Месть

      Перед плитой с высеченным именем — букет искусственных цветов в белой вазе. Ещё несколько тряпичных лилий на проволочных стебельках разбросаны вокруг.       Эбби стоит у надгробия и не понимает, что же ей делать теперь, когда жизнь внезапно потеряла смысл.       Разве ты не мог прожить ещё чуть-чуть, Джоэл Миллер? Зачем позволил себя загрызть?       За что судьба так жестока к ней?       Не хватило всего нескольких дней, чтобы успеть разыскать его в этом мерзком городишке. Найти и казнить.       Тогда, четыре года назад, отец надеялся на неё. Верил, что дочь сможет защитить — но она не смогла. Не успела. Замешкалась.       Пришла слишком поздно. Подвела.       А теперь безнадёжно опоздала и с местью.       Некому больше мстить.       Повалить памятник? Разбить вазу? Разрыть могилу?       Чушь. Глупое подростковое хулиганство: под слоем земли нет никакого Джоэла Миллера. Всего лишь труп, который не почувствует боли, что с ним ни вытворяй.       Какая же Эбби, оказывается, бесполезная и жалкая…       Шаги за спиной заставляют обернуться.       Рыжая худая девчонка с недоумением смотрит на Эбби — пытается узнать.       По лицу заметно: плакала. Вернее — оплакивала.       Кто она убийце? Любовница? Дочь? Или… та самая девочка с иммунитетом, которую он увёз? И ради которой стольких убил и обрёк на смерть.       Эбби отворачивается, тяжело вздыхает, с трудом давит в себе первый порыв: убить.       Тут и сейчас.       Нет. Кем бы она ни была, девчонка ни в чём не виновата, а Джоэл мёртв. Ему уже всё равно.       Рыжая долго молчит, и Эбби успевает забыть о её присутствии, вновь погрузившись в свои невесёлые мысли.       А потом та спрашивает:       — Вы знали его?       Эбби, поколебавшись, неопределённо пожимает плечами.       И да, и нет. Очень мало, а предпочла бы и вовсе не знать.       — А я вот… так и не успела извиниться. Теперь уже никогда…       Эбби с пониманием кивает. Она тоже сожалеет о старых, полузабытых ссорах с отцом. Если бы можно было всё исправить…       — Откуда вы?       — Сиэтл.       — И как там?       — Как везде.       — А к нам надолго?       — Завтра возвращаемся.       — Я с вами.       Эбби оборачивается, смотрит с удивлением:       — Уверена? У нас — война…       — Как везде, — передразнивает её рыжая. — И это хорошо. Я не смогу здесь больше… Слишком многое напоминает…       Эбби снова кивает. Воспоминания причиняют боль — ей ли не знать?       — Как тебя зовут?       — Элли. Элли Уилльямс. А тебя?       — Эбигейл Андерсон, старший офицер Вашингтонского Освободительного фронта. Для своих — просто Эбби. Ладно… Где ты живёшь? Собери вещи, попрощайся, с кем хочешь — мы заедем с утра.