Лавочка разврата

      Закатное солнышко постепенно прячется за горизонт, заливая всю местность оранжево-красным светом. На улице поздняя весна, пахнет цветущей сиренью и черемухой. Агата закрывает глаза и блаженно подставляет лицо теплым лучам весеннего солнца, на котором красуется россыпь веснушек. Про таких людей говорят поцелованная солнцем. Легкий ветерок обдувает открытые плечи и треплет белесые волосы. Колеса новенькой машины тихо шуршат по ровной дороге. Агата вытаскивает руку в открытое окно, разжимая кулак и заливаясь громким смехом. На душе сейчас так легко и спокойно и хочется сохранить это состояние на всю свою оставшуюся жизнь.       Сэм удовлетворенно поглядывает на девушку, спокойно ведя машину. Он обещал прокатить ее и не смог сейчас отказать. Эта взбалмошная девчонка запала ему в самую душу и не хочет покидать ее. А Сэм и сам был не против. Он кладет свою руку поверх ее, а девушка легонько вздрагивает, что не ушло от внимания мужчины. От его прикосновения по всему телу распространяются электрические волны, а внизу живота завязывается узел желания.       Мужчина продолжает прожигать профиль девушки настойчивым взглядом, когда нога упирается в пол, вовсе останавливая машину. Агата поворачивается и всматривается в шоколадные глаза, которые, казалось бы, проникают в самое нутро, заставляя душу разом трепетать.        — Кхм… Сэм, теперь я поведу.       Сэм медленно тянет ухмылку, исподлобья поглядывая на раскрасневшуюся Агату. Сжимая руку девушки в своей, он поднимает ее к своему лицу, водя женскими пальцами по своим губам, иногда оставляя невесомые поцелуи на тонких фалангах. Хитрый прищур шоколадных бездонных глаз плавуче оглаживают милое лицо блондинки, замечая ее смущение.       Агата закусывает губу, устремляя свой взгляд на мужчину, что так бессовестно разглядывает ее всю. Женская ладонь скользит с губ к скулам, что так сильно выделяются острой линией, а затем соскальзывает к шее, на что кожа мгновенно реагирует на лёгкое прикосновение дамской руки. Глаза сталкиваются между собой, и никто не хочет уступать друг другу. Дыхание постепенно сбивается, колыша грудную клетку все с большей силой. Рука Агаты опускается до ворота мужской рубашки, с силой сжимая так, что, казалось бы, было слышно, как трещит ткань.       Сэм пододвигается к девушке максимально близко, а в следующую секунду их губы встречаются в нежном поцелуе, который с каждым мгновением набирает обороты. Руки путаются в волосах, а языки танцуют страстное танго, не уступая друг другу. Агата задыхается от возмущения, когда мужчина рывком пересаживает ошарашенную девушку к себе на колени. Ладони скользят по обнажённым плечам, спускаются ниже, оглаживая идеальные изгибы талии и останавливаются на упругих ягодицах, не сильно сжимая.        — Сейчас не время… И место совсем неподходящее. Нас могут увидеть…        — Тебе ли не все равно, Агата?        Не давая больше сказать и слова, Сэм затыкает Агату поцелуем, поднимая лёгкими движениями подол летнего платья. Было видно, как дрожат его руки от перенапряжения, все его движения приняли нетерпеливый, практически резкий характер. Он поглаживает стройные бедра, пробираясь, словно хитрый лис, к заветному месту, не переставая терзать губы девушки излюбленным поцелуем. Первый стон, такой тихий, но такой желанный, такой сладкий, который срывает мужчину с последних предохранителей.        Сарафан летит на заднее сидение, а Агата начинает в нетерпении ёрзать на бедрах мужчины, зарываясь в брюнетистые волосы и легонько царапая кожу головы острыми ноготками. Сказать, что Сэм был удивлен — ничего не сказать. Но ему нравилась больше такая раскрепощённая Агата, нежели скромница.        — Хочу тебя…        Оба произносят в унисон, сливаясь в очередном поцелуе, а мужская рука, достигнув своей точки назначения, аккуратно, словно невзначай, проходится по половым губам, а затем и вовсе останавливается. Агата поддается вперёд, дабы продолжить это искушение, и Сэм довольно принимает эту игру. Движения на клиторе ускоряются, а Агата уже вовсе не сдерживает себя: откинув голову назад, тем самым подставляя молочную кожу шеи на растерзание мужским губам, которые постепенно опускаются к манящей груди, в то время как руки с неимоверной ловкостью справляются с застёжкой кружевного бюстгальтера.        Солнце уже давно закатилось за горизонт, уступая место густым сумеркам, которые несут в себе самые, что ни на есть, загадочные и таинственные тайны. Окна в машине запотевают, а Агата выбрасывает руку в бок, находя себе опору в том самом стекле, оставляя след, когда Сэм вбирает в рот сосок, легонько покусывая и облизывая языком. Сдерживать стоны нет мощи, да и Агата этого совсем не хочет. А мужчина специально изводит девушку, предпочитая слышать, когда она кричит под ним, на нем. Абсолютно неважно. Агата опускает голову, смотря брюнету прямо в глаза, а Сэм обхватывает левую грудь рукой, перекатывая соски между пальцами, играясь. Девушка вновь откидывает голову назад, а глаза блаженно закатываются. С громким чмоком выпуская из плена своих губ возбуждённый сосок, мужчина, не медля, отодвигает влажную ткань трусиков в сторону, проходясь по влажному лону двумя пальцами, а затем входя полностью, доставляя ещё большее наслаждение.        Равномерно двигаясь внутри девушки, Сэм ловко ухватывается за копну бархатистых волос, ещё пуще оттягивая голову назад и припадая к шее, оставляя собственнические метки на нежной коже. Агата сама насаживается на пальцы, а мужчина лишь коротко хмыкает, ускоряя движения пальцев.        — Только не останавливайся… Ещё…        — Какая нетерпеливая девочка.        За считанные доли секунд пальцы заменяются членом, что оказывается так глубоко, что Агата не сдерживает громкого стона, цепляясь ногтями за плечи мужчины. Он двигается в ней равномерно и неспеша, но так глубоко, что при каждом толчке Агата закатывает глаза, отмечая насколько это приятно. Целые месяцы она противилась ему, не подпуская на на милю, вбивая себе в голову, что между ними лишь дружеские отношения, не более, но каждую ночь перед сном сгорала от желания пойти к нему в комнату именно сейчас и признаться во всем том, что терзает ее долгое время.        Губы вновь сливаются воедино, а движения бёдрами становятся чаще, и Агата пытается взять всю ситуацию под контроль, ведь, чёрт возьми, она тоже давно этого хотела.        — Сэм… Я сама… Хочу…        — О нет, малышка. Я тут главный…        Припав к манящей груди, он обводит ореолы языком, внимательно вглядываясь в глаза девушки. Рука опускается на клитор, размазывая влагу по половым губам, а Агата лишь сильнее стонет от контраста ощущений. Смартфон, мирно лежащий на соседнем сидении, призывно зазвенел, оповещая о входящем звонке. На экране высветилось имя «Фредерик», что не мало удивило девушку, но принимать она не собирается. Не сейчас. Точно не сейчас. Ей слишком хорошо, чтобы прерываться на глупые беседы.        Уводя в желанный поцелуй Сэма, девушка взяла обеими ладошками его влажное лицо, чувствуя, как разрядка поглощает все ее тело, заставляя громко простонать. Агата легонько содрогается от нахлынувшего оргазма, а через несколько толчков Сэм заканчивает, изливаясь внутрь девушки. Благо Агата принимала оральные контрацептивы, и заботиться о предохранении особо не стоит.        Привести дыхание в норму получается только через десять минут. Агата обводит ноготком контур черной татуировки, что так всегда соблазняла ее. Сэм же перебирает бархатистые волосы, наслаждаясь близостью тел. Сердца бьются в такт, в унисон, и, казалось, что сам черт не посмеет нарушить эту долгожданную идиллию.