***
Патрульная машина остановилась у кромки леса, криминалисты уже во всю прочёсывали местность, ища улики. Дереку указали тропинку и он двинулся вглубь леса. Птицы напевали свои мелодии, пахло хвоей и сырой землёй. Если не знать, что там впереди труп, можно насладиться прогулкой. Двое молодых медиков склонились над телом, коронер делал первичный осмотр, закрывая собой умершего, не давая рассмотреть, кто лежит: женщина или мужчина, молодой или возрасте. Дерек поглубже вдохнул — ещё одна неприятная часть его работы. Когда до тела оставалось пара шагов, патологоанатом чуть отклонился к своему чемодану. Никсон забыл как дышать. Мир перестал существовать. — Сара… Её ярко-голубые, стеклянные глаза были устремлены в небо, руки лежали над головой, ноги чуть согнуты в коленях. Неизвестная ему сила позволила удержаться на ногах. Хотя, хотелось упасть на колени, царапать влажную землю, покрытую хвойными иглами. Выть словно раненый зверь, прижать её бездыханное тело к груди и выть, проклиная всё на свете. Грудь, словно тисками, сдавило отчаяние, ломая рёбра, травмируя внутренние органы, перекрывая доступ к кислороду. Его Сара мертва. Хотя, хочется усомниться в этом, отказаться верить своим глазам. Она больше никогда не улыбнётся ему, не ответит колкостью на его грубость, никогда снова не произнесёт слов любви. У них не будет шанса — начать всё сначала. «Я обязательно вернусь. Люблю тебя. Сара» Раз за разом звучит голос в его голове. И она вернулась в Сентфор, как и обещала. Что бы остаться тут навсегда. — … Ни капли не удивлён, это же О’Нил, — ухмыляясь произносит один из медиков. Коренер недовольно кашляет. — Вы хоть что-то слышали о профессиональной этике? — зло спрашивает Дерек. Даже после её смерти ничего не изменилось, он продолжает защищать её от всего мира. А мир, кажется, всё так же несправедлив к ней. И он не смог её спасти, не смог уберечь эту хрупкую девушку. — Прошу прощения, я не прав, — сконфуженно произнёс парень. И только сейчас, шериф может полностью её рассмотреть. Капилляры её глаз лопнули, шея была синего цвета, рядом с телом лежала верёвка с петлёй. Никсон прикрыл глаза: — Дэйв, что скажешь? Патологоанатом достал градусник из её левого бока: — Приблизительное время смерти — двенадцать часов дня, она была убита три-четыре часа назад, — он убрал градусник в чемодан, — Больше информации дам после вскрытия. Дэвид Купер и два медика покинули место преступления, их место заняли криминалисты. Они делали фотографии, взяли образец из-под её ногтей, верёвку убрали в пакет для вещественных доказательств. Дерек наблюдал за их работой, а в голове была только одна мысль: есть ли у него хоть одна фотография Сары О’Нил? Ему хочется сесть рядом, провести рукой по её светлым волосам, прижать к груди, коснуться губами её уже синюшных губ. Ему хочется лечь с ней рядом, обнять и остаться тут навсегда. — Есть версии? — глухо спросил Никсон. Один из криминалистов кивнул, достал блокнот и начал перечислять: — На первый взгляд — самоубийство. Следов борьбы и волочения нет, одежда и обувь девушки — чистые. Хотя был дождь. В лес пришла не сама. Под ногтями частички кожи, погибшая сопротивлялась. — Её убили. — подытожил Дерек. Её убили. Его собственные слова раз за разом звучат в голове. За что с ней так? Кто? Он не уберёг её. Это полностью его вина. Он толкнул дверь, оказавшись в кабинете коронера. Сара лежала на столе, глаза были закрыты, тело накрыто белой простынёй. Кажется, что она спит, вот-вот распахнёт свои голубые глаза, сонно сморщит нос, пробурчит что-то невнятное. Сколько раз он наблюдал, как Сара спит? И каждый раз, он ловил себя на мысли, что только во сне, она выглядит безмятежной и счастливой. Сейчас, она уснула вечным сном. Дерек проводит рукой по её голове, игнорируя холодность её тела, пальцы скользят по скулам, губам, носу: — Прости меня, родная, я не уберёг тебя, — шепчет он и две солёные капли падают из его зелёных, потухших глаз. — Вы были знакомы? — тихо спрашивает Дэвид Купер за его спиной. — Я знал её всю жизнь, — кивает коп, не отрывая взгляда от любимой. Патологоанатом подходит к столу с другой стороны: — Это убийство — девушку задушили, — он указывает руками на следы на её шее. — Ещё травмы есть? — тихо узнаёт Дерек. — Нет, следов изнасилования или избиения нет. Есть только свежие, едва зажившие татуировки. Никсон хмурит брови. — Вот, — Купер переворачивает её левое запястье ладонью вверх. Раньше — там была буква М, сейчас же — её перекрывал новый рисунок. Немецкая овчарка в профиль. «Линкольн» и маленькое сердечко. Не успев разобраться в чувствах, осознать увиденное, Дэвид показывает ему ещё один рисунок. Он слегка поворачивает голову О’Нил и на косточке за левым ухом — виднеется буква «Д». Сара О’Нил, действительно любила его. Это не были слова сказанные на эмоциях, это было осознанно и так взаимно. Чертовски сильно. И всё, что осталось Дереку, держаться и не показывать своих эмоций. Сара бы этого не хотела. — Результаты экспертизы будут через пару дней, — Дэвид возвращает его в реальность, — Мне жаль. Никсон выходит из кабинета, дрожащая рука тянется за пачкой сигарет. Ему больно, чертовски больно, ещё сегодня утром, он гнал от себя это чувство, всепоглощающее чувство, а сейчас, он бы всё отдал, что бы ещё раз сказать Саре об этом, глядя в глаза. О том, что любит её. Огромная чёрная дыра образовывается в его сердце. Выйдя из здания, его ждёт неприятный подарок. Точнее два. Хилл и Вишня. Аарон мрачнее Сентфорских туч, что окутали Сентфор. Вишня бледен и подавлен. — Это правда? Там Принцесса? — сглатывая ком, спрашивает голубоглазый. Никсон лишь кивает, посильнее стиснув зубы. — Твою мать, — рычит Хилл, запуская руку в волосы. Вишня поднимает взгляд к небу, больно прикусывая щёку. Никсон зол, разбит и подавлен: — Что, потеряли источник дохода? — ядовито бросает он. Вишня смотрит на него, сведя брови: — Что ты несёшь?! — Да брось! — шериф увеличивает громкость своего голоса, — Сара работала на вас, — он тыкает пальцем в Хилла, — Ты её сутенер! Злость в тёмных глазах Аарона отбивается от зелёных глаз Дерека. Только Дракон делает шаг, собираясь что-то сказать, его опережает Вишня: — Что тебе тут надо? — агрессивно спрашивает он, смотря за спину Никсона. Дерек оборачивается, бледный, запыхавшийся Майкл Тёрнер, приближается к ним, его глаза рассеянно бегают по трём мужчинам: — Я… это… Сара? Это правда? В лесу нашли Сару? — бесцветным голосом спрашивает он. Самообладание Дерека Никсона стремительно летит в бездну. Он разворачивается на Тёрнера всем телом, налетает на него, схватив за грудки и с силой толкает на стену морга: — Правда! — рычит он брызжа слюной, — Правда! Не веришь? — он встряхивает Тёрнера, в очередной раз припечатывая его к стене, — Наверное, прямо сейчас, Дэвид достаёт её внутренние органы! Хочешь посмотреть на это? Ты её такой сделал! Из-за тебя Сара стала такой! Из-за тебя она лежит на столе поталогаонатома! Вишня оттаскивает разъярённого копа от бывшего друга, тот орёт что-то ещё, обвиняя всех троих в смерти О’Нил. — Убирайся, Тёрнер, — холодно командует Хилл. Бывшему Дракону ничего не остаётся, как понурив голову, уйти. — Да отпусти меня! — орёт Дерек Вишне. — Где твоё самообладание, легавый? — усмехается Хилл. Никсон, не давая отчёт своим действиям, точным ударом бьёт Аарона в челюсть. Невозмутимый Лидер Банды, утирает капельку крови с разбитой губы: — На первый… — Может хватит! — вопит Вишня, — Давайте хотя бы похороним Сару без скандалов и прочего дерьма! Её нет, и ничего уже это не изменит! — он проходит мимо двух мужчин, толкнув обоих плечами. Тело Дерека бьёт крупная дрожь, Хилл же визуально спокоен. Только в тёмных глазах плещется боль: — Я оплачу все расходы по организации похорон. Никсон кривит лицо: — Без тебя справлюсь! — Хватит, Дерек, Сара была не пустым местом для нас. И точно она никогда не работала на меня, — тихо произнёс он, отходя от шерифа. Он брёл по подъезду своего дома, понимая, что Сара больше никогда не появится на пороге его квартиры, никогда не будет сидеть на его кухне, куря сигарету в привычной белой майке, которая когда-то была его. Тишину его квартиры нарушал кошачий вопль, кот орал, носился по гостиной и коридору, его глаза были неестественно расширены, хвост распушился. Рыжий чувствует, что его хозяйки больше нет, что она больше не возьмёт его на руки, не прижмёт к груди. Дереку с трудом удалось поймать кота, тот царапался и вырывался. Взяв его на руки, он понёс его в спальню. Там на полке его шкафа, лежит майка. Её майка. Даже после стирки она хранит запах Сары. Он достал вещь, расстелил на кровати и положил на майку кота. Тот сразу успокоился и начал жалобно мяукать. Горячие слёзы падали на рыжую шерсть. Дереку больно, невыносимо больно. Не снимая полицейской формы, он лёг рядом с котом, гладил его по голове и тихо плакал. Дождь мелкими каплями проникал в землю, мочил одежду собравшихся. Их было не много: шериф города, Джонатан Никсон, Миссис Хилл, Чёрные Драконы — человек шесть, среди них Вишня и Хилл, пара бывших одноклассников Сары, Кэнди Нельсон и Майкл Тёрнер. Священник говорил какую-то речь, о несправедливости и скоротечности жизни. Дерек не слушал, не слышал. Его взгляд был устремлён на гроб, нежно-персикового света. Он знает, что там лежит блондинка, в летнем белом платье и кожаной куртке Вишни. На её шее висит чёрный кулон, в виде капли или чёрной слезы, с россыпью блестящих камешков. Джонатан Никсон, приехавший из Праги, специально, что бы проститься с Сарой О’Нил, занял место священника: — Из всех присутствующих, я знал Сару дольше всех, — начал он свою речь, Дереку больно, ведь её отец так и не приехал, хотя Никсоны умоляли его. — Она была светлой, доброй и очень внимательной девочкой. Сара всегда приходила на помощь, помню, как в семь лет, она пошла расклеивать листовки о пропавшем человеке, — бывший коп по доброму улыбнулся, — Сара любила эту жизнь, любила своих родителей, любила своих друзей, — Джонатан помолчал, но продолжил, — Но иногда, в жизни, всё происходит не так, как мы хотим, не так, как предполагаем. Сара запуталась, оступилась, но это не имеет значения. Сейчас не имеет. Она навсегда останется в наших сердцах лучиком света. Покойся с миром, милая. Больше речей не было. Собравшимся было что сказать, но никто так и не решился. Дерек мог признаться в своих чувствах ещё раз, при всех, но не стал. Хилл мог сказать, что был не справедлив к Саре, но не стал. Майкл мог сказать, что если бы он только знал, что у их истории будет такой финал, он бы не за что не поступил так с ней. Дерек стоял у могилы, которая была усыпана цветами, стояли лампады с зажжёнными свечами, маленькая фигурка дракона. — Мне очень жаль, Дерек, — тихо прошептала Кэнди, кладя на могилу маленький букетик белых роз, — Сара была очень доброй девушкой, она не раз появлялась в администрации города, приносила еду и всё необходимое для местного приюта для животных. Никсон никак не реагирует на её слова и действия. Ему глубоко плевать, что говорят люди о ней. Он ещё какое-то время простоял над её могилой, и полностью опустошённый вернулся к машине. — Мне жаль, сынок, — говорит Джонатан, стоя у его машины, — Нашёл того, кто это сделал? — Найду, — рыкнул коп, садясь в автомобиль. Прямо в чёрном смокинге, он едет в сторону казино. По показаниям свидетелей, утром, в тот день, когда нашли тело О’Нил, её видели на вокзале с Вишней. Он никогда не был в казино. Он никогда не лез на территорию Драконов. Но видимо, времена меняются. Ему плевать, что нет ордера, и плевать на все эти бюрократические процедуры. Он посадит каждого Дракона за решётку, если это потребуется. — Двойной виски, — он кидает пару купюр на барную стойку, осматривая заведение. Отмечая про себя, что тут всё сделано со вкусом, изысканно. — О, шериф города посетил игорное заведение, что будет дальше, вступишь в Банду? — веселится Вишня, вставая рядом с ним. Никсон делает два мощных глотка и с размаху ставит стакан на стойку, от чего тот трескается: — На нарах твои шуточки не оценят, — цедит коп. — Никсон, — рявкает подошедший Хилл, — Ты на нашей территории! Коп ядовито улыбается: — На вашей? — ухмыляется он, — А твоя правая рука не сказал, что причастен к смерти О’Нил? Результатов ещё нет, но я уверен, что под ногтями Сары частички твоей кожи, — он смотрит прямо в глаза Вишни. — Ты пожалеешь об этих словах! — сквозь зубы шипит Дракон. — Хватит. Оба в мой кабинет, — командует Хилл. В угнетающей тишине, все трое идут в кабинет Аарона. Небольшая комната в бежевых тонах, минимум мебели, стол, стеллаж, пара стульев и кожаный диван. — Садись, — рявкает Хилл, открывая окно, и впуская влажный воздух сентября. — Я постою, — бурчит коп, а его взгляд цепляется за два сиреневых горшка с фиалками. Два фиолетовых цветочка тянули головы к свету. — Что, Никсон, цветы на подоконнике, это тоже незаконно? — хмыкнул Вишня, падая на диван. — Откуда они у вас? — хрипло и непонимающе спрашивает он. — Сара принесла, в прошлом месяце, — отвечает Хилл, закуривая сигарету, — Сказала, что-то не понятное про четырёх близких людей и попросила о помощи. Дракон сел в кресло, достал пепельницу, три стакана и бутылку виски. Дерек сел на стул перед ним: — А кто четвёртый? — Мы задавались тем же вопросом, но сейчас, всё стало ясно, — отозвался Вишня, — Для нас, четвёртый ты. — Для вас? — он перевёл взгляд на диван. — Да, ещё один цветок в лавке Миссис Хилл, — ответил на вопрос Аарон. — Я ни хрена не понимаю, — искренне произносит коп, беря стакан с янтарной жидкостью со стола. Он помнит, как Сара ругалась с Хиллом у казино, помнит, как Вишня нежно разговаривал с ней в кафе. И всё равно не мог понять, как два Дракона оказались в её списке самых близких людей. — Что вы делали на вокзале? — спросил Дерек у Вишни. — Я встречал её с поезда, — пожал тот плечами. Никсон хмурит брови. — Сара была в Балтиморе, на реабилитации, — тихо пояснил Хилл. — Что… — Дерек никак не может переварить информацию. Драконы знали, что с ней и где она. И не говорили ему, хотя он спрашивал у Вишни. — Сара пришла месяц назад, принесла цветы, сказала, что нуждается в помощи и прочее. Сказала, что готова завязать с прошлым, попросила разрешения устроиться на работу в лавку миссис Хилл, как вернётся в Сентфор, — устало объяснил Аарон. Никсон с недоверием смотрит на него. — Чёрт, Дерек, — раздражённо бросил Хилл, — Сара никогда не работала на нас, проституция и наркотики не наш профиль. — У неё на спине татуировка, — хмыкнул Дерек. — Она ничего не значит, Саре было шестнадцать, когда она её сделала, — вмешался Вишня. Дерек встал со стула, достал сигареты и крепко затянулся: — Сара пришла в прошлом месяце, попросила помощи и что, ты согласился? — он нервно расхаживает по кабинету. — А у меня были причины отказать ей? — хмыкнул Хилл, — Сара была убедительна в своей просьбе, сказала, что в её жизни появился достойный мужчина, что она хочет поменяться ради него. Что ей нужен шанс. Сара. Его Сара. Не сбежала, не просто уехала, не вернулась к прошлому. Она была на реабилитации, ради него. Ради них. Лёгкие сдавливают это осознание, перед глазами пелена. — Как ты думаешь, кто раньше оплачивал все клиники, из которых сбегала О’Нил или из которых её забирала мать? — спрашивает Аарон. Не нужно отвечать на этот вопрос, всё встаёт на свои места: — Но почему? — Потому что, она была ребёнком! — Вишня достаёт очередную сигарету, — Ребёнком, жизнь которого искалечил этот рыжий урод. — Почему вы ругались у бара? — спрашивает Дерек, смотря в тёмные глаза Хилла. — Потому что, Саре было запрещено появляться в казино или на территории Драконов. Я запретил парням из Банды прикасаться к ней! Я хотел хоть как-то оградить её, — на последних словах его голос сорвался на хриплый шёпот, шёпот отчаяния. Не только Дерек Никсон хотел спасти Сару О’Нил. — Чёрный кулон, что он значит? — уже к Вишне обратился коп. — Просто мой подарок для Принцессы, напоминание о том, что в её жизни есть друг, — качает головой голубоглазый. Дерек прикрывает глаза рукой, шумно выдыхая: — Больше месяца назад, она приехала в ужасном состоянии… — Лучше тебе не знать, что там произошло! — рычит Вишня. — Они за это заплатили, — кивает Хилл. В кабинете повисла тишина, все погрузились в мысли. Хилл выдвинул ящик стола, достал запечатанный конверт и небрежно кинул его на стол: — Криминалисты прислали отчёт, тут имя человека, чью днк нашли под ногтями Сары. Он первый и единственный подозреваемый в её смерти, — он отпил из стакана, — Ты можешь решить всё по закону, допрос, следствие, суд. А можешь... — Могу сделать вид, что улик недостаточно, — кивнул шериф. Хилл кивнул. — У Сары был кот, где он? — спросил Вишня. — У меня дома. — Я заберу его себе. Никсон кивнул, разворачиваясь к двери. Уже на выходе из кабинета, его окликнули: — Дер, тот мужчина, про которого говорила Принцесса, это ты? — спросил Вишня. Никсон кинул быстрый взгляд через плечо и вышел из комнаты. Иногда боль и пустота глаз, красноречивей любого ответа. Через две недели, в реке Сентфор, всплыло тело хозяина квартиры, которую арендовала Сара.***
Майское солнце согревало своим теплом, Линкольн недовольно поскуливал на заднем сиденье его чёрного Форда. — Ещё пара коробок и поедем, — Дерек убирает сумку в багажник. Где-то вдалеке слышится рёв двух байков, он не обращает на это внимания. — Ты подставил, нас, Никсон! — со смехом произносит Вишня, слезая с байка. — И как же? — хмыкнул Дерек, улыбаясь. — Новый шериф, ещё и приезжий, сразу нас невзлюбил, — Вишня присел на корточки, рядом с пассажирской дверью, гладя пса по голове, — Это ты Линкольн? Принцесса о тебе рассказывала. — Не надо было устраивать гонки у него под окнами, — Дерек поднялся к подъезду, за очередной коробкой. — Решил, куда едешь? — узнаёт Аарон. — Нет ещё, — он захлопнул багажник. — Как отец отреагировал? — очередной вопрос от Хилла. Никсон пожал плечами: — Он ещё не знает. Вишня достал небольшую картонку из кармана и протянул её бывшему шерифу: — Думаю, тебе нужнее. Дерек берёт фотографию в руки. На снимке запечатлена Сара О’Нил. Она, облокотившись на байк Дракона, широко улыбалась, не смотря в кадр. Красивая, живая и такая любимая. — Спасибо, — глухо произнёс коп и протянул руку Вишне, тот отвечает крепким рукопожатием. Потом очередь Аарона. — Не пропадай, — по-доброму говорит Хилл. Дерек кивает: — Берегите её могилу и могилу её матери, — тихо просит коп. — И твоей, — отзывается Аарон. Бывший Шериф города Сентфор, садится в машину и уезжает из этого города. Два года он работал Шерифом в этом городе. Два года верой и правдой, два года ловил преступников. Но, человека, убившего его любимую, отдал в руки Драконов. Он уезжал из Сентфора с щемящим чувством в груди, не потому что, будет скучать по этому городу, а потому что, должен был сделать это ещё пять лет назад. Пять лет назад он решил увезти из города Сару О’Нил. И он никогда не простит себе того, что так и не сделал этого.