Long Live

Леви POV Леви не чувствовал ничего, кроме самоосуждения за своё обращение с тобой, но у него были на то веские причины. Если бы он сказал тебе правду, он прекрасно знал, что ты бы ещё больше разозлилась и настояла на том, чтобы вернуться с ним. Ты всегда была готова к хорошей драке и эта не стала бы исключением. Твоё присутствие в этот момент только поставило бы твою жизнь под угрозу, и вся твоя тяжёлая работа была бы напрасной. У тебя было бы больше шансов выжить, сражаясь против титанов, чем пасть от рук отморозков. Он стоял совершенно неподвижно с Эрвином в тихом зале для совещаний в штаб-квартире Легиона разведки, лицом к лицу с горсткой солдат Военной полиции и, в частности, с одним человеком, которого ты действительно не хотела бы видеть. Дариус Заклай. Найл Док, главнокомандующий Военной полиции, взял на себя ответственность за так называемую «встречу», но Леви прекрасно знал, что это была идея Заклая. Кто-то проговорился о твоём местонахождении, и этот гротескный человек явно хотел тебя заполучить. Черноволосый просто не знал, как далеко он может зайти. Во всяком случае, пока. Первым заговорил Найл. – Прошу прощения за появление в последний момент, командир, но я должен сразу перейти к делу. Мы получили известие, что вы укрываете в своём корпусе опасную женщину, и требуем, чтобы вы немедленно передали её нам. – Опасную? – Эрвин усмехнулся, – уверяю вас, она далека от этого. – Неужели? Я уверен, у моих людей будет совсем другое мнение на этот счёт. – Найл ткнул большим пальцем себе за спину. Леви сразу узнал этих троих мужчин. Все из паба три недели назад. У парня, которого звали Уорнер, был сломан нос, и неудивительно, учитывая с какой силой ты ударили его головой о стойку. У другого были порезы вдоль лица от стула, который ты использовала в качестве оружия, а третий парень, казалось, был в порядке, ни царапины на нём; за исключением деревянной палки, на которую он опирался. – Я называю это самообороной, – солгал Эрвин. – Мы с капитаном были свидетелями драки, которая началась в баре, и женщина, о которой идёт речь, просто защищала себя. Не забывайте, что ваши люди стреляли в неё, когда она была явно безоружна... – Чушь собачья! – Крикнул Уорнер, и Найл поднял руку, чтобы немедленно заставить его замолчать. – Она воровка, которой место в камере, а не на улице и уж точно не в корпусе разведки. – Он говорил спокойно, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. – Мы с тобой оба знаем, что камера не будет тем местом, куда она пойдет. – Выплюнул Леви и переместил свои пепельные глаза в сторону Закклая, чьи отвратительные губы скривились в неприятной улыбке. Эрвин выдохнул, его собственное терпение заканчивалось. – Она была в нашем корпусе последние три недели под присмотром капитанов и, насколько я знаю, проявила себя великолепно. Заперев кого-то в камере, вы не заставите его изменить свой образ жизни. На самом деле, это только укрепит их решимость не делать этого. Её пребывание в Легионе разведки даёт ей возможность изменить свою жизнь к лучшему. Позвольте мне доказать вам это. – Что ты такое говоришь? – Спросил Найл, скрестив руки на груди. Леви сердито возразил, прежде чем Эрвин успел вставить хоть слово. – Он говорит, что я лично возьму на себя ответственность за неё. Если она переступит черту, с ней буду иметь дело я, а вы, жалкие придурки, можете держаться от этого подальше. – Я имею в виду, – Эрвин с неодобрением посмотрел на Леви за то, что он вмешался, – если она решит покинуть Разведовательный корпус или участвовать в преступной деятельности, то мы не будем вам мешать. Найл на минуту задумался над предложением Эрвина. Они были старыми друзьями, и он знал, что Эрвин обычно всегда держал свое слово. Но это ещё не означало, что он ему доверяет. – Хорошо. Но если она сделает неверный шаг, мы обрушим на неё ад. Если мы увидим её на улице одну, мы заберём её. Вы сами сказали, капитан, что она в вашем распоряжении. Если вы не с ней, мы будем считать, что она больше не под вашим присмотром... – И это сделает её собственностью военной полиции. – Закклай наконец открыл свой мерзкий бородатый рот, и челюсть Леви тут же яростно сжалась. – Она не грёбаный стул. – Рявкнул он на замечание старика. Закклай ухмыльнулся, как Чеширский кот. – Похоже, вы не наблюдаете за молодой леди, пока мы говорим, капитан. Очень надеюсь, она в безопасности. – Он подначивал, как змея, плюющаяся ядом. – Тц. Леви больше всего на свете хотел бы врезать ногой по его извращенному лицу, но его слова не вызвали у капитана ничего, кроме беспокойства. Была ли ты в безопасности? Он бросил тебя на произвол судьбы и теперь был разочарован своим решением. Он делал только то, что считал правильным в тот момент. Угрожающее поведение Закклая вызвало у него необычайную тревогу, и всё, чего он хотел сейчас, – это убраться отсюда к чёртовой матери и пойти за тобой. Полицейские не могли знать, где ты находишься, но в то же время они узнали о тебе от кого-то. Что, если всё это было спланировано так, чтобы ты осталась одна и уязвима? Ему очень быстро пришло в голову, что в данный момент для него ничего не имеет значения, кроме тебя. Поэтому, ничего не объясняя, он просто повернулся и вышел из комнаты. Эрвин не задавал ему вопросов только потому, что думал о тех же тревожных вещах. Леви вышел во двор, вскочил на лошадь и пустил её во весь опор. Он знал, что ты будешь в самом отвратительном настроении, но ему было всё равно. Пока ты в порядке, он сможет дышать спокойно. Ему не потребовалось много времени, чтобы добраться до тренировочной площадки, ветер хлестал его по лицу, и щёки покраснели, когда он прискакал. Леви сильно натянул поводья, заставив лошадь остановиться. Его графитовые глаза смотрели во все стороны, но тебя нигде не было видно. Он заметил, что ты сняла с себя УПМ и оставила его посреди площадки. – Т/и! – Крикнул он в отчаянии. Тишина. Единственным звуком был шелест деревьев. Он в последний раз огляделся вокруг в надежде, что ты сидишь на дереве или отдыхаешь где-нибудь. Ничего. Ты ушла. Леви почувствовал не только волнение, но и невыносимую боль в груди. Это было его рук дело. Ты ушла из-за него. Он разочаровал тебя. Порицание, вина, разочарование и раздражение взяли верх. То, что он сделал, было неправильно, он знал это и теперь должен был загладить свою вину перед тобой. Но сначала он должен был найти тебя. – Чёрт! Он щёлкнул языком, ударил лошадь пятками, переходя на галоп и покинул лес. Для твоих поисков он выбрал единственный известный тебе маршрут и начал с маленькой деревушки, где находилось кафе Наны. Он подумал, что, может быть, ты будешь там, и решишь посидеть и подождать его где-нибудь в тепле. Он шагнул внутрь и поискал глазами, но тебя там не было. – Леви, дорогой! – Нана проковыляла в комнату. – Нана. Ты видела… Удар! Леви был невероятно удивлен, когда её трость резко коснулась его руки. Но это ни черта не изменило. – Ты бросил её! – Она нахмурилась. – Подожди. Ты её видела? – Да. Она была здесь. Как ты мог так поступить с ней, Леви? Бедная девочка была в таком отчаянии. Кричала и плакала… – Она плакала? – Ну… нет, это была ложь, но она очень зла на тебя, молодой человек! Как и я! – Нана, ты видела, куда она пошла? – Я точно знаю, куда она пошла. Она была готова уйти от всего этого, понимаешь? Ты подвел девушку. – Я знаю. Я просто пытался защитить её. – Есть и другие способы защитить, Леви. Оставить её в затруднительном положении – не один из них. Глаза этой молодой леди рассказывают историю, и это очень болезненная история. Все, что ей действительно нужно, – это кто-то, кому она может доверять. Леви ловил каждое её слово, но сейчас было не время обдумывать их. – Нана, пожалуйста, скажи мне, куда она пошла? Её морщинистые глаза превратились в щелочки, и она поджала губы. – Она вернулась в штаб. Тебе повезло, что мне удалось убедить её. Я сказала ей, чтобы она дала тебе ещё один шанс и что у тебя, должно быть, была веская причина сделать то, что ты сделал. После разговора по душам и чашки моего особого чая она согласилась. Она будет ждать тебя там. Переполненный облегчением, мужчина с волосами цвета оникса наклонился и схватил Нану за щёки, быстро поцеловав её в лоб. – Огромное спасибо. Она усмехнулась, когда Леви направился к двери. – Мальчик мой? Он остановился и оглянулся, – что? – В следующий раз, когда я увижу тебя, я ожидаю, что это будет с ней, и я ожидаю увидеть, как ты улыбаешься и ведёшь себя вежливо! – Конечно, Нана. Обещаю. Он слегка улыбнулся ей, прежде чем уйти. Оседлав лошадь, Леви направился прямо в штаб. Он был благодарен Нане за её чудесные слова, потому что никогда бы не нашёл способа убедить тебя вернуться. Если только бы не приволок тебя обратно, крича и выкрикивая ругательства. Однако это не означало, что он полностью снял себя ответственность. В лучшие времена с тобой было трудно, и он считал, что стоит ему встретиться с тобой лицом к лицу, и ты станешь в десять раз упрямее. Когда он вернулся, солнце уже клонилось к закату. Леви направился прямо внутрь и спросил других кадетов о твоём местонахождении, но никто, казалось, не видел тебя. – Ты не видел, как она пришла? – Нет, сэр. – Она не спускалась к ужину? – Нет, сэр. Он направился в твою комнату. Она была пуста. Нетронутая на вид. Твоя постель не застелена. Все ещё пыльно там, где ты не убирала. Он вышел и закрыл дверь. Где она, чёрт возьми? Другие кадеты смотрели, как он бесцельно бродит вокруг. – У меня что, дерьмо на лице? – Он заорал, и все они бросились врассыпную, как испуганные маленькие мышки. Леви начал спрашивать себя. Почему он так беспокоился о твоём местонахождении? Какая разница, попадешь ты в руки Военной полиции или ещё хуже? Какого хрена он так беспокоится о женщине, которую знает чуть больше трёх недель? Сделав глубокий вдох, он успокоился и направился в свою комнату. Ему нужно было присесть на минутку. Подумать. Он вёл себя странно, почти безрассудно. Он открыл дверь и шагнул внутрь, не отрывая взгляда от своих ног. Пинком захлопнув дверь, он направился к своему креслу, но остановился как вкопанный, подняв голову. Там была ты. Сидела в его кресле, положив грязные ботинки на стол, и читала его книгу. – Как ты… – Ты можешь быть сильнейшим воином человечества, но никогда не недооценивай силу женщины. – Ты захлопнула книгу и бросила на него самый убийственный взгляд, который он когда-либо видел. Он предположил, что это, должно быть, был тот самый взгляд от которого мужчины мочились в штаны. Впрочем, его это совсем не пугало. На самом деле он находил это невероятно провокационным.