – Я хотел бы немного злоупотребить твоей компанией, если ты не против. Но я полагаю, ты обоими руками за? Согласный кивок был мне ответом. – Тогда не будем задерживаться. Можем провести очередной урок игры на гитаре. Ты же говорила, что хотела вернуться к ней, мол, устала уже от пианино. – Да, хотела! У тебя хорошо получается учить. Обсуждая гитарную музыку, мы отнесли подносы с тарелками на мойку и двинулись к клубу. На небо набежали большие косматые облака, жара отступила. Дождя не предвещалось. Не так много мне нужно было для счастья, оказывается: хорошая еда, свежий воздух, лето и любимая девушка, которая идёт рядом и всё говорит и говорит о музыке, всяких пустяках и мелочах, а ты слушаешь и время от времени смеёшься с ней, звонко так, заливисто. И солнце над головой светит ярче, чем на Мадагаскаре, и жить вы будете сто лет, и никакому горю вас не разлучить. Одним словом, красота неописуемая. Тем временем моя аквамариновая красота уже взбежала по ступенькам на веранду музклуба и стала отпирать дверь. Я взглянул на верхнюю часть доски объявлений, а именно на край – там блестел ключик. Алиса вернула его на место, как и полагается. – Мику, а можно я тот ключ себе возьму? Я же, вроде как, в клубе не абы кто. – Ой, точно, я же тебе ключ так и не дала. Возьми его, конечно, а я пока ленточку найду, привяжем к ней. Дверь в клуб распахнулась и в неё влетел маленький и задорный смерч. Кружа по своим владениям, она гремела инструментами и прочими вещами, а я наблюдал за ней, стоя в дверях с ключом в руках. Неожиданно раздался грохот – Мику задела тромбон и он повалился на пол, развалившись на две части. Охнув, я поспешил поднять инструмент, но стоило мне опуститься на колено и протянуть руку, как Мику сделала ровно тоже самое и мы столкнулись лбами. – Ай! – пискнула Мику и отошла в сторону. Было не очень-то приятно, но вскоре мы оба смеялись. Я поднял тромбон с пола, оглядел его со всех сторон и убедился, что он не поломан. Единственное, что было не самым целым в его конструкции, так это раструб: выглядел он помято. – Не волнуйся, его постоянно кто-то роняет. Надо бы его переставить куда-то… – Мику снова закрутилась по комнате, выхватив у меня из рук две половины тромбона. Лёгким движением рук она соединила их вместе и отложила инструмент на дальнюю полку, откуда его никто не уронит просто так. – Нашла! Иди сюда. В руках у девушки была тонкая бирюзовая лента. Я протянул ей ключ, и она ловко пропустила конец ленты через маленькое отверстие в нём. Сделав завязку, она натянула импровизированный шнурочек в руках и гордым голосом сказала: – Вручаю тебе ключ от моей святыни, музклуба! Я склонился чуть вперёд, и Мику накинула ленту мне на шею, а ключ закинула в чуть расстёгнутый воротник рубашки. ~ Получен новый предмет: ключ от музклуба. ~ «Мог бы и не комментировать.» – Ну-с, гражданочка, приступим к нашим урокам музыки? – Конечно, я уже готова! И вновь мы сели на пол с гитарами в обнимку и пошли часы практики и маленьких дурачеств. … – Вечереет. По стене полз красно-оранжевый луч. Вроде бы скоро должен был быть сигнал к ужину, а мы всё сидели и играли. – Фух, пальцы устали. Но я всё вспомнила, это хорошо. Мику потянулась и вздохнула. Я отложил гитару в стойку и приблизился к девушке. – Вот как тебя учить? Ты же всё уже знаешь, и сама кого хочешь научишь. – я протянул ей руку. Мику приняла её, и словно исполняя танго, изящно взмахнула рукой, поднимаясь с пола. – Ну знаешь, танцор танго из меня такой себе… – вместо попыток спародировать танец, я притянул девушку к себе и поднял на руках. Она взвизгнула от неожиданности и стала неохотно отбиваться. Вместе мы приземлились на матрасы, она оказалась сверху. – Ну вот скажи мне теперь, – вполголоса говорил я, отдышавшись, – Ты же и сама всё знаешь и умеешь, чему могу научить тебя я, обыватель? Лицо Мику приблизилось к моему настолько, что я чувствовал её дыхание. Она также говорила вполголоса: – Есть кое-что, чему меня никто и никогда ещё не учил. – И чему же? – Вот этому, – шепнула она, и в ту же секунду одарила меня затяжным поцелуем. ~ Я вот не знаю, пустить сейчас шутку, или просто бросить задумчивый взгляд из под мексиканской шляпы… ~ «Ой, Господи, заткнись!» Оторвавшись друг от друга, мы ещё несколько секунд всматривались друг другу в глаза. Едва слышно прозвучал горн, призыв на ужин. – Ужин начинается. Пошли? Или ты уже удобно устроилась? На лице Мику вспыхнул румянец. Нотки смущения обозначились в глазах. – Пойдём… Посмеиваясь непонятно чему, мы закрыли дверь в клуб и направились к столовой. Мику сразу взяла меня за руку и повела за собой. Мы были далеко не первыми прибывшими в столовую. Я, как и обычно, встал в очередь, а Мику ушла в зал занимать нам место. Наш любимый столик у окна оказался оккупирован пионерами другого отряда. Получив на руки еду, я двинулся искать Мику. Она заняла другой стол, на самом краю столовой. – Итадакимас! – произнёс я, усевшись за стол. – Я этих ваших языков заморских не разумею, говорите по-русски! – к нам присоединилась Алиса. – О, Алиса, хорошо, что ты пришла! Я как раз хотела обсудить с тобой идею концерта, собиралась уже идти искать тебя, но надо сперва поесть, а то на голодный желудок будешь злым и разговора не получится… – Мику, помедленнее! – сказал я, синхронно с Двачевской. Девушка тихо ойкнула и продолжила обсуждать тему уже медленнее. Так как моего участия в разговоре не требовалось, я просто ел и краем глаза наблюдал за окружением. Вожатая тоже была в зале столовой и наблюдала за пионерами. Судя по тому, что она не метала грозных взглядов в нашу сторону, я мог быть спокоен насчёт того дела, которое мы провернули на пару с Алисой. Хотя радоваться было рано, я всё же позволил себе ликовать. Ужин прошёл как-то слишком быстро. Толпа гудела, то и дело кто-то взволнованно перешёптывался, а слово «дискотека» достигло моего слуха не один десяток раз. В центр столовой вышла Ольга и своим профессионально поставленным голосом произнесла: – Итак, ребята! На этот вечер, как вы знаете, намечена дискотека. Все приглашены! После ужина у вас будет час на приведение себя в порядок. Всем всё ясно? Пионеры одновременно, хором обозначили, что всё прекрасно поняли. Ещё бы нет: дискотека же, это шанс пригласить того, кто нравится, на танец, да и признаться, если уж на то пошло… Мику бросала на меня многозначительные взгляды. Я прекрасно понял её намёк, потому откланялся и ушёл. Нужно было почистить перья. Пока большая часть народа была в столовой, я успел посетить душевые около котельной. Парни постепенно прибывали, раздевалка наполнялась шумом. Благо я не застал толпы парней в раздевалке – мало ли, что они там делают, вдруг они там размахивают свёрнутыми полотенцами, как кнутами? В домике вожатой горел свет. Подойдя к двери, постучался. – Открыто! – донеслось изнутри. Ну я и открыл. Ольга сидела за столом и что-то записывала. Она уже переоделась в вечернее платье, фиолетовое, с отливом; ткань обрисовывала её фигуру, на ногтях красовался свежий лак, и без макияжа не обошлось. – Ну, чего застыл? Глаза по шесть копеек, ты что, приведение увидел? Моргнув пару раз, я потряс головой. – Вы сегодня прекрасно выглядите, Ольга Дмитриевна. – протянул я, подойдя к шкафу, – Настолько, что я даже завис на пару секунд при виде вас. – Заворожила, ага? Ну всё, отобью тебя у Мику, вот ведь Санта Барбара будет! Ты только представь, вожатая крутит роман с пионером… Вскоре мы оба смеялись с построенного Ольгой сюжета. Быстро переодевшись за дверцей шкафа, я взял баночку одеколона и вскрыл её. – Ох, божечки, какой он ядрёный… – запах одеколона сильно ударил по носу, – Вам не кажется, что он слишком резкий? – Что есть, то и дала, Кирилл. Советский союз, чай, качество у продукции убойное! – Ольга снова рассмеялась. – Убойное – это буквально! И сколько же мне использовать? Я же не собираюсь травить Мику этим. Вздохнув, вожатая отложила ручку и подошла ко мне. Бутылёк с одеколоном оказался у неё в руках. – Не дёргайся. – через секунду меня обхлопали по плечам и шее, не забыли и о щеках. Запах одеколона смягчился и растёкся вокруг. Стоя перед зеркалом, я оглядел себя с ног до головы. Вожатая, стоявшая позади, сделала тоже самое. – Красавец, нечего сказать. Ну что, вперёд, на танцы? Соблаговолишь проводить даму? – Может и соблаговолю, но вот что подумает дама моего сердца, увидев меня с вами, Ольга Дмитриевна… А впрочем, нас должны понять. Перед выходом я быстро вытащил из кармана шорт, брошенных на краю кровати, телефон и проводок, позаимствованный у кибернетиков. Солнце опустилось за горизонт. Зной схлынул, оставив мир остывать. В свои права вступал вечер, зажглись огни, с площади уже доносилась музыка. Народ собирался. В толпе угадывались знакомые лица: Электроник в рубахе и брюках, с улыбкой до ушей, колдовал с чем-то около колонок, Шурик тыкал что-то на пульте усилителя; Ульяна о чём-то разговаривала с ребятами из младшего отряда, Славя стояла поодаль в своём красивом платье и наблюдала за порядком. Как только она заметила Ольгу, она пошла к ней навстречу и, видимо, доложила о готовности всего. – Кир, я здесь! – прозвенел голосок. Я обернулся и ахнул от удивления. Мику стояла передо мной в сногсшибательном платье род цвет её волос. Изящные переливы шёлка, чёрный поясок, белый орнамент кумико и немного блеска страз – этого хватило, чтобы я замер, очарованный и поражённый. – Ну, как тебе? – она подошла ближе и обернулась кругом на месте. Запах эвкалипта коснулся носа. – Мику, ты свою красоту помножила не на десять, а на все сто! Я даже не знаю, что сказать, ты превзошла все мои ожидания. Девушка улыбнулась и поправила непослушный локон волос. Краем глаза я приметил, что Шурик собирался отойти от пульта, а потому схватил Мику за руку и повёл её в толпу. – А ты Алису не видела? – спросил я, остановившись недалеко от колонок. – Так вот же она! Мику указала в сторону скамеек. Алиса сидела и смотрела на толпу, а на лице читалось полное нежелание танцевать. Но ничего, мы-то исправим это недоразумение. – Мику, время моего плана настало. Не теряй меня, я постараюсь подойти, как закончу ставить музыку. Девушка кивнула. Удостоверившись в том, что телефон и провод на месте, я подбежал к пульту. – Шурик, у меня музыка есть, сегодня за диджея буду я! – А вожатая в курсе, а? – Да не парься, всё нормально будет. Я уже составил репертуар. Методом научного тыка определив, по какому каналу принимается сигнал, я воткнул провод и подключил телефон. Колонки легонько хлопнули. Первый трек пошёл, народ задвигался, а я вошёл во вкус и игрался с пультом. Всегда хотел стоять у стола диджея и править музыкой, а за ней и стадионом, полным людей. И хоть был это лишь пионерский лагерь, эффект был тот же. Через пару песен дело дошло и до первого медляка. Я подошёл к Мику и сказал: – Пошли за Алисой, её выход. Заговорщеская улыбка проступила на лице девушки. Вдвоём мы подошли к рыжей бандитке, сидевшей в гордом одиночестве. – Алиса, почему сидишь? – Мику, словно птица, подлетела к ней. Та что-то ей пробурчала, но отталкивать не стала. – Позвольте пригласить вас на танец, мадам! – я сделал поклон и протянул Алисе руку. Она посмотрела на неё, как на что-то экзотическое, смерила меня полным недоумения взглядом и неохотно приняла приглашение. (Прим. Автора: https://youtu.be/tMui4IVW0BM) Между тем медляк уже начинался. Переливы гитары из будущего колыхали сердце, и уже появились первые парочки. Мы с Алисой аккуратно вальсировали по площади, она – робко и как-то неумело, я – подстраиваясь под неё. – Скажи, ты боялась идти танцевать? – как-то невзначай начал я разговор. – Я не думала, что ты меня позовёшь. Мику-то что, разрешила? – Она не против, поверь. Секунды растягивались в минуты, а мы кружили и кружили в танце. Как только песня кончилась, Алиса шепнула: – Я буду тебя ждать, как договорились. После этих слов она исчезла в ночи. Что же до меня, я должен был снова идти ставить музыку. … Как только отыграло несколько быстрых треков, начался специально выбранный мной медленный танец для Мику. Подойдя к девушке, я лишь протянул ей руку, давая понять, что готов. Заиграл мой любимый Send me an Angel. Скорпы делают хорошую музыку, скажу я вам. (Прим. Автора: https://youtu.be/1UUYjd2rjsE) Стоило нам взяться за руки, как сердца синхронизировались, воздух стал общим; она дополняла меня, а я – её. – Какая красивая песня, я такой не слышала ещё. – Она красивая, подстать тебе. Как-нибудь я тебе её исполню. На секунду Мику опустила взгляд, смущаясь. А я снова обнаружил, что застёжки от одного элемента одежды на спине девушки нет. «Да она специально, что ли?! Я же могу не сдержаться после всего этого!» ~ Неужели ты настолько отмороженный, что снимешь платье с неё прямо тут, у всех на виду? А ещё сидит и затыкает меня, пошляком зовёт… ~ «Цыц, не нагнетай, я и так на пределе!» Вскоре песня кончилась. С какой-то туманной печалью Мику отпустила мою руку. – Это было… Не знаю, как описать… – я пытался подобрать слова. – Не пытайся описать, это слишком сложно. Тебе лишь нужно знать, что ты очень меня впечатлил. Я сегодня вряд ли усну. Она как-то кокетливо посмеялась. Дальше шли ещё несколько танцевальных треков, и когда отыграли последние ноты, над лагерем пронёсся горн. Отбой. Мику ушла, махнув рукой напоследок. Похоже, я перестарался, будучи диджеем, раз она настолько устала и ушла, не сказав ни слова. – Аппаратуру можешь оставить, – сказал Шурик, когда вожатая объявила об окончании дискотеки, – Мы с Элом оттащим всё назад сами. – Вы не надорвётесь? Эти колонки ого-го сколько весят. Он лишь указал на тележку, стоявшую за постаментом непонятному Генде. Как я не заметил её раньше… Попрощавшись с кибернетиками, я забрал провод и телефон, после чего двинулся в сторону лодочной станции. Вода колыхалась в лунном свете, нежный ветерок трепал волосы. Сверчки вовсю трещали, иногда из травы во тьму взмывали светлячки. Лагерь постепенно засыпал, проваливаясь во мрак ночи. На понтонах стояла фигура. Стоило подойти ближе, как она обернулась и вздохнула. Алиса, будучи окутанной лунным светом, казалось хрустальной, хрупкой. – Долго меня ждёшь? Не холодно? Она помотала головой. – Ну, чего звала? Что-то ещё хочешь попросить? – Нет. Просто хочу сказать спасибо за всю твою помощь. Мы стояли и смотрели друг на друга. Вода лениво плескалась и блестела, освещённая той же луной. – Ну я же вижу, что ты недоговариваешь. Выкладывай, мы не торопимся. Снова молчание. Облокотившись на холодные железные перила, я стоял и вдыхал прохладу вечера, а на полотне неба сверкали звёзды; они как-то шутливо мигали оттуда, сверху, словно посмеивались над сценой, что разыгрывалась тут. – Ладно, скажу. Понравился ты мне, понимаешь? Алиса встала рядом. – Не хватило мне этого самого раньше, вот и… – Слышал, и прекрасно понимаю, о чём ты. Блики света играли в ночи, луна висела высоко в небе, а где-то вдали, по путям, по мосту бежал поезд, постукивая колёсами. Светлячки то вспыхивали, то терялись в траве у берега. – Не всё всегда складывается так, как нам хочется. Тебе это прекрасно известно, Алиса. Иногда нужно признавать, что шанс упущен и сделать уже ничего нельзя, однако нельзя просто брать и опускать руки. Не получилось здесь и сейчас, ну и пусть! Я отошёл от перил и сделал пару шагов назад, смотря на девушку. – Неужели в мире нет никого другого? Ты, несомненно, сможешь найти кого-то получше меня, того, кто станет по-настоящему своим. – А как я его найду? Не сам же он с неба свалится… – Алиса говорила вполголоса. Я развёл руками в стороны и произнёс: – Тебе нужно просто прислушаться к себе и своему сердцу. Ты сразу поймёшь, нужен ли тебе человек или нет. Она вздохнула и опустила взгляд. – Я не хочу подавать ложных надежд и обманывать, понимаешь? Жизнь тебя и без того потрепала, лишив самого дорогого, но не нужно срочно искать какую-то замену всему, что у тебя отобрали. Эти «быстрые замены» не помогут, они будут суррогатом. Алиса подняла глаза на меня. В них светился огонёк надежды и тихой грусти. – Ты быстро поймёшь, что в попытке быстро наверстать упущенное ты обманешь сама себя. Не нужно торопиться. Она просто молчала и смотрела мне в глаза. Губы чуть подрагивали, казалось, что слеза вот-вот сорвётся и побежит по щеке, но девушка держалась, чтобы не дать чувствам перелиться через край. – Алис, ты не плохая. Ты заслуживаешь большего. Так найди же того, кто тебе нужен своим сердцем. Я подошёл ближе и обнял её. Алиса глубоко дышала, стараясь удержать эмоции, однако это мало помогало – рубашка чуть промокла в том месте, куда она уткнулась лицом. – Спасибо тебе. – с этими словами Алиса ушла с пирса лодочной станции. Я не спеша двинулся к домику. Будучи наедине с собой, я несколько раз прокрутил в голове прошедший разговор, словно пытаясь успокоить себя. ~ Что же ты всё повторяешь это про себя? Всё мирно решили… ~ «У меня такое ощущение, будто я только что безжалостно сжёг все мосты между нами. Я не могу не чувствовать себя виноватым, но я даже не знаю, в чём виноват.» ~ Ты позволил ей выговориться. Иначе бы она держала всё там, с пережатыми клапанами и просидела бы всю смену, так и не выпустив всю боль. Ты помог ей. ~ Я молча согласился с внутренним «Я». Всё, что ни делается, делается к лучшему, а потому не стоило себя корить. ~ Однако всё ещё впереди. У тебя там на своём фронте дела, концерт на носу… А ещё у меня не самые хорошие предчувствия. ~ «О чём ты? Боишься, что я всё испорчу? Даже если так, то тебе ничего не будет, не ты же владеешь телом.» Вздох внутреннего голоса прозвучал настолько явно и чётко, что я на секунду подумал, будто бы он в форме человека оказался рядом. ~ Нет, не в концерте дело. Кто-то чужой следит и готовится дёргать за нитки. Не знаю, кто и как, но что-то плохое он точно сделает. ~ голос разума был каким-то нервно-напряжённым. Приняв к сведению опасения моего сожителя, я ускорился, дабы поскорее прибыть домой. Ольга может и по голове настучать, если я опять буду нарушать устав. Но я ведь его даже не читал… А, неважно. В домике вожатой горел свет. – Открыто! – донеслось изнутри, стоило мне постучать в дверь. Усталость, скопившаяся за день, вырвалась на свободу, как только я пересёк порог и закрыл дверь. Медленно и пошатываясь я добрался до кровати и рухнул на неё лицом в подушку. – Да уж, день сегодня был насыщенный.