Наше чёрное небо

      Время на балу тянулось мучительно медленно, пока Тэ не заметил Натаниэля, улыбающегося брату. Маленький омега хоть и не был в красном, но произведённое им впечатление превзошло все ожидания. Все, кто был в зале, почти не обращали внимание на завсегдатых любимцев — самого Тэкехико и его папу, а об остальных омегах и думать забыли. Абсолютно всех и всё пространство занял Натаниэль. И самое интересное то, что ему, похоже, и не нужно было прикладывать никаких особых усилий. Омега просто нравился, привлекал и не давал забыть о себе.       Тэ, конечно, видел, как на мальчика смотрит его брат, а остальные просто заходились ревностью, когда младший принц сначала отвоевал мазурку, а затем и выбил танго. Интересовал ли этот мальчик старшего принца? Возможно и интересовал, но признаться самому себе Тэ не хватало то ли смелости, то ли непонятно чего ещё.       Он увидел, как Натаниэль проплыл к выходу из главного зала, уворачиваясь от мужчин, и решил пойти следом. Зачем? Да просто так. Ноги сами понесли его, а остановиться уже не позволяло любопытство.       Принц на одну секунду потерял маленького омегу из виду и зашёл за угол тёмного коридора, пытаясь понять, с какой целью он преследовал Натаниэля и продолжать ли ему это.       Вдруг, он услышал какие-то тихие шорохи в одном из тёмных углов. Принц чуть сильнее прижался к холодной стене, надеясь, что его не заметят.       Подслушивать задачи не было, но как-то всё само вышло. — Ох, какой ты хрупкий, — послышался грубый голос, принадлежавший человеку, явно пережившему пятый десяток.       Тэ начал понимать, что он вмешивается в чью-то личную жизнь. Но с другой стороны, не выбежать же ему сейчас к ним и болтнуть что-то в роде: «Ой, а я тут немного подслушал! Как неловко вышло, хаха, ну вы продолжайте, я пойду». Поэтому принц остался на месте.       В ответ лишь что-то неразборчиво мурлыкнули. — Сколько тебе лет, дорогой мой? — снова этот стариковский бас.       Послышался тяжёлый вздох и ответ с тенью кокетства. — Девятнадцать, — подозрительно знакомый голос, голос человека, с которым Тэ был однозначно знаком. Недавно знаком.       Дальше принц услышал звуки влажных поцелуев и лёгкий смех знакомого омеги.       «Да не может быть, — думалось ему. — Неужели Натаниэль… из эскортного… как это… агенства?.. А он мне понравился, даже слишком, — принц разочарованно и глубоко вздохнул. — Очень жаль».       Принц грустно дождался, пока неоднозначная пара удалится, и побрёл по коридору, раздумывая насчёт Натаниэля и выясненных сведений о нём.       Идти назад на бал не очень-то хотелось, поэтому Тэ направился в сторону гостевой уборной с непреодолимым желанием смыть с себя косметику, так старательно накладываемую около полутора часов.       Он без препятствий раскрыл дверь и, вы однозначно не поверите, обнаружил там Натаниэля.       Омега, с бутербродом в зубах, старательно оттирал краешек своего белоснежного рукава от пятнышка соуса.       Когда принц вошёл, Натаниэль удивлённо посмотрел на него, хлопнул глазками и замер, как напуганный сурок.       Мальчик протолкнул тонким пальчиком остатки закуски в рот и прожевал, не отводя взгляд от Тэкехико.       Принц смущённо отвёл глаза. — Испачкал рукав, представляешь, — наигранно грустно объяснил Натаниэль. — Хочешь?..       Омега указал рукой на поднос с такими же бутербродами, стоявший на краю раковины.       Тэ посмотрел на еду, на Натаниэля, в миг растерявшего весь свой пафос и чопорность, на секунду замер, а потом начал смеяться, сдерживая громкий смех. Натаниэль сначала не понял всплеска веселья, но потом, и до него дошла вся сумбурность ситуации. Омега тоже пару раз хихикнул. — Ты стащил поднос с закусками из главного зала? — спросил принц, пытаясь отдышаться. — Из главного зала было бы сложно. Я забрал его у официанта, — ответил тот и отправил в рот ещё немного закусок. — Без еды было бы неинтересно отстирывать, — пожал он плечами, с видом человека знающего.       Тэкехико ещё раз лучезарно улыбнулся и тоже схватил бутерброд. Натаниэль всё безуспешно тёр ткань, явно не желая сдаваться. — Да прекрати же, — остановил его принц. — Пойдём ко мне в комнату — я дам тебе что-нибудь переодеться.       Пока что мальчик слабо соглашался. Смущён ли был, стеснялся — не ясно. — А ещё у меня есть чай, — Тэ заметил, что на верном пути, но ещё не получил согласие. — И… посмотрим по обстоятельствам.       В глазах Натаниэля зажёгся интерес, и он согласился, ожидая «обстоятельств». Что значило вот это «посмотрим по обстоятельствам» Тэкехико сказать не мог. Просто сказал, что в голову пришло. Интрига повисла, да и ладно.       Принц схватил омегу за руку, желая уже вести за собой, но мальчик с серьёзным видом притормозил его, деловито взял поднос с бутербродами и уже тогда только был готов идти.       Тэ усмехнулся и повёл Натаниэля по мрачным дворцовым коридорам, тускло освещённым позолоченными канделябрами.       Мальчик шлёпал сзади, трепетно наблюдая за подносом и жуя его содержимое.       Наконец они остановились у высоких металлических дверей с завитушками. Тэ провернул ключ в замке несколько раз и пригласил Натаниэля войти. — А где твой сынок? — спросил омега, оглядываясь. — А, папа устроил для всех детей, приехавших в столицу тоже маленький праздник, чтобы родители могли отдохнуть. Сегодня Джуни ночует вместе с другими детками, — ответил принц и плюхнулся на кровать, раскидывая руки в разные стороны. — Можешь не стесняться.       Натаниэль дёрнул плечом, как бы показывая, что он стесняться и не собирался, сел рядом с Тэ. — А, я же обещал одежду, чай и обстоятельства, — он преувеличенно бодро вскочил, заставляя Натаниэля вздрогнуть. — Сейчас всё будет. Только, если ты не против, я сначала смою косметику, а то у меня ощущение, будто лицо скоро отвалится. — Ооо, — протянул Натаниэль, — полностью согласен. А ещё, — омега повернулся к принцу спиной, — не мог бы ты расстегнуть этот чёртов корсет, потому что я скоро помру уже.       Тэкехико понимающе улыбнулся и стал распутывать серебристые крючки и белые ленты.       У Натаниэля была такая тонкая талия, тонкая спина и белая кожа, что принц просто не удержался и провёл ладонью по линии его тела от рёбер до бедренной косточки. Корсет случайно выскользнул из рук и упал на пол, пронзительно звякнув металлом.       Принц резко одёрнул руку, стыдясь своего действия. — Хм, если это и есть обстоятельства, то мне уже начинает нравится всё это, — с улыбкой произнёс Натаниэль.       Тэ ещё больше засмущался: опустил голову и смахнул волосы на лоб, прикрывая ими глаза. — Ты ещё милее, когда смущаешься.       Тэ поднял широко распахнутые чёрные глаза на улыбающегося Натаниэля. — А я всё ещё жду одежду, чай и что-нибудь интересное, — напомнил Натаниэль.       Тэкехико кивнул и начал рыться в шкафу. Ничего под руку не попадалось, а Натаниэль, изучающий комнату, не помогал, а только способствовал отвлечению. — Что-нибудь классическое или домашнее? — спросил Тэ, «взвешивая» вещи в руках. — Домашнее! — мальчик схватил одну из любимых широких футболок принца.       Он сразу развязал шнурок на рубашке и она съехала с плечей, упала на талию, открыв вид на прекрасное худощавое белое тело.       Тэкехико снова слегка смутился, но отворачиваться не стал, продолжал смотреть на такую нежную юную фигуру, ещё ничем и никем не испорченную. — У тебя красивое тело, — выдохнул принц.       Натаниэль спокойно улыбнулся и надел футболку, прикрыв грудь и живот. — А у тебя что, некрасивое, хочешь сказать?       Тэ снял чёрную накидку и приподнял край рубахи.       На белой коже обнаружились еле заметные шрамики — растяжки. — Такие почти по всему телу. Когда вынашивал Джуни, я очень сильно набрал вес, и кожа растянулась. Потом я сбросил, как видишь, но растяжки никуда не делись, — сказал он, отводя глаза. — И разве это плохо? — удивлённо спросил маленький омега, пытаясь расстегнуть браслеты на щиколотках. — Разве плохо, что на твоём теле следы беременности?       Тэкехико полностью сбросил с себя рубашку и брюки. — Это выглядит некрасиво. Неидеально, — объяснил он, складывая вещи в стопку.       Его тело было действительно покрыто шрамиками почти везде, но тонкая талия и очень широкие бёдра быстро перекрывали этот недостаток, показывая принца в выгоднейшем свете. — А кто сказал, что ты должен быть идеальным? Ты должен быть собой — вот это да. Эти шрамы — напоминание о том, что у тебя есть чудесный сын, о том, что в твоей жизни произошло такое серьёзное и значимое событие. Это всё — часть тебя самого. Я думаю, что нет повода не любить своё тело за то, что оно является твоим. Лишний вес, неидеальная внешность, другие недостатки — всё это делает тебя самим собой, вот и всё. Стесняться этого просто нет смысла, — выговорил Натаниэль, сам удивляясь правильности своих слов.       Омега подошёл к принцу и обхватил его лицо ладонями, посмотрел в глаза.       Тэкехико спокойно смотрел в ответ, обдумывая услышанное и разглядывая узоры в глазах низенького омеги.       Натаниэль поднялся на носочки и быстро чмокнул его в щёку. Принц практически не почувствовал этого прикосновения, но кожа запомнила его и подогревала то самое место, напоминая о пухлых горячих губках. — Вот видишь, даже с этим всем ты нравишься, — шуточно сказал он, опуская руки.       Натаниэль стянул шаровары и выдохнул совсем легко, помог Тэкехико расправиться с косметикой и смыл её с себя. Принц же любезно согласился выпутать драгоценные камни из волос мальчика. — Расскажи что-нибудь о себе, а то мне даже как-то неудобно, — попросил принц, вытягивая очередной сапфир из серебристых волос.       Натаниэль сел по-турецки и сложил ручки на ступнях. — Итак, здравствуйте, меня зовут Натаниэль Рэнард, мне девятнадцать лет, мой рост сто пятьдесят восемь, вес сорок три, — начал омега, будто находился на шоу. — Я из северного королевства. Учусь в государственной медицинской академии на патологоанатома. Папа, отец отсутствуют, живу один, иногда беру какую-нибудь работу. Я люблю развлечения, логические загадки и апельсины. А, ещё курю, но только когда меня кто-то раздражает.       Тэкехико молчал, обрабатывая информацию, и расчёсывал волосы Натаниэля. — Никогда не слышал фамилии Рэнард, — задумчиво произнёс он. — Это значит, что мой предок был хитрый как лисица. Фамилия редкая, поэтому я не удивлён, что ты не слышал её. — У тебя нет родителей? Они погибли? — осторожно спросил принц.       Натаниэль простодушно выдохнул, складывая брови домиком. — Отца я не помню — он погиб во время пожара у нас дома, а папу зарезали за то, что он не хотел быть шлюхой, вот так, — спокойно ответил тот. — Ты так легко об этом говоришь. Ты любил их? Как их звали? — Папу звали Винсент, а отца Александр. Знаешь, у меня такое чувство, будто я совсем их не знал, но да, скорее я слепо любил их, чем не любил.       Натаниэль развернулся к Тэкехико, и принц к своему удивлению заметил, что омега никак не реагирует на все эти слова, казалось, ему было абсолютно всё равно.       «Наверное, он уже смирился», — подумал Тэ. — А теперь твоя очередь, — весело вскрикнул мальчик. — О, я — Тэкехико Ай, мне двадцать девять лет, мой рост сто семьдесят шесть, вес пятьдесят восемь. У меня есть сын Сёнджун, ему шесть; младший брат Мэзэхико, ему двадцать восемь; папа — король Джилиан; отец — король Рэйден. Я был замужем шесть лет за своим истинным — Макото, потом он погиб на войне, два года назад. Я закончил архитектурный и сейчас занимаюсь некоторыми проектами. Я люблю рисовать, спать и кататься на лошадях.       Натаниэль крутанул глазками и надул губы. — Ты правда проектируешь здания? — оживлённо спросил он.       Тэ смущённо улыбнулся и сделал движение плечами, означающее: «Ну, вообще-то да». — Но это очень редко, когда у меня есть идеи, я их предлагаю. Вот, — он потянулся к тумбочке и выудил из нижнего ящичка большой лист желтоватой бумаги. — Один из моих проектов, воплощённый в жизнь.       Натаниэль принял эскиз, с интересом рассмотрел его. — Я видел это здание! Это же новый западный цирк! — воскликнул он.       Теперь омега смотрел на принца с нескрываемым восхищением и уважением.       Тэкехико сначала любовался милым восторженным лицом, но потом быстро засуетился, готовя чай. Благодаря сноровке принца, в комнате был обустроен целый уголок для чаепития, ведь папа ненавидел, когда кто-то ест в покоях, но, методом проб и проколов, Тэкехико всё же натаскал в комнату всё необходимое.       После чая Натаниэль стал более сонным, усталым; его личико покраснело, глаза заблестели.       Пока мальчик ждал Тэкехико, выбирающего фильм, начал помаленьку клевать носом, а сразу же после заставки знаменитой киностудии и вовсе повалился на плечо Тэ, который уже и сам засыпал.       Тяжёлый денёк, сложный.       Они просто уснули, не увидев самого фильма, титров.       А ночь прошла, как любовь — быстро и абсолютно незаметно. — Тэкехико! — принц резко сел в постели, пытаясь сфокусировать взгляд хоть на чём-то.       В дверях стоял Мэзэхи с встревоженным лицом. — У нас, ну как тебе сказать, убийство во дворце, — произнёс брат, видимо, гадая понял ли старший омега его слова.