i comfort you

лань сичэнь берёт цзян чэна за трясущуюся руку, переплетает пальцы и некрепко сжимает. смотрит на мужчину, улыбается одними уголками губ, кивает еле заметно: говорит, что всё хорошо, что он рядом. цзян чэн в судороге кривит губы. он не знает, как показать свою благодарность — горло пересушено и голос точно будет дрожать, поэтому только сжимает чужую ладонь в ответ, надеясь, что его поймут. и сичэнь понимает. он в принципе очень понимающий. а ещё заботливый. он всегда рядом, когда цзян чэну это нужнее всего, когда внезапные приступы напоминают о себе и обезоруживают всегда уверенного в себе мужчину. и сичэнь каждый раз стоит рядом с цзян чэном и держит его вот так за руку, иногда — за обе. чуть сжимает периодически, гладит большим пальцем тыльную сторону ладони, а ещё смотрит так успокаивающе, как только он умеет смотреть. они никогда не говорят. сичэнь знает, что разговоры бесполезны, что действия для цзян чэна куда важнее, да ему и самому так удобнее — он сомневается, что смог бы найти нужные слова. на самом деле, каким бы искусным не было его умение вести переговоры и поддерживать светские беседы, в таких ситуациях он ничем не лучше рыбы. через пару минут цзян чэну становится лучше, и лань сичэнь кладёт вторую руку ему на плечо, почти что отрывает от окна и ведёт его в покои. ноги у цзян чэна уже не грозятся подкоситься от малейшего движения и дышать становится легче, но всё ещё недостаточно, чтобы добраться до кровати самостоятельно. сичэнь аккуратен и обходителен, как и всегда, он идёт медленно и без резких движений, чтобы не сделать хуже, и останавливается у самых дверей. смотрит на цзян чэна, спрашивая разрешения войти, и только после слабого кивка толкает дверь. когда цзян чэн уже сидит на кровати, всё ещё подрагивающий и кусающий губы, сичэнь порывается пойти за травами и заварить ему успокаивающий чай, но стоит только дёрнуться, как цзян чэн сильнее вцепляется в его руку и смотрит так отчаянно, что лань сичэнь просто не может себе позволить сделать и шагу. он садится прямо на пол, рядом с цзян чэном, держит уже обе его руки и всё так же размеренно водит по ним большими пальцами. дышит чуть громче обычного, чтобы цзян чэн подстроился под его такт и мог успокоиться. самое главное — ни о чём не спрашивает. в тишине, нарушаемой лишь ветром из открытого окна, проходит минут пятнадцать. цзян чэн уже успокоился и теперь его начинает клонить в сон. сичэнь отпускает чужие руки, поднимается с пола. импульсивная мысль предложить цзян чэну помочь раздеться бьётся в голове, но, к счастью, вовремя подавляется. не желая задерживать чужой сон, сичэнь спешит откланяться. обещает, что завтра утром приготовит цзян чэну обещанный успокаивающий чай, и теряется, когда тот на это улыбается. совсем слегка, немного боязливо даже, будто впервые так улыбается кому-то (и даже если это правда, лань сичэнь рад, что этот кто-то — он). — спасибо, — цзян чэн, видимо, сам потрясён тем, что это сорвалось с его губ. сичэнь же старается не расплыться в абсолютно глупой улыбке, поэтому находит рукой руку цзян чэна, подносит к своему лицу и едва ощутимо прикасается губами. отстраняется он спустя пару секунд, но делает это так уверенно, что становится ясно: он полностью осознаёт ситуацию и не жалеет ни о чём. наверное, его уверенность передаётся и цзян чэну, потому что тот снова улыбается.