Невесёлая история

Сара развешивала бельё, нося по паре вещей из гостиной на балкон. А раз у них есть балкон, почему они курят на кухне? Она хмурит брови. «У них?», «Они» как-то это не вяжется с их «Отношениями». Никсон и О’Нил живут вместе уже месяц. Сара всё время сидит дома, гуляет с псом, навещает миссис Хилл, иногда встречается с Вишней. Ей тепло и спокойно в этой обшарпанной квартире шерифа города. Ей тепло и спокойно с ним. Нет желания отправиться в бар, стрелять глазками в сторону мужчин и получать от них сальные шуточки и сомнительные комплименты. Нет желания искать внимание на стороне. Ей хватает внимания Дерека. Порой это грубо, обидно и неприятно. А порой так нежно и трепетно, что хочется выть и лезть на стену. Никсон уходит на работу рано, старается не шуметь, всегда ворчит на О’Нил если она проснулась, что бы собрать ему завтрак. Бережёт её сон. И кажется, каждый раз возвращаясь домой, он искренне рад видеть её там. Дерек покупает ей сладкое, укрывает одеялом, если девушка скинула его во сне, не отпускает гулять с собакой в дождь. Резкий звонок в дверь нарушил ход её мыслей. О’Нил кинула взгляд на часы. Для Дерека рановато, но может сбежал к ней? От этих мыслей стало смешно. Сара открыла дверь, не удосужившись спросить банальное «кто?», челюсть летела вниз, между бровей легла складка. — Здравствуйте, — бодро объявила старушка, — Я что, ошиблась адресом? Тут должен жить мой внук, Дерек. О’Нил пригляделась, гулкое «ох» слетело с её губ. Короткие чёрные вьющиеся волосы, пытливые зелёные глаза, крючковатый нос, надменный взгляд. — Миссис Никсон? — она выгнула бровь. — Вообще-то, — Мисс Никсон, — Дед помер лет сто назад. Отвратительный был человек. О’Нил сдерживает себя, что бы не кинуть язвительное «как и вы». Эта женщина Никсон - мама Джонатана, бабушка Дерека, сварливая, скандальная и противная личность. Она терпеть не могла мать Дерека и даже на похоронах Френсис не пыталась этого скрыть. Сара, будучи малышкой, не раз слышала разговоры двух подруг, как мама Дерека жаловалась на эту женщину. К большой радости всех, она жила далеко от Сентфора и была редким гостем в этом городе, и вот заявилась сейчас. — А ты кто? — Мисс Никсон делает шаг в квартиру. В нос тут же бьёт резкий, приторный запах духов. К горлу подкатывает тошнота. Блондинка хлопая глазами пропускает её: — Эм… я Сара О’Нил, — неловко отвечает она. — О’Нил? Знакомая фамилия, — она чуть нахмурила брови синего цвета. Перебрала с татуажем, — Ах, да, ты соседская девчонка, вы жили напротив дома Джонатана. — Типа того, — Сара переступает с ноги на ногу. — И что ты делаешь в квартире моего внука? Да ещё и в трусах? — насмешливо спрашивает она. О’Нил прикрывает глаза. Ну не любит она одежду, щеголяет по дому в майке и трусиках. Дерек же не против. Неловко получилось. — Дерек на смене, будет через пару часов, — Сара пытается перевести тему, мысленно добавляя «Очень весёлых часов», — Может чаю? — Уж пожалуйста, милочка, — недовольно ворчит женщина, протягивая ей дорожную сумку и плащ. Из комнаты выходит пёс, слегка рыча на гостью. — Линк, нельзя, иди на место, — Сара вешает одежду гостьи, ставит сумку на пол, ногой пытается отогнать пса, тот упрямится, но сдаётся и недовольно ворча уходит в гостиную. Женщина разглядывает квартиру: — Приборкой тут и не пахнет, — фыркает она, проводя по полке с ключами и всякой мелочью в коридоре и проходит дальше, недовольно продолжая рассматривать квартиру. Сара хлопает глазами и начинает закипать от злости. Она прибирается в этой квартире каждый день. Именно эту полку протёрла сразу после ухода Дерека на работу. — Проходите на кухню, я сейчас, — как можно вежливей произносит блондинка. С нечитаемым выражением лица, О’Нил прошла в спальню и схватила серое платье в полоску. — Умоляю, не сожри бабку своего хозяина, — тихо шепнула девушка псу, проходя мимо него. — Чай или кофе? — вежливо спрашивает она, смотря на старушку, что так важно сидела на её месте. Да, именно на её месте, этой чёртовой кухни Дерека. — Милочка, в моём возрасте, пить кофе вредно, — фыркнула старуха, — В каком возрасте? — невинно спрашивает Сара, достаёт кружки, заварку и сахар. — Мне уже шестьдесят, — поясняет старушка. — Если вам шестьдесят, то я первая девственница Сентфора, — тихо хмыкнула О’Нил, она знает, что старухе давно за семьдесят. — Что ты сказала? — Говорю, отлично выглядите, — с улыбкой обернулась Сара, ставя кружку чая перед «гостьей». О’Нил горда собой, ведь не плюнула в напиток. А хотелось. И сильно. — Я вообще-то с дороги, — возмутилась она, — Могла бы предложить что-то по съедобней кипятка и пакетика чая. Сару перекосило от злости. Она старается уважительно относиться к людям в пожилом возрасте. О’Нил обожает Миссис Хилл, готова часами слушать её истории, за чашкой чая, помогать в лавке, ходить в аптеку. Бабушка Аарона очаровывала, она была словно доброй волшебницей из сказки. Бабка Дерека была ведьмой. Ей не хватало только отравленного яблока или ключей от пряничного домика. — Я не знала, что вы приедете, а к приходу Дерека, я всегда готовлю ужин, — мило улыбнулась Сара. Лимит добрых улыбок был на исходе. — Не знала она, — фыркнула старушка, — То есть… как… ты живёшь тут? — охнула она. Блондинка лишь пожала плечами. — Напомни, сколько тебе лет? — продолжает незваная гостья, делая глоток чая. — Двадцать два. — Работаешь или учишься? — продолжает допрос бабка-шериф. — Не то и не другое, — уклончиво ответила девушка. Не говорить же ей, что она давно просрала свою жизнь. Лицо старухи стало мрачнее тучи: — Ты что, живёшь за счёт моего внука? Сара расплылась в ядовитой улыбке: — Не переживайте, мы с Дереком просто друзья, все свои деньги он тратит на собаку! — Просто друзья, — протянула старушка, — Это хорошо, для моего внука ты выглядишь слишком потасканной, ему нужна состоятельная девушка, а не расфуфыренная девица в наколках, вроде тебя! Злость заклокотала в груди О’Нил. Отвратительная, просто мерзкая женщина. Таких ещё она не встречала. Кровь прилила к лицу, оскорбления для этой старухи, застряли где-то в горле. Сара резко встала из-за стола, стул на котором она сидела с грохотом упал на пол. Игнорируя слезу катившуюся по лицу, блондинка пошла в ванную, хватая телефон с полки, пёс увязался за ней. Не отдавая отчёт своим действиям, она села на пол, прислонившись спиной к двери, Линкольн облизывал её лицо, собирая слёзы шершавым языком. Набрав короткий номер, Сара слушала гудки. Наконец-то трубку сняли: — Соедините меня с шерифом Никсоном, пожалуйста, — всхлипывая просит она, молясь всем богам, что бы Дерек был в участке. — Он занят, мэм, — ответил сухой безразличный голос, — Если вы попали в затруднительную ситуацию, сообщите координаты, к вам приедет патрульный. — Нет, пожалуйста…  — задыхаясь от обиды просит О’Нил, — Скажите Никсону, что звонок из его дома. Недовольное ворчание, мелодия ожидания и через пару минут в трубке раздался растерянный, но такой родной голос: — Слушаю. — Дер… — уже плачет Сара. — Успокойся, что случилось? — взволнованно спрашивает коп. — Ты… можешь приехать домой раньше, пожалуйста? — тихо шепчет Сара, утирая слёзы. — Боже, Сара, что случилось? Почему ты плачешь? — Тут… тут приехала твоя бабушка, — всхлипнула О’Нил. Повисло молчание. — Твою мать, — глухо прорычал Дерек, — Какого хера… Сара, не плачь и не обращай на неё внимания, слышишь меня? — Угу, — всё, что смогла выдавить из себя блондинка. — Я постараюсь приехать раньше, если совсем невмоготу быть с ней в одном доме, хватай собаку и уходи оттуда, — предлагает он. Девушка истерично хохотнула: — Лучше ты возвращайся поскорее, — тихо попросила она. Дерек Никсон швырнул трубку на рычаг. Раньше, его бабушка доводила до слёз его мать, а теперь что, переключились на О’Нил? И по какой хер она приехала? Сара слишком уязвима, любая мелочь может вывести её из себя, сделать замкнутой, вернуть к прошлой жизни. Шериф открыл ящик стола, скинул туда папки с делами, отчёты и остальные бумаги. Взял ключи от машины и вышел из кабинета. Плевать, что рабочий день ещё не закончен, может он позволить себе свалить пораньше или нет? Дерек ехал по улицам Сентфора, размышляя о жизни. Точнее о последнем месяце его жизни. Их жизни с Сарой. Всё было хорошо. Нет, всё было просто идеально. Не было её срывов и скандалов между ними. Они жили в странном статусе. Спали в разных комнатах, много смеялись, обсуждали книги, смотрели фильмы, пару раз ездили на озеро. В городе было лето. И оно отличалось от всех остальных. Для этих двоих. Было много взаимной заботы, взаимного тёплого отношения. И Дерека всё устраивало. Она была рядом, а не шаталась по барам города. Он с ужасом представлял момент, когда вернётся домой и не обнаружит О’Нил там. Но каждый раз она ждала его, порой возмущалась на его опоздания, и всегда готовила ему что-то интересное. И вот сейчас, его эксцентричная бабуля без предупреждения приехала и довела Сару. Прекрасно. Просто отлично. Он вошёл в квартиру. Тихо. — Сара? — позвал он. Ответа не последовало. — Дерек, внучёк, — из гостиной выплыла его бабушка, — Как я рада тебя видеть! — Ба, ты почему не предупредила, что приедешь? — хмуря брови он подошёл к ней и принял её объятия. Радости встречи он не испытывал. Никогда. — Ты что не рад мне? — обиженно и строго спросила родственница. — Рад, рад, — отмахнулся мужчина, — Где Сара? — Ах эта, — наигранно произнесла она, — Куда-то ушла. И псину забрала. Дерек покрепче сжал зубы, но облегчённо выдохнул. Значит вернётся. Они сидели на кухне, Мэлоди без конца жаловалась: на соседей, на терапевта, на почтальона. Она не жаловалась только на себя. Никсон не питал к этой женщине тёплых чувств. Сразу после похорон его матери, она подошла и сказала: «не переживай, я знаю одну женщину, она хорошая и хозяйственная, познакомлю её с отцом и она заменит тебе мать». Но Джонатан Никсон слишком сильно любил свою супругу, и после её смерти так и не завёл отношений. — Ты слушаешь меня? — раздражённо позвала женщина. — Да, Ба, — устала кивнул внук, — Ты надолго приехала? — На пару дней, может на неделю, — заявляет женщина. Дерек не может скрыть удивления: — А где ты остановилась? — Что значит где? Я буду жить тут! Или я должна мыкаться по отелям? И только Дерек хотел возмутиться, как входную дверь его квартиры начали открывать. Он тут же вскочил с места и побежал в прихожую. О’Нил привязала поводок пса к дверной ручке. Лицо опухло от слёз, нос покраснел. — Хорошо, что ты уже приехал, — шмыгая носом прошептала блондинка. — Сара… — он тут же оказался рядом с ней и обнял её. О’Нил уткнулась носом в его грудь. Жёсткая ткань рабочей формы царапала лицо. Он пах кофе, сигаретами и мятным гелем для душа. Кому, как не Дереку знать, как бабушка может вывести человека из себя двумя фразами. — А меня ты не так встретил, — едко прокомментировала старушка, наблюдая как внук нежно прижимает девушку к себе. — Я лучше пойду, — тихо произнесла Сара, выбираясь из его объятий. — Даже не думай об этом! — строго сказал коп, придерживая её за запястье — Бабушка, ты у меня в гостях, так что веди себя подобающим образом, — не оборачиваясь произнёс коп. Мисс Никсон недовольно поджала губы, но промолчала. Сара вытерла собаке лапы и налила чистой воды. Достала из холодильника продукты и начала готовить ужин. По ускоренной программе: отварить макароны, обжарить сосиски, не убить бабку. Старушка же, комментировала каждое действие О’Нил, и по её мнению, она делала всё не правильно, не так стояла, не так дышала, а спагетти были слишком короткие. Но стоило на кухне появиться Дереку, та сразу меняла тему и в присутствии внука держала себя в руках. Сара хотела сбежать. Это всё было настоящей пыткой, и больше всего злило, что эта женщина нарушила их привычный уклад жизни. Она приготовила ужин, сняла сухое бельё и ушла в спальню гладить. Было бы лучше погладить бабку. Утюгом по голове. Дерек зашёл в спальню, открыл шкаф и достал оттуда стопку постельного белья. — Она что, останется тут? — чуть громче чем хотелось, спросила Сара. — Да, я и сам этому не рад, — устало выдохнул Дерек. — А я где буду спать? Или мне уйти? — раздражённо спросила Сара, складывая выглаженное полотенце. — Со мной, — улыбнулся Никсон. Блондинка скривилась, искренне улыбаясь. — Я сказала, что мы друзья, думаю она не оценит такого жеста. Шериф развёл руками: — Или с ней или со мной, третьего не дано. Сара глупо хихикнула, закусив губу. — Спокойно ночи, — шепнула Сара, поворачиваясь к Дереку спиной. Они лежали в кровати, но сон не шёл. Это было одновременно просто и странно. Сара О’Нил в его постели, как будто такого не случалось раньше. — Прям так и спокойной ночи? — тихо хмыкнул Дерек, обнимая её за талию и прижимая ближе к себе. О’Нил прыснула от смеха и как можно строже прошептала: — Ты же шутишь? Там за стеной твоя бабушка, между прочим! — Да брось, — он начал целовать её шею, плечи, руками гладил её бёдра, слегка сжимая ягодицы, — Может это заставит её уехать пораньше. — Опять меня используешь? — возмутилась Сара, прикрывая глаза от удовольствия, она уже тонула в его ласках, ягодицами тёрлась об его пах, чувствуя его растущее возбуждение. — Никогда, — прохрипел Дерек, разворачивая девушку к себе лицом. Он нашёл её губы и нежно, совсем невесомо коснулся их. Комнату освещал свет уличного фонаря, было видно как блестят её голубые глаза. — Ты очень красивая, Сара, — он спустился губами к её шее, заскользил языком вниз к ключицам. — Ты врёшь, — прошептала девушка, подаваясь ему на встречу. Она запустила пальцы в его жёсткие волосы, притянула к себе и рвано укусила за нижнюю губу. — Я никогда тебе не врал, — между быстрыми и сладкими поцелуями, прошептал мужчина. Сара выставила руки вперёд, уперевшись в его грудь, чуть сузила глаза: — Ага, никогда, а тот случай перед Рождеством? Когда ты сказал, что Санту можно увидеть, если не спать всю ночь! Я тогда две ночи не спала! — чуть громче чем хотела возмутилась О’Нил. Дерек начал приглушённо смеяться, руками сжал её ягодицы, прикусил сосок через ткань майки: — Наивная мелюзга. Из-за стены послышался недовольный кашель и прибавление звука телевизора. Парочка от этого только громче рассмеялась. И снова поцелуи, блуждающие по телам руки, скрип кровати. Раньше они этого не замечали. — Почему у меня рвёт башню от тебя, О’Нил? — спросил Дерек натягивая презерватив. — Не знаю, — хрипло отозвалось Сара, стягивая с себя майку. Оставшееся на ней бельё, он снял сам. Сладкий стон слетает с её губ, когда он резко входит в неё, Сара помнит, что в квартире они не одни, и прикрывает рот ладонью. — Не… надо, — между толчками шепчет Дерек, прикусывая кожу шеи и плеч, — Пусть знает, что ты моя. О’Нил улыбается на эту реплику, закидывает ноги ему на торс и страстно целует его, нагло проникая языком в рот. Это абсолютное безумие, отношения, если то, что происходит между ними можно так назвать. Что-то брошенное, грубое и глупое, но в тоже время такое родное и нужное. Кровать под ними скрипит слишком громко и характерно, О’Нил тихо охает от каждого его движения, а Никсон продолжает наслаждаться «прелестью» этого момента. Дерек вернулся с утренней прогулки, его бабушка сидела на кухне мрачнее тучи. — Доброе утро, Ба, — улыбнулся коп, заваривая себе чашку крепкого чёрного кофе. — Доброе, — буркнула старушка. — Что-то не так? — насмешливо спросил Дерек. — Ты ещё спрашиваешь! — закипала она, — Твоя собака не давала мне спать, да и вообще... — Что вообще? — перебил её внук, — Чего ты ждала вламываясь в мою квартиру и мою жизнь без приглашения? — он смотрит прямо на неё, — Сколько мы не виделись? Как часто ты навещала меня, после похорон матери? Сколько? Три? — Ты слишком строг ко мне, — женщина не смотрит в его глаза, боится увидеть там безразличие, — Твоя мать… — Была лучшим человеком в моей жизни! — рыкнул коп, — Ты затиранила отца, он сбежал от тебя. Ты не приняла его жену и обижалась, что он не приглашал тебя на праздники и не присылал открыток. Так чего ты сейчас хочешь от меня? — он с грохотом ставит кружку на кухонный гарнитур. От неожиданности гостья вздрогнула, нервно заправила короткие волосы за ухо: — Поговори с Джоном, пусть он… — Пусть он что? — горько усмехается шериф, — Забудет всё, что было и звонит тебе по праздникам? Женщина аккуратно встала из-за стола, стараясь сохранить крупицы гордости и задетого самолюбия: — Я вижу, мне тут не рады, — она поправила ворот своей белой рубашки, — Дважды повторять не нужно. Она вышла из кухни и отправилась собирать свои вещи. Уже стоя у входной двери, она обернулась на внука: — Знаешь, Дерек, связь с такими девицами как ОНА, до добра не доведёт, у неё же на лице всё написано, — язвительно сморщилась женщина. — Не тебе о ней судить! — отмахнулся он. — Ты глуп и слеп, мальчик мой, — театрально произнесла бабушка и вышла из квартиры с гордо поднятой головой. Сара стояла в спальне у двери, прикрывая обнажённое тело белой простынёй. Ей даже не пришлось напрягать слух, что бы услышать всё. И от услышанных слов стало больно. Невыносимо больно. Потому что эти слова были правдой. Кто она и кто он? Его знает весь город, он уважаемый человек, символ защиты и справедливости. А кто она? Что символизирует имя Сара О’Нил? Доступность? Разврат? Похоть? Одинокая слеза скатилась по её лицу. Она вернулась в кровать, делая вид, что спит. Через пару минут в комнату вошёл Дерек, кровать под его весом прогнулась, он нежно провёл пальцами по её лицу, обводя нежные черты: — Эй, Спящая красавица, — тихо произнёс он, — Ведьма побеждена, ты всё проспала. Сара слабо улыбнулась не открывая глаз: — Первая сказка, в которой ведьму победили сексом. Никсон уже гладил её волосы, плечи, спину, он любовался ей. — Что будет дальше? — Сара наконец-то открыла глаза. — Завтрак, если ты конечно приготовишь его, — улыбнулся коп. О’Нил села в кровати, стараясь придать лицу безмятежности: — Я не об этом. — А о чём? — хмуря брови спросил Дерек. Никсон сразу уловил суть её вопроса, но не спешил отвечать. Он не знал ответа на этот вопрос. — Я в общем, — пожала плечами Сара, вставая с кровати, она подошла к шкафу, достала первые попавшиеся джинсы и футболку. — Потом будет июль, потом август... — Прекрати, — сморщилась блондинка, натягивая футболку, — Ты же понял о чём я. Он опустил голову в ладони и устало произнёс: — Понял, но что мне ответить? Сара подошла к двери: — Вернусь через час.