Топила в раз все мечты…
Мир разбит, что был когда то нерушим.
Тут ни души теперь, нет ничего кроме лжи.
Любовь не сможет ожить тут — её ты не вороши…
Я ради нас убивал в себе все, что могло жить…
Без тебя сильная ломка. Голос так громко. Сознание рвет её — в сердце иголки! Верит в любовь она, но не столько. Взрослая девочка с душою ребенка.***
Часы на вершине военного батальона пробили ровно шесть вечера. Вайолет не спеша начала спускаться по лестнице к выходу, где должна уже находиться Ирма Феличе. По последнему разговору с директором, который произошел в день выезда певицы, было сказано о ориентировочных часах приезда на место встречи. Лестница скрипела под давлением девушки, а каблук иногда мог провалится на пару миллиметров из-за износа досок под ковром. Особо её это не останавливало, поскольку даже новейшая реконструкция могла прожить не так много времени из-за дикого спроса. Иногда могло показаться, что это дети туда сюда прыгают, но увы. Отель предназначен для военнослужащих, иногда могли привести своих спутниц. Это делалось в первую очередь по профессии жены военного. Если она являлась медсестрой, куклой, юристом или же врачом, то это являлось особым основанием брать на военную точку и разрешить оказывать помощь. По договорённости Гилберта с руководителем было принято решение разместить временно актрису в отеле. Исходя из раньше изложенных пожеланий и самого требования клиента, задача Вайолет была составить сценарий для представления в детском театре. Как указала Феличе в письме: категория детей будет в основном пяти-десяти лет, поэтому сценарий нужен лёгкий, но интересный и познавательный. Идей особо не было, ведь Ирма выступала на взрослую аудиторию. Каждая кукла отказывалась от заказа из-за незнания, поскольку их задача писать письма, а не рассказы или подобные публичные сценарии особенно для детей. Местная актриса и по совместительству певица всегда выступала исключительно в народном стиле, и только недавно опробовала для себя совершенно новое, но не без помощью Вайолет и сильных чувств к погибшему возлюбленному. Эвергарден послушав директора и изучив содержимое конверта сделала несколько выводов. Кукла уже писала детский рассказ Оскара для детей. Если вспомнить содержание повести писателя для выступления в детском театральном учреждение, то нужна простота и также выделение моральных ценностей, представляющие правильность для обеспечения хорошей жизни. Конечно девушка писала по готовому плану заказчика и придумать с чистого листа было сложно, но исходя из полученного опыта можно было написать что-то хорошее. Но понять логику детских мыслей, чтобы выделить особые интересы конечно же не могла. Касательно мотивации и настроения куклы для подобной работы было между «не хочу» и «надо». Мысли были заняты совершенно иными вещами, поскольку её спутник стал пленником суровой болезни, но девушка верила в скорейшее выздоровление. Касательно её самой и её самочувствие было как всегда стабильно и не требовалось вмешательства. Однако Гилберт расшатал некие воспоминания былых времен. Сложно жить, когда ты не понимаешь элементарных вещей, отчего общественное мнение обретает особый оборот. Изящно спустившись на первый этаж и стукнув каблуком по твёрдой поверхности все мужские взоры окружили девушку. Какое обычное и даже уже не интересное явление для человека любящего конкретного мужчину. Вайолет даже без этого примечания всячески игнорирует подобные вещи. Каждый офицер озарял извратным взглядом аккуратно выделенную фигуру среди гущи серых и скучных людей. Эвергарден же смотрела на всех поверхностно, немного холодно и враждебно, поскольку каждый солдат все так же является врагом для девушки. Смотрела не так уж и долго, потому что хотела изначально найти знающих солдат для дальнейшего распоряжения. — Майор Фриц! — среди серых стен девушка смогла рассмотреть силуэт знакомого уже человека. Хоть отель и был довольно-таки богатым разнообразным оформлением разных этаже, то сама регистратура не вызывала никаких эмоций из-за доски почёта павших военных гражданской войны, да и она отметила большой поток офицеров связи с мероприятием подписаний договоренностей. Но увидев неподалёку данного мужчину она же сразу поменялась в лице. Девушка всегда была рада видеть его в подобных местах, поскольку во всех ситуациях требующий дисциплины Фриц был лучшим. Когда-то он работал инструктором в академии, поэтому уже знающую деятельность ему было проще взять, нежели учиться чему-то новому. — О, Вайолет! Здравствуй, какими судьбами здесь? — мужчина лет двадцати шести повернулся лицом в сторону голоса, который он уже узнал только с первых слов. Честно говоря он был удивлён увидеть Эвергарден совершенно одну без дополнительного сопровождения, а особенно в военном отеле. Что касается его самого, то здесь только по собственной воле. Видите ли отпуск оказался ужасно скучным и парень был готов взяться за любое дело только не дома и только не с братом. А вот когда увидел её, то сразу же осознал правильность принятия решения ещё будучи в Берлине. — Рада встрече! — подойдя к майору на доступное расстояние, Вайолет изящно поклонилась офицеру в знак уважения и добродушного приветствия. Сам же мужчина был немного растерян такой реакции и присутствием девушки здесь. Возможно она приехала с директором, но это маловероятно. Сюда допускают исключительно знакомых военного выше статуса сержанта и ответственных за проведение референдума. А кого она знает то…— Я так понимаю по такой же причине, что и вы. — А…почему одна? — сняв фуражку почетного майора воздушно-космеческого подразделения города Кёльн мужчина нелепо улыбнулся из-за своей же озадаченности. Вообще тут девушек крайне мало, но если они есть, так это женщины на ночь или же жены офицеров, а они были уже все в возрасте. Неудивительно если Вайолет восприняли как первый вариант из-за возраста. Также существовал военных сбор военнослужащих из женского отбора. Нет, это не солдаты, как Вайолет. Данные женщины занимали места бухгалтеров, врачей, картографы и конечно всеми любимая приёмная комиссия. Но Вайолет просто автозапоминающая кукла, так что он собирался переживать и доложить выше о некой ошибке. Государственная кукла уже присутствовала здесь для составления копий договоренностей в присутствии ответствующих лиц. — Я? Я не одна, я вот солдат ищу. Вы случайно не видели летайнанта Линкольна и сержанта Никсона? — поправляя подол платья от возникшей не из откуда пыли, Вайолет все так же проницательно смотрела в глаза майору, отчего второй глотнул и сразу подавился. Этих ребят не видно ещё с утра, поскольку подразделение генерала-майора Уотсона приказала всех нижним по рангам солдатам покинуть отель и батальон, который находился буквально рядом. Поэтому их обязанности оставили на командующих, а это уже была проблема. — По приказу из высшего совета было дано распоряжение покинуть территорию отеля и батальона, что-то потипу военного сбора. Сейчас за их обязанности отвечают командиры. Что касается конкретно их, то они были даны под командование майора Бугенвиллеи, но я так и не понял, ведь он…— зная всю ситуацию на фронте чеытрехлетней давности Фриц не решался договаривать последнее предложение, да и не смог бы это сделать, поскольку Вайолет в этот момент позвала не менее молодая и красивая девушка. Майор уже ничего не понимал…— А это кто… — Госпожа Ирма, простите пожалуйста за опоздания, я искала некоторых личностей для сопровождения, но видимо придётся обойтись без них. — не дослушав до конца майора, Вайолет моментально развернулась на сторону зова, отчего у двух перехватило дыхание, а Фриц так же получил по лицу ветром созданным резким поворотом. Странная девушка однако…даже с хорошими мнениями о Вайолет все равно существовали вещи, которые пугали его и подобных людей знающих её, как монстра. — Вайолет… Вайолет, прекрати. Я все прекрасно понимаю, а касательно второго…твой жених не собирается решать этот вопрос? — Ирма попыталась остановить Вайолет от низкого поклона, поскольку винить в этой проблеме нет смысла, да и к тому же сзади стоял мужчина. Более взрослая Вайолет носила тот же наряд, который был куплен 4 года назад, но более усовершенствованный связи её нынешнего возраста. В общем даже столь на вид длинная юбка не смогла бы адекватно закрыть её бедра. Ирма ненавидит эту ужасную черту солдат сексуализировать любое действие девушки, так что она вовремя схватила за плечи и прибоняла. Конечно Вайолет не поняла этого действия из-за проблем в межличностных отношений, поэтому стояла так же стойко, как и всегда. Заданный вопрос вынудил девушку отстраниться от Ирмы, поскольку она снова начала думать о нем, а это же было больно… — Какой жених…— уронив фуражку от столь интересной информации Фриц уже во всю не понимал всей картины. Когда она успела его найти? А кто это? Почему директор не говорил, хотя тот ему мозги выносил подобными вопросами. Дело не в том, что он был влюблён в девушку. В основном каждый офицер знает своих сослуживцев и пытается по надобности предоставить информацию для предотвращения ужасных последствий. — Да что происходит?! — Она про майора Гилберта. Госпожа Ирма, к сожалению, майор сейчас…не имеет возможности присоединиться и решить этот вопрос. Но не стоит переживать…— всё-таки опустив голову вниз выражение лица имело грустные очертания, отчего ей не хотелось показаться излишне переживающей перед столь яркими личностями. Если бы она могла…она бы сорвалась с этого проклятого места и осталась с ним до полнейшего выздоровления. Увы, все так же ощущая съедающую совесть перед ним, девушка взяла себя в руки и приняла безразличное выражение и так столь бледного лица. — …дай мне номерок директора компании, я кое что хочу сказать…— подняв фуражку, парень очень резко и агрессивно надел ее обратно. Ему было очень трудно сейчас перед ними, а тем более Вайолет. А так же он не видел Гилберта на сборе утром. Никто о нем даже не говорил. Слушая Вайолет нельзя было сделать выводов, поскольку было непонятно как и почему. Он поверил на слово, но почему-то не хотел предоставлять это как реальность по одной причине. Гилберт его ненавидел из-за подставы на учениях батальона Райденского происхождения. Бугенвиллея так его не простил по одной простой причине — предательство простить невозможно. Фриц все так испытывал стыд за произошедшее и если это правда, то искренне хотел попытаться ещё раз извиниться. Но а сейчас он все ещё играет непонимающего из-за невозможности найти хоть одну деталь доказывающее его присутствие, помимо самой Вайолет. — он же был мертв буквально недавно…***
1933 год, 6 сентября. Во времена обучения в академии часть солдат определяли на окраину города, чтобы пройти обучение на практике. Курсанты всегда думали о ненадобности там находиться, ведь обучение нужно было в основном для галочки высшим за прохождение инструктажа и подготовки к войне с помощью отрабатывания нужных навыков. А так вероятнее всего ни один навык, по мнению, выпускников не будет использован даже для банальной самообороны. Сам же батальон существовал для защиты границ от вторжения врага. По-сути он выполнял несколько функций одновременно. Обучение и защита, но защита осуществляется непосредственно учениками с их учителями. Поскольку лишь малая доля обучаемых до этого солдат и офицеров могли на долгое время оставаться в учреждение. После начала потасовок у границ и расстрелов нескольких пограничников было принято решение молодых курсантов отправить на практику в 36 дивизию артиллерийского направления, которые был один из пяти предоставленных мест. Удивительно, но после окончания обучения и прохождение войны отряд смог сохранить порядковый номер. Обучения могло проходить в нескольких местах за все время нахождение в основной академии Лайдена. Что касательно Гилберта и Фрица, так они находились не в менее трех батальонов из пяти. Ранее Бугенвиллея в 1929 году посещал местный батальон, который находился не так далеко от академии. Он существовал не для защиты, а для обучение солдат ближнему и дальнему бою для отправки на окраину. С учётом политической ситуации нужно было отправлять уже готовых. Наученный Гилберт уже знал как пользоваться оружием и очень тщательно подходил к этому вопросу, что нельзя сказать о Фрице. Каждый патрон был выдан по подписке, дабы не допустить забастовку. Три года назад был случай когда солдат выстрелил в голову своему же союзнику из-за личной неприязни, и был приговорен трибуналу за преднамеренное убийство. После этого случая каждый патрон даётся исключительно на нужные задачи. Если солдат не справился с ней и ему нужны будут ещё патроны для дополнительного удара по мишеням, то ему инструктор выдаст нужное количество и проледит за способом применения во время пары. К такому методу пришли майоры отвечающие за предоставления безопасности военнослужащим во время прохождения уроков. Касательно самой безопасности среди подросток было трудно отметить её присутствие из-за частых драк. Каждый солдат пытался убрать второго для достижения цели, отчего же под конец обучения оставались единицы. В основном подставляли и доказать свою невиновность было сложно, поскольку человек должен заранее побеспокоиться о возможстях подставы даже от самого близкого друга. Сегодня седьмого сентября должен состояться сбор для персональных и групповых занятий. Лимит учащихся в одном батальоне достигал 850 человек, поэтому есть многие парни из других подобных учреждений. Гилберт состоял во второй роте, когда Фриц находился в третьей. По приказу майора было отдан приказ соединить их воедино и уже после делить на мелкие группы. По достижению результата одной группы оценка будет выставлена всем из отряда. Время сбора восемь часов утра в главном корпусе прямо перед выходом из учреждения. — Какие люди, здравствуй, Гилберт! — среди множества людей, которые при полном мундирование ничем не отличались друг от друга мальчишка лет 17 смог заметить Бугенвиллею, который в свою очередь стоял перед входом в приёмную комиссию. — Эй! — …Фриц? — уставший взор уставился на источник шума и не сразу смог распознать знакомого из-за сильной усталости. Даже будучи уже выпускником отец так же сильно контролировал качество работы, которую должен был выполнить Гилберт в максимально короткие сроки. Жестокое воспитание сказывалось на эмоциональности парня, точнее на её отсутствие в целом. Но для солдат оставался все так же добродушным. — Прошу прощения, я не смог сразу распознать тебя. — Д-да…вижу, что снова не в духе…в общем, ты в какой роте состоишь? И зачем тут стоишь? — подойдя к двери приёмной Фриц озадачено смотрел на довольно-таки толстую стопку бумаг, который держал первый. Приёмная комиссия походу питалась бумаги, если каждый раз входя туда, можно было сразу встретить много стопок бумаг с разной информацией и некоторые даже были запрещённые для прочтения третьим лицам. Фриц никогда там не был и не хочет быть, ибо человек сидящий там является другом его отца, отчего же парень всегда получает за разные злодеяния. К тому же девушка принимающая документы не любила парня из-за личных терок с его папашей, который в свою очередь пытался всех заставить петь под свою дудку. — М? Ах, да, мне нужно отдать некую документацию для получения дополнительных занятий здесь. Я завалил сессию из-за Ходжинса и отец был…мягко говоря разочарован. — поджав документы левой рукой, Гилберт неспеша начал заварачивать рукава на боевом кителе. Фриц уже знал, что увидит там, но если хоть немного Бугенвиллею будет легче о осведомление своих проблем, хотя тот их не считал таковыми, то он готов вечность смотреть на ужасы воспитания отца. — Боже…было больно? — руки не было видно поскольку она окрасилась в синий цвет, а выпирающие косточки итак худой руки вообще в красный. Гилберт никогда не получал должного отношения от родных, поэтому избиения для них была дисциплина правильного воспитания будущего главы их итак проклятой семьи. Бугенвиллея возражать не стал, ведь это бесполезная и очень рисковал идея, хоть Клаудия был бы рад сказать пару ласковых отцу столь замечательного человека. Даже инструкторы не могли нормально смотреть на такие увечья своего ученика. Когда приходил на пару всегда думали что на этот раз отбил Гилберту отец. По старым наказаниям всегда наблюдался фингал. Иногда даже руку или ногу может сломаеть из-за чудовищной силы «мужского плеча». То вообще придет весь в синующий от ремля и плетки. — Нет, а должно? — безупречное вранье всегда поражало солдат, которые бы уже умерли от первого же удара отца. Гилберту было больно, даже очень, но человек всячески игнорировал этот феномен, дабы выглядеть соответствующе. Нельзя поспорить, парень периодически испытывал на лице боль и сострадания по отношению другим, но не себе. Никогда Бугенвиллея не жалел себя и вложенное для обретения заветной мечты отца — стать лучшим. Фриц лишь выдохнул и не стал вступать в разногласия, солдат прекрасно понимал упрямство Гилберта. — кстати насчёт роты…я состою в 2, а ты? — Что же…ладно. Ой, так мы с тобой одном полку считай. Сейчас же объявили соединения 2 и 3 для распределения. Жаль конечно, что группы разные. Тебя куда направили то? — добродушного взгляда было недостаточно, чтобы Бугенвиллея расслабился и мог нормально разговаривать. Фрица раздражает официальный стиль общения, которым отлично владеет второй. Внутри него было ужасное чувство беспомощности. Когда-то отец пытался воспитать старшего брата таким же способом, но закончилось все ужасно. Брат попытался покончить с собой, но в итоге остался инвалидом. Будущий майор переживал за сохранность самообладания Бугенвиллеи и пытался всячески помочь. Но зная, что даже Ходжинс не может такого сделать, то просто наблюдает. Он видел, как Гилберт убивает в себе все живое. — Это хорошо. Я буду практиковать стрельбу на расстоянии 5 метров. У меня отличные показатели по фехтованию и рукопашному бою, а управления танками и самолётами — не моё направление. Так что остаётся стрельба. Я так и не понял почему у меня вместо десяти пуль в цель попадает девять. — положив документы на рядом стоящую тумбу Бугенвиллея рассуждал о ошибках при обучениях, скидывая на время, которое стал занимать Клаудия. Конечно же отец не знал о их отношениях и не должен быть. Рационально было бы их разорвать, дабы не мешать учебе…но он его единственный друг, который смог хоть немного, но понять солдата и его же переживания. — Не понимаю… — Эй, эй! Гилберт, ты слишком много на себя взял, невозможно быть идеальным во всем одновременно. К тому же зная твои отношения с Ходжинсом…ты хоть и стал где-то падать по таблам, но это не значит, что это плохо. Ты нашел друга, поэтому постарайся не падать в крайность. Ладно? — схватив за здоровую руку Гилберта, Фриц пытался хотя-бы сейчас убедить его в важности друзей и оно куда больше, чем эти военные штучки, которые даже Бугенвиллею не интересовали. Однако парень лишь убрал резко руку из-за отсутствия тактильности людям. Ходжинса он иногда может перетерпеть, но не иных личностей. Фриц лишь легко улыбнулся и хотел уже уйти на сбор оружия. — Кстати, сейчас нужно идти патроны брать. Я могу взять за тебя. Мне все равно нужно идти на стрельбу, хоть и меньшего расстояния. У меня же со зрением проблемы. — Всё равно не понимаю зачем тебя взяли, если твоё зрение не соответствует требованиям. — прямолинейности ему не занимать и как обычно слова, которые кажутся ему вполне нормальными обидели человека. Фриц же с душой, а Гилберт мозгом к нему, который вечно недоволен. Возможно это зависть банальная, которая всячески вынуждает его путаться. Почему такого как Фриц отец любит, хоть и ругает, а отец Гилберта вечно требует большего от человека, который и так из кожи вон лезит…не понятно. — Сделаем вид, что я этого не слышал. Револьвер заберешь после посещения комиссии. Удачи на практике. — Фриц был зол, ведь неоднократно говорил о болезности этой темы, но Гилберту не понять. Для него понятия «боль» является очень размытым, ибо познал он исключительно физическую. Все то, чего нельзя увидеть или объяснить для него является миражом. Поэтому мужчина и является самым равнодушным человеком среди тысячи похожих на него. — Хорошо. Спасибо, тебе тоже удачи. — непонимающе парень взял в руки бумаги, и только хотев извинится из-за изменения тона собеседника на разочарованный его позвали из кабинета. Гилберт пообещал позже поговорить с ним. А сейчас ему нужно отдуваться за ребятничество перед важными кадрами, которые пишут характеристику на его имя. Ему никак нельзя допустить косяков, чтобы не получить от отца хороших люлей.***
Пока двое развлекались в батальоне, Ходжинс находится за пределами здания в гараже техники подаренной государством. Они с Гилбертом приехали вместе, однако решили разделиться, поскольку Клаудия не любит ходить по кабинетам и видеть как Бугенвиллея унижается. Более того знакомый подполковник отца красноволосого решил продемонстрировать новые танки для танковой 18 пехоты наземного ополчения. Хоть Ходжинс и Гилберт из 17 роты, а приехали сегодня в гости 36 для предоставления большей помощи защиты общих границ все равно не отменяет факта, что Клаудия упустит возможность покататься на танках, даже если это не его направление. Конечно же подполковник понимал, что этому только покажи и он сразу начнёт трогать его и просить прокатиться, но знал о допустимых параметрах при отдаче танка под руководством подростка. Парень сделал некое исключение солдату, поскольку сегодня нужно было задействовать все и проверить в естественных условиях их выносливость и выявить неполадки, если они конечно же есть. Всего на полигоне было 6 гаражей разного наполнения, отчего сложно было сразу понять где что находится. Первые два гаража служили хранилищем артиллерии ближнего боя, а это: бомбы, оружие, пушки, гаубицы, минометы и тп. Она была предназначена для атаки на врага и также самообороны. Касательно пуль была ситуация иная, поскольку ключи от гаража были только у генерала, а орудие для ребят было выделено с государственной казармы. Дальние два были под вертолёты. Всего на территории батальона имелось два запасных и четыре активных вертолёта. Недавно поступило ещё два, они пойдут в гараж на сохранение. Остальные четыре будут использованы на практике. Ну и остальные два были танковые, где собственно находился Ходжинс. Открыв гараж ключом выданным ему генералом, сразу схватил за шкирку Клаудию, поскольку нельзя так врываться не зная что где стоит. Не дай боже сломает себе, а это была первая мысль во время такого отката. — Куда бежишь, болван! — начал кричать старший на младшего из-за беспечности. Если он что-то сломает из техники, то даже двух жизней будет мало, чтобы расплатиться, только вот Ходжинс не понимает. Да и дети вообще не осознают ответственность перед дарованным. Вечно пытаются все испортить из-за банального любопытства. А военную технику если сломать, то нужно ждать очередь для ремонта, поскольку проверенных ремотников крайне мало и у каждого уже очередь из-за износа того же аккумулятора или вообще может отвалиться пол запчастей из-за прохождение горячих точек. Только поэтому приходиться применять некое насилие в виде ударов плёнкой по рукам, дабы не лезли куда не надо. — Ай больно, а что мне ещё делать то? — именно это и сделал подполковник, чтобы остановить шалавливые ручки. Больно, да, но проверенно на собственном теле. Метод рабочий, хоть и руки потом могут потерять 40% чувствительности, поскольку некоторые инструкторы не рассчитывают силу, но не он. Шмид рассчитал все и поэтому тот лишь изобразил боль, которой сто процентов не было. — Все то угодно, но не это. — пройдя уже во внутрь можно было увидеть силуэт танка, который является находкой для Лайдена, ведь танк является усовершенствонной версией более старых машин дальней проходимости. Было выпущено порядка 50 копий на всем континенте, поскольку «машина новой постройки» являлась особо опасным оружием по соотношению других версий. — смотри это танк Panzerkampfwagen Neubaufahrzeug*, буквально в этом году прошёл испытания и был запущен в производство. Танк является машиной новой постройки, которую разработал великий генерал-полковник Астор Фишер. Почему машина новой постройки? Помнишь ли ты наши танки Leichttraktor*? Лёгкий танк не мог нормально справиться задачей, а из-за наложенных санкций мы не могли выпустить что-то лучше, поэтому было принято решение закупить где-то за страной. И вот наш генерал переехал преднамеренно в другую страну и создал от их лица нам же лучшую модель танка нашего времени. — Ого…он намного больше Leichttraktora…а можно…— сняв покрывало с танка и увидев все его величие конечно же заиграло ужасно желание первым сесть за него и похвастаться перед девочками, ну и Гилбертом разумеется тоже. Клаудия прям подпрыгнул к нему и обнял, будто собственного отца, а что касательно отца, тот лишь бы посмеялся от такой реакции. Подполковник лишь подошёл к нему и пытался ударить по лбу, но поскольку он и лицом уперся в металлическую основу корпуса пришлось по шее, отчего тот же чуть ли не упал на землю. Руки то холодные, поскольку на улице была уже осень. Отчего пришлось рискнуть своим здоровьем для подготовки арены для мелких. — Я ему историю рассказываю, а ему лишь бы прокатиться! Ладно, садись, но только аккуратно, пожалуйста! — недовольно проговорил старший, ведь эту информацию знает только он. Подполковник чистый ботаник и лучше бы взял Гилберта, поскольку он интересовался такими вещами, но он бы не согласился сесть за него из-за отсутствия разрешение их генерала-лейтенанта. Но да ладно, ему не привыкать, поскольку Ходжинс его никогда не слушал, он вообще был оторвой всей роты. Его безобразное поведение выдавало человечность среди суровых и пустых лиц. Но даже так он обиделся на парня, ведь тот помимо игнорирования попытался его ударить в ответ, но упал из-за резкого наклона старшего вниз. Ходжинс уронил свой жетон, которые нужен для определения личности. А как он упал никто из них не понял. — Спасибо большое! Сейчас бы похвастаться перед девочками…эх, но их тут нет, но есть Гилберт! — запрыгнув на нижний корпус с помощью толчка старшего Ходжинс во всю рассказывал о своем героическом виде в этом танке. Подполковник лишь вздохнул от типичного поведения младшего и махнул рукой, поскольку объяснить ничего ему нельзя. А самое обидное для офицера так то, что Гилберт не имеет право покинуть здания до завершения учёбы. Мужчина переживает, ведь этот гений может подъехать к окнам и начать орать во всю. Кому потом вопросы? Конечно ему, отчего у него перехватывает дыхание, но видеть детскую радость…наверное это стоит того. Тем не менее перед отправкой из гаража и в общем хранилища военной техники Клаудия был предупрежден о запрете выезжать за пределы арены. Если он это сделает, то больше ни на что не сядет. — Езжай давай. — распахнув полностью ворота гаража старший наблюдал за танком, который издавал иные звуки от одного включения. Походу было снижено давление на аккумулятор и вес стал более сбалансированным, отчего проехать незаметно через пограничный пункт на минимальной скорости становятся реальностью. Однако он не думает, что это произойдёт из-за численности модели, но стоит лучше следить за хозяинами сильного «оружия»***
— Хорошо, лейтенант Гилберт, мы примем эти документы и дадим несколько дополнительных заданий, но только в 17 батальоне, где ты числишься. — женщина 50-ти лет рассматривала заявление на согласие принять на себя дополнительные задачи для закрытия своих. Она его не знала, но видать по заявлению выбор был сделан за него. Комиссар лишь поставил штамп и отдала документы своему подопечному для дальнейшего распоряжения. А сама же написала распорт на имя генерала-лейтенанта для распоряжение Гилберта в пункт охраны, где тот же будет брать смены для охраны. — время подходит, тебе пора идти на учения. — Так точно! Благодарю за помощь! — отдав благородно честь, Гилберт забрал рапорт думая о возможных преимуществах ночных смен. Вообще их немного оказалось, просто сама характеристика будет лучше, поскольку никто не согласился бы всю ночь сидеть на посту и каждый час заполнять отчёты о состоянии границы. Но у Бугенвиллеи не было выбора, так что лучше это, чем сидеть у дверей собственного особняка и думать о новых насильственных деяниях отца. Времени и вправду оставалось мало, поэтому бегом с одного края корпуса пришлось за минуту добраться до пункта выдачи патрон и остального воображения. Он помнил о том, что револьвер был отдан Фрицу, ведь тот изначально знал о времени и хотел помочь, а Гилберт в итоге его обидел и даже не поблагодарил должным образом. Стыдно ли было мальчику? Да, но если его спросят понял ли он свою ошибку, конечно же ответит нет. Отец приказывал ему относится прискорбно кадрам своего и чужих подразделений. Гилберт считал такую политику ужасной, поскольку ему нужно было все время обучения с ними содействовать, но даже при всем желание пойти против был вынужден все так же соответствовать. Ему больше было интересно почему другие отцы любят своих детей за их одно существование, а парню нужно доказать полезность трудов вложенных в его рождения и взросление. Лучше бы как и Дитфрид ушёл, но из-за испуга увидеть избитого брата неосознанно принял на себя жестокую судьбу. Солдат выпускает оружия до определенного времени, поэтому было важно успеть до закрытия окошка регистрации. Заполняющий отчёт о выдачи патрон и оружий был почти закончен и как только парень хотел объявить закрытия вылетел Гилберт и споткнулся об собственную ногу. Молодой паренек сильно испугался, поскольку полы были голыми из-за постоянных ударов и волн в сторону военного батальона. Не очень было бы лицом поцеловать бетонный пол итак полный крови от неудачных практик других солдат, а таких было много. Не думая долго, парень откинул все документы и вышел с пункта, чтобы проверить жив ли парень или все-таки убился…ну и смена будет конечно у солдата. — Парень! Ты живой? — подбежав малому, парень начал его трясти, поскольку после сильного удара по полу ни одного звука так и не издал, отчего тот посчитал его уже мёртвым. Люди и вправду хрупкие и могут умереть от самых банальных вещей. Солдат хотел уже позвать медсестру, чтобы подтвердить смерть… Но нет, обошлось, Гилберт просто все это время пытался сориентироваться, поймать нить и осознать суть происходящего. И все-таки ударился он сильно, поскольку пошла кровь, но пока что она не имела особого значения, поскольку парень пытался поднять его на ноги, а тот же не мог взять под контроль собственное тело. — Тц…так и знал. Извините за предоставленные неудобства. Я боялся не успеть. — вцепившись рукой об плечо старшего по званию, Гилберт не осознавал существование этого момента, поскольку упасть через более высшим чином, даже пусть на одно звание выше…стыдоба. Прикрыв глаза на долю секунду, парень стоящий рядом увидел сильнейшую усталость на лице подростка, ведь синяки под глазами Гилберта были очень яркие. Он часто видел измотанных солдат, но таких было много в основном среди офицеров высших или же званий, но у не лейтенантов… — Ты адекватный? Я после закрытия сидел бы ещё полчаса до начала обучения. Так не нужно бежать, ты понял? — Диксон был зол на парня из-за неаккуратности, поскольку прилетело бы конечно же ему. Из-за своей работы старший лейтенант забывает все время повесить предупрежлающий знак «осторожно, скользко!». Если Бугенвиллея пойдёт жаловаться…это будет последний день на службе в роли помощника коммерсанта и минус погоны старшего лейтенанта, чего он конечно же не хотел. — Да. Я осознал нецелесообразность своего действия. — отстранившись от Диксона, Гилберт лишь отряхнулся от излишней пыли, которую умудрился собрать ещё до падения. Удивлённо посмотрев вниз, взор упал на возникшую дырку от падения…это расстроило. Отец явно не похвалит, поскольку эта форма была выдана ему главой семьи. Бугенвиллея всегда относился к вещам бережно, даже если ситуация вынуждала падать в грязь, все равно находил способы привести мундир в новейшее состояние, а тут дырка…— печально… — Нецелесообразность?.. Ладно, говори свое имя и фамилию, желательно ещё код подразделения откуда приехал. — не обратив внимания на данный нонсенс возникший по оплошности Диксона, парень собрался с духом и пытался сделать вид, что никто не падал и штанина была порвана по вине Гилберта. Он тут вообще не причём, хотя кто тут врёт? Всякие методы хороши для спасения своей работы. — Кстати, кровь вытри с лица. — Кровь? Хорошо… Гилберт Бугенвиллия. Код подразделения ****. — озадаченно потрогав себя за лицо, пальцы ощутили что-то влажное на уровне лба, отчего непроизвольно Гилберт пощурился. Возможно из-за неприятного ощущения или боли возникшая из-за прикосновения пальцев к ране. С учётом отношений в семье и опасность работы в академии, парню не привыкать появлению таких ран. Однажды даже получил огнестрельное ранение из-за ошибки коллеги, отчего того чуть ли не отдали под трибунал по требованию отца Гилберта. Славу богу парень придумал оправдание мальчику. — У вас нет случаем салфетки? — На вату и спирт, ты этой салфеткой можешь только грязь убрать…— положив на столешницу аптечку, где лежал небольшой бутылек чистого спирта и несколько целых пачек ваты, Диксон начал дописывать прямо за столом стоящий вне пункта отчет, чтобы потом не забыть о Гилберте. Задача Гилберта была средней сложности, поэтому будет выделено десять патрон. Если он не попадет по цели более пяти раз, то придётся идти на пересдачу, чего Гилберту вообще не хотелось делать. Так что оба понимали важность сдачи, отчего у младшего начали трястись руки. — после стрельбы к медсестре зайди. Начало стрельбы было объявлено через двадцать пять минут после выдачи оружия и патронов. Каждой группировке было выделено время в интервале десять минут. Солдат должен был за минуту выпустить десять пуль, чтобы отпустить очередь другому человеку. Гилберт был последний в своей группе. Всегда было интересно наблюдать за действиями других людей, особенно методами выстрела из револьвера. Проблема в том, что существует основная стойка и множество придуманных во времена первой гражданской. Если судить объективно, то никто не хотел использовать основную. Она имела максимально неудобное положение тела и в 90% случае можно дёрнуть рукой, отчего цель попадания будет изменена из-за траектории изначального выстрела. Гилберт так же использовал иной метод, а если быть точнее — метод отца. Когда подошла очередь Гилберта, командующий дал ему пол минуту на сбор оружия, поскольку патроны выдаются отдельно. Револьвер нужно было предоставить, как доказательство ученика легальности прохождение учения и численность его в академии, поскольку при поступление каждое оружие выдаётся уже с порядковым номером. Патроны выдавались в картонном конверте маленького размера, ибо некоторые могли по пути потерять часть, отчего начиналась путаница где и что. Когда Бугенвиллея открыл конверт, то все были шокированы, поскольку вместо десяти пуль оказалось пять. Лицо парня изменилось моментально от увиденного перед глазами. Он был в здравом уме и памяти, чтобы доказать сохранность конверта вплоть до начала стрельбы. Но почему тогда части нет…курсанты начали шептаться между собой. Так ещё и Ходжинс не появился, а это давало основания подумывать о убийстве по личной неприязни, как три года назад… — Лейтенант Гилберт, где патроны? — грозным голосом окрикнул испугавшего Гилберта, который не понимает причины исчезновения патрон, поскольку все они были изначально в конверте, а он же не скрывался до этого времени. Все курсанты собрались вокруг стола, чтобы узреть сию картину. Молчание убивало ожидания старшего, поскольку такие выходки стоили всему старшему персоналу понижение рейтинга и выговор с моральной компенсацией в сторону Берлина. — Отвечайте немедленно! — Я…— отшагнув назад, Гилберт перестал чувствовать ноги, а руки пропускали резкие удары стучащего в такт поезда сердца. Бугенвиллея засомневался в своей чистоте сознания, раз не помнит куда делись пули. Возможно из-за того случая на пункте некоторые последующие события смешались со старыми, ведь голова гудела сильно от прямого удара лица об пол. — Я-я… — Стойте, так это даже не револьвер Гилберта. У него был порядковый номер 106, а на пистолете 101! — паренек из соседней роты, а точнее 18 поднял револьвер и предоставил старшему рукоять оружия, где изначально был выкован порядковый номер военнослужащих солдат. Порядковые номера устанавливались по принципу очереди на выдачу по направлению. Гилберт был 106 в подразделение наземной пехоты. Когда сам парень убедился не в принадлежание ему револьвера, сразу же согнулся от сильной боли и принял полусидячую позу. — Гилберт, что с тобой? — Кто знает кому принадлежит 101 револьвер? Лейтенант Гилберт, как у вас оказался чужое оружие? — держа в руках револьвер, который позже будет передан генералу-майору, старший все также холодно и даже прискорбно взирал на испугавшего и умирающего от головной боли мальчика, который впервые заставляет его улыбаться в завистливой улыбке. Как же так…сын великого генерала Бугенвиллея мог так глупо ошибиться? Все ненавистники данной семьи будут злорадствовать, а отцу придётся стыдиться перед всем министерством самообороны за нарушение пользования оружия. — Я…перед отдачей документов комиссии отдал свой револьвер лейтененту Фрицу для передачи на пункт выдачи…я не знаю почему так вышло. — взявшись за руку знакомого солдата, парень пытался приподняться дабы дать соответствующий ответ, который заставит того корчиться от дикой неприязни к роду Бугенвиллея в лице Гилберта. Но так или иначе парень был ужасно разочарован в Фрице, который только утром показывал себя с положительной стороны. — Обучение окончено! Расходитесь, а лейтенант Гилберт пройдёт со мной в отдел кадров для выяснения обстоятельств. — указав левой рукой выход из корпуса стрельбы, подполковник лишь рыкнул на младшего, отчего Гилберт ощутил резкую злость возникающая вследствие подставы Фрица. День изначально не задался, ибо всю ночь Бугенвиллея был вынужден провести на улице, поскольку отец его выгнал по своим причинам. Мальчику не оставалось выбора, как спать на скамейке возле дома. Наблюдая, как рука принимала алый окрас из-за крови, Гилберт осознавал свою ничтожность… Заседание несло экстренный характер, если бы Гилберт не был последним, то стрельба была бы сорвана, а так хотя-бы где-то есть прок от такого «идеального» человека. Если смотреть на документацию, то в графе о подготовке и проведения мероприятия стояла галка характеризирующая успех трудов возложенных на плечи подполковников и майоров задачи. Не сдачу Гилбертом норматива записали как пропуск с некоторыми примечаниями. Это тоже самое, что не сдал, но с уважительной причиной. Мысли Бугенвиллеи сходились на одном: почему Фриц так поступил. Из-за каких-то незначимых, по мнению, Гилберта причин будут винить всех. Даже Ходжинс имея все возможности его сдать из-за каких-то личных обид не стал бы прибегать таким мерам по одной простой причины — он его друг. Так же он думал и Фрице, хотя солдат даже ни разу не косячил перед ним и не выставлял его личность личность гнусно и унизительно в лицах равесников. Коридор казался длинною его итак короткую жизнь с такой судьбой. Покраска на стенах была уже явно не этого десятилетия, поскольку в некоторых местах были трещины, а где-то вообще дыра и остатки штукатурки. Вид пола отдавался болью между ребёр, сжимающие бронхи не могли справиться сильными перепадами пульса мальчика. Касательно сопровождающих, то рядом с ним шли два подопечных подполковника. Сам же подполковник смотрел в спину паренька рвано дыша и где-то даже покашливал по перенесенному недавно воспалению лёгких. Они находились на третьем этаже — отдел кадров. Данный сектор посещался военнослужащими для отдыха, заполнения волокиты и даже иногда ночными сменами. Некоторые инструкторы не хотели возвращаться домой из-за проблем передвижения, а кто-то поссорился с женой и не имел желания её видеть. Причин было много, но все сходилось к одному — один кто-то из них остаётся до приезда генерала-полковника Бугенвиллея, чтобы забрать Гилберта. Дойдя до предпоследней двери, мальчик лишь обреченно выдохнул и принял на себя столь ужасный и даже несправедливый приговор. Три стука подполковника и громкий ответ «входите». — Так точно! Мы привели лейтенанта Гилберта для выяснения обстоятельств. Как вижу Фриц уже тут. — окинув суровым взглядом мальчика, брови Гилберта сошлись на переносице и заставили его потерять самоконтроль на пару секунд, которые отдались сильным криком внутри небольшого помещения. — Как ты мог так поступить? Я тебе верил! — кинувшись вперёд, Гилберт схватил за мундир мальчика и молниеносно поднял того на ноги буквально недавно сидящего на стуле Фрица. Удивление коллектива не знало предела, поскольку никогда ранее Гилберт не проявлял такую агрессию. Его из отдела знало два человека и сам подполковник был наслышан о нем. Так же посещая 17 батальон, неоднократно видел младшего среди своих недодрузей по словам отца. — Почему?! — Ах да, верил? А кто вечно меня унижал за одно не правильное действие, не ты, да?! — оттолкнув Гилберта вместе с собой, оба упали перед ногами подопечного старшего офицера. Крики были слышны повсюду, особенно на втором этаже, где ребята все ещё разговаривали на эту тему и осуждали Фрица, ведь тот недавно рассказывал о предстоящем разговоре с Гилбертом, мелькающие моменты мести и обиды давали уверенности для обвинения своего друга. Девушка сидящая рядом с комиссаром лишь закрыла лицо руками, не желая видеть потасовку двух ребят. — А ну успокоились! Мне больше интересно как Фриц умудрился обмануть Диксона…и вообще, Гилберту уже говорили не давать оружие кому попало. — подняв обоих на ноги, тот лишь резким движением рук оттолкнул парней по разные стороны кабинета. Почему Гилберту уже говорили об этом? Однажды револьвер был отдан Клаудии для игр, поскольку из-за частых нарушений оружие забирали на месяц, отчего учения мальчика проходили исключительно в письменном виде. Однако в том случае Клаудия соврал и сказал о преднамеренной краже, пока портупея Гилберта находилась на парте кабинета военно-техники. Высшие чины конечно же знали, что Бугенвиллея сам отдал, но предпочтительнее было закрыть глаза, поскольку оружие было без пуль. Подполковник, игнорируя их ссоры подошел к столу, где уже лежал револьвер Фрица (Гилберта). Убедившись в правоте Бугенвиллеи, мужчина лишь ждал ответа от второго виновника. — Я его не обманывал…просто когда этот солдат вышел, я пробрался на пункт и поменял порядковые номера. Я просто пересыпал пули в разные конверты. Если ты не обидел меня, я бы так не делал! — до приезда солдат, а точнее за два часа, всегда проходили сборы всего нужного для предоставления доступности проведения практики. Поэтому конверты были изначально собраны и запечатаны, однако как Фриц его открыл и Диксон этого не увидел при выдачи — никто так и не понял. Однако никто даже не мог подумать, что ребёнок пойдёт на верную смерть, поскольку если Гилберт получит выговор, то тот под трибунал пойдёт моментально. — Ты…что я тебе сделал то? — не понимая обиду Фрица, Гилберт продолжал верить в свою правоту. Нигде не было написано, что человек из-за обиды должен так поступать, а тем более с таким человеком, как он. Он хотел извинится перед ним, хотя и не понял в чем же Гилберт провинился. Если бы был Ходжинс…он бы помог ему понять. Клаудия был для Гилберта переводчиком людских чувств, только благодаря этому парень понял свою вину, но не осознал причину возникновения. — Я хотел извиниться, хотя я ничего тебе не делал! — Ты так и не понял…да ты не человек даже! Знаешь что такое эмоции, а? Хотя нет, ты же вещь общего потребления, лучше тебя убили! — достав из скрытой под мундиром партупеи небольшую флягу воды, Фриц со всей дури её кинул в Гилберт, который предсказал этот момент и уклонился. Злость была у каждого своя, но будущий майор никогда не молчал, когда ему что-то не нравилось, а тем более когда его обижали. Но в этот раз он решил не просто сказать Бугенвиллею о обиде, но и продемонстрировать её во всей красе, отчего оба начали уже швыряться всем, что попадет под руку. — Прекратите вы уже! Я сейчас на вас напишу рампорт, придурки! — как только Гилберт хотел кинуть в парня футляр, ощутил сопротивление руки, отчего парень отпрыгнул и чуть ли не упал снова, но уже споткнувшись об стул. День по-сути был отвратительным, поскольку Гилберт то падает, то дерется, то стоит в отделе кадров, где ни разу не был. Подполковник осматривая оружия и унижая одновременно ребят заметил отсутствие двух пуль в револьвере Гилберта. — Стоп, где ещё две пули? Ты же должен был выпустить 5, мелкий ты говнюк! — Ну, этого мне не знать. Так и не доказано, что до этого револьвер не был у Гилберта. — внутри ощущалась победа в перемешку со стыдом. Все таки Фриц никогда не был таким человеком и понимал Гилберта, просто ему уже надоело слушать вечное недовольство друга. Возможно потом он пожалеет об этом, но сейчас парень осознавал сладкий вкус мести и видел поникшее лицо Гилберта, которое видели лишь единицы. Интересно было бы рассказать об этом всем, но пока что Фриц лишь ехидно улыбался и похлопал сам себе в знак столь гениальной идеи и безупречного исполнения. — Ах да, насколько мне известно, Гилберт пришёл последним. Ну и ещё факт, который вам понравится…я забрал оружие после Гилберта, поскольку мои учения начались раньше, так что вероятность моей причастности помимо подмены патрон не доказано. И вообще Диксон виноват, ведь он даже не обрал внимания на это! — Гилберт Бугенвиллея, когда приедет отец, как хочешь, будешь доказывать свою непричастность и спасать свою жизнь. — комиссар уже все понял и сошёлся на мнение виновости Гилберта. Если исходить из слов Фрица, то вероятнее всего оружие было сдано Бугенвиллея раньше положенного времени. А Фрица же он попросил позже, чтобы тот же Диксон не узнал о выдачи лишних пуль. Вопрос остаётся тем же, если ему было выдано двадцать пуль, а осталось восемь, где ещё четырнадцать? И причём из нового блока было взято две пули…вообще выходит странно, поскольку выстрелов не было слышно, а Гилберт не покидал здание. Возможно он их просто спрятал, но зачем? При осмотре оба были чисты, значит нужно проверить содержимое сумки с которой он приехал. И почему револьверы были перепутаны? Возможно ли это Фриц сделал? Но он сказал, что нет доказательств, а ребята ничего не могли доказать. А Дискон ушел с рабочего места, поэтому невозможно спросить, но нужно будет. Если исходить из этого всего, то Гилберт в любом случае виноват. А Фриц же возможно решил прикрыть его, ведь конверты не были подписаны, они просто лежали в ящике друг на друге. И когда Гилберт пришёл, то там просто оставался один конверт. Но Ходжинса не было, поэтому должно быть два конверта, но если Гилберт два раза брал пули, то все сходится. Никто даже и не думал, что парень не был способен на такое как минимум из-за отца и воспитания. Но люди меняются и проще было бы свалить на Ходжинса, но его вообще не было на уроках. — Убедите их. Позвоните Диксону и отцу Гилберта. И желательно отцу Фрицу, ибо даже так есть несостыковки. После приезда отца Гилберта начались разборки на исчезновение пуль. Диксон приехал позже, ибо живёт он довольно-таки далеко и до дома нужно было добраться на поезде, который отходил три раза в день. Гилберт всячески пытался доказать свою невиновность и в итоге у него вышло. Поскольку при поиске ещё одного конверта Диксон отметил, что при пересчете часть выронил из-за тяжести. Когда полезли под стол, то найден был ещё один конверт с 10 пулями. Проверив учётную запись Диксона было отмечено, что Ходжинс не приходил на уроки, а находился с другим старшим инструктором. Всё закрыли на это глаза, ведь он сдал норматив по умение управление тяжёлыми машинами. Хотя изначально пришёл на стрельбу, в общем человека этого трогать было бесполезно. Возникал вопрос зачем Фриц менял наполнение конвертов, если даже не были подписаны. Диксон признался, что халтурил, поскольку все пачки были по группам и если группа Гилберта была на стрельбу 5 метров, то эта пачка вся на 10 патрон. Оказалось, что он поменял местами конверты групп. Зачем же менял содержимое? Все просто, ведь каждый конверт отличался цветов, отчего даже тупой разберётся. Отец Гилберта отметил то, что Диксон не первый раз косячит и требовал соответствующего наказания. Тогда возникал вопрос зачем же Фриц поменял это все, раз все равно все всплыло? Вероятнее всего по закону военного времени нельзя было изначально отдавать оружие кому попало и даже если правда вскрывалась, то Гилберт все равно виноват. Генерал-майор, который приехал вместе с отцом Гилберта был также озадачен и разочарован, поскольку мальчику достанется сильно дома. Парень пытался всеми способами отговорить применять наказание, но был просто проигнорирован. А что касательно Гилберта самого…парень просто стоял в углу остальное время и взирал на серые тучи через окно. Они такие же грустные, как и он. Парень был сильно напуган и зол на Фрица, который после конфликта умудрился подраться за дверью с ним. Бугенвиллея пообещал с того времени никому не верить, а тем более давать что-то свое. Понимать чувства становится сложнее, поскольку никогда человек не испытывал обиду. Вообще она была, но он применял термин «не понятно», поскольку трудно было сказать обидело ли его это или нет. А вот сейчас он ощутил вкус предательства и конечно Ходжинс будет не рад, ибо вера пропадёт и к нему, отчего Клаудия подерется с пацаном и получит очередной выговор.***
— Прикинь ожил, бу! — подполковник Адлер подкрался со спины Фрица, который в своей время смотрел непонимающе на Вайолет, а она же виновато стояла в этом треугольнике в котором все сходится к одному — Гилберту. Вайолет итак через себя идет из-за этой чертовой встречи, так и ещё Фриц всеми попытками пытается ей напомнить о 4 годах мучительных ночей и одинаковых дней. Но вот Адлера увидеть не ожидала. Они встречались однажды, когда тот был ещё майором. Встреча прошла не очень, поскольку она состоялась на фоне разделения и забастовки нескольких рот одновременно. Парень защищал своих, а Гилберт не уступав в желание обеспечить ей и других солдатам безопасность начал межличностную войну. Вообще Гилберт с коллегами не разговаривал без надобности, поэтому часть офицеров считают его отделенным и слишком завышенным человеком. — Страшно, да? — …Ты то откуда взялся…– среди знакомых военнослужащих не принято обращаться по погонам на форме, только если это происходит в округе знающих офицеров, ведь закон за несоответствие приветствия и нарушения уважения в устной форме грозил выговором и порчей портфолио. Иногда солдаты могли попросить перевести их в другой батальон по разным причинам и конечно же при принятие людей смотрят партфолию. *Само портфолио содержит в себе персональные данные, которые нужны для ведения приёмной комиссии отчетности по прибытию; убыванию; смерти; ухода с должности. Остальная информация несёт непосредственно список его обязанностей, расширенного описания имеющего образования и соответствие при практике. Так же существует графа о повышение/понижение человека в должности. Пункт о косяках является предпоследней страницей итак толстого резюме, если же переводится высший чин. Если же переводится лейтенант, то в большинстве случаев все листы белые и отказ от перевода гарантирован. Без рекомендации высших офицеров невозможно было пройти в более элитные батальоны для дальнего роста. — Хах, да тебя слышно со второго этажа. Кстати касательно сопровождения…мы с Фридрихом можем составить компанию, а Фриц пускай морочит мозг Ходжинсу. — подойдя уже к Вайолет Адлер распылся в ядовитой улыбке, отчего у троих разделились мнения о его намерениях. Фриц хотел возразить этому гению о сопровождение Вайолет и Ирмы, но прекрасно понимал, что сам человек безобидный, хоть и создаёт отрицательное мнение…ему походу нравится быть ненавистником в глазах других людей. А возможно дело в предоставление помощи, поскольку просить у человека с отрицательным характером было рискованно и поэтому большую часть времени тот ничего не делал. Хотя нет, делал, Адлер кадрил всех девчонок и получал взаимность за счёт материнских ген, которые создали довольно-таки красивого парня. Фриц завидовал отчасти… — Это было бы прекрасно. — проговорила Вайолет перед тем, как Ирма хотела задаться вопросом зачем вообще нужно сопровождение, если на площади итак много военных. — мы планируем погулять по площади до часов десяти, после этого нам стоит вернуться в отель. Госпожа Ирма, ключи в регистратуре и поэтому по приходу можно их забрать. — Ах, да, хорошо…— неловко улыбнувшись кукле, Феличе почувствовала некий холод от неё, что вынуждало скрывать неудобства нахождения рядом. Вообще Ирма была бы рада увидеть окрестности города, но политическая ситуация не позволяла это делать. Если бы тут не было Вайолет, то вероятнее всего она не приезжала. — Не лучших ты спутников взяла с собой, но ладно. Я пока останусь здесь. Адлер, если что-то случится с ними, я тебя без ног оставлю. — повернувшись к столь мерзкому, по его мнению, человеку Фриц лишь обреченно выдохнул, ведь сам не мог предоставить свою компанию из-за других обязаностей связи сбора. Да и смысл ему там быть, если Вайолет расскажет все Гилберту, который мягко говоря будет зол на него. Ну и поделом, будто от него что-то меняется…хотя, да меняется. Он все ещё считает его другом. — Ой-ой, ладно тебе. Тогда вы идите, а мы через минут десять подойдём. — аккуратно коснувшись фуражки майора, Адлер небрежно скинул её с головы из-за вечной правильности первого, отчего тот лишь покосился, но ничего не сказал, ведь это бесполезно. Адлер походил на молодого Ходжинса, хотя Клаудия никогда так не относился к своим друзьям…он был хуже. Попрощавшись с Фрицом, девушки вышли на улицу, где было уже прохладно и даже очень. На улице бушевал ветер, разнося опавшие листья по военному городу — Интенс. Пустые улицы, разрушенные дома, будто сердце города было вырезано и раздавлено колесами танка. Дети и женщины были вынуждены покинуть эту землю, чтобы остаться в живых…каждый ребёнок молил о пощаде, но это война и со слезами на глазах совершали большие грехи. Вайолет ощущала эту боль и не могла ничего поделать, а Гилберт оставил свои лучшие года, спасая людей от верной смерти и умирая от холодных фраз своего маленького солдата, бежал к побеге с поднятой головой. Тем не менее люди все равно были, хоть и военные. Не все пропало и можно все вернуть, если же люди поймут боль убийств и склонятся перед Господом. Вайолет прежде чем выйти на улицу надела бежевый плащ, который закрывал практически полностью ноги. Сам плащ был куплен за неделю до приезда сюда, конечно же в этом деле ей помогала Каттлея, которая являлась главной модницей и не только. Трудно сказать нравились ли ей такие вещи, но Бугенвиллея по достоинству оценил новую покупку, ведь по мнению майора, любая вещь сидела на ней замечательно. Это греет сердце. Очень приятно знать, что мужчине нравится выбор девушки, ведь не с давних времен Вайолет старается выбрать что-то более близкое по душе, хоть и из выбора Каттлеи. Однако этот плащ она выбрала из десяти предоставленных вариантов. Ирма же была в длинном платье насыщенно синего цвета, которое было подарено её покойный возлюбленным перед войной. Платье было не очень длинное, да и сделанное из лёгкого шёлка, однако даже с ним платье смотрелось объемно с учётом фигуры певицы. Кружева на воротнике украшали образ. Белыми бархатными нитями вышивка имела некую абстракцию леса, который олицетворяет спокойствие и тишину. Рукава были выполнены в стиле крыльев, закрывающие плечи и создающий изысканный вид. Однако платье было без единой вышивки или абстракции рисунка, который был в моде, поскольку каждый имел свой стиль и пытался соответствовать. С учётом климатических условий в городе, платье такого пошива не нужно было надевать, поскольку продувало, но девушка не отчаивалась в таких ситуациях и всегда имела утепленный верх, а конкретно макинтош серо-малинового оттенка. Актриса любила простоту и красочность вещей, но этот плащ является исключением из всех правил. Однажды перед смертью мать подарила ей свою самую лучшую одежду, ведь когда-то также выступала в театре. Женщина была самой красивой и яркой особой среди всего персонала. Сам плащ она характеризовала с некой удачей, которая Ирма должна была грамотно использовать на протяжение своей жизни — Мы здесь! — подбежав к Вайолет с Ирмой военнослужащие отдали честь столь прекрасным дамам. Фридрих и Адлер всегда проявляли огромное внимание красивым девушкам, поскольку среди своих они чуть ли не единственные холостяки, а это разочаровывает. Адлер слегка ударил локтем друга, чтобы тот не начал флиртовать. Адлер был наслышан о Ирме и её сцене, которая охватила весь континент. Парень был очень рад услышать по радио пение Феличе, но текст песни и музыкальное сопровождение заставило пустить слезу. — Отлично. Госпожа Ирма, нам нужно пройти сорок метров вперёд и пятьдесят после поворота налево. Мы по-сути уже на площади, только за зданием администрации. — указав рукой проход на площадь, Ирма лишь кивнула поскольку иного ответа для девушки не понимающие эмоции не было. Ирма очень привязалась к Вайолет. Даже без понимания элементарного…она смогла понять её боль одним молчанием. Феличе никогда не говорила ей «спасибо» просто за то, что она есть. Но намеревается это сказать после выполнения задачи и подарить один подарок, который она хранила долгое время. — Кстати, как приехали в город? Климатические условия не доставили вам излишних проблем? — Ммм, нет. Я приехала где-то днем ещё, но пока прошла регистрацию и позвонила Рональдо прошло часа три точно. Так же по приезду меня встретили солдаты, которых ты попросила. Я была очень рада приёму, ведь пареньки оказались очень милыми. Кстати, я когда приехала, а это было уже часов пять вечера, как раз час до встречи с тобой…я увидела знакомого Хуго, пожалуй, встреча была явно эмоциональной…— вспоминая поездку, сама Вайолет была явная заинтересована в последнем предложение. Ирма это знала, ведь кукла одна из немногих знает о её горе, но пока не хотела рассказывать. По сути встреча вызвала слезы, ведь вспоминать тот день…она не могла безразлично, тоже самое происходило у Вайолет. А они встретились для работы, поэтому предпочтительно было не разговаривать о грустном, как бы не хотелось…хотя может после составления плана сцены и диалогов можно было бы… Парни шли позади, поскольку лезть в диалог двух дам не красиво, да и они ничего не поймут толком, поскольку одну они не знают так то, а вторая…ну о чем разговаривать с ней? Все темы, которые можно было обсудить, так это военные. Так что, они общались между собой на не очень приличные темы. Адлер уже был однажды женат на девушке, которой нужны были его деньги, поскольку он так же, как и Гилберт из аристократов, однако в отличии от первого, офицер расходился во все тяжкие защищаясь статусом в обществе. Это работало, особенно с той девушкой, которая словила некую дыру в его практике и разбила ему сердце. Любил ли он её? Да, безусловно и даже ради неё сбавил обороты до нуля, поскольку был очарован красотой женщины, но эта красота ему стоила три года запоя и убийства. В состоянии алкогольного опьянения накинулся на своего подопечного и убил его ударом ножом по сердцу. Его хотели посадить или расстрелять, но живой на тот момент отец смог чудом выкупить у судьи иск от родителей погибшего. Он был ужасно виноват и ощущал это, отец бы его убил на месте, если бы не этот феномен предательства возлюбленной. После этого Адлер никогда не купиться на женскую красоту дабы не повторять своих ошибок. Отчасти переживал за Бугенвиллею, ибо девушка очень была схожа с той мадам, но сделал вид, что это совпадение. Фридрих же наоборот убежал с собственной свадьбы из-за дикого отвращение к будущей жене на тот момент. Она изменила ему и даже не постыдилась. Попытка убить парня была экстремально высокой, но предпочёл жить дальше, а не лежать под землёй из-за какой пустышки. Вообще каждый мужчина хочет быть счастливым и каждый второй ведет отвратительный образ жизни по одной причине — все хотят материального обеспечения и статуса, нежели самого мужчину. Что же говорить о забытом, когда они сейчас начали жить по новой жизни. Смотря в спины дам, было отчётливо ясно преодоления части пути, поскольку они свернули. Подходя одной из главной инфраструктуры, можно было сразу описать присутствующих там людей по машинам. Администрация имела много корпусов, которые служили для разных задач. Вообще там их порядка двадцати, но из-за войны десять были закрыты, поскольку их задача была связана с гражданской помощью. Остальные служили для обеспечения безопасности. Два корпуса занимали кабинеты военнослужащих, мэра, помощников главного и так же сотрудники радиосвязи. Они там жили, поскольку оставить без просмотра город не имели право. Радиосвязь имела гражданскую волну и военную. Один корпус содержал в себе приёмную комиссию для решения проблем, так же там расположилась сотрудники министерства самообороны, ведь здание их было разрушено из-за удара с полигона, захваченный конечно же врагом. Касательно остальных, там были в основном бухгалтерские, справочные, бюро и множество иных отраслей, однако было два кабинета адвокатов и юристов, которые должны узаконить документацию и предоставить юридическую защиту. Государственные работники должны были быть доступными для человека любого статуса, поэтому несколько были по государственной системе, а остальные личные. Сыщики и детективы так же присутствовали в это время там, поскольку провести проверку терактов задача исключительно их. Что касательно врачей, то они занимали пустой корпус, который служил центром занятости населения. Точно по такой же причине, как и министров самообороны. Решение мэра было всех нужных работников расположить в одном месте, чтобы каждый был в поле зрения наших солдат. Отель и батальон находились за зданием и поэтому оставался отдельной инфраструктурой, поскольку политическая и военная отрасль была в напряжённых связях. Мэр осознавал эту ненависть по отношению властями, поскольку приходилось отбирать последнее для прикрытия своей жизни. Была бы воля солдат, то его убили первым. Дойдя уже до самой площади открылся прекрасный вид на парк, который всегда был заполнен населением своего города и приезжими из соседних. Если говорить прямо, то парк был рассчитан на парады и праздники разной тематики и поэтому был очень длинным. Если вспомнить праздник благодарения в Нехтике, то это место было началом истории и внесение даты в ежегодное празднования. Когда-то, а точнее пару десятков лет назад молодой паренек подарил своей маме открытку с цветами, а также коробочку с брошкой. Это было сделано в знак благодарности за достойное воспитание и вложение всего себя для будущего своего ребёнка. Газеты много писали о таком поступке, посчитав его символом любви и выражения своих искренних чувств через подарки. Так и появился день благодарения, где однажды сам майор Гилберт исполнил традицию. Возвращаясь к парку, можно было увидеть расположение скамеек. Основное расстояние между ними было порядка десяти метров. Необычный уголок отдыха содержал помимо скамейки так же столик и урну. Столик непосредственно был приделан плиткам не позволяя ветру их опрокинуть. Так же и от воров была отличная защита, казенное всегда лучше украсть, чем самому заработать. Диаметр одного стола был рассчитан на двух человек, дабы не занимать много места. Таких по парку было порядка двадцати. Каждый человек приходил сюда с кем-то, и если давать мнение о реализации такого проекта, то оно было вполне полезное. По середине находился фонтан, где люди могли кидать монеты и загадывать желание. Быть честным, Вайолет хотела сама однажды кинуть монету, но в Лайдене такого места пока что нет. Если обратить свой взор, можно было заметить неподалёку деревья и множество цветов огражденных оградами. Пожалуй единственное живое место среди завалов и обрушений. Недавно были похороны сына мэра, который погиб из-за болезни, которая забирала ни одну жизнь. Иногда даже денег не надо, ведь жизнь бесценна. Почему-то люди желающие войны не понимают ценность людских сердец и готовы рвать и убивать ради собственных целей. Ирма и Вайолет заняли одну из скамеек, дабы не усложнять задачу куклы. Солдаты поступили так же, но отсели чуть дальше от них, дабы не мешать думать и разговаривать. — Начнём? — Вайолет присела с левой стороны, чтобы солдаты могли ориентироваться по ней когда закончатся переговоры. Ирма немного ещё простояла, чтобы полностью осмотреть парк, ведь такие места дают некое вдохновение и помогают сосредоточиться на работе. Вайолет будто знала, что такие места всегда нравились девушке. Хотя возможно она ориентировалась по первой встречи. В любом случае, Феличе могла выдохнул весь груз своих проблем и мыслей и отдаться холодному, но столь родному потоку ветра. Кукла не очень поняла причину по которой она не спешила садиться. — Да, давай. — распахнув глаза и увидев на мгновение силуэт Ирма была полна духа и уверенности написать пьесу и удивить детей, которые также могли кого-то потерять. Жизнь идёт и ей нужно идти с ней рядом, даже если это даётся ужасно трудно. Она — спасение людей, она — новая эра творчества и она — возлюбленная великого героя, который ради мира отдал жизнь. Это её долг! Она была уверена в успехе и только Вайолет оставалась такой же спокойной без единой мысли, хотя может и была одна.***
— Зачем пришла? — не выдержав гробовой тишины, Гилберт был вынужден снова сесть и безразлично и даже холодно посмотреть на столь знакомое лицо. Девушку охватила дрожь, сопровождающихся излишней потливости. Убрав вещи со стула, женщина лишь молча села и попыталась завязать разговор двух знакомых людей."Это наша последняя встреча, Мирабелль."
— Вот как встречаешь меня, печально конечно. — взгляды встретились и если одна была рада этому, то второй нет от слова вообще. Он тогда же все сказал ей, зачем снова пытаться что-то изменить. Люди глупы и это отмечает Гилберт видя столь не приятную особу перед собой. — Ну и ладно. Я недавно перевелась сюда, чтобы оказывать помощь солдатам. Знала ли я о тебе? Разумеется нет, будто мне от этого что-то было, зная нашу последнюю ноту разговора, которая была печальной...но почему бы и нет? Так или иначе я была подругой твоей невесты, которая так глупо выбрала дворецкого, эх, жаль, а может и нет..."Я не смогу без тебя, Гилберт!"
— Я знаю прекрасно кем ты была для неё, мне то какое дело сейчас до этой информации? Предположим ты захотела меня увидеть, а зачем? Извини ты меня, но какой случился переворот в твоей голове, если я тебе тогда сказал исчезнуть? — взгляд был адски уставший, так ещё и злой из-за появления Мирабеллы, которая в свое время хорошо ему подпортила репутацию и даже без этого, девушка ему была не приятная и семья её так же отзывалась о Гилберте. Касательно их отношений...их не было вообще, поскольку в то время парень все ещё находился рядом с невестой, которая через пару месяцев благополучно заявила о не взаимости чувств, которых по итогу не было даже у Бугенвиллеи."Прости меня, но я не люблю тебя и не хочу давать пустых надежд."
— Эх, ладно уж, скажу честно...ты мне все ещё нравишься, да и после этого ты так и не дал мне выссказаться. Ты сразу сделал выводы из слов моих родителей. Да и ты вроде свободный...а кто эта девушка? — закинув одну ногу на другую, девушка создала наивный вид, игнорируя все не нужные вопросы Гилберта. Она была в не соответствующем законом мундирование, поскольку даже медсестры обязаны находится в военной форме, чтобы не спутать их со шпионами. Однако кто её остановит? Красивая, молодая, любого обманет и украдет, что ещё нужно? Ах да нужен Гилберт, а ему она не сдалась даже за пару сотен золотых." Пожалуйста, дай мне шанс! Я обязательно исправлюсь, я все сделаю для тебя! Ты ведь...весь мой мир..."
— Это не взаимно и не твоё дело, но а если тебя мой ответ удовлетворит, то моя невеста. Я не желаю тебя видеть здесь, уходи. — отрезав все сомнения девушки одним ответом, Гилберт повернул голову в сторону окна и начал думать о своём, поскольку без этой Мирабеллы было итак много проблем. Что касается его самого, то поспать уже не выйдет, Вайолет все ещё нет, голова болит, глаза слипаются. Просто замечательное состояние при котом ещё и эта женщина появилась." Мирабелль...весь мир? Я не смогу стать твои мужем, поскольку я должен исполнить волю отца. Я обязан стать лучшим, а наши узы...их же не было. Прости меня и прощай."
— Кто...— Гилберт не успел среагировать, как та оказалась на ногах и начала орать, будто ей пули всадили, хотя тот был бы не против посмотреть на это. Мирабелль была в бешенстве, поскольку Бугенвиллея заявлял в те добрые и хорошие время о отсутствии эмпатии девушкам и отказывался даже что-то с кем-то начинать, поскольку это мешало бы ему достигнуть нужных результатов. — Она!? Да ты видел её? Что же ты такого нашёл в ней, чего нет у меня! Да она..."Я сделаю все, чтобы ты был со мной! Найду тебя среди множества не нужных мне людей. Я обещаю, я найду тебя и ты сможешь меня полюбить!"
— Заткнись! Если я встану, то ты моментально ляжешь. Я тебя не буду воспринимать, как девушку...и если кто-то как ты хотела заявить "страшная", так это ты. — скинув одеяло, Гилберт окинул угрожающим и тяжёлым взглядом Мирабелу, отчего у той перехватило дыхание и она была готова дать волю слезам. Она считала такое отношение не справедливым, поскольку девушка ничего не делала чтобы такое слушать от Бугенвиллеи. — слезы тут не помогут, говорю ещё раз - уходи. И больше не появляйся здесь, а мою невесту даже близко не трогай, иначе трону уже я."Изчезни и больше не появляйся здесь. Я смогу и без тебя, пожалуйста, уходи и дай мне стать великим героем."
— Да пошёл ты...— ситуация была хуже не куда и ей не оставалось выбора, как откинуть все свои чувства и решить этот вопрос в следующий раз. Она так просто его не оставит, ибо же парень был единственным, кто так зацепил её наивное и чистое сердце, хотя о чистоте нужно ещё подумать. Мирабелль хотела всю свою злость и обиду выместить в одной фразе, которая бы точно выбесила Гилберта и возможно началась потасковка, ведь Бугенвиллея больше не намерен терпеть такие выходки от дам и молчать, потому что видите ли девушка.Прощай, мой алый цветок...
— Майор Гилберт! Где Вайолет Эвергарден? — Лестап со всей дури влетел и врезался впереди стоящую Мирабелль. Славу богу та сумела удержаться на ногах, отчего сержант стал приносить свои глубокие извинения за такое дикое и резкое поведение. Девушка лишь махнула рукой и освободила дорогу, но чувства были смешанными. Её заинтересовала реакция и внезапный приход его солдата, ведь даже при экстренных случаях стучаться как минимум, а тут просто молча зашёл...точнее влетел. Подойдя к командиру, парень прям таки и создал своим телом тень над майором. — Она сейчас на площади, а что? — Бугенвиллея хотел изначально спросить про внезапный приход без предупреждающего стука, ведь Гилберт бы не пустил его, пока Мирабелль не ушла, поскольку такие темы обсуждаются исключительно наедине. Но увидев столь испуганное лицо, сам почему-то напрягся, хотя этот вопрос мог иметь чисто информативный характер. Но внутри...было как-то не хорошо, будто вот-вот что-то случиться... — Три лагеря Гардарики оказались пустыми, посмотрев по следам колёс машин мы поняли о пропущенном времени из-за военного сбора, хотя оставили там часть наших солдат. Однако враги нашли другой вход и теперь они где-то рядом. Причём самого командира Меркулова не было на месте...мы-мы сделали вывод...— сжимая в руках отчет солдат с места слежки, Лестап осознал о своей ошибки и подверг вероятнее всего Вайолет беде, ведь утром Эвергарден поделилась с ним о Ирме и только поэтому сержанту пришлось нарушить личное пространство командира. — Что!? Как вы могли пропустить врага, если я вам приказал всю территорию окружить! — резко поднавшись на свои ноги, которые его еле еле держали, Гилберт вцепился в сержанта, который пытался всеми способами оправдаться. Бугенвиллея ощутил резкое поступление адреналина в кровь, отчего признаки болезни пропали или стали не значительными для старшего в столь экстренной ситуации. — Где они? — Нескольких мы увидели за пару километров от площади, остальные дальше, но цель у них одна. Они хотят убить мэра, чтобы переговоры не состоялись. Вероятнее после разговора о охране мэра во время мероприятия было принято решение убить до референдума. Мы не знали! Я вам клянусь, мы следили за ними, но были вынуждены покинуть места по приказу генерала-майора. Остальные же ничего не видели! Когда они будут здесь, то мэр будет вынужден покинуть администрацию, ведь его вызвали в батальон для проверки численности солдат на будущем мероприятии. Вероятнее всего...— если дать ответ в двух словах, то они рядом. Гилберту нужно успеть собрать армию, взять вооружение. Как на зло все только начали возвращаться и поэтому в столь большой гуще людей врагой не будут заметны, поскольку их форма не отличается от мундира солдат Лайдена. После этого...как они вернутся, вероятнее всего враги уже будут занимать свои запланированные места, отчего солдаты не увидят их. А дальше? Стойте...возможно среди наших был шпион и он сообщил о присутствие гражданских на площади и это означает, что взяв двух девушек вообще не с этого города в заложники будет проще попросить о отмене мероприятия. Им нужен был документ о подписание мира и подготовленный документ о капитуляции, который всего один на весь континент. Само заявление было подтверждено мэрами 10 стран, отчего создать новый будет невозможно. Ведь обвинения повесят на Лайден, а они же будут винить других - война. Ему было плевать уже на эти документы, Меркулов пришёл так же из-за мести. Он хотел отомстить роду Бугенвиллея за унижения и только для этого взять Вайолет как заложника будет достаточно.Я никогда, никогда, не скажу тебе,
как же я боюсь, как же я боюсь -
Каждой рваною раной, бегу быстрее, - и живее становлюсь
На что ты готов ради неё?
Ведь страшней всего для меня, как ни странно, в двух океанах Ясных глаз твоих тонуть; Как же я боюсь!