Чертова дюжина миников

Для своих двадцати шести лет Огай успел довольно многое – за короткое время выучиться на врача ( что было непростой задачей, экстернат в школе, долгие ночи зубрежки названий и расположений органов, костей, гормонов), связался с мафией, попал к отличному стратегу в поле зрения, и вот Огай уже занимает довольно высокое местоположение в её иерархии. Но почему-то именно сейчас от него требуется взять и бросить всё, поехать в какую-то деревню и уговорить какого-то там бывшего военного приехать в Йокогаму. Мори не любил бессмысленных заданий, но если сенсей хотел, что бы Огай его «уговорил и привез», как выразился сам сенсей, то у Огая просто не оставалось никаких вариантов. Надо привезти этого бывшего военного. Времени ему отвели до "пока не уговорит". Имея лишь смутное представление, как выглядит тот, кого он ищет, Огай сошел с поезда и немедленно отодвинулся ближе к ограде у другого конца платформы. В воздухе носился запах, который Огай в городе уже давно не чуял – пахло поздними цветами и скошенной травой. А ещё пахло чем-то легким и едва уловимым металлическим, и врач немедля списал запах на железнодорожное полотно. У станций часто пахло по особенному. Вдруг он чихнул. Огай вспомнил, почему решил переехать в город с концами. Вечная аллергия, которая охватывала почти все его потенциально прекрасные весенние и летние дни в более юном возрасте. Идеальная причина, что бы отказаться идти гулять с друзьями, которых и так не было. Огай сразу лезет за антигистаминными в портфель, который взял с собой. М-да, возможно он перегнул палку, решив поехать в костюме и с портфелем. Возможно, надо было ехать в чем-то более каждодневном, но вот незадача, за дежурствами в государственной больнице и в лазарете мафии, между отчетами и составлением списков у Огая совсем не оставалось времени на себя. То есть не так. Не оставалось времени и сил на рекомендуемый психологами уход за собой. Проглотив таблетку, Огай попытался переждать подкатывающий чих, но не смог. И следующий чих тоже вырвался почти сразу же. Высморкавшись, Огай посмотрел на часы. Полтора часа до полного действие таблетки. Надо бы это время переждать где-нибудь с кондиционированным воздухом, и где есть тот, кто знает почти всех в деревне. Огай думал о библиотеке. Как правило, в таких местах библиотекарями были какие-нибудь уже перевалившие за восьмой десяток лет старички, живенькие к происходящему вокруг и уверенные в том, что любому человеку нужно услышать, что-то хорошее о выбранной книге. А ещё вокруг таких людей информация буквально роилась. Огай совершенно страдальчески углубился в деревеньку, периодически спрашивая о направлении у прохожих. Конечно, пока было рано судить, но эта деревенька явно была неплохо устроена, здесь были молодые семьи, старики и бегали дети. В том, что эти семьи не приехали из города, а живут в деревне, говорило многое – и то, как они были одеты в удобные одежды, пусть и не новые, но сидящие по человеку носящему их; загорелая кожа выдавала долгое нахождение на открытом воздухе, и то, как плавно двигались девушки на улице, ступая не глядя, зная дорогу, безошибочно говорило об одном – это не городские жители, проезжающие мимо и решившие остановиться. - Простите, я ищу библио… - Дяденька, да вот же она, - протянул подросток, поправляя очки и указывая в сторону останков сгоревшего здания. – Но если вы ищете какую-то особенную книгу, то я могу сказать у кого её можно найти. - На самом деле… - замялся Огай, - я ищу скорее тихое место с кондиционером и одного человека. Подросток посмотрел на него с прищуром, потом крутанулся на пятках и бросил через плечо: – Тогда я знаю, куда вам надо. Огай шел за подростком, гадая, что же это за ребенок такой. Он точно не выглядел местным и в тоже время выглядел так, словно знает здесь всё и всех. Огай попытался поспрашивать его о чем-то пару раз, но тот просто отмахивался, говоря, что вопросы не ко времени и не к месту. Они прошли почти всю деревню и свернули к выходу, но тут подросток остановился у последних ворот на улице и достал ключи. - Эээ, понимаешь, я не уверен, что это хорошая идея, - попытался отказаться Мори, предчувствуя что-то не хорошее. - Хорошая, хорошая. Он давно ни с кем не упражнялся, - бросает подросток и тянет Огая за рукав, - Ну же, идём. Огай сдаётся, понимая, что если что дело запахнет жареным, то он сможет отбиться. Они поднялись в дом, паренек скинул гэта и побежал вглубь дома, пока Огай снимал ботинки и оглядывался. Дом был стар, он пах сыростью, хоть и был аккуратно убран. Даже почти аскетично. - Прошу прощения за вторжение, - скромно попросил Огай у пустого дома и прошел вглубь, ориентируясь на звуки перепалки. Огай остановился у сёдзи, прислушиваясь. Мужчина, который спорил с подростком, звучал грубо и пьяно. - Апчхи! Ну вот, он раскрыл себя. - Я прошу прощения, - произнес Огай, входя в комнату и замирая. – О господи, кондиционер. Я совсем забыл о своих манерах. Меня зовут Огай Мори, я только приехал и… - Я даже знаю, кто вас послал. - А? - Скажите ему, что я не приеду. Идите назад, успеете к дневному поезду, там не будет так много народу. Мори смотрит на сидящего человека с прямой спиной и испытывает мгновенную неприязнь. Тот сидит и думает себе, что он явно стоит того, что бы сенсей сам за ним приехал. Как бы не так. - Мне говорили, что вы отставной военный, вам около пятидесяти и вас очень неудачно ранили около десяти лет назад. Если я правильно помню, то вам попали в плечо, а значит, с высокой вероятностью, повредили короткую головку двуглавой мышцы. Вам эта травма должна мешать нападать. Но вот незадача, вам выстрелили в левое плечо, а вы ведь правша, - всю эту речь Огай растягивал, что бы подойти к человеку и обойти его, вставая напротив. - Поздравляю, вы почти умнее большинства других. Ваш поезд скоро подойдет, поспешите. - Ааах, знаете, - Огай посматривает вверх, а затем в следующее мгновение жестом фокусника выдергивает скальпели. – Тогда мальчику придется расстаться с жизнью. А мгновением позже, одним из скальпелей он отбивает летящий в его сторону клинок. «Так вот что имел в виду тот подросток, говоря про размяться» - пронеслось в голове у Огая, который не ожидал такой прыти от седовласого бывшего военного с катаной. Их стычка выходит довольно продолжительной, они высаживают одну из ставень сёдзи и вываливаются во двор. Их драка прекращается совершенно удивительным для Огая противостоянием – он держит скальпель у артерии, а его соперник завел свою катану за спину и её лезвие прижималось к животу Огая. - Юкичи, - зовет подросток, - мне пора идти, я завтра вернусь, не будь так груб с гостем. Оба наблюдают, как парень уходит, и Мори чувствует себя совсем без сил, вымотанным поездкой, аллергией и разбитым. - Я никуда не уеду. По крайней мере, не сегодня. - Тогда помогаете ставать седзи на место и заклеиваете слой бумагой. - Это эксплуатация! - Вы не гость. - Меня пригласили, - устало вздыхает Огай. - Всё равно вам надо где-то спать, если вы не уезжаете. Огай с некой надеждой смотрит в сторону спрятанного под верандой двигателя от кондиционера. Если он выспится в этой комнате, с кондиционером, без пыльцы, может у него будут более свежие идеи. - Уговорили. Но знайте, как хозяину дома, вам ещё расти и расти. - И не надейтесь, что я буду готовить вам специальные блюда по заказу. Огай ловит себя улыбающимся, пока пытается вставить сёдзи в паз. - С вами не так просто, знаете. - Учитесь скромности, - не остается в долгу хозяин дома. К удивлению Мори, Юкичи ворчит и спорит с ним много, но за едой и вечерним досугом их общение ощущается куда свободнее. Уже в глубокой ночи Юкичи приносит Огаю футон с подушкой и легкой простынёй. - Кондиционер у меня только в этой комнате и установлен. Как проснётесь завтра, скатайте его и катитесь назад в Йокогаму. - И не подумаю. - Тогда заставлю вас пахать. Огай разваливается на татами, как довольный кот, и снизу вверх смотрит на возвышающегося над ним бывшего военного. Тот внезапно кажется очень высоким. - У меня есть дела в Йокогаме, но они могут подождать. Хозяин дома что-то бурчит, но Огай, внезапно для себя, видит как меняется у того взгляд. «Да он должно быть чертовски одинок», мелькает мысль. И Огай тут же задается идеей подначить этого старика сделать что-нибудь этакое. Да хоть, например в Шибую его свозить. Перед сном Огай выпивает ещё одну таблетку противоаллергеного средства и засыпает с полной уверенностью, что этот Юкичи ещё его выслушает. И он оказывается прав. Почти три недели спустя. В которые он совершенно забывает, как до этого жил один. С этим ворчливым ладно-не-стариком-но-и-не-юношей Огаю совершенно спокойно и уверенно. Лишь по возвращении в Йокогаму Огай узнает, что в планах сенсея Юкичи отведено место противника мафии. В ту ночь он сидит один в своей обставленной квартире, выполненной с шиком в европейском стиле и, лежа на паркетном полу, вспоминает три недели сна на татами. Надо было оставаться в деревне, мелькает в голове идея, прежде чем Огай успевает себя остановить и набирает номер Юкичи. - Ты ещё не сдох от местного смога? - Ха-ха, очень смешно, - отзывается Огай, - что это за мяуканье? - Я нашел место, где подкармливают кошек. Огай и Юкичи препираются ещё некоторое время, под конец которого Огай находит себя завернувшимся в плед и сонно слушающего Юкичи.