Месть

      Лев идёт осторожно, без лишнего риска, обходит стороной поселения и развалины.       Он никуда не спешит.       Поспешишь — умрёшь, или даже ещё что похуже. Тогда не удастся добраться до цели.       Лев идёт на север — туда, где живёт убийца.       Он видел её однажды, а рабы, перебившие Гремучников, достаточно подробно описали «спасительницу», чтобы Лев смог её опознать.       Убийца должна умереть.       Она должна была умереть ещё тогда, за кулисами театра, но Лев помешал Эбби.       Из-за него рыжая осталась жива, а Эбби истекла кровью в лодке.       Если бы он тогда не вмешался…       У Лева есть лук и стрелы, даже пистолет, и этого хватит.       Но впервые за всю свою жизнь Лев жалеет о шрамах на щеках.       Они слишком заметны и могут помешать. По ним убийца может узнать Лева раньше времени, тогда не получится к ней подобраться.       Что делать со шрамами?       Лев придумал, нашёл решение, и уже два месяца воплощает свой замысел.       Лев режет себе лицо.       Убрать шрамы нельзя, но можно сделать их больше, намного больше, чтобы те, что были, затерялись среди других.       Как только заживает один порез, Лев наносит следующий. Результаты оценивает вдумчиво, въедливо, рассматривая себя в осколке зеркала.       Уже почти хорошо, уже почти достаточно. Таким его не узнала бы не только покойная мать, но даже Яра, даже Эбби.       Будь он тогда таким, его бы и не подумали выдавать замуж за старейшину. Жаль, что хорошая идея пришла в голову слишком поздно.       Лев ведёт острием ножа по лицу, рассекая тонкую кожу, и шипит от боли.       Он боится боли, но только в слабости проявляется истинная сила.