Встреча двух душ — не всегда вопрос везения, не всегда вопрос времени. Иногда найти друг друга нужно в подходящем мире.
🌑 🌑 🌑
Безмолвная тишина застывает в воздухе. Она не умиротворённая, не безмятежная, она режущая и пугающая, заставляющая дыхание затаить, а «сердце» отбивать все 120 ударов в минуту. Все ошарашено на Чонгука глядят, не моргая и взгляд не отводя, Юнги и Чимин были практически уверены, что Чонгук выберет тот вариант, в котором он покидает этот мир вместе с посланником, покидает раз и навсегда. Юнги вообще никогда ещё не сталкивался с душами, отказывающимися от рая, за всю свою многовековую практику у него ни разу не было такого случая. Чимин же надеялся, что Чону хватит разума уйти прочь из их мира, надеялся, что Тэхён не прекратит своё существование, ведь оставшись Чон здесь — жизнь Тэхёна обречена. — Что ж, — наконец отмирает Чимин, — Решение принято. Мне необходимо сообщить о нём правителю. Пак покидает беседку и спешит к началу моста, где их Намджун и Хосок ожидают, а Чонгук подходит ближе к Юнги. Они вместе отворачиваются от остальных и молчаливо вдаль смотрят. Маленькие белоснежные домики с крышами из красного кирпича в зелени утопают, выглядят гармонично, прекрасно вписываясь в природу Элдермора. Далее раскинулись огромные плантации, засеянные рисом и овощами. Всё выглядит мирно, спокойно, но на душе у обоих тревожно. — Мне жаль, что ты принял такое решение, — честно признаётся Юнги, — Знаешь, я ни разу не видел правителя Элдермора, но достаточно о нём наслышан. Это не лучший мир, Чонгук. — Здесь есть кое-кто, — тихо проговаривает Чон, — Я не могу уйти, не могу его покинуть. Юнги удивлённо приподнимает бровь, но ответить не успевает, позади они уже слышат шаги. — Прекрасный выбор, Чонгук, — грохочет голос правителя и парень оборачивается, — Я в тебе не сомневался. Намджун скалится, рассматривая Чона, он доволен его решением, теперь все его планы пойдут в ход, расплата за нарушение закона не заставит себя долго ждать. Юнги тяжко вздыхает, услышав позади себя слова, в интонации которых явно слышится довольство, он нехотя поворачивается и… замирает. Намджун переводит взгляд с Чонгука на посланника, щурится, моргает часто, щурится вновь и мелко головой встряхивает, будто увидел что-то, чего совсем не готов был увидеть. — Юн… — Намджун заикается и всем рядом находящимся это кажется странным, очень странным, — Юнги? Тишину, вновь в беседке повисшую, можно ножом резать и раскладывать на хлеб, как крупные, жирные куски масла, у Чонгука в ушах звенит и он переводит взгляд от правителя к посланнику, их обоих потряхивает, а по щекам Юнги слёзы стекают. Чонгук непонимающе глядит на Хосока, затем на Чимина, но видит, что те тоже выглядят растерянно, они явно не понимают реакции своего правителя на посланника. Юнги, тем временем, утирает слёзы рукавом пиджака и делает шаг навстречу к правителю, он цепляется в него, обхватывает руками за спину и в шею утыкается. Намджун же глядит прямо перед собой взглядом стеклянным, руки его вдоль туловища висят, будто плети, он, кажется, не дышит, а по щеке слеза одинокая стекает. Хосок и Чимин глазам своим поверить не могут, они прежде никогда не видели правителя Элдермора таким, он для них всегда уверенный, собранный, держащий любую ситуацию под контролем, они никогда не видели его слёз. — Намджун, — Юнги отрывается на секунду и в глаза правителю заглядывает, тот не выдерживает и осторожно по волосам посланника гладит, — Я не могу поверить, Намджун… — Я тоже не могу поверить, Юнги, — правитель прочищает горло, — Прости меня, Юнги, прости… Я так перед тобой виноват. — Я всё простил давно, Намджун, — Юнги тонет в слезах своих, а голос его сбивается, — Я искал тебя, я столько тысячелетий тебя искал. Я перелопатил весь рай и ад, я буквально рыл землю, я не мог понять, Намджун, я тысячи лет не мог понять куда ты пропал, а ты всё время был так близко, чёрт тебя побери, ты был так близко! — Прости меня, Юнги, — Намджун немного смелеет и приобнимает посланника, — Прости меня, прости… Три пары глаз, не мигая, разглядывают развернувшуюся перед ними картину, они молчат, не желают издавать ни звука, никто не понимает происходящего, но все осознают, что это самое происходящее, вероятнее всего, сильно повлияло на правителя, сильно зацепило его, окаменевшую за тысячи лет, душу. — Отправляйтесь в замок, — даёт распоряжение кураторам Намджун, — Отправляйтесь все втроём, Чонгука с собой возьмите. Я разберусь со всем позже. Хосок и Чимин беззвучно кивают и покидают Чистоземелье, перенося вместе с собой Чона. Намджун же разглядывает Юнги, он утирает его слёзы, за руку держит бережно, он поверить не может, что спустя столько лет, спустя сотни веков, встретил того, кого когда-то любил.~~~
Намджун и Юнги уже много столетий живут в разных мирах, они живут практически на контрасте. Один — правитель Элдермора, мира, в который попадают души, не принятые ни на небесах, ни в преисподней. Второй — проводник, посланник из рая, проводящий эти самые души на небо. Но когда-то, в незапамятные времена, оба были людьми, оба жили на Земле и оба любили, бесконечно любили друг друга. Практически никто из призраков, живущих так долго в этих мирах, не помнит своего прошлого, но всегда, в любой ситуации, в любой истории есть исключения, коими и стали Намджун и Юнги. Они были лучшей парой в своём роде. Намджун — альфа, серьёзный, строгий, справедливый. Юнги — его омега, его любимое чудо, самое милое создание на всей Земле. Теперь же они изменились, изменились достаточно сильно, они уже давно не являются теми, кем были когда-то и в этом, несомненно, есть причина. Намджун был для Юнги всем. Он был его первой любовью, наваждением, сумасшествием, омега жил им, надышаться им не мог, он любил его так сильно, настолько бескорыстно, что однажды, в очень далёком прошлом, пожертвовал ради него своей жизнью. В их мир тогда пришла война. Страшная, загребущая, пугающая. Она не спросила разрешения, не предупредила о появлении своём, став для каждого жителя их страны кошмаром чудовищным, несущим за собой последствия непоправимые. Всех альф призвали. Велели бросить всё, бросить семьи, родных и любимых людей, детей… У Намджуна с Юнги тоже был ребёнок. Маленькая девочка, только родившаяся недавно, совсем крошечная, ещё только познающая этот мир… Намджун отправился воевать, он честно решил воевать за свою страну, бороться, биться не на жизнь, а на смерть, пролить кровь, если такова будет его судьба. А Юнги… Юнги слишком сильно любил своего мужа. Он не смог сидеть дома, не смог находиться в неведении, он оставил дочь на своих родителей, выпросил у травника зелье, блокирующее его омежьи феромоны и отправился к Намджуну, он не предупредил, не сказал ему об этом, он тайно примкнул к их армии и старался всегда находиться рядом, будь то поле боя, или же тихий ночлег где-то в овраге… Судьбу обоих решил бой. Бой с врагами свирепыми, зверскими, не жалеющими ни единой души земной, не знающими такого понятия, как сострадание. Юнги закрыл собой Намджуна, он вовремя заметил нападающего врага, тот подошёл со спины, поступив подло, а Намджун не замечал. Юнги погиб. Только самое страшное не это, Намджун тысячи лет вымаливал прощение совсем за другое. Он мог спасти любимого, у него были раны совместимые с жизнью, но он струсил. Он позорно сбежал с поля боя, сбежал, не озираясь, не оглядываясь, он не спас своего любимого омегу, пожертвовавшего собственной жизнью ради альфы. Намджун погиб в той же войне, спустя несколько дней после трагичного боя. Судьба не пощадила их обоих, оставив сиротой их маленькую дочь. Альфа, прожив на Земле ещё несколько дней, корил себя ужасно, ненавидел себя за трусость свою, у него навеки перед глазами картина страшная застыла… Юнги, корчащийся от боли, окровавленный, глядящий с такой раздирающей любовью и нежностью, с такой надеждой… А впереди новый полк врагов наступающих. Намджуну не просто далось это решение, он помнит всё, будто это было вчера, он переводил взгляд от любимого омеги, от умирающего и о помощи одним взглядом молящего, на врагов чужеземных, приближающихся со скоростью быстрой. Намджун действительно струсил и нет ему в этом никакого оправдания. Он пустился наутёк, покинул поле боя, скрылся, а через несколько дней отправился следом за Юнги, навеки вечные покинув свою оболочку земную. Юнги попал в рай, он разумеется попал в рай, в этом не может быть никаких сомнений. Со временем он стал посланником, помощником Бога, он стал проводником, помогающим душам найти свою дорогу. Намджун же попал в Элдермор. В те времена в этом мире был другой правитель, а Ким пришёл ему на смену, выслужившись и показав себя перед ним с лучшей стороны. Тысячи лет ни одному, ни другому покоя не давала их история, их жизнь. Юнги искал Намджуна все эти годы, он искал его и на небесах и под землёй, но не находил, он даже предположить не мог кем стал Намджун после смерти. Ким же, в свою очередь, ни на день не забывал своего поступка страшного, его внутренности огнём обжигало, его совесть покоя не давала, а любовь, когда-то такая нежная любовь к омеге, ушла на задний план, оставив после себя лишь вины шлейф позорный. Он миллиарды раз прокручивал в своей голове их возможную встречу и миллиарды раз этого боялся, Намджун был уверен, что Юнги никогда его не простит, не поймёт никогда и видеть не возжелает. Юнги же простил. Он давно простил альфу, оправдал его в своих глазах, постарался стереть из памяти их последнюю, роковую встречу. Он начал новую, светлую жизнь на небесах, но об одном вспоминать не хотел. Он не хотел вспоминать, что когда-то, с гордостью, носил фамилию альфы. Для него навсегда стёрлась фамилия Ким, он простил Намджуна за его слабость, но не смог простить за то, что тот, своим поступком, разрушил их маленькую семью. Юнги всегда представляется своей прошлой фамилией, которую носил до замужества. Он теперь навеки стал Мин Юнги — добрым, слегка ворчливым временами, проводником из рая.~~~
— Что стало с Лин, Юнги? — Намджун облизывает пересохшие, солёные губы, его руки трясутся, он в надежде и в страхе на Мина смотрит, — Что стало с нашей дочерью? Я тысячи лет ищу её душу, но не могу найти, понять не могу где она, как она… — Её душа ещё несколько раз перерождалась, Намджун, — Юнги отходит к бортику беседки и смотрит вдаль задумчиво, — Я слежу за каждой её жизнью. Я сам присутствую на каждом её рождении и на каждой смерти, — Юнги всхлипывает, для него это самая страшная реальность, он ко всему за эти века привык, но к этому не может, — Я оберегаю её, Намджун. Я дарю ей защиту, всегда нахожусь рядом незримо. — Значит она и сейчас проживает свою очередную жизнь на Земле? — Она проживает свою последнюю жизнь на Земле. В воздухе молчание удушающее стоит, Намджун утирает слёзы и ком в горле сглатывает. Он тысячи лет этой встречи боялся, тысячи лет жил в мучениях, в незнании… — Ты знаешь кем она сейчас является? — тема дочери особо острая для обоих, но Намджун больше не в состоянии молчать и сдерживаться, — Ты знаешь где она? Кто её родители? Сколько ей лет? Знаешь хоть что-нибудь? Расскажи мне, Юнги, — Ким хватает омегу за запястье, — Умоляю, расскажи. — В этой жизни, — Юнги медленно поднимает на Намджуна глаза, — Лин — родная сестра Чонгука.🌑 🌑 🌑
~Спустя три года~
— Чимин, поторапливайся, почему каждый раз, абсолютно каждый раз мы должны тебя ждать, — Хосок нервно постукивает носком ботинка по каменному полу, — Ты же не на бал собираешься, в конце-то концов, всего лишь на празднования дня смерти! — Ты не понимаешь, Хосоки! — мычит Чимин, вороша в своей тумбочке украшения, — Я должен выглядеть на все 100!!! — Это даже не твой праздник, Чимин! — Ты не понимаешь, Хосоки!!! — снова повторяет Пак, он выкрикивает, обозлённый нетерпеливостью друга, — Ты сам знаешь для чего я наряжаюсь, не могу же я, как вошь позорная выглядеть. — Не для чего, а для кого, тогда уж, — фыркает Хосок и даёт Чимину подзатыльник. Тот ойкает, трёт ушибленное место, но ускоряется. Он цепляет на пальцы серебряные колечки, а в ухо серёжку вставляет, после чего они вместе отправляются на празднование.~~~
Призраки в Элдерморе живут тысячелетиями, их жизнь, в основном, протекает спокойно, размеренно, ничего не меняется, есть свои законы, правила, уклады, всё идёт своим чередом, однако, не в крайние три года. После встречи Намджуна и Юнги, жизнь в этом мире перевернулась с ног на голову для всех, а для семерых парней в первую очередь. Встретившись со своим омегой, Намджун сумел полностью пересмотреть свои взгляды на устоявшиеся законы. По началу он противился, но Юнги поступил очень мудро, он не настаивал, не надоедал, одновременно с этим мягко намекал, что их жизнь следует изменить. — Юнги, ты хоть понимаешь, почему мне пришлось ввести это правило? Издать закон о запрете отношений? Ты понимаешь? — вопрошал Намджун в ещё самую первую их встречу. — Догадываюсь, — кратко отвечал Мин. — Любовь — зло! Она погубила нас, разрушила семью, похитила всё, что когда-то было, — выкрикивал Намджун и агрессивно жестикулировал. — Нас погубила война, Намджун, — философски рассуждал Юнги, — А ещё мы сами. Намджун наворачивал круги, они уже несколько часов находились в его замке, вели разговоры, рассказывали друг другу и своей жизни в разных мирах. — Любовь не может разрушать, — продолжал Мин, — Она умеет лишь создавать. Она умеет показывать человека со своей самой прекрасной стороны, она несёт искренность, несёт нежность. — Мне страшно, Юнги, — признавался всегда непоколебимый правитель, — Если я позволю отношения, если я позволю любовь… К чему это приведёт? Какие могут быть последствия? В прошлый раз они были самые страшные, Юнги… — Какие последствия? — размахивал руками омега, — Ты же сам мне рассказал, что уже 80 лет живёшь со своим Сокджином, что вы любите друг друга, души не чаете! Неужели ты думаешь, что это справедливо? Запрещать отношения на законодательном уровне, отбирать у призраков единственное счастье, которое им может быть здесь доступно. Они мертвы, Намджун! Они все мертвы, но они всё ещё могут любить, так почему ты не позволяешь им это??? Намджун сдался. После тонны разговоров, после множества бессонных ночей… Он изменил порядки, переписал законы, позволил всем быть с теми, с кем пожелают. Он освободил Тэхёна, все эти дни сидящего в своём заточении, он сам привёл к нему Чонгука. Чонгука, являющегося родным братом его земной дочери. Скорее всего, именно это осознание повлияло на Намджуна сильнее всего. Он чуть было не погубил две души и какое счастье, что он так вовремя встретил Юнги. Чонгук стал для Намджуна кем-то средним между сыном и братом. Он поселил его в Хазелхилле, выделил им с Тэхёном самые лучшие апартаменты, он сумел по-настоящему полюбить его. Видя, как меняется правитель, Сокджин тоже оттаял, он сбросил свою оболочку, как змеи сбрасывают свою кожу, он открылся, показал себя настоящего и постепенно, конечно, не сразу, все окружающие смогли к нему привыкнуть, смогли проникнуться и поверить, что на самом деле он не такой гадкий, каким хотел казаться, пытаясь защититься от окружающего мира. Юнги стал постоянным гостем Элдермора. Он на хорошем счету на небесах и его, без проблем, отпускают в другой мир в любое удобное для него время. По началу он проводил всё время с Намджуном, их романтические чувства друг к другу давно остались в прошлом и они стали прекрасными товарищами. Юнги, такой простодушный, добрый, чистый душой, мудрый, порой ворчливый — никто не без изъяна. И Намджун, серьёзный правитель, строгий, но постепенно раскрывающийся и показывающий себя со своей лучшей стороны. Намджун познакомил Юнги со всеми своими кураторами, он познакомил его с Сокджином и все семеро, каким-то чудесным образом, сумели найти общий язык, они смогли подружиться, они стали семьёй. Единственный, с кем у Юнги не складывались в первое время отношения — это Чимин. Каждая их встреча проходила в ругани, во взаимных подколах, шуточках, издёвках. Они словно играли в игру, под названием «кто кого сильнее обидит», но в один прекрасный момент, когда вся компания собралась на празднике, Чимин, напившись, утащил Юнги в коридор, где впечатал в стену и поцеловал жадно. Юнги возмущался, руками размахивал, но уже через пару минут сам не мог отлипнуть от Чимина. Местный альфа покорил Юнги своим внешним видом, своим характером, они позабыли все обиды, сказанные друг другу и начали выстраивать свои отношения с чистого листа. Правда, отношениями это назвать сложно, они всё ещё живут в разных мирах, лишь периодически являясь друг к другу в гости. Юнги переманивает Чимина в рай, он уже даже договорился с руководством и те готовы открыть для Пака свои врата, а вот Чимин наоборот, зовёт Юнги в Элдермор, не желая переезжать на место жительства омеги. Юнги не против. Он принял решение переехать к Чимину после окончания своих дел, своего самого главного дела. Он всё ещё оберегает Лин, заботится о ней, он каждый день глядит на неё со своего облачка, наблюдает за тем, как она растёт, но находясь в Элдерморе, у него, к сожалению, не будет такой возможности, он больше не сможет её защитить. Потому Юнги временно проживает в своём мире, а Чимин в своём, но потом, когда-то, через несколько десятков лет, когда Лин покинет земной мир, Юнги, со спокойной душой, сможет переехать в Элдермор, чтобы навеки остаться там со своим любимым альфой и своими друзьями.~~~
— Чонгуки, любимый, ты ведь скоро, верно? — Тэхён костяшками пальцев постукивает по душевой кабинке, внутри которой принимает водные процедуры его омега, — У тебя сегодня праздник, не забывай, три года пребывания в Хазелхилле, скоро гости начнут собираться. Чонгук не отвечает, он приоткрывает дверцу запотевшей кабинки и одной рукой затягивает альфу внутрь. За три года проживания в этом мире, омега возмужал и теперь уже не похож на того юного парнишку, только прибывшего в Элдермор. Не знающие призраки не всегда могут определить, кто в этой парочке альфа, а кто омега, оба парня выглядят очень статно, очень сексуально и очень горячо. — Гуки, — Тэхён улыбается и морщится от воды, попавшей на одежду, которая в миг стала мокрой и облепила сексуальное тело, — Мы опоздаем на твой праздник! — Плевать, — Чон прислоняет Тэхёна к стенке душевой кабинки, припадает к шее, оставляя на ней бордовые отметины, — Ты такой сексуальный в мокрой одежде. — У меня то одежда мокрая, а вот у тебя, — Тэхён меняет их местами, впечатывая теперь уже Чона в стенку, — А вот ты уже и сам мокренький. У Чонгука время течки, по кабинке расползается дурманящий запах ягод асаи, он смешивается с чёрной орхидеей, создавая неповторимый, ароматный коктейль. — Трахни меня, — Чонгук закусывает губу, он весь горит от желания, — Прошу, пожалуйста. Иначе я не выдержу, не дождусь вечера и сам кого-нибудь завалю. — Вот значит как? — Тэхён хмурит брови, понимая, что это всего лишь игра, правила которой он, с удовольствием, принимает, — И кого же? Юнги? Божественного посланника? Или может быть Сокджина? Мужа правителя? — Со мной не только омеги, — пыхтит Чон, помогая Тэхёну наскоро стянуть сырую одежду, — Со мной любой альфа Элдермора будет не против поразвлечься. Тэхёну сносит крышу на крайних словах Чонгука, он наконец окончательно расправляется со своей одеждой и разворачивает омегу к себе спиной, подхватывая одну его ногу и приподнимая. Из дырочки уже сочится смазка и Чон, в силу своих возможностей, стоя на одной ноге, двигает задом, приглашает. Они только недавно выползли из постели, успели лишь позавтракать и смотаться по делам Чона, ведь тот теперь тоже стал куратором, а обучает его всему Тэхён. Парни ещё несколько часов назад любили друг друга в постели, сжимали друг друга до синеватых отметин, до хруста в костях, до крышесносного оргазма, но им мало, течка омеги даёт о себе знать и перед ней они оба сдерживаться не в силах. — Другие омеги, говоришь? Другие альфы? — Тэхён входит на всю длину и толкается активно, — Может быть и секс с ними будет лучше? Чонгук не отвечает, он издаёт прекрасные звуки, он кусает губы, ногтями скребётся по стенке душевой кабины, скулит. Запахи забивают ноздри, ещё сильнее возбуждают и Тэхён настойчивее проникает, темп ускоряет. — Не молчи, — Тэхён обхватывает Чона за шею, к себе притягивает, кусает за мочку, отчего омега мычит протяжно, с наслаждением, — Отвечай же, Чонгуки, с ними лучше? С ними будет лучше, да? — с каждым своим словом, Тэхён сильнее толкается, а Чонгук, кажется, забывает все буквы алфавита. — Не… нет, — мычит омега, — Ни с кем… — Что ты сказал? — Тэхён ухватывается за волосы, шепчет в самое ухо, дыханием обжигает, лишь повышая зашкаливающий градус в душевой, — Повтори. — Ни с кем… Ни с кем лучше не будет… — проговаривает Чонгук, срываясь на стон, — Блять, Тэхён, сильнее… Альфа исполняет маленькое желание своего омеги, ведь у него сегодня праздник, он жёстче долбится, а Чонгук сам насаживается, он тянется к своему члену, но альфа его останавливает. — Без рук, Чонгуки, — рычит Тэхён, — Хочу, чтобы ты кончил без рук. — Бляяяять, — ноет Чон, но желание выполняет. По всей ванной комнате разлетаются звуки шлепков тел друг об друга, звуки выплывают за пределы, проникая в комнату, они сейчас настолько громкие, что их наверняка слышит Чимин, живущий через стенку и вновь проклинающий ненасытную парочку. — Ты такой горячий, Гуки, — шипит Тэхён, чувствуя обжигающие стенки, он вдалбливается, он дрожит всем телом и чувствует ответную дрожь Чона, внизу живота растягивается приятная сладость, Тэхён прикусывает за шею, вызывая у омеги новую волну мурашек и судорог, он кончает, едва успевая выйти, чтобы не произошло сцепки — у них сегодня нет на это времени, Чонгука потряхивает одновременно с альфой, он тоже кончает, как и просил Тэхён — без рук, бесценный малыш. — Крошка, — альфа разворачивает омегу к себе лицом, целует, языки переплетает, выдыхает в чужой рот, — Ты такой горячий, такой узкий каждый раз, такой послушный. — А ты такой большой, — проговаривает Чон сквозь поцелуй, вылизывая каждый миллиметр, — Если мы не остановимся, я ведь снова захочу, Тэхёна… — Знаю, — альфа дарит ещё один поцелуй, оттягивает губу своими зубами, а затем контрастно, нежно чмокает, — Вечером продолжим. Парни совместно принимают душ, стараясь не глазеть друг на друга, чтобы вновь не сорваться, затем обсушиваются, одеваются и отправляются на праздник, в главный банкетный зал замка, где всё уже готово.~~~
На длинном столе, расположенном в центре украшенного зала, стоят диковинные блюда со всех уголков мира, интерьер сегодня выполнен в светло-бежевых оттенках, однотонная скатерть, приборы, причудливые люстры с лампочками, заключёнными в плетёные клетки, а вокруг множество цветов. Тэхён сам лично разрабатывал дизайн сегодняшнего украшения зала, он уже изучил вкусы любимого омеги и уверен, что ему всё обязательно понравится. Так и происходит, Чонгук, в полнейшем восторге, рассматривает обновлённый интерьер, выхаживает вдоль стола, принюхивается к цветам, кругом нежные орхидеи — любимый аромат Чона. Он благодарит Тэхёна за сюрприз и целует в щёку, не позволяя себе излишеств в общественном месте. — Не успели приползти, уже сюсюкаетесь? — вопит Чимин, вперёд Хосока забегающий в банкетный зал и замечающий Тэхёна с Чонгуком, — Мало того, что вы мне своей активной сексуальной жизнью покоя не даёте, я ведь, между прочим, всё через стенку слышу, так ещё и тут чего устроили. — Чимин, захлопнись уже, ладно? — Тэхён добродушно, но чётко указывает другу, — Скоро Юнги прибудет, боюсь, вы нас в своей громкости ночной точно сделаете! Чимин тушуется, понимая, что Тэхён прав, а ещё понимая, что нервничает он сейчас от банального недотраха, у Юнги должна была начаться со дня на день течка, но его завалили делами в небесной канцелярии и у парня никак не получалось вырваться в гости к своему альфе. — Ладно, братцы-кролики, всё, забыли, — Чимин поднимает руки вверх, а затем слышит позади себя какой-то шум, он оборачивается и с криком бросается на Юнги, только что вошедшего в зал. — Чисто Чимин, — усмехается Тэхён и улыбается, разглядывая друга, стискивающего бедного Юнги в объятиях, — Классика. Через некоторое время прибывают Намджун с Сокджином, им на празднике тоже искренне рады, а ещё через минут пять в зал заходит молодой омега, скромно озирающийся по сторонам, его встречает Хосок, берёт за руку и ведёт к столу. — Друзья, простите меня за мою бестактность, но я подумал, что сегодняшняя встреча — лучший случай представить вам кое-кого, — Хосок светится от счастья и все сидящие за столом отмечают, что видят такого Хосока впервые, — Познакомьтесь, это Чонин, мой любимый омега. За столом раздаётся гул и свист, Чимин пищит от радости и на эмоциях снова лезет обниматься к Юнги, Тэхён и Чонгук хлопают в ладоши, а Намджун и Сокджин улыбаются и удовлетворённо кивают головой. — Наконец-то, Хосоки! — воркует Чимин, — Ты один у нас оставался без пары, а теперь всё, как положено, все при деле! Расскажи, как вы познакомились??? И Хосок рассказывает. Чонин — душа, которую он курировал около года назад, он тоже из заблудших, как Чонгук. Хосок крепко сдружился с парнем, а спустя время оба поняли, что их дружба как-то не слишком похожа на дружбу, что их безумно друг к другу тянет, а новые законы Элдермора, благо, позволяют выстраивать отношения, потому альфа не растерялся и быстренько завоевал сердце молодого омеги. Он не хотел торопиться и рассказывать окружающим, решив оставить эту новость и сообщить обо всём в один из тёплых, уютных, совместных вечеров. Праздник Чонгука — идеально подошёл для этого события. — Я очень рад, друг, — Тэхён пожимает Хосоку руку и приветственно улыбается Чонину, — Искренне. — Спасибо, — кивает Хосок, а с его лица не сходит улыбка. — Все живут парочками, вот все, абсолютно, — канючит Чимин, — А мы? Что мы за нихуёбышки, Юнги??? — Чимин, ты всё сам знаешь, — успокаивает разнервничавшегося альфу омега, — Как только у меня появится такая возможность, я сразу же перееду в Хазелхилл! — Ага, лет через 90, — бубнит Чимин, но он и правда всё понимает, — Ладно, любимый, я знаю, всё знаю, ты должен хорошенько заботиться о Лин. — Верно, — кивает Юнги и чмокает альфу в щёчку, отчего тот плавится и сидит с совершенно довольной, удовлетворённой мордашкой. — Хотелось бы сказать тост! — раздаётся громкий бас Намджуна, а затем звонкое постукивание ложечки о бокал. Все затихают, останавливая своё внимание на правителе, тот поднимается со стула и осматривает всех присутствующих, задерживая взгляд на виновнике торжества. — Дорогой, Чонгук! — начинает свою речь Намджун, — Сегодня тебе исполнилось три года! Всего лишь три года, но зато какие, столько всего произошло за это время, столько всего произошло с твоего появления в Элдерморе! — Намджун делает паузу и набирает воздух, — Знаешь, я хочу сказать тебе спасибо. Спасибо, что однажды, покинув свою земную оболочку, решил сбежать от нашего Юнги, заглянув к своим родителям, к своей сестрёнке Лин, — у Намджуна пощипывает в носу, но он продолжает, — Спасибо, что пришёл в наш мир, а главное, что решил в нём остаться. Если бы ты тогда, три года назад, решил покинуть Элдермор вместе с посланником — твоё решение осуществилось бы в ту же секунду, ты бы переместился на небеса и больше никогда, никогда нас не увидел. Ты не поменял бы ход событий, не поменял бы ход жизни нашего мира, а нам это, честно, было необходимо. Ты изменил наш мир, ты изменил нас, за что, я уверен, каждый сидящий за этим столом тебе бесконечно благодарен. Все гости за столом поддерживают Намджуна и наперебой поздравляют именинника, а Чонгук утирает слезу, он растрогался от слов правителя, они попали в самое его сердце, проникли в душу и он тоже благодарен правителю, решившему изменить законы, благодарен Юнги, повлиявшему на Намджуна, благодарен Хосоку и Чимину, всё время помогавшим ему, благодарен Сокджину, который оказался добродушным парнем и теперь они стали отличными друзьями, благодарен Тэхёну — своей единственной, своей самой большой любви и страсти, своему альфе, поверявшему в него когда-то, полюбившему его… Чонгук глядит на всех за столом, задерживает взгляд на каждом и от каждого получает в ответ одобрительный кивок, он улыбается, жмётся к Тэхёну, а тот обнимает его за плечо и поглаживает нежно. Чонгук, как и каждый призрак, живущий в этом мире, счастлив. Его жизнь на Земле закончилась ровно три года назад, но его жизнь в Элдерморе только начинается. Он отлично справляется со своими обязанностями куратора, прекрасно ладит со всеми жителями и, конечно, бесконечно любит Тэхёна долгими тёмными ночами, коих у них впереди ещё миллионы. Чонгук, с помощью Юнги, иногда подсматривает за своей семьёй, он наблюдает, как растёт Лин, как заботятся о ней их папа и отец, он передаёт для неё послания в виде солнечных зайчиков, играющих в окошке её комнаты, передаёт ей свои песни, которые приносят соловьи, что поселились в саду их дома, он не забывает о них, желая навсегда оставить в своей душе светлую память о своей земной семье. Теперь его семья — Тэхён. Они нашли свою судьбу в этом месте, они встретились, значит так должно было случиться, значит им было предначертано узнать друг друга именно в этом мире. В этом новом мире, где они могут бесконечно быть рядом друг с другом, в мире, где отныне правит любовь, в мире, где больше ни у кого из живущих нет на глазах белой пелены.