Татуировка

       Пара целуется на рассвете перед мостом. Ваня внимательно глядит в голубые глаза. Смутившись, Вика отвернулась, глядя в темную гладь Невы. — Всё хорошо? — неуверенно спросил Ваня, отстранившись от девушки. Голубые глаза внимательно смотрели в бездонную черноту напротив. В её глазах отражается свет гаснущих фонарей и живой блеск, заставлявший верить в то, что Евстигнеев и так знал — Виктория полна заводной энергии и взрывной волной готова разнести здесь всё. — Всё нормально, просто, ты уверен, что так правильно? — ответила она, дотронувшись кончиками пальцев до скул и тут же отдернула руку. — Колючий? — ухмыльнулся парень, поймав её руку и прижав к губам. — Лично для тебя белый и пушистый, — подхватил хрупкое тело на руки и трусцой отправился в сторону дома. Вика потянулась к лицу парня, но он опередил: сухие, горячие губы примкнули в вечно холодным вишневым губам. Кое-как открыв дверь подъезда, он зашел, тут же поставив Вику на ноги. Та с интересом озиралась по сторонам, проводя рукой по оштукатуренным стенам обычного питерского подъезда.        Без лишних слов они взлетели по ступенькам туда, к черной железной двери квартиры Евстигнеева. Вихрем влетев в прихожую, в сторону тут же отлетели куртка и серая спортивная кофта. — Чай будешь? — спокойным, полным теплоты голосом, поинтересовался рэпер, глядя в спину темноволосой фигуре, сосредоточенно разглядывавшей натяжной потолок с подсветкой. — Буду, — коротко ответила та, тут же последовав за ним. Пара объявилась на относительно просторной кухне со стеклянным столом, небольшим кухонным гарнитуром и холодильником, занимавшем почетное место в углу кухни. Ваня достал пучок мяты, мелиссы и кусочек лимона. — Думаю, угадал. — Скажи, ты ведь всё равно в конечном итоге меня бросишь, верно? — наивный взгляд устремился на человека напротив.