Прервать бесконечность

      Она даже не заметила, как погрузилась в странный беспокойный полудрем. Видимо, объятия учителя её в конце концов убаюкали. Сакура так бы и проспала до утра, если бы не странный потусторонний крик.       Душа провалилась в пятки от внезапного пробуждения, девушка схватила губами воздух и машинально дотронулась до груди, будто норовя успокоить сумасшедшее сердцебиение. Она быстро глянула в сторону улицы. Небо было серым. Значит, им всё же удалось более-менее нормально поспать.       Какаши среагировал моментально: подскочил, поднял повязку с глаза и, прежде чем выйти, бросил: — Сакура, будь тут. Я проверю, что там. — Ни за что, — отчеканила куноичи и тоже поднялась на ноги.       Учитель уже вышел на улицу и недоуменно оглядывался по сторонам. Сакура быстро последовала за ним и выбралась из землянки. В нос ударил холодный воздух с запахом дождя. Небо всё ещё было затянуто свинцовыми тучами. Судя по тому, что с листьев стекали капли, гроза закончилась совсем недавно. Стопы под весом тела утопали в вязкой грязи. Сакура изо всех сил прислушалась, но вокруг стояла тяжелая тишина, которую, казалось, можно резать ножом. — Что это было?.. — тихо спросила она, будто кто-то мог их услышать. — Понятия не имею, — также приглушённо ответил Какаши.       Сенсей двинулся в сторону леса, стараясь не издавать лишних звуков. И вдруг мерзкий раскатистый визг повторился. Это было похоже на вопль какого-то животного, только слишком громкий и неестественный. Сакуре показалось, что её сердце остановилось. Она замерла там, где стояла, словно вросла в землю. Учитель бросил на ученицу быстрый взгляд и сказал: — Кажется, я знаю, чей это голос.       Голос?!.. По затылку Сакуры побежали мурашки. Звуки походили скорее искаженный звериный рык.       Девушка подошла к сенсею. Тот сложил пальцы в печать, концертирующую чакру, закрыл глаза и быстро сказал: — Мне нужно время, чтобы воспользоваться Риннеганом. Хоть он и требует гораздо меньше чакры, чем Шаринган, управлять им довольно сложно.       Сакура кивнула. Её рука машинально потянулась туда, где обычно был подсумок с кунаями. Но, естественно, после войны ни оружия, ни подсумка не осталось. Девушка чертыхнулась и стала концентрировать чакру в кулаках, готовясь атаковать неведомое нечто.       И снова визг. Только на этот раз Сакура готова была поклясться, что в этих нечеловеческих жутких звуках расслышала смех. Тело девушки пробила дрожь. Ей не было страшно. Она прошла войну, видела ужасы и тысячи смертей, похоронила лучших друзей, но этот звук… Было жутко слышать его, учитывая, что кроме них с Какаши в данный момент ни одной живой души не должно было существовать.       Мужчина открыл глаза и снял печать. Он нахмурился и всмотрелся вдаль. — Я вижу чакру. Очень много нечеловеческой энергии. Сомнений нет, это кто-то из хвостатых, — серьёзно и быстро заговорил учитель. — Далеко? — Нет. Около километра. — Я проверю, — бросила Сакура и уже приготовилась к прыжку.       Но учитель выставил перед ней правую руку и отрицательно махнул головой: — Я сам.       Не успела девушка возразить, как он сконцентрировал чакру в ногах, оттолкнулся и запрыгнул на дерево, за несколько секунд добравшись до самой верхушки. И этого хватило, чтобы зверь их заметил. — Попали-и-ись! — неистово завизжал тот. — Я так и знал, что последние неспящие людишки где-то здесь! Как же мы сейчас повеселимся!       Какаши спрыгнул и быстро сказал: — Это Шукаку. Видимо, заскучал на свободе.       По лесу раздался грохот бегущих лап. — Как мы его одолеем? — испуганно воскликнула Сакура.       И не успел Какаши ответить, как слева от них послышался звук ломающихся деревьев и бег другого зверя. Они одновременно подняли головы и увидели длинные рыжие хвосты, проносящиеся над верхушками деревьев.       Брови Сакуры поползли наверх. Они переглянулись с Какаши и не сговариваясь запрыгнули на дерево, чтобы посмотреть на происходящее. Учитель хмурился и сосредоточенно всматривался в горизонт. — Курама! — противно завизжал Однохвостый. — Тебе чего здесь надо?!       Хвостатые остановились примерно в трёхстах метрах от ночлега Сакуры и Какаши. И Курама и Шукаку приняли стойки, позволяющие в любой момент атаковать. Даже с такого расстояния было заметно, как встала дыбом шерсть Девятихвостого. Он стал медленно вилять хвостами, а воздушные потоки долетали аж до Какаши и Сакуры, пытаясь сбросить их с ветки. — Может, нам стоит убраться, пока они разбираются?.. — прошептала девушка.       Учитель ответил тоже шепотом: — Наверное, ты права. Но, кажется, Курама на нашей стороне. Давай немного подождём. Если завяжется битва, убежим.       Раздался громкий басовитый голос лиса: — Это тебе чего здесь надо? Решил позабавиться?       Шукаку сказал что-то бессвязное и на секунду замешкался. Этого времени хватило, чтобы Курама сделал прыжок и замахнулся лапой на Однохвостого. — Перестань! — завопил тот. — Ты хотел убить тех людей?! — прорычал Девятихвостый. — Отвечай! — Прекрати говорить со мной в таком тоне! — продолжал визжать Песчаный демон. — Будто ты сильнее меня!       Лис ехидно хмыкнул и вкрадчиво спросил: — Хочешь это проверить?       Енот стал вертеться, будто уж на сковороде, стараясь не пересекаться взглядами со своим соперником. А затем вздёрнул нос и отчеканил: — Не хочу. Но только потому, что мне нет до тебя дела. Иди куда шёл!       Курама снова ухмыльнулся и торжествующе сказал: — Вот и хорошо. Попробуешь приблизиться к Долине Завершения, получишь по первое число.       Однохвостый презрительно фыркнул и нехотя развернулся в обратную сторону. — В следующий раз я тебе задам жару! — пропищал он напоследок. — Если хочешь драться — дерись, Шукаку. А пустые угрозы оставь для кого-то другого.       Песчаный демон не ответил, лишь гордо вздёрнул хвост и прыгающей походкой двинулся куда-то вдаль. Курама повернулся к Сакуре с Какаши и в несколько длинных прыжков преодолел расстояние между ними. Ухмылка исчезла с его морды, а красные глаза превратились в щёлочки. Наконец, он остановился и стал внимательно разглядывать мужчину и девушку. — Спасибо, что помог нам, Курама, — Какаши слегка поклонился, а затем поднял взгляд на лиса.       Но тот, видимо, благодарности не оценил. — Спрятал бы ты свой всемогущий глаз. После того сосунка Саске и ублюдка Мадары эта фиолетовая рябь раздражает. И где Наруто? — грозно спросил Девятихвостый.       Мужчина кивнул и скрыл Риннеган за повязкой. Сакура потупила взгляд и глухо ответила на вопрос: — Его больше нет. Ты ведь наверняка это почувствовал. — Мальчишку убил Учиха? — глаза Девятихвостого сузились ещё сильнее и он оскалился. — Можно сказать и так, — ответил Какаши, — судя по всему, они нанесли смертельные удары друг другу одновременно.       Курама зарычал и сквозь зубы прошептал: — Чёрт бы побрал этих Учих… Всегда от них лишь одни беды… — Не будет больше бед, — отрезал сенсей, — Саске был последним из своего клана. Возрождать его больше некому. — Не могу сказать, что огорчён этим фактом. Ну, а Наруто…       Девять хвостов опустились наземь, а оскал с морды лиса пропал. Он вдруг посмотрел на небо и басовито пробормотал: — Я перестал чувствовать чакру паренька ещё вчера. Но не хотел думать о его смерти. Что ж, чудес не бывает. Жаль, он был хорошим человеком.       У Сакуры от тоски защемило сердце. Вид грозного демона, скорбящего по своему джинчурики, ранил и без того покалеченную душу. Кто бы мог подумать, что солнечный мальчишка сможет привязать к себе даже воплощение ненависти, однажды разрушившее Коноху.       Хотя, в этом не было ничего удивительного. Для него всё было нипочём. И добиться уважения от презиравших его, и одолеть Пейна, и войну завершить… Только вот выжить оказалось непосильной задачей.       Сакура сжала руку в кулак и прижала её к груди. — У нас есть план. Если хочешь, мы можем помочь тебе, — сказала девушка, склонив голову.       Курама фыркнул: — В гробу я видал вашу помощь. Вы видите меня здесь лишь потому, что был неподалёку и услышал Шукаку. А ещё вас двоих любил Наруто. На этом всё.       Какаши поспешил добавить: — Сакура предлагает не просто помощь. Я собираюсь применить Эдо Тенсей и воскресить Наруто, чтобы развеять Цукиёми. Затем мне по силам запечатать тебя.       Лис несколько секунд внимательно всматривался в лицо мужчины. — Хм, то есть я больше не смогу переродиться? — Не сможешь, — кивнул учитель.       Демон продолжил: — А это значит, что у очередного умника не выйдет засунуть меня в Десятихвостого, и, следовательно, никакого нового воскрешения Кагуи и Вечного цукиёми. — Всё верно.       Курама хмыкнул. — Что ж. Я подумаю над вашим предложением, — он наклонил морду к Какаши и еле заметно улыбнулся, — Разрешаю тебе призвать меня, когда воскресишь Наруто. Спрошу у него, хочет ли он провести вечность с другом. — Спасибо ещё раз, — пробормотала Сакура.       А демон развернулся и медленно устремился вдаль не попрощавшись. Из груди девушки вырвался облегченный выдох. — Ушёл… — констатировала она и без того очевидный факт.       Несколько минут они всматривались в горизонт, из которого стали пробиваться первые солнечные лучи. Тучи понемногу расползались, и небо начало взрываться розовато-фиолетовыми оттенками. Учитель с ученицей спрыгнули наземь. Только сейчас Сакура заметила, что вся дрожит. Осень наступила, а на ней всё ещё были надеты послевоенные лохмотья. Пора было навестить родной дом. Хотя бы для того, чтобы добыть кунаи с сюрикенами и нормальную одежду.       И от мысли о Конохе девушку затошнило. Ведь где-то там в деревне на ветвях Божественного древа висели и её родители. — Уже третьи сутки мир в Вечном Цукиёми, — пробормотала она, — а мы до сих пор ничего не сделали.       Какаши положил руку ей на плечо и бодро сказал: — Обещаю, что уже послезавтра мы всех освободим. Пользователю Риннегана не нужно время, чтобы освоить технику. Поэтому мне будет достаточно лишь прочесть свиток. А там дело за малым.       Свиток. Из-за встречи с хвостатыми Сакура перестала думать о жертве, необходимой для воскрешения, хотя все мысли перед сном были об этом.       Когда вчера она дала волю чувствам и расплакалась, было бы нечестным сказать, что это лишь из-за Наруто и Саске. Да, новая волна боли накрыла её, но вместе с тем девушке стало по-детски досадно за себя.       Ведь она сделала выбор. Хоть и духу озвучить вслух пока не хватало.       Как учитель правильно заметил, решать за других они морального права не имели. Верные справедливые слова.       А потому приносить в жертву невинных людей Сакура не собиралась.