Руины за твоей спиной

      Дни для Какаши стали тянуться словно резина - выцветшая, невкусная, жесткая. Каждое утро начиналось с тяжести в голове, саднящего чувства за грудиной и полного отсутствия аппетита. Окружающие же ничего не замечали - для них Шестой был все таким же отстраненным шиноби, как и раньше, и только Сакура заметила перемены - они практически перестали пересекаться, не то, что общаться как раньше, да и странно бы было, начни они себя вести, словно ничего не произошло.       Саске приходил к ней каждую ночь и все повторялось снова: его пустые глаза, прикосновения без капли нежности, грубый секс. Девушка же с каждым разом ждала, чтобы все было иначе, но увы, тщетно. Он приходил поздно ночью и уходил рано утром - много работы было по отстройке квартала Учих, а куноичи все ждала его проявлений любви. Каждый день она смотрела на него и понимала, что именно этого хотела всю жизнь, ведь Саске с ней, спит с ней в одной постели, целует ее, однако не чувствовала бешеной радости. Харуно выдохнула спокойно, когда бывшего отступника отправили на миссию.       В то утро она проснулась и смогла вдохнуть полной грудью - кто знает от чего: то ли от долгожданного выходного, то ли от того, что Саске сегодня не ночевал дома. Она хотела быть рядом с ним, но и возле него не могла дышать. Возле него не хватало чего-то важного для нее. Возле него ей не было свободы.       Уже несколько недель как Какаши ушел на миссию, чтобы не видеть розовую макушку, что мерещилась ему в каждой прохожей. Он так рассчитывал, что сможет отвлечься от гнетущей его ситуации, что непростительно просчитался - миссия ему досталась в паре с Саске Учиха. "Не Сакура, так этот придурок",- пронеслось у него в голове, когда Копирующий увидел брюнета, ждавшего его под воротами Конохи. - Доброе утро, Саске,- своим невозмутимым тоном произнес Копирующий. - Пойдем, Какаши, - последовал безразличный ответ.       Миссия по сбору информации о руинах Кагуи проходила достаточно гладко - они не разговаривали на темы, не касающиеся миссии, они не пили вместе, а вступать в бой от них не требовалось, да и тут проблем бы не возникло - они довольно хорошо сработались во время Великой Четвёртой Войны Шиноби. Какаши даже началось казаться, что все проходит не так плохо, как ему представлялось, пока однажды Учиха не свернул в ювелирную лавку.       Шестой зашел следом - решил не топтаться на улице в такую жару. Сделав вид, что присматривает себе запонки на свой единственный парадный костюм, мужчина покосился на предмет выбора последнего из клана. Он стоял около витрины с женскими кольцами - Какаши всячески пытался гнать ненужные мысли из головы, но у него это плохо получалось. Снова стало тяжело дышать, как только шиноби представил, зачем Учиха выбирает женское кольцо - жара обволокла его чем-то липким по всему телу, пробиралась с носа и все глубже в легкие. Надо было срочно что-то предпринимать - с кем-то заговорить или на что-то отвлечься. Копирующий пытался придумать на что же переключить свое внимание, но в голову не пришло ничего умнее, кроме как заговорить с самим Учиха. Лучше спросить напрямую, чем мучиться в догадках. - Кому это ты кольцо выбираешь, Саске?- сделал шаг на встречу. - Не твое дело, Какаши,- холодно отрезал брюнет.       Мужчина было отвернулся уже и собрался выйти, как тот попросил продавца показать кольцо с черным агатом поближе. С уст вырвалось несдержанное хмыканье, а следом тихое: - Она терпеть не может черный цвет. - Ты что-то сказал?-процедил сквозь зубы Саске.       Какаши остановился и медленно развернулся в сторону бывшего ученика, пристально посмотрев на него. - Сказал, что девушкам редко нравится черный, ты бы обратил внимание на другие камни,- спокойный и уравновешенный ответ,после которого он продолжил двигаться в сторону выхода. - Я знаю, что ты был у нее,- его шаги остановились. "Как он догадался?" - Не понимаю о чем ты,- бархатный голос Хатаке стал невозмутимо ледяной. - Все ты прекрасно понимаешь, Какаши,- выплюнул Учиха. - Развлекался с моей бабой, пока я был не дома? Признайся, если тебе хватит смелости. - Не знаю, что за несчастная была твоей, как ты выражаешься, бабой, пока тебя не было в деревне, но уж точно я не буду признаваться в том, чего не совершал. - А как же, весь дом Сакуры провонялся твоим одеколоном!- глаза парня блеснулм шаринганами в темной лавке юверила, и продавец попятился в стенке, не желая попасть под перекрестный огонь двух шиноби. - Неужели,- блондин снова обернулся. - Не знал, что она была твоей, когда она стонала под мной и кричала мое имя,- в этот момент ему больше всего хотелось разозлить Учиху, заставить выйти его из себя - пусть знает, что он был с ней, пока тот шатался неизвестно где, пусть знает, как ей было с ним хорошо, пусть знает все подробности их единственной ночи.       Бывший нукенин сорвался с места и припечатал Шестого в стенке, хватая за одежду: - Она. Моя.       Хлопок, и Какаши испарился в тучке дыма, а брюнет почувствовал приставленный к горлу кунай: -Теряешь самообладание,Саске,- сзади него стоял настоящий Копирующий. - А вместе с ними контроль над собой. Мне Сакура не нужна,- выдох. С каким трудом сейчас были произнесены эти слова, с таким же безразличием и холодом на Учиху смотрело лицо мужчины. - Но если ты хоть пальцем тронешь ее, я сам тебя убью.       Мужчина опустил кунай, и Саске молча покинул лавку. После этого они снова не разговаривали ни о чем, кроме задания. После случая в лавке торговца в груди у Какаши стало еще тяжелее, словно кто-то накидал ему туда тонны ненужных железяк, от которых не избавиться. А еще этот запах персиков из соседнего ларька... Он преследовал его всю миссию, и с каждым закрытием глаз перед ним вставал Ее образ. Ему хотелось выколоть себе глаза, залить в нос кислоты, чтобы не видеть ее и не чувствовать ее запаха, но даже это бы не помогло. Шестому начали сниться кошмары, в которых Сакура выходит замуж за Саске, и каждое утро он просыпался с мыслью "Когда же настанет конец?"