Хроники Ториалы

— Всё будет хорошо. — как можно увереннее сказала Вилл, приобнимая подругу за худое вздрагивающее плечо. — Это всего лишь кома, она обязательно выкарабкается… Другие девочки промолчали, не зная, что сказать. Они расположились в подвале ресторана «Серебряный Дракон» — заведения, которое, несмотря на наличие гостей и внешнюю неизменность яркого интерьера, казалось сейчас им всем пустым и каким-то выцветшим. В некотором отдалении от стражниц облокотился о стену задумчивый и мрачный Калеб и даже вечно неугомонный Бланк сейчас молча сидел в углу, несильно раскачиваясь взад-вперед. — Как же так… — всхлипывала, сидя на старой пыльной кровати, непонятно зачем здесь оставленной, Хай-Лин. — Она же… Мы же сражаемся с Фобосом, мы стольких уже спасли… Почему мы не спасли мою бабушку… Вилл внутренне вздрогнула после этих слов, будто получив эмоциональный удар под дых. Никто не сказал это вслух, но ведь это её вина. Если бы она поторопилась… Если бы позвала остальных стражниц, если бы полетела, а не пошла… «Но ты же не знала!» — запротестовал внутренний адвокат, до сих пор крайне успешно справляющийся с отстаиванием позиций типа «ты не виновата в этой двойке» или «ты не могла успеть сделать это домашнее задание». «Сердце предупреждало тебя, дуру!» — ответил адвокату внутренний критик, ответственный за самобичевание и выполняющий свои функции не менее успешно адвоката — просто до сих пор они занимались разными категориями дел. «Предупреждало о чем?» — возразил адвокат. — «Как ты должна была понять, что это про Ян Лин?» «Ха, так ты ещё и слишком глупая, чтобы понять, что тебе пытается сказать сердце» — презрительно отметил критик. «Возможно, стоит отдать его кому-то более достойному, кто не будет так сильно тупить» «Никто бы не догадался!» — возмутился адвокат. «Просто признай, в этой ситуации виновата ты и твоя недогадливость и нечего все скидывать на Сердце. Убийца!». Сердце Вилл болезненно сжалось от этих мыслей, но она усилием воли взяла себя в руки. Сейчас надо было помочь Хай Лин, а затем… Затем придумать, как им действовать дальше. Возможно, есть какое-нибудь заклинание… — задумчиво произнесла Ирма. — Что-нибудь вроде лекарства от всех болезней или что-нибудь в этом духе. У вас на Меридиане есть маги? Все взгляды интуитивно устремились на Калеба. — Маги Меридиана открыто выступили против Фобоса после его прихода к власти. — произнес тот, горько усмехнувшись. — Ииии, что с ними стало? — спросила Ирма, когда молчание затянулось. — Вариантов немного. — тихо вздохнула Тарани. — Верно. — мрачно кивнул Калеб. — Если кто и остался в живых, он умело скрывается не только от тирана, но и от повстанцев. — А если мы попросим помощи у Кондракара? — озвучила Вилл мысль, которая по непонятным причинам казалась ей чересчур смелой. — Точно! — воскликнула Ирма, явно не испытывающая проблем с обращениями в Высшие Инстанции. — Ян Лин ведь бывшая стражница и помогает нам в борьбе с Фобосом! Пусть Кондракар вылечит её, это же в их интересах! — Звучит логично. — поправила очки Тарани. — Они ведь на это способны? — Если не справится Кондракар, не справится никто. — твёрдо сказал Калеб. — Однако, насколько я знаю, Цитадель вечности лучше, чем другие миры, защищена Завесой от любого проникновения извне. — Но как-то же с ними можно связаться? — нахмурила брови Корнелия. — Или великий Кондракар способен только лишь отсиживаться за нашими спинами? — Корнелия… — Что Корнелия? — раздраженно повысила голос стражница земли. — Мы уже больше месяца рискуем жизнями, думаю, мы заслужили такую честь! — Б-бабушка верила в К-кондракар. — произнесла Хай-Лин, протирая красные глаза. — Значит, должны и мы… — Кондракар может знать, что Ян Лин погибла? — спросила Вилл, обращаясь к Калебу. — Скорее всего, он уже знает. — сказал парень. — Но пути Цитадели миров неисповедимы — никто не может предсказать их планы. — Судя по всему, их просто нет. — фыркнула Корнелия. — Либо они заканчиваются на этапе «свалить всё на пятерых школьниц». — Если он уже знает, то скоро свяжется с нами. Так ведь? — Ирма окинула всех взглядом. — Без Ян Лин мы вряд ли сможем победить Фобоса. — задумчиво произнесла Тарани. — Мы только-только стали стражницами и слишком мало знаем. Хотя бы поэтому они должны нам помочь. — А что если… Если они не способны на это? — всхлипнула Хай-Лин. — Никто не знает истинных способностей Кондракара, — произнес Калеб. — Однако они очень, очень велики. «Если это так, зачем понадобились мы?» — подумала Вилл с горьким скепсисом. Ей было больно подумать, что надежда, которая разгоралась сейчас в глазах Хай-Лин, может оказаться ложной. Воздушная стражница была, пожалуй, самой доброй и чистой из них. Несправедливо, что именно на нее обрушился такой удар, несправедливо, чтобы люди вообще испытывали такую боль! Несмотря на то, что Вилл ссорилась с матерью бóльшую часть времени, от одной мысли, что её не станет, начинало щемить в груди, а на глаза наворачивались слезы. Пережить такое… Немыслимо! Девушка взглянула на Калеба и её вдруг посетила мысль, ранее не приходившая ей в голову — а живы ли его родители? Сколько близких людей он потерял за годы тирании? Почему она не задумалась об этом раньше… — Мы можем подать Кондракару знак? На всякий случай? — спросила Вилл. — Я думаю, способ есть. — произнес Калеб. — Завтра мы отправимся на Меридиан и навестим кое-кого. — Кое-кого? — Когда я сказал, что на Меридиане не осталось магов, я совсем забыл про одного… — Калебу, казалось, не очень хочется это говорить. — Она немного сумасшедшая и редко выходит на контакт, но если к ней явятся стражницы, я думаю, она поможет. — Кто она? — спросила Вилл. — Она хранительница Заветного города и, поговаривают, в прошлом сильная колдунья, имеющая связи с Кондракаром. Правда, последние восемнадцать лет её рассудок помутнен, однако она точно не на стороне Фобоса. — Мы можем пойти к ней прямо сейчас? — спросила Вилл, глядя на юношу, о ранней судьбе которого, как она сейчас поняла, ей почти ничего не было известно. Идти на ночь глядя мучительно не хотелось, однако девушка дала себе мысленную оплеуху, решив, что это будет её наказанием за утреннюю ошибку. — Поздно уже… — тихо произнесла Тарани, которая материнского гнева боялась больше, чем всех чудовищ Меридиана. А спустя секунду столь же тихо добавила, больше для себя — Впрочем, не в этой ситуации. — Боюсь та, которую мы ищем, являет себя лишь в полдень и только на несколько минут. — сказал Калеб. — Мы пойдем завтра с утра. — Нам нужен будет портал. — сосредоточено произнесла Вилл. — Хай-Лин, у тебя с собой карта… — Портал… есть. — с явным нежеланием выдавил из себя Калеб. — В заброшенном доме в пригороде. — И ты молчал?! — воскликнула Вилл. — Сколько он уже… — Я действовал по необходимости. — огрызнулся парень. — Вы бы тут же его закрыли, а мне нужно было… Впрочем, какая разница! Просто признайте, что если бы я сразу вам рассказал, сейчас у нас не было бы способа попасть на Меридиан. — Это не отменяет… — начала было хранительница Сердца, но вдруг замолчала. — Ладно, оставим этот разговор на будущее. Сейчас надо хорошенько отдохнуть — всем нам. Хорошо, что завтра выходной… Встретимся в десять у ресторана. Остальные стражницы за исключением Хай-Лин, согласно кивнули. Все были довольно подавлены. — Она сильная. — приобняла подругу Корнелия. — Она обязательно выкарабкается, вот увидишь. Хай-Лин, закрыв лицо руками, молча кивнула.

***

«Какая же ты бесполезная!» — вертелось в голове у Вилл одно и то же, пока она шла по вечерним улицам Хитерфилда. Было уже поздно — людей на улицах почти не осталось, а холодный, резкий ветер, настигающий девушку даже посреди тесно сгромоздившихся высоких зданий, нес отчетливый запах приближающейся грозы. Она шла, сама не зная куда — её собственная квартира осталась далеко позади, но Вилл этого даже не заметила. По её собственной инициативе подруги отправились по домам набираться сил, но сама хранительница Сердца, стоило ей остаться наедине с собой и перестать чувствовать ответственность за других, будто лишилась точки опоры. Сосредоточенное уверенное «Я» девушки стремительно рассеивалось в тусклых городских огнях, впуская в голову мириады хаотичных мыслей, готовых сожрать её с потрохами. «Тоже мне лидер! Хранительница!» «А как неспешно ты шла…» «А если завтра окажется, что Ян Лин уже не вернуть?» «Как думаешь, Хай-Лин и остальные винят тебя в произошедшем?» «А что, если Совет ошибся с выбором хранительницы?» Вилл до боли сжимала кулаки, со всей силы впиваясь ногтями в ладони. Где-то глубоко в душе девушка надеялась, что прямо сейчас на дорогу выбежит толпа глухо рычащих лурденов или выползет Седрик с искаженным от ярости лицом — что угодно, лишь бы снова окунуть разум в замораживающий все сторонние эмоции и мысли спасительный холод, приходящий каждый раз, когда она оказывалась в по-настоящему опасной ситуации. Та, другая Вилл была куда более рациональной и сосредоточенной, но самое главное — ей была незнакома та душевная боль, которая съедала Вилл Настоящую. Боль, избавление от которой стоило того, чтобы снова и снова рисковать жизнью. Способность отбросить сомнения, самокопания, превратиться в кого-то другого, взрослого, анализирующего и исправляющего свои ошибки, а не переживающего из-за них, ведь переживания контрпродуктивны и не имеют смысла… У Вилл такой способности не было. Её вторая сущность не пробуждалась по первому же зову, она снисходительно позволяла укрыться собой, словно бронёй, лишь в самых сложных ситуациях, когда на кону стояло нечто большее, чем её жизнь и её счастье. Порывы ветра всё сильнее хлестали девушку, забираясь под не по погоде легкую курточку и заставляя ежиться от морозного воздуха. Внешний холод потихоньку остужал и накал самообличающих мыслей. На смену им постепенно приходили другие, уже не столь обвинительные, но всё-равно заставляющие сердце болезненно сжиматься от неестественной, недетской тоски: «Живы ли родители Калеба? Почему ты раньше не спросила…» «А помнишь детей в Заветном городе? Какие они были худые…» «Тот раненый повстанец с бледным лицом, как думаешь, он уже мёртв?» «Тот стражник кричал, когда его лицо обгорало до черепа — тогда, в пылу боя ты тут же забыла, ну так вспомни сейчас, вспомни хорошенько! «Интересно, Тарани тоже не помнит?» «Что будет с мамой, если ты умрёшь?» «А что происходит с матерями тех, кто умирает по твоей вине? Стражников, которых ты убиваешь ради повстанцев… Повстанцев, которых ты не успеваешь спасти от стражников…» «Ты же убиваешь их, Вилл, очнись! ВЫ убиваете их… Живых людей…» Девушка моргнула, обнаружив, что мир плывет у нее перед глазами. За последний месяц она пережила слишком многое, увидела то, что не должны видеть дети, но дети Меридиана видят всё это с самого рождения, а значит, она не имеет права себя жалеть. Не имеет права, но не может иначе, потому-что слаба, потому-что на настоящие подвиги способна лишь та, Холодная Вилл, а Вилл Настоящая является лишь неуверенной в себе школьницей с кучей комплексов и неуравновешенным характером. И если Холодная Вилл знала, за кого и зачем она сражается, то Вилл Настоящая спотыкалась всякий раз, стоило ей начать думать об этом. Права была мама, она всего лишь несмышленный ребенок. И эти обиженные мысли о том, что учителя и родственники не имеют права так несправедливо к ней относиться — полная чушь, ведь та стражница Завесы, которая борется с Фобосом на Меридиане, умирает вместе со школьным звонком, вместе со строгими замечаниями директрисы, вместе с недовольным голосом матери… А та Вилл, что остается, более чем заслуживает к себе такого отношения. Мысли вновь стали хлесткими, будто оплеухи. Как ни странно, это помогло — аловласая стражница могла накручивать себя часами, но за этим всегда следовало состояние, которое можно было бы назвать Хрупким Покоем. Пожалуй, стоило всё-таки пойти домой. Вилл огляделась — её окружали размытые силуэты невысоких зданий. Судя по всему, она вышла к шоссе на самом краю города. Да уж, прилетит ей от матери, когда она вернется к двум часам ночи — эта мысль на фоне предыдущих казалось такой нелепой, что Вилл против воли прыснула от смеха. Стоило перейти дорогу и наискосок двинуться к мерцающему огнями мосту, оттуда до дома совсем ничего. Вытирая рукавом куртки мокрые глаза, девушка сделала шаг на асфальтированное шоссе, чтобы тут же услышать пронзительный рёв автомобильного гудка и свист тормозов. Она ещё успела увидеть из-под интуитивно отдернутой руки стремительно приближающийся бампер машины и осознать, что не успеет сдвинуться с места, но не успела ничего почувствовать по этому поводу. А затем ощутила удар.