Зверь

      Вечер того дня и половина следующего прошли вполне нормально. Союз сколотил каркас для бани, Казах и Укр нашли на чердаке много всякой фигни, Рос «с пользой», по мнению отца, потратил время, а Белка ещё сильнее сдружилась с «Фрицем». Но всё рано или поздно кончается и небольшие выходные у коммуниста — не исключение. Вечером Четвёрка, хотя вернее будет сказать, Пятёрка выезжала. Они должны будут проехать примерно восемь часов и оказаться в столице ранним утром. Фрицевы бинты с не особо глубоких ран сняли. За несколько дней всё выстриженное успело покрыться небольшой мягкой шёрсткой. Теперь у Рейха полноценно функционировали все части тела кроме простреленной лапы. Бинты оставались на задней левой и на передней правой лапах, а также на шее. Собирать им было особо нечего, так что все перед выездом искупались в реке. Ну, почти все. Расставание было без сантиментов. Все втайне были рады. Союз тому, что его наконец оставили в покое, мужики тому, что с батей всё норм и можно ехать обратно, Беларусь тому, что помогает ещё одному существу, а Рейх тому, что уезжает далеко от своего врага.        Выехали они часов в шесть вечера. — Как же хорошо, всё-таки, иметь большую машину с кондиционером. Нас в машине четверо, да ещё псина здоровая. Если бы мы ехали на Жигулях, то кому-то бы пришлось поехать в багажнике. — Укроп многозначительно посмотрел на Наци, шерсть которого старательно расчёсывала Беларусь. — Ты смотри ему весь мех не повыдёргивай. Кто потом в машине убираться будет? — Не беспокойся, Раш, если надо, то и в машине приберёмся, да ребят? «Ребят» конечно были против, и шутки пришлось оставить в стороне. Росс включил какое-то радио со спокойной музыкой. На такой умиротворяющей ноте началось их небольшое путешествие. Рейху было на всё по. Его подменял Адик. Любительница бульбы поглаживала его с недавнего времени чистую шёрстку. Из динамика доносилась умиротворяющая мелодия. Казах, как самый нормальный, спал, тихо посапывая. Украина что-то делал в своём смартфоне. Примерно так прошло несколько часов пути.        Смеркалось. Беларусь спала, уткнувшись в пушистый немецкий бок. Обладатель бока, теперь уже именно Наци бдел. Нужно же было хоть как-то показать свою предрасположенность к той, что так добра к нему. Украина тоже отправился в царство Морфея, а Казах играл в какой-то шутер. Росс уже порядком подустал, но съехать на обочину всё никак не получалось. Впереди показался очередной платный участок. Вот тут-то начинается жопа. Машины движутся со скоростью улиток, есть вероятность заснуть, а если заснёшь, то проснёшься скорее всего уже на штрафстоянке. Видя такое состояние своего водителя, Рейх попытался осторожно встать. С непривычки ударился головой об потолок и чуть не грохнулся, зацепившись за коврик. Сев рядом с незаметившей отсутствия своего друга Беларусью, он тревожно вглядывался в стоящую очередь.        Видимо, сидевшая в кабинке женщина отошла по нужде и очередь замерла. Россия положил руки на руль так, чтобы не нажимать на него и опустил голову. На улице уже наступил поздний вечер. Кругом темно, лишь фонари освещают трассу. Женщина всё никак не идёт, видимо сильно приспичило. Россия прикрыл глаза якобы «от слепящего света», на самом же деле он хотел поспать хоть несколько минут. Наконец, от обочины отделилась тёмная фигура и гордо прошествовала к кабинке оплаты. Всё, сейчас очередь двинется, а Рося спит непробудным сном.        Мигом подключив свои красные глаза, а вместе с ними и опытного, умелого человека. Рейх прыгнул на колени к русскому, и попытался повернуть ключ зажигания. Хоть и не с первого раза, но у него это всё же получилось. Еле удерживая руль лапами он стал искать педаль сцепления… на машине с коробкой автомат. Уже подходила их очередь, люди сзади выражали своё неудовольствие, высовываясь из окон и что-то крича. А Адик, поджав хвост, просто сидит на коленках Российской Федерации и не знает, что делать. Рассудив, что ему уже нечего терять, он укусил Федерацию за руку и тот, естественно проснулся, при этом ещё огрев нападающего по морде. Не сообразив сначала, что происходит, он хотел уже было накинуться на «Фрица», однако кто-то вовремя решил воспользоваться бибикой на своей тачке. Поняв, что к чему, Рося всё же сдвинул машину с места и, оплатив проезд, вдарил по газам. Проехав зону участка он при первой же возможности съехал на обочину и остановился. — Как ты вообще догадался до такого? Укусить меня, чтобы разбудить! Не лизнуть в морду, на полаять или завыть, а укусить! — Росс. Неужели ты не понимаешь, что он абсолютно дикий? Мы забрали его из леса минувшим вечером, а ты ещё что-то от него требуешь? Он родился и вырос в лесу, он не приручен, тем более не дрессирован. Почему он должен делать всё идеально с первого раза? — Ой, Белка, не начинай. И так голова раскалывается, ещё ты тут со своими нотациями. — А ты зачем Фрица ударил? Извинись живо. — Он всё равно ничего не понимает. Это ЖИВОТНОЕ. — Он всё понимает, и вообще, прекрати орать, из-за тебя все проснулись.        Все, кто до этого спал или хотя бы пытались, действительно проснулись. Конец пути РФ проехал под злобным взглядом разбуженных братьев и обиженного волка. — Ну всё — заявил он, паркуясь под окнами собственной квартиры — вылазьте.        Полуспящая Беларусь, поддерживая (или держась за) «Фрица» выбралась из высокого «лексуса» и, достав домофонные ключи направилась к подъезду. Было ещё довольно рано. Светать только начинало, и толком видно ничего не было. Росс открыл дверь большой квартиры и пропустил всех «обитателей» данных хором. Квартира и вправду была царская: два этажа, две гостевые спальни, рабочий кабинет, зал, кухня, два санузла и ещё одна спальня для самого хозяина. Впрочем, у Беларуси в Минске было не хуже. Да и обиталища Казаха и Укропа не отличались компактными размерами.        Ничто не выматывает так сильно, как ночные поездки. Так что все, особо не церемонясь, разошлись по спальням. Рейха оставили у входа, на коврике. Тот, конечно, начал было возмущаться, но его быстро заткнули. Остаток первой ночи вдали от леса он провёл примерно в условиях леса. Та же твёрдая земля, заменённая на ламинат на полу, та же хвойная подстилка, правда, видоизменённая и резиновая. «— Они-то, небось, на двуспальных кроватях лежат. Чуть ли не на шёлковых простынях. Разумеется, им не понятно, что я чувствую. Нахрена, спрашивается, тащить меня в город, если условия моего существования не только не улучшатся, а очень даже наоборот?» «— Рейх, не кипятись. Скоро ты поедешь в Минск. Беларусь для тебя там небось отдельную комнату выделит, одёжу найдёт, по размеру. Потерпи немного.» «— Да я, блин, себе что-нибудь отморожу на этом малюсеньком коврике. Я не понимаю смысл этой хрени» «— Ты пёс. Ты не можешь ничего отморозить, лёжа на полу. Я не понимаю, как ты жил в лесу. Да ещё и так долго.» «Сходи к Беларуси. Может, там не заперто» «— Точно! Спасибо Ади. Надеюсь, что там нет этого жуткого сквозняка на полу» «— Обращайся. Но я всё-таки с твоего разрешения пойду спать.» «— Иди. Тебя никто не держит.»        Поднявшись, Наци попытался бесшумно прокрасться к лестнице. И это у него почти получилось. Почти — потому что теперь один из кроссовков Росса валялся под диваном, а второй так и остался сиротливо стоять у входа. Наконец Рейху удалось достигнуть своей цели — лестницы. Но при поднятии наверх его ждало ещё одно препятствие. Дверей было три, а Белка одна. «— Ты же собака, дурында. Посмотри, какая из дверей пахнет Беларусью. Что я тебе, как маленькому объясняю?» — Адик был явно недоволен бестолковостью своего товарища по телу и партии.       Третий вечно забывал про эту способность. Для сыворотки ведь использовали не чихуахуа, а что-то вроде овчарки или хаски. Их же на службу в армию и в полицию берут как раз из-за нюха. Последняя дверь была санузлом, дверь же девушки располагалась рядом с лестницей. Дверь найдена. Теперь нужно её открыть, если это вообще возможно. Дверная ручка попалась не самой удачной формы, она была круглая. Повернуть её было довольно сложно: лапы скользили по полированной поверхности, когти не помогали, даже работа двумя лапами не дала результатов. «— И как она собирается заново учить меня писать?» — промелькнуло в голове немца. Спустя минут пятнадцать мучений, так ничего и не добившись, уже порядком выбешенный ариец плюнул на это занятие и просто улёгся под дверью. «Тут хотя бы сквозняка нет» Через некоторое время ему всё же удалось уснуть.

***

      Беларусь сладко потянулась в кровати. На часах десять утра, пора вставать. Надев серую майку и шорты она направилась к выходу. — Блин. Почему не открывается? Белка покрутила ручку, попыталась вышибить дверь, заглянула несколько раз в небольшую образовавшуюся щёлку. За дверью слышалось сопение. — Если это какой-то пранк, то он не смешной и ужасно тупой! Ответа не последовало. Страна достала телефон и набрала Федерации. Ну и что ещё делать, если тебя заперли в комнате. — Алло — послышался сонный голос русского. — Если это какая-то тупая шутка, то это не смешно! — Какая шутка, ты о чём? — А кто меня в комнате запер? Я выйти не могу! — Ой, не ори. Ща разберёмся. Минут через десять Росс действительно притопал. — Белка, тут проблема… — Какая? — Тут Фриц под дверью лежит. Мне кажется, он специально дверь подпирает. Уснуть в такой позе, это нужно ещё постараться… — И что теперь делать? — Я попробую его развернуть. Пока не трогай дверь. А то я прямо на него упаду. — Ладно, ладно. Только давай побыстрее. «Фриц» был лёгонький и Раше без труда удалось оттащить его от двери. Освобождённая тут же выбежала. Но она бежала не к своему «спасителю», цель её была немного дальше. (Эту сцену я лучше описывать не буду)        Все собрались на кухне. Не столько, чтобы поесть, сколько обсудить один животрепещущий вопрос: Что делать дальше. — Раш, ты же уже открыл границу? — Да, а что? — Мне домой надо, вот и спрашиваю. — Хорошо. Тебе как, самолётом, поездом? Я куплю билеты. — А на чём можно проехать с, как ты выразился, такой здоровенной псиной? — Я могу договориться с пилотом. У меня в Домодедово знакомый Дядя Вася работает. Ты не только псину, даже коня провезти сможешь. — Хорошо, давай. Россия ушёл, видимо, звонить дяде Васе. Укроп рылся в холодильнике, Казах же просто сидел.       Через три часа Беларусь уже сидела в самолёте, а Рейх лежал на соседнем месте.