***
*** — Сакура, - чья-то рука коснулась её щеки. Она резко встала и перепугано осмотрелась. Темно. Она что, умерла? — Ты проспала целый день, - полушепотом сказал Какаши, — Тебе нужно поесть. В воспоминания без предупреждения ворвались страшные события и душа девушки вновь наполнилась жгучей пустотой. Она вздохнула и дотронулась ладонью до лба. Голова раскалывалась. Глаза Сакуры постепенно привыкли к тьме. Она сидела возле почти потухшего костра. Могил рядом не было. — Где мы? – спросила Сакура, удивленно подняв брови. — Я перенёс тебя сюда и разбил небольшой лагерь. Над костром жарилось мясо. Подул ветерок, и девушка почувствовала аромат. Желудок сразу же неприятно свело. Она и не замечала, как сильно проголодалась. — Сколько сейчас времени? — Около десяти часов вечера. Какаши подошёл к костру, положил ароматные куски на большой лист какого-то дерева, заготовленный заранее и достал из кармана жилета ещё что-то. В темноте Сакура не смогла разглядеть, что именно это было. — В лесу мне попалась пара зайцев и деревце бузины. Вообще-то, это достаточно токсичная ягода, но в небольших количествах полезна. Так что у нас вполне полноценный ужин, - учитель, кажется, улыбнулся. Из-за темноты и маски Сакура не могла сказать наверняка. Вновь подойдя к ученице, мужчина протянул ей еду. — Спасибо, - пробормотала Сакура и забрала лист, на котором лежало две заячьих ножки и гроздь чёрных ягод. От запаха аппетитной еды внутренности свело ещё сильнее. Немедля ни секунды, девушка жадно набросилась на свой ужин. Какаши ещё раз улыбнулся, закрыв глаза, как он это делал всегда, он вновь подошёл к огню. — Ещё я нашёл немного мяты, так что нас ждёт чаепитие. Сакура больше не злилась на учителя. Теперь ей было стыдно за то, что сорвалась на него утром. Насытившись, девушка почувствовала себя лучше, отложив в сторону лист с косточками она подошла ближе к огню. Присев, Сакура потупила взгляд и стала заправлять выбившуюся прядь за ухо. — Какаши-сенсей, я хотела бы извиниться за утро… Не знаю, чем я думала… Учитель её перебил: — Сакура, тебе не о чем волноваться. Всё в порядке. — Хорошо, - ответила девушка, но почувствовала, что чувство вины никуда не делось. Какаши закипятил воду прямо во фляге, затем засыпал туда листья мяты. На короткое мгновение Сакуре показалось, будто бы всё нормально, и они всего лишь выполняют обычную миссию. Сейчас выпьют чая, отдохнут и утром отправятся на очередное дурацкое задание. Однако, реальность снова от души зарядила Сакуре поддых. Она стушевалась, сложила руки в замок и стала нервно перебирать пальцами. В голове крутился вопрос, но девушка не была уверена, что задавать его уместно. — Спрашивай, - сказал сенсей, заметив поведение ученицы. Ничего не укроется от его взора. Сакура робко подняла глаза, набрала полную грудь воздуха и на выдохе спросила: — Какаши-сенсей, каким было бы ваше Вечное Цукиёми? Вопрос застал учителя врасплох. Бровь над правым глазом поползла наверх. Несколько секунд он глядел на ученицу, а затем перевёл взгляд на костёр. — Хм… Дай-ка подумать, - пробормотал Какаши, потирая подбородок. Сакура тоже посмотрела на тлеющие угли, снова задумавшись над своим вечным сном. Наставник, задумчиво и несколько растягивая слова, заговорил: — Наверное, я был бы правой рукой Хокаге. Но не при Цунаде-сама или ком-то ещё. А у Обито. Моя подруга, Рин, была бы жива. Знаешь… Он ведь погрузился во тьму именно из-за её смерти… Я бы хотел, чтобы они были вместе. Возможно, стал бы сенсеем для их ребёнка. По правде говоря, Сакура не рассчитывала на подобные откровения, и, вовсе не была уверена, что Какаши ответит на столь личный вопрос. Она даже не нашла, что сказать. Однако, мужчина сам продолжил говорить: — Но, так я бы предположил до смерти Наруто и Саске, - Какаши достал из кармана платок, снял флягу с огня, поставил на землю и прислонил к небольшому камню рядом с собой, давая напитку остыть, – Теперь же… Сложно сказать. Возможно, в моём Цукиёми вы бы снова были моими учениками в Команде номер семь. Наступила тишина. Но не неловкая, как бывает при скучной беседе, когда не знаешь, как продолжить разговор. Это было молчание, гораздо более красноречивое, чем любые слова. Сенсей коснулся пальцем фляги, проверяя, достаточно ли та остыла. А затем протянул чай девушке. Сакура взяла ёмкость и аккуратно сделала глоток ароматного напитка. По внутренностям разлилось приятное тепло. Она подумала о том, что даже в идеальной версии реальности её учитель думал о своих друзьях. — Немного эгоистично, правда? – спросил тот, вновь улыбнувшись и нарушив тишину. — Вовсе нет… - тихо сказала Сакура. Наоборот. Её мечты теперь показались сущей чушью… Хотя Какаши и не задал ученице ответный вопрос, она всё равно вполголоса заговорила: — До всех этих событий я бы сказала, что в моём Цукиёми я бы поравнялась в силе с Саске и Наруто, наконец догнала бы их. Шла рука об руку рядом. Не подумайте, я не считаю себя слабой. Но, по правде говоря, всегда была на десять шагов позади… А ещё… - Сакура почувствовала, как кровь прилила к её щекам, — Саске бы, наконец, был со мной. Какаши глядел на девушку, не отрываясь. Она бросила на него мимолетный взгляд и заметила, что безразличие вновь ушло с лица учителя. Куноичи почувствовала, как новая волна боли норовит ворваться в её сердце. Сдерживая ком в горле, она продолжила: — Ну а теперь… Всё, чего бы я хотела, — видеть их живыми. Девушка прикусила нижнюю губу, чтобы физической болью заглушить душевную. Но это было бесполезно. Рука, держащая флягу с чаем, задрожала. Какаши заметил это, аккуратно забрал ёмкость, а второй рукой коснулся плеча ученицы. — Сакура... Ты утром спросила, чувствую ли я хоть что-то? Конечно же, чувствую. Но, в первую очередь, мне необходимо оставаться шиноби. И довести дело до конца, приложив все усилия, чтобы ты осталась живой. После этих слов к невыносимой боли добавилось чувство вины. Сил, сдерживать слёзы больше не было. Сакура поджала колени, обхватила руками голову и заскулила, словно загнанный зверь. Наставник сел ближе и обнял девушку также крепко, как и утром. — Боль проходит, Сакура…- тихо сказал Какаши. — Ты никогда её не забудешь. Она будет жить с тобой до конца дней, но, в конце-концов, станет легче. Спасение найдётся в близких людях. У девушки не нашлось ответа. Не было у неё никого, ближе них… Поэтому, если так рассуждать, избавиться от скорби ей не суждено. Потому, немного успокоившись, она высвободилась из объятий учителя и задала вопрос, который возник в голове ещё утром: — А что, если Мадара и Обито были правы? Что, если нам не нужно развеивать Вечное Цукиёми?Глава 2. Почти обычное чаепитие
8 июля 2020 г. в 20:50
Ветер усиливался, нагонял тучи и развевал розовые волосы Сакуры. Они с Какаши не нарушали тишину, от того девушке казалось, что она слышит биение собственного сердца. Куноичи сидела на коленях, всматриваясь в свежие каменные плиты, но будто бы их не видела.
Перед глазами стоял страшный пейзаж разрушения и тела её мертвых друзей.
Тем не менее, слёзы закончились, и теперь в голове и сердце была лишь зияющая пугающая пустота. Ни мыслей, ни стремлений, ни желаний.
Сакуре не хотелось спасать мир. Думать о товарищах тоже. Если бы не сенсей, скорее всего девушка раскопала бы могилу для себя и легла рядом с друзьями. Всё, на что она сейчас годилась, — сидеть вот так у надгробий и молчать.
Война началась каких-то три дня назад, но Сакуре казалось, что прошла целая жизнь. Ей стало себя жаль, от чего она почувствовала стыд.
« Дура… Разве должны шиноби себя жалеть? Возьми себя в руки...! Какая же ты жалкая…»
Однако, она была не только шиноби, но ещё и обычной семнадцатилетней девчонкой, вдруг потерявшей всё.
Они просидели так минут сорок, пока Какаши не сказал:
— Сакура, нам нужно идти дальше. Время работает против нас.
Куноичи подняла взгляд на учителя. Руки в карманах, небрежная поза, во взгляде снова привычное безразличие. В животе девушка ощутила странную горючую смесь чувств, которые были сейчас точно неуместны.
Досада, разочарование, обида.
Девушка опустила глаза, сжала ткань потрёпанной водолазки и вполголоса спросила:
— Вы…совсем ничего не чувствуете?
Какаши молчал. Не в его привычках было отвечать на подобные вопросы. И Сакура это прекрасно понимала. Она знала сенсея слишком хорошо. Холодный, рассудительный. Такой же, каким она запомнила Саске.
Сакура снова посмотрела в равнодушное лицо и еле слышно сказала:
— Не отвечайте, если не хотите. Всё равно я знаю, что именно вы мне скажете.
Она поднялась, вскинув лицо к небу она зажмурилась. Ветер ещё сильнее стал трепать спутанные волосы Сакуры. Она прижала ладони к груди, будто бы проверяя, жива ли.
К сожалению, живее всех живых.
— Сакура…- с нотками неуверенности сказал Какаши,— Нам нужно перевести дух. Раздор ни к чему. От наших действий зависит всё.
— Да знаю я...! – в сердцах ответила девушка, резко обернувшись на учителя. — Вы ведёте себя хуже, чем Сай.
Бровь Какаши, не скрытая за повязкой, приподнялась от удивления, но очень быстро лицо приобрело прежний безразличный вид.
Харуно понимала, что сенсей совершенно не заслужил её гнева. Он не обязан был разделять её скорбь и ни с того, ни с сего стать эмоциональным. Сейчас ей уже казалось, будто бы дрожащий голос Какаши после смерти Наруто всего лишь почудился.
Она вдруг остро почувствовала, насколько одинокой стала.
— Хочешь злиться на меня – злись. Если тебе так легче пережить горе, я не возражаю. – сказал сенсей.
От этих слов на душе стало ещё холоднее, и гневаться Сакуре перехотелось. Она сделала вид, что проигнорировала его реплику и перевела тему:
— Расскажите мне план, Какаши-сенсей. Что, по-вашему, мы должны будем делать?
— Я уже говорил, Сакура, нам нужно отдохнуть, и на свежую голову всё обсудить. Сейчас не лучшее время.
Она поджала губы и несколько секунд подбирала слова, чтобы снова не ляпнуть лишнего. А затем спросила:
— Скажите хотя бы, куда мы будем двигаться?
— В Коноху. Но сначала разобьём неподалёку лагерь и я добуду нам еды. Отдохни пока здесь, восстанавливай чакру. Тебе нужно будет меня подлечить.
Сакура лишь кивнула и вновь отвернулась, услышав, как уходит в глубь леса сенсей. Она медленно подошла к обрыву и посмотрела вниз. В её голову вдруг пробрались мысли о Хинате. Они никогда не были подругами, разве что по несчастной любви.
Девушка грустно усмехнулась. Она, хотя бы, боролась, искала путь к Саске, пускай и безрезультатно. Хинате всегда не доставало решимости. Кто знает, будь она немного посмелее, наверняка провела бы с Наруто немного счастливых дней.
Каково ей будет теперь? Как рассказать несчастной девчонке о том, что любви всей её жизни больше нет? Сакура почувствовала болезненный укол в душе. Неизвестно, что было сложнее: развеять Цукиёми или же рассказывать о таких новостях…
Девушка села на край обрыва, поджав колени, и посмотрела на разрушенные статуи. Только сейчас она обратила внимание на то, что в осколки не превратились лишь ладони каменных Хаширамы и Мадары. По удивительному стечению судьбы, руки величайших соперников образовали Знак Примирения, на котором осталась запёкшаяся кровь Саске и Наруто.
В груди снова закололо от досады. Сакура сложила руки на коленях и опустила на них подбородок. В тот момент в её голове возникла страшная и неправильная мысль.
А что, если им оставить всё, как есть? Не строить планов, не пытаться развеять Цукиёми. Сакуре даже на несколько мгновений стало завидно. Все её товарищи сейчас видят свою идеальную жизнь. Хината, наверняка, с Наруто. Ино, скорее всего, с Саске…
О чём был бы сон Сакуры?
Она отогнала дурацкие мысли. Какой глупостью были эти рассуждения. Тяжело вздохнув, девушка легла на спину. Облаков становилось всё больше, похоже, совсем скоро должен был пойти дождь. Кажется, даже мир собирался чуточку поскорбеть о двух великих шиноби, положивших конец войне.
Сакура широко раскинула руки и нащупала правой ладонью тонкие стебли высокой травы. Она приподняла пальцы повыше и одними только кончиками нежно провела по ним, закрыв глаза. Девушка попыталась вообразить, что она касается вовсе не растений, а чёрных, как самая тёмная ночь, волос Саске. По коже побежали мурашки, и вскоре Сакуру одолела усталость и какое-то болезненное вымученное удовлетворение.