Любовь – это развлечение для бедных

      Вэй Ин уверенно открыл дверь в знакомый класс. Она недовольно прошуршала, нарушая тишину залитого вечерним светом кабинета. Парень ещё за обедом получил небольшую записку от учителя Мэн с предложением зайти к нему в кабинет после уроков. Учитель часто приносил ученикам именно записки, чтобы не тратить своё и их драгоценное время, так что это событие не стало чем-то удивительным. Единственной странностью стала реакция Хуайсана. Друг как обычно с грустным видом перебирал палочками рис, но, когда пришёл Мэн Яо, показательно заулыбался и даже начал есть. Вэй Усянь дураком не был. Учитывая недавние новости, предоставленные Цзян Чэном и реакцию Не Хуайсана, говорить с ним собирались именно об этих самых новостях. Только вот зачем Мэн Яо он? Парень не считал нормальным лезть в чужую личную жизнь и откровенно не понимал брата в этом. Да, учитель был старше, но он ведь такой хороший человек. Если бы другу понадобилась помощь, то он конечно бы помог. Но предлагать свою помощь против воли…       Вэй Ин сел за ближайшую парту к учительскому столу и скрестив руки на груди лениво спросил:       — Учитель, вы хотели поговорить?       Мэн Яо тут же испуганно дёрнулся, отрываясь от перечитывания затёртой тетради.       — Ох, Вэй Усянь, ты уже тут. Прости, я заработался, забыл, что ты должен зайти. — Учитель встал со стула и стал быстро, но аккуратно убирать бумаги и тетради. — Давай я заварю чай. Мне недавно подарили замечательный Бай Мудань. Он прекрасно расслабляет, люблю пить его после работы. Главное заваривать не слишком горячей водой, иначе он теряет все эфирные масла…       Вэй Ин немного смягчился, ему изначально не очень хотелось разбираться со всем этим, но кажется опасения не оправдались и учитель не собирался ругать его за действия Цзян Чэна. Слушая приятную болтовню Мэн Яо про способы заварки разных чаёв, парень жевал предложенные на светлом блюдечке сухофрукты, наблюдая за тем, как медленно раскрываются листья в прозрачном чайнике. Сам чай действительно оказался необыкновенно вкусным и расслабляющим.       — Ну как тебе? — спросил Мэн Яо доставая откуда-то из ящиков ещё и пастилу.       — Вкус странный, но мне нравится. — Вэй Ин улыбнулся, чувствуя прилив тепла и приятного чувства уюта. Хотелось просто сидеть и болтать с учителем, но всё же стоило выяснить зачем его позвали. — Учитель Мэн, так зачем я вам нужен был?       Мэн Яо подставил стул и сев напротив, протянул ещё одно блюдце с пастилой ученику.       — Пей аккуратнее, чай же горячий, — учитель мягко улыбнулся и подпёр щёку рукой. — Я хотел поговорить о А-Сане, он в последнее время выглядит таким грустным. Вы с ним хорошие друзья, вот я и подумал, что ты знаешь, что у него случилось.       «Хм, похоже у них всё не так страшно как описывал Цзян Чэн. Любитель преувеличивать! Учитель такой хороший человек, так волнуется за Хуайсана. Как можно было говорить про него, что он насильник?! Серьёзно, надо будет поговорить с этим болваном.» — Вэй Усянь запихнул в рот кусочек пастилы и запил ароматным чаем.       — Ну, Хуайсан часто расстраивается из-за того, что совсем не общается с братом. Скорее всего, они снова поругались. Знаете, Не Минцзюэ с ним слишком строг. Наверное, боится, что Хуайсан не сможет управлять компанией, если с ним что-то случится. — Парень вновь шумно отпил из пиалы, чувствуя, что может доверится учителю. — Но как по мне, это бред полный! Они братья и должны общаться, но сколько бы Не Хуайсан не пытался его наглым образом игнорируют! Вы представляете?! Игнорировать собственно брата! — Возмущённый Вэй ин излишне громко поставил пиалу на стол и принялся жевать сладкие сухофрукты с крайне разгневанным лицом. — Дагэ то, дагэ сё, дагэ занят. Ага, занят, настолько что даже поговорить со своим младшим братом не может. Чифэн-Цзунь, конечно, великий человек, но вот за это, я его не уважаю.       — Ох, а я и не знал, что у них всё так плохо. А-Сан редко говорит о брате при мне. — Мэн Яо выглядел таким обеспокоенным, что парень мысленно послал Цзян Чэна куда подальше, искренне не понимая, как можно было считать, что учитель к чему-то принуждает Хуайсана. — Вэй Усянь, я бы хотел попросить тебя.       — О чём?       — Можешь пожалуйста попросить Цзян Чэна ничего не говорить о наших с Хуайсаном отношениях? Сам понимаешь, в обществе такое осуждается. У него, конечно, не плохие отношения с классом, но лишние слухи никому не нужны. Не хочу, чтобы у него были проблемы. — Мэн Яо молящее посмотрел в глаза собеседника. — Я знаю, что ты благоразумен и был бы очень благодарен за помощь.       — Конечно! Можете не переживать об этом. Вы с Хуайсаном отличная пара. Ему нужен именно такой заботливый человек как вы. — Вэй Ин улыбнулся, видя облегчение на лице учителя. — Ну я пойду, — парень одним глотком допил оставшийся чай и закинув на спину рюкзак направился к двери. — Можете считать, что этот придурок уже молчит.       — Молодой человек, следите за языком! — Мэн Яо скорее шутливо пожурил ученика и уже более тихо и мягко добавил. — Спасибо тебе, заходи ещё.       Дверь с шумным хлопком закрылась, оставляя мужчину в тишине. Учитель прикрыл рот ладонью в попытке сдержать приступ смеха.       «Серьёзно?! Это маленькое недоразумение поверило так быстро? Какие же дети глупые! Ему нужен именно такой заботливый человек как вы. Ха-ха-ха как вообще можно было ляпнуть подобное?! — Пришлось сесть, чтобы собраться с силами и не расхохотаться в голос. — Ладно, чего я жду от ребёнка. Но вот на счёт того, что у них плохие отношения — это новость. Надо позвонить Хуань-Сюну и расспросить его. Что у них там вообще происходит? Почему Вэй Ин сказал, что Минцзюэ-Сюн игнорирует мелкого? Когда мы встречаемся он только про своего дагэ и говорит. Не очень похоже, что у них всё прямо так плохо».       Мэн Яо налил себе чай и нашёл в контактах номер Сичэня. Немного поколебавшись, решил сначала написать, вдруг друг занят. Лань Хуань перезвонил сам через пару минут.       — Привет, не думал, что ты позвонишь. Что-то случилось или просто поболтать? — голос мужчины звучал расслабленно, вероятно он закончил с работой пораньше и был уже дома.       — Здравствуй, да не то чтобы случилось, но я по делу. — Мэн Яо откинулся на спинку стула и недовольно поморщился. Всё-таки стулья в школе были не слишком удобными.       — Слушаю.       — Мы же в следующую субботу идём к Минцзюэ-Сюну.       — Ну да, что то случилось, и ты не можешь прийти? Если что можем перенести, я думаю, он будет не против.       — Нет, нет, всё в порядке, я приду. Просто ты сказал, что нам нужно будет помочь ему наладить отношения с братом так?       — О, не волнуйся, Хуайсан очень милый, он тебе понравится.       — Тут дело в другом, — Мэн Яо не выдержал и пересел за учительский стол, стул там был в разы мягче и удобнее. Он сам принёс его из дома, так как из-за проблем со спиной не мог сидеть на школьных. — Как ты сам понимаешь, я совершенно не следил за семьями компаний, пока меня не признал отец. Но его компания не сотрудничает с компанией Минцзюэ-Сюна, так что я совершенно не знаю об его отношениях с младшим братом. А если нам предстоит их мирить, то я, скорее всего, буду выглядеть глупо.       — Ох да, надо было тебе сразу всё рассказать. Прости, я думал, ты знаешь, — голос Сичэня стал неожиданно беспокойным и расстроенным. Мэн Яо насторожился, вряд ли ему сейчас расскажут что-то хорошее. — Насколько я понимаю ты сейчас ещё в школе. Это длинная история, так что давай ты дойдёшь до дома, и я тебе всё расскажу.       — Не волнуйся, у меня уже кончились все уроки, я свободен. Можешь рассказывать сейчас. — Учитель Мэн был терпеливым человеком, но согласиться ждать сейчас, когда дома он будет в лучшем случае через 2 часа, нет, уж лучше задержаться на работе.       — Хорошо. Эм, ты прямо совсем ничего не знаешь? — засомневался Лань Хуань.       — Ну, я знаю только то, что у них умерли родители. Вроде как прошлый глава компании погиб на охоте от несчастного случая. Про его жену я честно, уже не помню.       — Несчастный случай – это официальная версия. Работники компании-конкурента засорили ствол ружья для охоты. В итоге оно взорвалось при выстреле. Старший Не скончался от травм в больнице. В прессе объявили о несчастном случае на охоте без особых подробностей. — По резко наставший тишине на заднем плане, можно было понять, что Лань Сичэнь выключил телевизор. Видимо разговор будет действительно тяжёлым и долгим.       — Приношу свои соболезнования. Люди бывают очень жестоки, особенно в борьбе за власть. — Мэн Яо постарался сделать свой голос как можно более сочувствующим. Сейчас ни к чему было следить за лицом, но он по привычке стал изображать скорбь и им. — А что с их матерью? Она вроде тоже умерла.       — Да, но она мать только Хуайсану. Они с Минцзюэ единокровные братья.       — Правда? А где тогда мать Минцзюэ-Сюна?       — Не знаю. Она ушла, когда тот был ещё совсем ребёнком. Наверное, поэтому Минцзюэ не понимает привязанности Хуайсана к матери.       — Понятно, а что с матерью младшего? Тоже конкуренты? — Мэн Яо предвидел что-то такое, так что особого удивления не испытал.       — Нет, после смерти её мужа компания по наследству перешла к ней. Однако госпожа Не была не готова к такому. Муж держал её подальше от дел, зато она проводила замечательные приёмы. Я был на одном, всё было организованно великолепно. Там же и познакомился с Минцзюэ. Но мы отошли от темы. — Хуань старался как можно дольше оттягивать самый неприятный момент истории. Но сказать всё равно надо было. — Она была прекрасной женщиной, но не выдерживала давления со стороны конкурентов и, в общем не разбиралась в этом. Акции падали, Минцзюэ которого ужасно это бесило, пытался помочь, но в итоге всё выливалось в огромные скандалы. Госпожа Не была очень близка с сыном. Хуайсан в тот момент практически забросил учёбу и всегда был с ней, чтобы подержать. Но она не вынесла потери мужа и обязанностей главы компании и повесилась. На сколько я знаю от Минцзюэ, А-Сан нашёл её труп первым, когда собирался принести завтрак в постель. — Сичэнь тяжело вздохнул. — Минцзюэ прибежал на его крик и вызвал скорую. На тот момент она была мертва уже 3 часа. Ну…ты наверное понимаешь, что это было ужасное зрелище. Хоронили тело в закрытом гробу, так как у неё были ужасные предсмертные судороги и по всему телу остались огромные трупные пятна. — Мужчина замолчал, собираясь с мыслями. На другом конце провода тоже было тихо. Мэн Яо ожидал совсем не этого, стало даже жаль Хуайсана. — Минцзюэ и А-Сана не было на похоронах. Хуайсан ещё месяц не мог находиться один, у него моментально начиналась истерика, даже когда брат выходил в другую комнату. Я приезжал посидеть с А-Саном, чтобы Минцзюэ мог поработать. У меня сердце замирает, когда вспоминаю, как он звал мать и захлёбывался в рыданиях. Никогда не забуду его глаза, когда Минцзюэ возвращался. Даже передать тебе не могу, что это было за время и как тогда волновался сам Минцзюэ. Естественно об учёбе тогда и речи не шло и сейчас он сильно отстаёт от одноклассников. — Голос Лань Хуаня заметно дрожал. — Прости, просто даже вспоминая его тогда…       — Ты можешь поплакать, если хочешь. Это просто ужасно, мне так его жаль. — Мэн Яо действительно было жаль, но он давно научился не переживать из-за слезливых историй. Единственное, что его волновало — это состояние Лань Сичэня. Тот, похоже, был готов расплакаться и это очень расстраивало мужчину. Его слёзы совершенно не стоили этой маленькой шлюхи. Все переживают плохие события в своей жизни, грустно конечно и всё такое, но рыдать от одних воспоминаний…       — Прости, я в порядке, — Лань Хуань утёр выступившие слёзы. — Нечего мне, взрослому мужчине плакать, — он грустно рассмеялся и продолжил. — После этого они стали очень близки, но … — тут он слегка замялся, не решаясь рассказывать правду. — У Минцзюэ было много работы, со временем он вновь отдалился от брата. Нам кажется, что с Хуайсаном опять происходит что-то нехорошее, поэтому и решили посидеть немного у них дома, что бы разрядить атмосферу, и они смогли нормально поговорить. Сам понимаешь, Минцзюэ человек вспыльчивый, без нас он там натворит дел. Так что идём все вместе.       — Понятно, спасибо что рассказал. Я рад, что ты доверился мне. — Мэн Яо задумчиво покрутил карандаш между пальцев. — Знаешь, мне уже нужно собираться домой, иначе не успею на поезд. Да и ты, наверное, хотел бы остаться один.       — Да, спасибо. — Лань Хуань совсем не по-взрослому шмыгнул носом. — Пока, напиши, как доедешь.       — Хорошо. До встречи, Хуань-Сюн.       Лань Сичэнь первым положил трубку, ложась на диван. Он совершенно не собирался вспоминать это сегодня, а особенно плакать перед Мэн Яо. Было стыдно, но что поделать. Вспоминая те дни, было действительно трудно не заплакать. Особенно тот раз, когда он впервые увидел Хуайсана тогда. Примчался как только освободился, совершенно не понимая, почему Минцзюэ не может работать, а потом… По телу прошла неприятная дрожь. То как, казалось бы четырнадцатилетний Хуайсан, жался с брату как испуганный ребёнок, то как он потянул за штанину уходящего Минцзюэ, то каким голосом просил «Дагэ, не оставляй меня», то как тихо плакал и прятался под столом зовя маму и брата и как радовался, когда тот возвращался и брал на руки успокаивая – это всё навсегда останется живым полотном в воспоминаниях. Но особенно ему запомнился момент, когда Минцзюэ, да, тот самый грозный Чифэн-Цзунь, плакал у него в кабинете от бессилия и невозможности помочь. Как, наверное, впервые открылся кому-то и рассказал, что влюблён в собственного младшего брата, рассказал про то отвращение и ненависть к себе.       Лань Сичэнь глубоко вздохнул, вновь пытаясь отпустить воспоминания. Он собирался провести отличный вечер после трудной недели, и он это сделает. Не зря же покупались чипсы.

***

      Мэн Яо сидел в последнем поезде, нахмурившись, смотрел в окно на ночной город. Весь этот разговор был крайне информативным, и теперь нужно было разложить все новые знания по полочкам.       «Теперь складывается пазл с Хуайсаном и его любви ко всяким сумасшедшим выходкам. Тот попытался использовать взрослого учителя как инструмент, в попытке привлечь внимание старшего брата. Но для того чтобы играть в такие игры у мальца кишка тонка. — Мэн Яо поморщился, вспоминая то, как неумело Хуайсан подкатывал к нему после уроков. Мужчина больше всего на свете ненавидел, когда им пользуются. Но справедливости ради, он ещё ни разу не пожалел, что взял его тогда прямо в ближайшем отеле. — Смотреть, как глаза маленькой шлюхи наполняются осознанием было блаженством».       Мэн Яо расплылся в довольной улыбке, не замечая, как на него косятся соседи. Раньше сам Хуайсан иногда угрожал рассказать всё брату, но теперь можно за это не беспокоиться.       «Да он в жизни не расскажет своему дорогому дагэ о таком позоре, как связь со взрослым мужчиной, ещё и учителем. А для меня это ещё один рычаг, на который легко можно нажать. — Мужчина заулыбался ещё шире, осознавая полную власть над человеком и его поступками. Это было определённо лучшее чувство из всех. Всё же приятнее быть по ту сторону баррикады. — Теперь мной уже никто не помыкнёт. У меня есть престижная работа в одной из лучший школ, хорошие связи, в скорости ещё и квартира. Я больше не вернусь в ту грязь и буду жить так, как заслужил».