Зверь

       Утро выдалось мрачным и холодным, что было совершенно ожидаемо. Ветер нещадно бросал в лицо людям маленькие и колючие комочки снега, больше напоминающие крошечные острые льдинки. Предрассветные сумерки делали вид за окном ещё более непривлекательным, а осознание того, что сегодня понедельник окончательно добивало и без того нерадостную картину.        Прохожие с угрюмыми лицами сильнее кутались в зимнюю одежду, натягивали шапки на уши и торопились по своим делам. Скорее всего, большинству из них сейчас хотелось бы очутиться у себя дома, где холодные порывы ветра заменял стоячий воздух, нагретый жаркой батареей.        Однако это желание было далёким и недостижимым. Вместо тёплой и уютной постельки люди шли в душный цех, в вонючий офис или вовсе на улицу убирать снег.        Среди таких серых и хмурых людей с трудом можно было различить такую же нерадостную девчушку. На ней были чёрные полусапожки и тёмно-синее драповое пальто по колено. Из-под вязаной шапочки тёплого серого цвета выбивалась пара огненно-рыжих локонов, на плече у девушки висела внушительных размеров чёрная сумка, а в руках она держала такой же чёрный пакет.        Как и многим другим людям, Беларуси нужно было на работу. Её статус и происхождение ничуть не влияли на её работу и не давали никаких привилегий. Офис, где ей приходилось сидеть с восьми до пяти, располагался довольно далеко от дома, но платили хорошо, да и работа была не самой сложной.        Сегодня утром страну бережно разбудил Адольф, преподнеся чуть ли не завтрак в постель. В последнее время он всё чаще стал заменять будильник, справляясь с его обязанностями гораздо лучше. Открыть глаза в нежных объятиях красивого мужчины, который мягким голосом зовёт тебя по имени и может свободно отнести на руках куда угодно гораздо приятнее, нежели матерясь через зубы вставать с кровати и собирать по комнате части вновь разлетевшегося от удара об пол будильника. Подумав об Адике, девушка слегка улыбнулась.        Идти было ещё довольно далеко, а времени предостаточно. Наушники как назло остались дома, так что единственным вариантом хоть немного отвлечься от этого серого мира было погрузиться в свои мысли. Но и в мыслях обстановка была не лучше. Чего-то позитивного не было, а что хотя бы теоретически могло принести хоть капельку радости наоборот вгоняло в тревогу. Таинственный голос, загадочный человек из кошмаров Рейха, странное поведение Адика, безответственность Союза, — всё это требовало хоть каких-то логических объяснений и не находило их.        Пытаться «разгадать» то, что было нерешаемым было чистейшим перетиранием воды в ступе, поэтому размышлять об этом можно было бесконечно. Со временем это, конечно, может надоесть, но если не так часто забывать наушники, то отвлечься несомненно получится.        Офис встретил Беларусь приятным теплом. На сегодняшнее утро приключения были закончены, это не могло не радовать. Хотя не всех утренние происшествия обошли стороной.        Как только хозяйка ушла, Адольф немного выдохнул. Не то, чтобы ему было в тягость, просто лисье чутьё подсказывало, что это утро ему запомнится ой как надолго. Разумеется, немец переживал, что с девушкой что-то произойдёт. Было только семь утра и для неприятностей, как рассудил Адик, ещё рановато, так что пока, по его словам, можно спокойно заняться своими делами.        Дела у него были нехитрые. Вернее, он, конечно, мог устроить массовый призыв всех демонов ада разом для того, чтобы устроить кулинарный конкурс по приготовлению вяленой рыбы, но за такое хозяйка бы по головке точно не погладила. Приходилось довольствоваться скромным времяпрепровождением вроде общения с самим собой за чашечкой чая с виноградом или уже сто десятого рисунка в попытках улучшить свои навыки рисования в перспективе.        Парень всё ждал, а неприятности всё не приходили. Минуты тянулись, не давая полностью сконцентрироваться на занятии и заставляя чувствовать себя неуютно. Адольф уже было собрался всерьёз наведаться к своему товарищу по партии, хотя и знал, что ему точно не обрадуются.        Ничего интересного нигде не происходило, казалось, что время просто замёрзло от того холодного завывающего ветра, что яростно разбрасывал снег на улице. Наконец стало настолько невыносимо рисовать эти несчастные линии, которые никак не получались ровными, что Адик решил отложить это дело.        Список дел стал ещё уже. Спать было нельзя, ноутбук включать тоже. Самокопанием заниматься как-то тоже не особо хотелось, и идея по-приколу помедитировать была встречена на «ура».        Здоровенный мужик два двадцать ростом уселся на ковёр в позу лотоса прямо посередине комнаты и вытянул руки параллельно полу. Вскоре конечности, естественно, стали затекать, поэтому локти переместились на колени, а глаза наконец-то были закрыты. Длинный мех с собственных хвостов неприятно щекотал икры и, в целом, настроиться на умиротворённый лад было сложно. — Сложная штука — это ваше постижение дзена, — в пустоту заявил кицунэ, явно предъявляя претензии. — А не пойти ли тебе нахуй со своими требованиями умиротворения через три секунды? — самому себе ответил он. — А не пойти ли нахуй тем, кто это придумал? — продолжал диалог лис. — Почему это они, те, кто всю свою жизнь посвятил поиску единения духа с телом должны идти нахуй из-за того, что у какого-то Адика Гитлера из Залупин-Бурга что-то там не получается за три секунды? — ловко парировал Адольф. — А почему ты вопросом на вопрос отвечаешь? Еврей что-ли? — отвечал немец. Всё происходящее всё больше напоминало анекдот.        В этот момент где-то в соседней комнате послышался грохот.        Адольф дёрнулся и практически моментально принял форму лисицы: неизвестно было, что там могло его поджидать, так что в виде огромного девятихвостого лиса ему было несколько спокойнее. Хотя на самом деле это был просто рефлекс, обусловленный его недостаточным самоконтролем.        Зверь двинулся в сторону звука, стараясь как можно меньше шуметь. Ковролин скрывал звук от когтей, делая немца практически бесшумным. Звуки были слышны со стороны спальни. «Может, просто птица в окно врезалась?» — мысленно пытался успокоить себя ариец, — «Ну или там какая-нибудь херня. Может, Белка телефон забыла, а он на вибровызове с тумбочки съехал?»        Кицунэ осторожно толкнул лапой дверь и сразу же отскочил, дабы не попасть под предполагаемую атаку. Дверь немного приоткрылась, открывая вид на угол комнаты. Ничего необычного там не было и Адольф, закрыв глаза, просунул морду в щель. С закрытыми глазами было ещё страшнее, лапы подтрясывало, сердце бешено билось и попасть вовнутрь помещения стоило невероятных моральных усилий.        Наконец, Адик собрал яйца в кулак и быстро перевоплотившись, шагнул в неизведанность. Когда он открыл глаза, то увидел на полу девушку. Она полусидела-полулежала на полу, а вокруг неё не было ничего, что могло бы хоть как-то обосновать её появление здесь. Стекло разбито не было, а внешний вид незнакомки наталкивал на мысли, что она явно не местная. — Эм, хем, з-здравствуйте, — она немного напряжённо улыбнулась, смотря в лицо появившегося полуголого мужчины.        Внешне она чем-то напоминала немцу Японию. У гостьи были белые длинные волосы с тёмной прядью в растрёпанной чёлке, собранные в высокий хвост и бледная кожа. Яркие малиновые глаза хитро блестели из-под слегка затемнённых очков с овальными линзами и тоненькой чёрной оправой. Одета девушка была в на вид тёплую кофту-толстовку тёмно-бардового цвета с белыми рукавами и таким же тёмным объёмным капюшоном и относительно свободные штаны тёплого серого оттенка, заправленные в высокие тёмно-красные сапоги без каблука, на удивление выглядящие очень элегантно и изящно. На правой щеке у неё красовался аккуратный продолговатый шрам практически на всю щёку, по виду оставленный сильно наточенным лезвием или даже плёткой. Самой же выделяющейся ей частью было как раз то, что придавало ей сходства с Японией: несвойственные человеческому организму конечности. Меж длинных прядей волос на голове обнаруживались довольно большие кошачьи уши, покрытые короткой, но явно мягкой шерстью. Из-под удлинённой толстовки отчётливо торчал длинный пушистый хвост: белый, с чёрной прядью, такой же, как в волосах. В отличии от Япы он был довольно объёмным и вовсе не походил на изящный хвостик породистой короткошерстной кошечки. — Здравствуйте, — пытаясь показать хладнокровие поздоровался Адольф. — Вы ведь Адольф, верно? Я Ирма, приятно познакомиться, — оживилась девушка, назвавшаяся Ирмой. — Извини, а как ты тут появилась? — По привычке перешёл на «ты» немец. — Я? О, хех, это совершенно не имеет значения. Главное, что я смогла найти тебя, — повторяя за своим собеседником переключилась нэко. — И зачем же я тебе? Хотя, постой, как ты вообще меня видишь?! — А что же, я должна не видеть тебя? Ты ведь такой же как я, — Адик пропустил момент, когда таинственная гостья поднялась на ноги, и каким образом она смогла оказаться рядом с ним так, что смогла погладить его по подбородку. Её действия были какими-то уж очень стремительными для пытающегося уследить за всем парня. Но зато казалось, что проблем в общении с ней не возникнет. — Ты тоже чей-то хранитель? — Удивился ариец. — Что? Нет, глупышка, — девушка звонко засмеялась, прикрыв рот рукой. — Но как же… — Окончательно потерялся кицунэ.        Гостья вновь засмеялась, а после положила свои руки на плечи немцу, как бы призывая нагнуться и вновь повторила: — Разве это важно? Я вижу тебя, ты видишь меня, что же нам ещё нужно? — И-и… Зачем ты пришла? — спросил Адольф, всё ещё не сориентировавшийся в ситуации. Иногда происходящее и впрямь доходило до него туговато. — Не беспокойся, ни за чем важным. Я просто хочу поговорить, вот и всё, — сымитировав детский голос произнесла девушка, поднося указательный палец к губам. — Ну… Может, сначала, расскажешь хотя бы откуда ты? Как я могу доверять чело… существу, появившемуся буквально из ниоткуда в закрытом помещении? — Я просто пришла, вот и всё, — Ирма усмехнулась, — разве ты так не умеешь? — Умею, наверное? Я обычно не вламываюсь в чужие дома, знаешь ли. — Да ладно тебе, — девушка в шутку надула губы, — я же ничего не сломала. — А, то есть то, что меня чуть сердечный приступ не хватил — не считается? — Парень отчаянно пытался понять, ради чего вообще происходит этот разговор и не выдаёт ли он в нём что-то важное. — Ты вон какой большой, я бы и не подумала, что ты такой трусишка, — хитро сказала гостья, в очередной раз улыбнувшись. — Эй-эй, я не это имел ввиду! — возмутился лис, — Разве ты бы не испугалась, если бы прямо в твоём полностью закрытом доме появилось какое-то странное существо не от мира сего?! — Ну-у, там, откуда я пришла, такое случается гораздо чаще. — Если ты живёшь где-нибудь в неблагополучном районе, в котором вламываться в чужие дома так же естественно, как, например, ходить на работу, то мне тебя искренне жаль. У нас так не принято.        Девушка вновь хохотнула. — Нет же, глупышка, хи-хи-хи, — она явно пыталась что-то сказать, но каждый раз лишь смеялась.        Разговор тянулся уже довольно долго, но к сути дела так и не приступили. Более того, нэко явно знала, что говорить и как действовать, дабы получить всё, что ей требуется. Адик же только и делал, что отвечал на её совершенно бессмысленные реплики да пытался уследить за её движениями. — Нехорошо такому большому и сильному мальчику жить без хозяйки. Есть у тебя кто-нибудь? — Спросила Ирма, — Я вот, например, одна живу. Только папа иногда заходит. — Знаешь, я кто-то типа духа-хранителя. Не знаю, в каком смысле ты имела слово «хозяйка», но я буквально её собственность. Что-то типа карманной шизы, знаешь? — Hmm, pater infelix erit, (лат??? Мдем, папа будет недоволен,) — тихо вздохнула девушка. Фраза, смысл которой Адольф едва понял, прозвучала на каком-то неизвестном немцу языке. Он казался немного знакомым, но откуда — загадка. — Извини, что ты сказала? Что это за язык вообще? — недоумённо переспросил лис, не ожидавший ничего подобного от своей новой знакомой.        Та лишь многозначительно вздохнула и поправила съехавшие очки, всем своим видом давая понять, что очень сильно разочаровалась. — Так ты даже этого не помнишь? Серьёзно? Адик, ну ты чего?!        Немец дёрнулся. — П-подожди, — взволнованно произнёс он, хватая девушку за рукав толстовки. — Да-да, что такое? — отозвалась она, будто это было чем-то само собой разумеющимся. — Я не сказал, что меня зовут Адольф. А ещё моё имя сокращать в подобную форму может только один человек, — это звучало серьёзно. Ариец напрягся, и вновь, но уже с подозрением, оглядел загадочную знакомую, его хватка на рукаве стала сильнее, — Ирма. Мне нужны ответы. — Ой, хе-хе, извини, пришлось наперёд забежать, — ни в словах, ни в её самодовольной ухмылочке не было ни грамма замешательства. Видно было, что диалог вела именно она. — Какого чёрта вообще происходит? Я просто отдыхал, и тут вдруг ни с того ни с сего ко мне в дом вломилась какая-то подозрительная дамочка, навела шуму и даже слова не даёт мне сказать, — вслух повторил все события ещё не успевшего начаться дня немец, пытаясь переварить происходящее. — Ну да, ты абсолютно прав, — вновь эта коварная улыбка, — ты вроде мальчик неглупый, чего же тебе непонятно? — Ты можешь помолчать хоть немного?! — уже с некоторым раздражением кинул лис, — Вопросы задавать буду я. И ты будешь отвечать на них коротко, полно и по делу, хорошо?        На секунду гостья оторопела, однако буквально в то же мгновение она сдвинула очки на самый кончик носа, подняла ушки, а на её лице теперь выражалась заинтересованность. А в больших глазах можно было прочитать «Ну-ка, попытайся». — Хорошо. Итак, первый вопрос. Повторюсь, отвечай точно по делу и без всяких лирических отступлений. Кто ты такая. Полное имя, возраст, расу и место проживания. — Я думала будет что-то поинтереснее, — с наигранным разочарованием произнесла девушка, желая узнать реакцию Адольфа на это, однако сделав небольшую паузу заговорила. Её голос был необычайно серьёзен, — Некоторая информация недоступна обычным людям так что будь добр держать всё в секрете. Если проболтаешься раньше времени, то папа не посмотрит даже на то, кем ты являешься. Меня зовут Фрид Гитлер. Ирма — псевдоним, из-за сферы моей работы и опасений папы он необходим. По усреднённым меркам мне около двадцати пяти. Я полукровка: гибрид человека и животного, в моём случае кошки. Живу в небольшом городке, который располагается в пригороде столицы нашего королевства. Что-то уточнить? — Да, — это звучало озадаченно и даже в какой-то степени напугано, — Для начала, почему у тебя эта фамилия? — Не переживай, это не то, о чём ты думаешь. Не знаю, какая фамилия у моей матери. Скорее всего, у этой жалкой женщины её даже не было. Я приёмная, и эту фамилию носит папа, — девушка глубоко вздохнула, собираясь с мыслями, и обдумывая, как обойти неудобные вопросы. Выдавать более конкретную информацию ни в коем случае было нельзя. «Папа» — её отчим, от природы очень жестокий и властный, так что если Фрид сболтнёт лишнего он не посмотрит даже на то, что перед ним собственная, хоть и не родная дочь. А ведь она и так полностью раскрыла себя и сказала чересчур много. Спустя несколько секунд она продолжила, — Понимаю, ты сейчас, наверно, в замешательстве. «Как же так, почему у этой сучки моя фамилия, » — пародируя низкий Адиков голос говорила Ирма, — думаешь ты сейчас, я права? «Как она относится ко мне и кем мне является её отчим?» Ты хочешь услышать ответы. Но не торопи события, маленький глупый лисёнок, не пытайся собрать пазл, используя только те кусочки, которые есть у тебя сейчас. Иначе, если ты подберёшься к разгадке слишком близко, мы будем вынуждены убрать тебя. — Эй, что за угрозы?! Я, знаешь ли, в состоянии за себя постоять, и чем бы ты там не обладала, посильнее тебя буду! — Тихо-тихо, успокойся. Папа говорил, что ты слегка вспыльчив. Запомни: мы не желаем тебе зла и будем на твоей стороне. Просто постарайся не лезть туда, где тебя явно не ждут, хорошо? — в этих строчках вновь вернулся тот несколько несерьёзный тон, но дальше Ирма вновь продолжала холодно, — Так каков твой второй вопрос? — Ты знаешь этого человека? — неизвестно откуда кицунэ достал листочек со своей собственной зарисовкой того самого человека, так часто появлявшегося у Рейха в кошмарах. — Неплохо нарисовано, хм. Сам рисовал?        Немец молчал, ожидая услышать ответ. — Я могу ограничиться односложным ответом? Не хотелось бы волновать тебя и папу, — вновь ответила вопросом на вопрос Фрид. — Нежелательно. Я бы хотел услышать полную информацию. — Что ж, раз ты так сильно хочешь… — гостья вдохнула и медленно произнесла, — Да. Я знаю… Этого человека. Он, — Ирма хотела что-либо сказать, но тут её голова резко дёрнулась назад и речь оборвалась, словно кто-то зажал ей рот. — Фрид! Всё хорошо? — взволнованно крикнул Адик, подбегая к девушке.        В уголках её глаз выступили крохотные слезинки, а лицо выражало испуг. Она двигала губами, говорила что-то, но звука не было.        Это продолжалось недолго, но судя по девушке сильно выбило её из колеи. — Извини… Я не могу рассказать ничего про него… — Ла-адно, хорошо, — протянул Адик, попутно пытаясь набросать у себя в голове дальнейшее развитие диалога. — Ещё вопросы? — холодно продолжала девушка, делая вид, что ничего не случилось. — Да… Какая информация обо мне тебе доступна? Ну, можешь рассказать хотя бы то, что тебе дозволено говорить? — Вот как. Я расскажу, но, боюсь, это будет не безвозмездно, — Фрид хитро прищурилась. — Чего ты хочешь? Да будь тебе известно, я достаточно сильный и, думаю, смогу материализовать для тебя любую вещь! — с нескрываемой гордостью заявил Адольф, уверенный в том, что у него попросят какую-нибудь безделушку. — Нарисуй меня. — это было сказано всё так же холодно и звучало как приказ. — Пхах, всего-то? По рукам. Сейчас, только сделаю кое-что, — уже на бегу кинул он и через секунду скрылся за дверью. Его целью была кухня.        Лис быстро добежал до кухни, схватил чайник, вода в котором ещё каким-то чудом оставалась тёплой, коробку с чайными пакетиками, сахарницу и две кружки и пулей помчался назад, словно опасаясь, что за этот короткий временной промежуток девушка исчезнет. Но нет, за раскрытой дверью он увидел всё ту же фигуру, по-хозяйски сидящую на односпальной кровати. — Куда ты так быстро убежал? Я уж забеспокоилась, — притворно-озабоченным тоном спросила Ирма. — Принёс нам чайку. Надеюсь, разговор будет долгим. Я желаю услышать максимальное количество доступной информации, ты поняла? — Адик устроился на кровати и достал скетчбук. Чай был разлит по кружкам, всё было готово для того, чтобы услышать что-то страшное и неподдающееся законам логики, — Я внимательно слушаю, рассказывай. — Возможно мне будет сложно говорить, не затрагивая тему Отца, но я попробую, — начала Фрид, — в общем, Он говорил мне в основном о твоих чертах характера. Ты очень добрый, отзывчивый. подвержен эмпатии и быстро привязываешься к людям, но иногда бывает чересчур вспыльчив и импульсивен. Ты никогда не навредишь кому-то, но только если это дело не будет качаться кого-то из людей, которые дороги тебе. Он говорил, что у тебя отличное чувство юмора и что ты всегда умеешь поднять настроение одним своим присутствием. Так же у меня есть информация, что ты неплохо образован, но, видимо, не спешишь применять свои знания в жизни. Ты, — девушка сделала небольшую паузу, — часто ведёшь себя как ребёнок. Ещё мне рассказывали о твоих способностях. Ты можешь иметь сколько угодно обличий и превращаешься в гигантского лиса, а также владеешь магией на довольно высоком уровне… — Это ты загнула, — поправил её мужчина, — меняю внешний вид я довольно условно и сам процесс, как и поддержка внешности расходует невероятное количество сил. Про внешность лиса правда, но на самом деле после длительного пребывания в теле человека ходить на четырёх ногах безумно неудобно. А что до моего уровня магии — примерно семьдесят пять процентов блокирует моё положение в данный момент, хотя я не уверен, что даже будь я свободным, я смог бы показать результат, сопоставимый с тем, кто тренировался всю жизнь. Такие пироги, да. — Pater infelix erit... (лат??? Папа будет очень недоволен…) — вновь вздохнула нэко и продолжила, — Он говорит, что даже сам не в состоянии оценить твои силы полностью. Про конкретно твою биографию мне практически ничего не говорили, знаю только, что родился ты в семье среднего класса и жил в изобилии и достатке, а когда уже престарелые родители скончались, подался в хранители и уже довольно продолжительное время пропадаешь здесь, — девушка отпила немного янтарной жидкости из большой кружки с нарисованным на ней абстрактным серым существом и надписью «папей гавна». Несладко. Ирма замолчала, собираясь с мыслями. — «Здесь» это где? — через несколько минут уточнил опомнившийся Адольф, усиленно чиркающий карандашом. Ответа не последовало, — Фрид?        Кицунэ поднял голову, но не обнаружил того, кого звал перед собой. Девушка словно испарилась. На табурете рядом остался недопитый чай, а на покрывале кровати немного белой шерсти. Она исчезла так же внезапно, как и появилась, словно и не было никого. В раскрытом скетчбуке красовался почти законченный портрет. — Фрид! Ирма! — что есть сил крикнул Адик, сам уже не зная, на что надеясь, но в квартире вновь стояла мертвенная тишина, как и… Он совершенно забыл о времени. Сколько продолжался их разговор? Несколько минут, а может пару часов?        Парень торопливо прошёлся взглядом по комнате, ища часы. На будильнике, стоявшем на столе, была половина девятого утра.