Реальности

Женщины придумали проституцию, чтобы им платили за секс. Мужчины придумали брак, чтобы им не платить за секс. Поэты придумали любовь, чтобы все это не выглядело так отвратительно.(с) Писалось под:http://snack.to/azk3q1zb

Еще пару минут. Нет, никуда не пойду. Полежу еще вот так, как же тепло и приятно… Мысли текли растаявшим шоколадом переполняющей нежности. Тсуна приоткрыл глаза, разбудив пригревшиеся на утреннем солнце ресницы, и слегка поерзал на чужом плече – щека замлела, но будить его обладателя все равно не хотелось. Расслабленное тело реагировало слабо и неохотно, пригревшись в крепком объятии. Тсуна медленно повел ладонью, лежавшей на чужом животе, выше по теплой коже и пальцами по ложбинке между ребер, чтобы остановиться на груди, впитывая касаниями мерное биения сердца. И, завороженный мягкостью и теплотой, снова вниз – прочувствовать и раствориться. - Руки, - его ладонь тут же перехватили, - убрать. Тсуна глубоко вздохнул и фыркнул, приподнимаясь на локтях и всматриваясь в сонное лицо. Даже взгляд обманчиво опасный. Красивый разбуженный зверь. - А то что? – с улыбкой спросил Тсуна и потянулся убрать упавшую на глаза прядь, которая ее хозяину видно ничуть не мешала. Нет, он не собирался провоцировать. Ну, если только совсем чуть-чуть. - Нарываешься на неприятности? - Ммм… - неопределенно протянул Тсуна и, растрепав черную копну волос, соскочил с футона раньше, чем его успели поймать. – Я стал сильнее, чем ты думаешь, Хибари. - Это мы еще посмотрим, - хмыкнул парень, приподнимаясь. Тсуна выскочил из комнаты, схватив из лежащей у двери стопки темно-коричневый косоде и одевая его уже на ходу. Не успев удивиться возникшему вместе с тихой тревогой ощущению дежа вю, Тсуна судорожно запахнул края одежды и нервно улыбнулся выскочившей из-за угла служанке. - Реборн-сан просил вас перезвонить ему, - женщина поклонилась и также стремительно заторопилась прочь. Кивнув в пустоту, Тсуна зашагал в другой конец дома, при этом даже не заметив как снова окунулся в собственные мысли. Его забавлял тот факт, что Хибари все еще думал, что он его боится. Безусловно, любой незнающий о милой способности своенравного парня наводить ужас на окружающих одним взглядом вряд ли мог надеяться на человеческое общение, но, в общем-то, по этой же причине все остальные тоже не могли к нему подступиться. Не то чтобы кто-то хоть раз воспылал желанием рискнуть… Даже если риск – благородное дело, выбитые зубы благородством не заменишь, а Тсуна не считал парня божьим одуваном. Но и не боялся. Да, конечно, его начинало колотить от страха, стоило Хибари открыть рот, да было такое лет в 13. А сейчас – сколько уже прошло, 5 лет? – его агрессия и защитный инстинкт при малейшем посягательстве на его личное пространство вызывали в Тсуне только улыбку. Конечно, он и не отрицал, что если попасться парню под горячую руку, тот не задумываясь треснет так, что все его желание подразнить высыплется из самых неожиданных мест. Но пока у него в запасе был действенный способ как отвлечь и успокоить разозленного Хибари, - пусть он лучше работает ночью и наедине, - ему не о чем было волноваться. Все еще улыбаясь, Тсуна зашел в свой кабинет и уселся за стол, сразу же снимая тяжелую телефонную трубку и прижимаясь ухом к холодному железу. Пальцы по привычке раскрутили телефонную вертушку с цифрами и намотали провод на руку. - Удивительно быстро, - послышался удивленный голос. - Что-то случилось? – сразу же спросил Тсуна. - Рассказать прямо сейчас или все-таки из вежливости спросить как дела у голубков? - Слушай, Реборн, чем старее ты… - Старше. - …становишься, тем глупее у тебя шуточки. - У нас проблемы. Улыбка моментально слетела с губ Тсуны. Так резко Реборн перестает пререкаться, только когда возникает что-то действительно серьезное. - Какие еще проблемы? - Сегун почуял, что его скоро скинут с места, и засуетился. Планирует нападение на императора. - У императора сильная охрана, ничего не выйдет. - А если он введет в город войска, превышающие охрану императора в численности, и нападет на дворец? – усмехнулся мужчина. Тсуна с силой сжал трубку. - Насколько достоверна информация? - Достаточно, чтобы поверить, но не настолько, чтобы бить тревогу. - Боюсь спросить что ты предлагаешь… - Помнится, вы с сегуном были хорошо знакомы. - И что? – недоверчиво спросил Тсуна, слыша по голосу Реборна, что тот улыбается. – Предложить ему отказаться от этой затеи и пригрозить, что иначе его накажут и поставят в угол? Слушай, Реборн… -Тсуна, здесь нет ничего смешного. А поговорить с ним не такая уж плохая идея. Он ничего за это не сделает, тем более тебе. - Я попробую, - после некоторой паузы ответил юноша. - Передавай привет Хибари. - При чем тут… - начал Тсуна и осекся, когда перестал вырисовывать пальцами путанные узоры на поверхности стола и поднял глаза. Брюнет стоял у выхода из комнаты, держа в руках стопку с одеждой. - Ты уже знал, что нужно ехать? - звучно повесив трубку, Тсуна поднялся и подошел к парню. Тот кивнул и, ловко развязав пояс, потянул его косоде вниз. - У нас была встреча вчера вечером. - Значит, со мной он разговаривает только по телефону, а с тобой видится? – усмехнувшись, сказал Тсуна и, зябко поежившись от прохладного ветерка, пробежавшего по обнаженному телу, побыстрее залез в распростертое перед ним кимоно теплого шоколадного цвета. – Ты тоже думаешь, что сегун станет меня слушать? - Нас, - поправил Хибари, тут же запахнув полы кимоно и туго затянув пояс. – Заставим. Он развернулся и двинулся прочь по коридору, минуя десятки комнат большого дома. Тсуна поторопился за ним, потому что не успевал делать такие широкие шаги, и приходилось только семенить следом, цепляясь обувью за камешки гравия, которым была уложена дорожка от дома до ворот. - Дойдем пешком? – с надеждой спросил он. - Поедем. - Я боюсь ездить на этой штуке! «Штука», вселявшая в Тсуну паническую нервозность, стояла за воротами. Хибари открыл дверь и кивнул, поэтому Тсуне ничего не оставалось делать, кроме как залезть внутрь, по пути приложившись головой об непривычно низкий потолок. - А если нас не пустят во дворец? – спросил он, когда брюнет сел напротив, и машина плавно тронулась вперед под стрекот запущенного двигателя. Хибари скептически приподнял бровь и молча отвернулся к окну. В такие моменты Тсуна понимал, что разговорить его себе дороже, а для собственной безопасности – вообще не стоит. Но в то же время его удивляло, что Хибари часто сопровождал его и помогал разбираться с делами, несмотря на то, что большего одиночки вряд ли можно было найти в этом мире. Он не терпел компаний даже из знакомых людей и избегал бессмысленных разговоров, но почему-то совсем недавно Тсуна начал замечать, что короткие фразы и резкие слова иногда разрастаются в вполне человеческие предложения, а если парень был в настроении, он даже мог что-то рассказать, пусть коротко и по существу, - но только с Тсуной. Все начало меняться, когда тот осознал, что больше не боится Хибари. Тогда у него появилось чувство, будто они стали на равных, то есть то, за что другой мог получить перелом ребер, Тсуне сходило с рук. Нет, он все еще мог получить ледяной, максимум гневный, взгляд, но ничего больше. Это давало ему надежду, что такие изменения заметил не только он, но и сам Хибари. Может, всему виной простое взросление, но… Тсуна вылез из машины и зашагал рядом с Хибари, минуя широкие ворота, через площадь, отделяющую их от дворца. Но даже если теперь он мог с ним разговаривать и находиться рядом, он не мог его касаться, если на то не было повода. То есть, для Тсуны было абсолютно естественным желание взять его за руку или провести ладонью по плотной ткани кимоно на сильной спине, или даже отвести темные пряди, очерченные до необычной четкости и остроты из-за бледности кожи, за ухо. Тсуне не просто не хватало этих прикосновений, ему хотелось убедиться, что Хибари все еще здесь, а остро-выточенный профиль принадлежит реальному человеку. Задрав голову, Тсуна зажмурился, когда сквозь лопнувший пух густых облаков пробился солнечный луч и ослепил глаза. Таким был Хибари - как эти облака, мерно бегущие по синему небу, недоступные и иллюзорно близкие. - Не глазей по сторонам, - отрезвил его спокойный низкий голос Хибари. Тсуна бегло осмотрел дворец и множество прилегающих к нему домов с позолоченными кромками изогнутых раскидистых крыш. Через несколько площадок, соединенных друг с другом ступеньками, по обе стороны от главных дверей неподвижными статуями стояла охрана. И даже не смотря на то, что они так и не сдвинулись с места, когда гости проходили мимо, Тсуна внимательно осматривал обоих стражников. - О, Шоичи-к… - воскликнул он, когда за дверями их встретил рыжеволосый парень, одетый в светлый балахон до пола, но Хибари неожиданно дернул Тсуну за рукав кимоно, и тот тут же поправился, - …Ирие-сан. - Нам нужна аудиенция с сегуном. Не выказав никаких эмоций, Шоичи коротко поклонился и повел гостей по дворцу. - Прости, - тихо шепнул Тсуна, когда они последовали за парнем. – Я забыл, что мы не должны быть знакомы. - Здесь даже у стен есть уши, - Хибари ответил как можно тише, но даже после этого казалось, что шепот во дворце стелется эхом по полу. – Своими воплями ты перекроешь наш источник информации. - Так это он?.. Хибари многозначительно усмехнулся, пресекая дальнейшие вопросы. Низко поклонившись, Шоичи отодвинул фусума в сторону, приглашая гостей внутрь. В большой, узкой комнате, освещенной солнечным светом из-за того, что открытые седзи выводили на цветущие сады позади дворца, удобно устроившись на подушках сидели сегун со своей женой. Оба не сводили с неожиданных гостей внимательного взгляда. - Я прошу прощения за неожиданное вторжение, - с вынужденной вежливостью сказал Тсуна и поклонился. - Что ты, Тсунаеши-кун, здесь ты можешь чувствовать себя как дома. Присаживайся. Коротко оглянувшись на Хибари, который продолжил стоять у выхода, Тсуна аккуратно сел неподалеку от сегуна, не так близко, но и для того, чтобы видеть малейшие изменения в его лице. - Чем обязаны? - Хотелось бы знать, не планировали ли вы военных операций, о которых нас не осведомили? – Тсуна попытался натянуть на лицо улыбку, но от одного вида этого хитрого прищура и самодовольной ухмылки, которую сегун даже не пытался прятать за преувеличенной вежливостью, улыбка превращалась в ее вялое подобие. - И откуда же у тебя такая мысль, Тсунаеши-кун? - Мне показалось, что с недавнего времени вы прекратили посвящать нас в подобные дела, - тут же отозвался Тсуна, - Бьякуран-сан. - Конечно, я понимаю, что клан Вонгола имеет право знать, - улыбнулся светловолосый юноша. – Пусть мне кажется немного странным то, что о таких вещах волнуется не официальный глава вашего клана. Тсуна быстро взглянул на Хибари и, заметив, что тот тоже не сводит холодного взгляда с сегуна, незаметно перевел дыхание. - Это правда, что пока я не достигну совершеннолетия, официальным главой является Хибари-сан, но... – Тсуна добавил уже жестче: - это не значит, что я не стану защищать императора от любого посягательства на его жизнь и его страну. - Да, ты же предпочитаешь теневую политику, Тсунаёши-кун, - усмехнулся Бьякуран, - я все понимаю. - Боюсь, по искусству ведения теневой политики вам равных нет, - вырвалось у Тсуны. Их взаимная наигранная вежливость звучала в комнате туго натянутой струной и грозила лопнуть с оглушительным звоном. - Как многое изменилось с тех пор, как мы общались в последний раз! – Бьякуран театрально вздохнул и покачал головой. Все это вызывало отвращение. Прошлое, в котором Тсуна ошибочно воспринял Бьякурана как наставника и позволил прочитать себя за время их общения, игра, основанная на голой тактике до каждого продуманного слова и исключающая малейшую вероятность честности, и театр, разыгранный на площади одной комнаты, где каждый из актеров четко знал данную ему роль. Хибари наблюдал, Тсуна подтверждал информацию, чему способствовали ловкие намеки Бьякурана, даже его жена играла немое доказательство его фальшивой честности. Сейчас последнее злило даже больше – Юни выглядела подобно оживленной кукле, и только ее молчаливое безразличное наблюдение за остальными выдавало то, что она все-таки живая, пусть пустой взгляд не спрячешь. - Ах, куда же подевался тот испуганный мальчик, который еще совсем недавно искал моей защиты? – улыбнулся светловолосый юноша. - Вырос. Тсуна поднялся на ноги, поклонился и направился прочь из комнаты. Перед самым выходом его остановил тихий, уверенный голос. - Какими бы ни были мои планы, не суй свой нос, если тебя об этом не просят, Тсунаёши-кун. Не все, что происходит в этом мире, ты можешь остановить. Пропустив вперед Хибари, Тсуна осторожно прикрыл за собой фусума, кинув на все еще стоящего в коридоре рыжеволосого парня затравленный взгляд. - Вы просили сообщить, когда советник императора приедет, - тихо сказал Шоичи и быстро удалился. Лицо Хибари на секунду вытянулось от удивления, что, конечно же, не укрылось от Тсуны, так как лицо Хибари редко меняло холодно-безразличную маску. Еще удивительнее было заметить неожиданную легкую улыбку. - Я не знаю, что делать, - обреченно вздохнул Тсуна. - Так нам только что подсказали, - все еще улыбаясь заметил Хибари. - Что? - спросил Тсуна, недоуменно наблюдая, как брюнет провожает Шоичи взглядом. Он толком даже не услышал, что там парень им пролепетал. - Мы идем к советнику императора. - Но я его никогда не видел! - Никто не видел. Полумрак небольшого зала, окруженного панелями из темно красного дерева, был освещен редкими лампадами и создавал странное ощущение туманного забытья. Тсуна медленно вышагивал по широким половицам, окунаясь в длинные летучие петли дыма, который шел от лампад и нес за собой тонкий запах сандала, настолько одуряющего, что Тсуна против воли расслаблялся, чувствуя себя погруженным глубоко под воду. В самом конце комнаты находилась площадка, заслоненная полуопущенной бамбуковой ширмой. Двое гостей присели перед ней на узкий ковер, но за переплетением бамбуковых прутьев был виден только силуэт и край ярко-алого кимоно. - Мы просим прощение за вторжение, - тихо извинился Тсуна. - Отчего же такая робость? Неужели предательство сегуна настолько сбило вас с колеи, Савада-сан? Тсуна удивленно поднял глаза, услышав тихий спокойный голос. - Но откуда вы... - Слухи летят по ветру. И я знаю все, что происходит во дворце. Как дерево знает о термитах в своей коре. - Я просто... не знаю что мне делать, - неожиданно для себя сказал Тсуна. Здесь было так тихо и спокойно, что слова лились свободным потоком. - Если бы я мог защитить императора... Но я не имею права вмешиваться, пока ничего не произошло. - Глава сильнейшего клана Вонгола говорит мне, что не имеет права вмешиваться в дела дворца? – усмехнувшись, спросил советник. - Боюсь, здесь моей силы не хватит, что противостоять ему, - признался Тсуна и с грустью посмотрел на Хибари, но тот внимательно наблюдал за советником, будто ждал каких-то действий, хотя темно красный силуэт оставался неподвижен. Тсуне даже начало казаться, что чужой голос звучит отовсюду, слишком плавный и ласковый для человека. - Побеждает тот, кто не боится довериться другим. Помимо вашего клана есть и другие, не отстающие по силе. - Что вы имеете в виду? - Пойдем, - неожиданно заговорил Хибари. - Но я не понял, о чем... – начал Тсуна и замолк, увидев внимательный взгляд брюнета, с легкой искоркой любопытства. Так смотрят, когда принимают вызов. Скинув гета и быстро составив их вместе, Тсуна поднялся по знакомым низким ступенькам. Пусть по настоянию Реборна ему приходилось жить отдельно от своей семьи, он знал любой дом на территории клана как свои пять пальцев. Этот дом был больше домов других семей, входивших в состав клана, просто потому что семья Тсуны предпочитала проводить время именно в нем, несмотря на то, что у каждого члена семьи был свой, хоть и небольшой, дом. Из-за этого территория клана разрослась едва ли не до размеров территории дворца императора, поэтому Тсуне даже казалось, что расширь они пространство для еще одной семьи, однажды он бы точно начал путаться. Но, к сожалению или к счастью, Вария заявила, что не хочет видеть их лица чаще, чем требуется, и уж тем более жить рядом. Пусть это прозвучало не так цензурно, но… Тсуне тоже больше нравилось проводить время с семьей, чем в своем доме, слишком тихом и одиноком, даже если там был Хибари. Открыв седзи, Тсуна с улыбкой посмотрел на своих друзей. Здесь тихо не было никогда – Дино тщетно пытался научить Рёхея играть в го, отчего тот нервничал и кидался камнями в Ламбо, когда тот прекращал лопать данго и начинал комментировать «скудные интеллектуальные способности, с которыми не выиграешь, даже если противник поддастся». Базиль и Ямамото, с любовью полирующий катану, сидели неподалеку и смеялись каждый раз, как камень прилетал Ламбо в лоб, или когда Рёхей обнаруживал, что камней на столе почти не осталось, и начинал вопить еще громче. - Савада-доно! – засиял улыбкой Базиль, заметив парня на пороге. - Тсуна, садись лучше ты со мной играть, - заныл Дино, - а то Рёхей никак не поймет, что без камней играть невозможно. - А ты не вали на других, если объяснять не умеешь! – возмутился светловолосый парень. - Я бы с удовольствием, но… - начал Тсуна, присаживаясь рядом с друзьями, - нам нужно решить одно дело. - Что-то случилось? – Базиль обеспокоенно посмотрел на друга и подсел поближе. - Еще нет. Поэтому нужно обсудить это сейчас. Всем вместе. - Ламбо, сгоняй за Гокудерой, - кинул Рёхей. - Щас я тут еще бегать буду, ага… - Ламбо, ты же понимаешь, что если Гокудера узнает, что Тсуна просил тебя позвать его, а ты отказался, он тебя в пруду утопит. - Или отрежу яйца и отдам гейшам на обучение. Тсуна резко повернулся на знакомый голос, с трудом осознавая, что обводит взглядом остановившуюся на пороге комнаты фигуру – от босых ступней по темно-синему косоде с едва различимыми контурами плывущих по ткани волн, широко распахнутому на груди из-за слабо завязанного пояса, чуть задержаться на открытой коже шеи, оттененной светлыми прядями, до невозможности отвести взгляд от сонных серо-зеленых глаз. - Скоро солнце сядет, а ты только проснулся, - рассмеялся Дино. - Видимо опять всю ночь кому-то показывал длину… своей катаны, - Ламбо усмехнулся и показал язык. - А ты там со своим кинжальчиком рот прикрой, мелкий еще на такие темы говорить, - буркнул Гокудера и вальяжно развалился на полу. - Мало ты обо мне знаешь, тупица! - Все-все, Ламбо, угомонись, пожалуйста, - с улыбкой попросил Тсуна и, заметив, как край косоде начинает плавно сползать с плеча Гокудеры, добавил: - А ты лучше запахнись, Гокудера-кун. - Тебя это смущает? – прищурившись спросил парень. - Простудишься. - Тсуна, так ты нам расскажешь, что случилось, или мы ждем Хибари? - Нет, Дино, он уже в курсе, - Тсуна оглядел друзей и тяжело вздохнул. – Сегун планирует свергнуть императора и устроить переворот. Все как он и ожидал - парни дружно начали возмущаться, отчего все голоса слились в один неразборчивый гомон. Никто из них никогда не доверял сегуну, поэтому Тсуна ожидал такой реакции и какое-то время даже терпеливо молчал. Но, зная, что среди его друзей есть несколько темпераментных личностей, Тсуна решил прервать молчание раньше, чем кто-то из них сорвется и прямо сейчас побежит к сегуну с катаной наголо. - Ребята, давайте лучше спокойно все обсудим, - он примирительно поднял ладони и улыбнулся. - Откуда у тебя эта информация? – поинтересовался Дино. - От Реборна. Да и сам Бьякуран мне ясно дал понять, что это не просто слухи. - Ты говорил с ним?! - Да. Более того, он сказал мне не совать нос в чужие дела. - Еще один такой комментарий в твою сторону, и свой нос он будет долго искать у себя в заднице, - процедил Гокудера. - Боюсь, здесь даже мы с ним не справимся. - Но наш клан все-таки больше, - уверенно заявил Базиль. - До тех пор, пока Бьякуран не привлечет армию со стороны, - вздохнул Тсуна. - Но сидеть и ждать, пока сегун нападет, тоже не выход! - Я этого не предлагал, Базиль. На самом деле Хибари-сан предложил одну идею… - Кёя? Невероятно, - Дино широко улыбнулся. - Ну, это не совсем его идея, - опустив глаза, Тсуна неуверенно продолжил: - Можно объединиться с другими сильными кланами. - Ламбо, сходи, пожалуйста, за картой, - попросил Ямамото, и мальчик, на удивление, тут же поднялся и быстро вышел из комнаты, через какое-то время вернувшись уже со свертком в руках. Брюнет перенял у него сверток, аккуратно расстилая на столе. Остальные тут же окружили стол, нависая над картой. - Да, отчасти это, конечно, безумная идея, - задумчиво протянул Дино. - Если брать в расчет не только сильных территориально, но и по количеству способных сражаться… - Базиль повел ладонью по карте, изредка останавливаясь на отдельно отмеченных участках, - помимо нашего клана есть еще 7, чьего сотрудничества было бы неплохо добиться. - Шутишь? Некоторые из них нас бы уничтожили, дай им такой шанс, - фыркнул Рёхей. - Можно попросить Фууту выяснить, какой из этих кланов сильнейший. - Нет, Базиль, Рёхей прав, не все из этих кланов будут готовы присоединиться, - Тсуна прикусил губу, напряженно всматриваясь в карту. - Так давайте начнем с того, кто вряд ли согласится. Там и узнаем, такая ли уж это плохая идея. Все тут же повернулись к Ямамото и с удивлением посмотрели на парня – такая простая, но гениальная мысль. Не часто услышишь подобную от него. - Тогда мы начнем с… - Тсуна прошелся взглядом по карте и через секунду снова поднял глаза на друзей, заметив у них такое же сомнение на лицах. – Вам тоже теперь кажется, что это все-таки плохая идея? Камешки с плеском падали в пруд, расходясь прозрачным обручами и распугивая засыпающих рыбок. Обручи росли и двоились каждый раз, как пальцы нащупывали новый камень и бросали в воду. Обняв собственные колени, Тсуна положил на них подбородок и задумчиво уставился в воду, разбавленную оранжевыми и красными всполохами рыбьих хвостов. За спиной чередой менялись звуки – легкий шелест рисовой бумаги, скрип половиц, хруст прогибающихся досок на ступеньках и перелив потревоженных камешков на дорожке до пруда. Тсуна закрыл глаза, вслушиваясь в звуки вокруг него, и не открыл, даже когда его предплечье погладила чужая ладонь. - Ты беспокоишься. - Все слишком навалилось, - сев рядом, Гокудера плавно привлек Тсуну, и тот доверчиво прислонился головой к его плечу, судорожно переведя дыхание. - Не переживай, стоит Бьякурану рот открыть, мы его быстро заткнем. - Сейчас все серьезнее, чем ты думаешь, - тихо ответил Тсуна, повторяя пальцами узор на ткани косоде, струящегося на чужой груди. - Пусть так. Ты не один, у тебя есть семья, - Гокудера повел губами по каштановым волосам, раздувая легкие пряди своим дыханием, – и я. Тсуна растерянно посмотрел в глаза парню, когда тот приподнял его лицо, ласково целуя скулы. Но полностью он осознал происходящее и пришел в себя, когда почувствовал влажный кончик языка на своих губах. - Не надо, - Тсуна мягко отстранился. Голос звучал слишком тихо из-за бешенного сердцебиения. - Это из-за Хибари? Я же говорил, мне все равно. - Это нечестно по отношению к нему. - Я хочу касаться тебя, - Тсуна прикрыл глаза, когда пальцы разошлись по его щекам теплыми полосами, - целовать тебя. Вибрирующий шепот на губах отозвался холодными мурашками, отчего Тсуна задрожал, но все-таки сумел отстраниться. - Наша связь не приведет ни к чему хорошему. Это опасно для нас обоих. Поднявшись с места, он подхватил гета в руки, даже не осознавая, как практически убегает босиком прочь от главного дома. И не замечая, что Гокудера провожает его хитрым, чуть прищуренным взглядом. ____________________________________ Благодарю своих бету и музу за снабжение музыкой, когда так атмосферно пишется, то и быстрее получается, надеюсь теперь буду выкладывать быстрее. И заранее извиняюсь перед бетой, что в некоторых главах я буду слегка издеваться над ее любимыми персонажами (ничего криминального, просто баловство^^), а теперь я снова замолкаю..)