Убить, нельзя влюбиться

      Я ожидала, что мою персону тут же отведут на эшафот, поиздеваются над моей тушкой и казнят, но всё было немного иначе. Марк Юрьевич лишь приподнял одну бровь и доброжелательно усмехнулся. Я немного опешила от такой реакции. Она совсем не вязалась с его словами. Однако в следующую секунду, он развернулся и направился прочь. Я же глупо хлопая ресницами и не понимая, что же сейчас произошло, стояла и смотрела в удаляющуюся спину мужчины. Стряхнув наваждение только когда он ушел, отправилась на следующую пару.       Дальнейшие пары прошли быстро и без эксцессов. Видимо, невезение на этом покинуло меня, что было к лучшему. Мне так казалось...

***

      Я позвонила отцу, надевая куртку. День сегодня был промозглым и противным. Хотелось завернуться в плед, пить какао и смотреть сериальчики. Однако по возвращению домой меня ждала учёба. Не подумайте, я люблю учиться. Но постоянная зубрёжка, выполнение заданий и подготовка к сессии утомляют. Я ведь не робот, верно?       Слушая короткие гудки, я ждала, когда отец наконец соизволит взять трубку. Он, конечно, мог быть занят. Однако, Дмитрий Антонович знал, во сколько у меня заканчиваются пары и всегда был готов к этому времени. Сейчас, видимо, что-то пошло не так. Услышав от оператора, что: «Абонент не отвечает или находится вне зоны доступа сети. Пожалуйста, перезвоните позже», я немного забеспокоилась. Что-то явно было не так, только вот что? Я попробовала позвонить ещё раз, но вновь услышала механический голос оператора, оповещающий меня о том, что абонент не отвечает. Вздохнув, я засунула телефон обратно в рюкзак и села на скамью, стоящую около входа в универ. Именно тут, кстати, я и столкнулась с Марком Юрьевичем в первый раз.       Погода становилась всё хуже. Ветер пригнал грозовые облака, так что улицу накрыл полумрак. Это было нормально для сентября. Когда вроде ещё тепло, но уже не так, как в августе. Погода отражала моё настроение. День сегодня не задался совсем. А сейчас стало ещё хуже.       Сзади послышались чьи-то шаги. Я не поворачивалась. Впрочем, зря. Рядом приземлил свою филейную часть Марк Юрьевич. Тот, кого я хотела видеть сейчас меньше всего. Тем временем, преподаватель литературы вытащил пачку сигарет из кармана и закурил, выдыхая дым словно паровоз. Я поморщилась. Запах сигарет вызывал у меня не очень приятные воспоминания о маме. Когда она была жива, то часто курила. Особенно это наблюдалось при волнении. Этот запах напоминал мне её. Отец, бывало, тоже баловался курением, но после смерти матери бросил это гиблое дело. Из воспоминаний меня вырвал спокойный и уверенный голос Марка Юрьевича: — Будешь? — повернув голову в его сторону, я увидела, что он предлагает мне сигарету. Удивленно посмотрев на преподавателя, я отрицательно качнула головой. — Не курю и вам не советую, Марк Юрьевич. — тот хмыкнул на моё замечание и продолжил курить, выдыхая дым. — Чего сидишь тут, такая потерянная?       Я вздохнула, не особо хотя распространяться о том, что произошло. К тому же, причиной моего плохого настроения, от части, был и он, преподаватель. Немного подумав, я ответила: — И почему я не удивлена, что вы оказались тут. Скажите, Марк Юрьевич, вы действительно следите со мной? — произнеся это, я достала телефон, убеждаясь, что отец так и не перезвонил, — Учтите, я не верю в случайности. — Придётся поверить. Я сам теряюсь в догадках, почему всегда натыкаюсь на тебя. И это бесит. — он выдохнул огромный клуб дыма, после чего выкинул окурок в рядом стоящую урну.       Меня посетила мрачная мысль, которую я тут же озвучила: — Вы из-за этого так ко мне прицепились? Потому что я бешу вас? — Частично. Ты вся такая правильная, зубрилка. Даже смотреть тошно, напоминает меня раньше.       Я удивленно глянула на литератора. Было неожиданно услышать такое откровение. Однако я решила тактично промолчать. Наверно, правильно сделала. Посидев так ещё немного в полной тишине, прочувствовав всю прелесть холодного осеннего воздуха, моя неудачливая персона наконец засобиралась домой. Я поняла, что отец уже не перезвонит. Не сидеть же мне тут целый день. Только собираясь попрощаться с Марком Юрьевичем, тот первый подал голос: — Идём, отвезу тебя. Скоро начнётся гроза. И да, не стоит искать в этом скрытый смысл и подтекст. Просто не хочу, чтобы мои ученики пропускали мои пары. А ты точно их пропустишь, если заболеешь. — он, не глядя на меня, отправился к машине. Я не особо разбиралась в машинах, но по значку определила, что это Toyota. Впрочем, меня это не особо интересовало.       Марк Юрьевич отключил сигнализацию и залез на водительское сиденье, ожидая меня. Думая о том, что это огромная ошибка, я всё-таки села рядом, пристегнувшись. Преподаватель тронулся с места, выезжая с парковки. — Где живёшь? Только не надумывай себе ничего. — он усмехнулся, подправляя выбившуюся прядь причёски.       Я скептически хмыкнула, называя адрес. Однако пришлось уточнить, чтобы во двор он не заезжал. Если меня увидит отец, да ещё в компании с кем-то незнакомым и не внушающим доверие, то мне не поздоровится. Я не хотела оставаться в полной изоляции от мира. Марк Юрьевич лишь хмыкнул на моё замечание, но ничего не сказал.       Так мы и ехали до моего дома, сопровождаемые громом и музыкой преподавателя. Он включил её, как только залез в машину. Стоит признать, что его музыка мне понравилась. Хотя я не люблю тяжелую музыку. Не любила. До сегодняшнего дня, видимо. Хотя раньше я её и не слушала, заранее считая это ужасом. Играющая группа мне настолько понравилась, что я откинулась на кресло и полностью погрузилась в себя. В голове промелькнула мысль, что надо не забыть спросить название этой группы. Намного лучше, чем классика. Ничего, конечно, не имею против классической музыки, но скучно это.       Такими темпами мы доехали до моего дома. Марк Юрьевич, как я и просила, остановился чуть поодаль от моего дома. Поблагодарив, я вышла из машины и уже закрывая дверь, услышала: — Удачно совпало, кстати. У меня недалеко репетиция... — видимо, он сказал это сам себе.       Захлопнув дверь, я поспешила к дому. Дождь тут же вымочил меня, но мне было всё равно. Домой меня вело неприятное чувство. Можете назвать это шестым чувством, интуицией. В общем, как душе угодно. Оно заставляло чуть ли не бежать домой.       В этот раз я добралась без приключений. Оказавшись во дворе, моя интуиция завопила пуще прежнего. Всё это подкреплялось стоящей около дома полицией и машиной скорой помощи. Они все столпились около чего-то. Я, не думая, сорвалась туда.       Там стояла машина отца, с несколько помятым передом. Я ломанулась к ней, но мне преградил дорогу полицейский. — Куда собралась? Не видишь, тут авария.       Я вырвалась, проговаривая: — Это машина моего отца. Где он? Что с ним? — на словах про аварию, у меня на миг потемнело в глазах. Мать погибла именно так. — Отец? С ним все нормально, идём.       Я выдохнула, отправившись за полицейским. Он провёл меня к скорой помощи, в которой сидел Дмитрий Антонович. Целый и невредимый, если не считать кровавую ссадину на лбу. Я улыбнулась, тупо глядя на папу. Тот заметил меня и облегченно выдохнул: — С тобой всё нормально...Я боялся. Извини, что не позвонил. Как раз выезжал к тебе, когда в машину врезался какой-то мудак. — мне оставалось лишь удивленно посмотреть на папу. Он впервые выражался так при мне. — Всё хорошо, пап. Меня больше беспокоит то, что случилось тут и то, как ты себя чувствуешь? Всё ведь нормально? — дождавшись утвердительного кивка, я выдохнула. — Поднимайся домой, Кристина. Я улажу все формальности тут и тоже поднимусь. Приступай к домашней работе. — тут вернулся обычный строгий отец.       Я кивнула, вылезая из машины скорой помощи и отправившись домой. Как только я увидела отца целым, моя тревога улетучилась. Конечно, остался неприятный осадок на душе. Не только от аварии, но и от этого дня.       Открыв дверь в квартиру, я скинула тонкую куртку и побежала в комнату. Мой утренний опыт вновь повторился. Я упала. Третий раз за день. Вот не знаю, это мой злой рок? Если утром я лишь порвала штаны, то сейчас явно повредила ногу. Было больно. Кое-как встав, я ушла к себе и грохнулась лицом на кровать. — Хватит сегодня с меня падений и приключений. Допадалась...       Пролежав так минут десять, я переоделась и наложила на больную ногу эластичный бинт. Судя по всему, сегодня просто не мой день. Но после чёрной полосы обязательно идёт белая. По крайней мере, мне хотелось в это верить.