Он - моя любовь?

В комнате Агаты — Котёнок, ты неотразима, — сказал швед, вплотную подошёл к Харрис и положил ей на талию свою широкую ладонь. — Я знаю, — тихо сказала Агата, слегка коснувшись губ мужчины. Уже в следующую секунду они слились в жарком поцелуе. Одежда летела в разные стороны. Руки Алекса блуждали по полуголой спине Агаты, а девушка слегка постанывала от удовольствия. Когда дело дошло до кульминации, Харрис уже не сдерживала свои стоны и крики. Через 20 минут они уже старались восстановить дыхание на своей кровати. — Это было нечто… — тихо сказала Агата. — Я тебя люблю, — произнёс Алекс. — А я тебя больше, — проговорила девушка и чмокнула мужчину в нос. Так они и уснули в обнимку… Через 2 недели, у Агаты вновь начались проблемы… в крайнем случае, она так думала. Тошнота, тяжесть, сонливость… — Я беременна… , — тихо сказала девушка, глядя на тест, который показывал положительный результат. На этот раз Харрис решила поступить правильно, то есть рассказать об этом Алексу, поэтому девушка тут же отправилась в комнату своего мужа. Осторожно постучав в дверь, шатенка ожидала. Наконец, послышались неторопливые шаги, и перед ней стоял Нильсен. — Агата? — Да, это я. Алекс, тут такое дело. В общем, я беременна… во второй раз. Сначала глаза мужчины расширились, но потом, по его лицу разлилось понимание, и он сказал: — Я рад, правда. А ты? — Ну и я, наверное, кажется… — Агата, знаю, это тяжело, но ты уже справлялась с этим, это же радость! , — мужчина погладил живот девушки. — Я знаю, — тихо ответила та, тоже слегка поглаживая своего будущего малыша. Парочка спустилась на кухню. Рэйчел держала маленькую девочку на своих руках, и разговаривала с ней. Анна готовила завтрак. — Ой, привет, — Линд заметила только что вошедших Агату и Алекса. — Салют, — прибавила Анна. — Доброе утро… Рэйчел, Анна, я должна вам сказать… — Харрис собралась с духом и произнесла: — Я беременна… Девочки недоуменно переглянулись, а затем радостно засмеялись. — Ура!!! Второй ребёночек в вашей семье! , — прокричала Линд. — Мои поздравления, — радостно произнесла кузина Алекса. — Спасибо, девочки, мы сами немного в шоке, но это ведь радостная весть. Оливию пока предупреждать не будем… Мать Алекса сразу после свадьбы отправилась в Швецию. Эта беременность Агаты проходила довольно спокойно. Через 9 месяцев Настал день родов. Лиз уже был 1 годик. Она потихоньку ходила, но не без помощи родителей, пыталась говорить, но только слова «Мама» и «Папа». Анну девочка называла «Ая», а Рэйчел — «Лэй». Оливия, конечно, навещала свою внучку. В этот момент рожать было не так тяжело, как казалось девушке. Агата родила. Да, это получилось быстро, ибо во второй раз роды прошли намного легче. И вот… на свет… появился маленький… мальчик, которого назвали Стефан, Стефан Нильсен. Имя дала ему Оливия, сказав, что оно ценится в Швеции. Маленькая Лиз уже понимала, что она не одна, и была очень довольна, когда увидела своего маленького братишку. Приехав домой с малышом, Агата сразу отправилась в заранее подготовленную для малыша комнату. — Ну, Стефан, теперь ты будешь жить здесь, — сказала Агата. Мальчик лишь похлопал своими маленькими ресничками в ответ. Девушка положила сына в кроватку, купленную совсем недавно. Немного покачав Стефа, Харрис уснула прямо у кроватки. Проснулась девушка уже в своей комнате, в своей постели, в своей сорочке. — Что за…? , — Агата недоуменно огляделась по сторонам. Дверь открылась, вошёл Нильсен. — Что это за фокусы Алекс? , — немного нервно спросила Агата. — Никаких фокусов и не было. Просто ты уснула прямо у кровати сына, я отнёс тебя сюда. Есть ещё вопросы? , — спросил швед. — Вот за это я тебя и люблю. За твою безупречную логику, — улыбнулась шатенка. — Если что, Стеф спит у себя, Лиз тоже, и тебе я предлагаю ложиться. — А ты где будешь спать? — С тобой. Котёнок, мы уже женаты, у нас двое детей. Вполне нормально спать вместе, — сказал Алекс. — Ну, хорошо, ложись, — сказала Харрис. Парочка легла в обнимку и почти сразу уснула. Наутро Агата проснулась одна. Девушка взглянула на часы. 11:23 — Хм, ну понятно. Алекс уже давно проснулся, решил меня не будить, — сказала Агата и побежала в ванную, чтобы выполнить все утренние процедуры. Переодевшись в лёгкий синий сарафан, девушка понеслась в комнату маленького сыночка. Тот спокойно спал в своей кроватке. — Ну, хорошо, — шёпотом произнесла Агата и отправилась уже теперь в комнату своей дочери. Девочка сидела на коврике и играла, рядом с ней сидела Рэйчел. — Ой, Агата, привет, — сказала Линд. — И тебе. Ну что? Играете? , спросила Харрис, улыбаясь маленькой Лиз. — Да. Наверное, Элизабет хочет побыть со своей мамой, — Рэйчел посмотрела на свою подругу. — Ой, прости, сейчас никак не получается уделять детям время, — вздохнула Агата. — Не переживай, мы будем помогать, только ты должна проводить с ними время, быть для них Мамой. — Я знаю, Рэй, спасибо. Агата одела маленькую Лиз, которая потихоньку ходила сама. Поэтому девушка купила дочке красивые босоножки на лето. Малышка прогуливалась вместе с мамой по саду, но Агата взяла и своего маленького сыночка Стефана, который почти всю прогулку спал в коляске. — Мама… — сказала Лиз, глядя на девушку с надеждой в глазах. Маленькая дочь показывала куда-то в пол. — Что такое? , — шатенка посмотрела в эту сторону. Там она увидела крохотную птичку, у которой было повреждено крыло, поэтому она не могла взлететь. Девушка ласково взяла ласточку в руки и осмотрела. Сзади послышался голос Анны: — Агата? Что ты здесь делаешь? — О, Анн, привет. Да я с детьми гуляла, и Лизи заметила маленькую ласточку. У неё что-то с крылом, полететь не может. Анна посмотрела на крохотный пушистый комочек в руках своей подруги, затем взяла в свои, погладила и сказала: — Я о ней позабочусь. В детстве мне было интересно наблюдать за животными, и я изучала их строение, питание и так далее. Мне кажется, я смогу ей помочь. — Оу, хорошо, я только рада. — Тогда я домой, мне нужно осмотреть крыло. — Да, конечно, иди. Нильсен убежала в особняк, а Агата осталась с детьми в саду. Малышка ходила и аккуратно нюхала цветочки, а Стеф спал в своей коляске. Вдруг, в другом конце сада, Харрис заметила своего мужа, и какую-то симпатичную девушку, которая очень тепло с ним говорила, и стояла неприлично близко. — Что?! Какого чёрта, Нильсен?