Leave Out All The Rest

      Утро Катры начинается с того, что в доме не оказывается сахара: ни крупинки на дне фарфоровой сахарницы, ни оставленного в сумке пакетика из кофешопа трехнедельной давности. Катра открывает рот, чтобы выругаться, но вовремя вспоминает, что купить сахар в этот раз было ее обязанностью, про которую она успешно забыла, потратив весь вчерашний день на написание нового текста. Текста, который никак не шел, и листы с которым ритуально отправились в пепельницу. Катра купила ее на барахолке как раз для этих целей. Жечь тексты стало какой-то привычкой, помогающей убрать неудачные строки не только с глаз долой, но и из головы. Теперь у нее есть целая пепельница пепла, который никак не сделает ее утренний кофе слаще, и она тихо рычит, захлопывая холодильник.       От сильного хлопка, с дверцы холодильника падает один из многочисленных магнитов, закатываясь под шкаф. Катра чувствует, как дернулся глаз, и надеется, что Скорпия не заметит, наверняка не заметит, этих магнитов она притащила уже неведомое множество, используя их, чтобы приклеивать к холодильнику заметки и рецепты. Лезть доставать безделушку из-под шкафа Катре не хочется. Катре хочется кофе и хорошего текста.       Вместо кофе она вынужденно делает себе чай, который возможно выпить без сахара. Скорпии придется повторить то же самое, и мерзкий укол совести Катру бесит едва ли не больше, чем пресный вкус чая. Если бы Скорпия брала на утренние пробежки кошелек, можно было бы попросить ее забежать перед возвращением в магазин, но Скорпия берет только наушники, телефон и ключи. Судя по времени, она должна скоро вернуться, и Катра прислушивается к звукам на лестничной клетке, подняв одно ухо и лениво листая новостную ленту.       Щелкают ключи в замочной скважине.       — Сегодня на улице так хорошо! — слышит Катра из прихожей. — День будет отличным! Доброе утро, Катра!       — У тебя все дни отличные… — бурчит Катра в кружку, и громко добавляет: — Доброе утро!       Скорпия идет в душ, и обычно к тому времени, как она выходит, Катра заканчивает пить чай и уходит к себе или по делам, но сегодня вся рутина сбилась, и кружка чая Катры пуста только наполовину, когда Скорпия появляется на кухне с полотенцем на плечах.       — Ого, — улыбается Скорпия, неловко потирая затылок. — Не могу вспомнить даже, когда мы сталкивались утром на кухне.       — Сахар кончился… — максимально равнодушно говорит Катра, смотря в телефон. — Пришлось делать чай и ждать, пока он настоится…       — Захватим сахар на обратной дороге! — с энтузиазмом отвечает Скорпия, с поразительной осторожностью наливая себе чай. Отпивая из кружки, она морщится, но через секунду улыбка возвращается на ее лицо. — Бодрит!       — По дороге откуда?.. — удивленно поднимает оба уха Катра.       — По дороге с финала конкурса, на который нас записала Энтрапта, и мы прошли в финал?.. Я говорила тебе об этом позавчера… — Скорпия чуть наклоняет голову, смотря на Катру с искренним непониманием. — Нас ждут в час дня…       Катра хлопает глазами и смотрит на часы. Десять утра. Возможно, Скорпия и правда ее предупреждала. Возможно, Катра даже ее услышала, но последние три дня прошли в нервных попытках унять жгучее желание написать песню. Катра буквально чувствует, как горят кончики пальцев, желая написать отличный текст и музыку, но вдохновение, очевидно, находится примерно там же, где и чертов магнитик.       На самом дне.       Вздохнув, Катра начинает продумывать варианты отступления, но внезапно зазвонивший телефон заставляет ее вздрогнуть и нажать «принять вызов» на автомате, даже не посмотрев на имя звонившего.       — КАТРА! Доброе утро! — громко раздается из телефона и Катра убирает телефон от уха, недовольно шипя. — Собирайтесь, финал перенесли на час раньше! Я скоро приеду!       — Энтрапта… — ворчит в трубку Катра, потирая переносицу. — Может быть, вы без меня обойдетесь?.. Как-нибудь… У меня нет настроения…       — У тебя есть настроение примерно три дня в месяц, и сегодняшний день на один из таких не попал, но это ничего не поменяет! Ты обещала мне, что у меня будет шанс испытать апгрейд Эмили, и я работала всю ночь над ней! Хордак помогал!       — Угх…       Катра легко может проследить цепочку дальнейших действий: она откажет Энтрапте, Энтрапта расстроится, расскажет Хордаку, Хордак найдет способ заставить Катру пожалеть об этом. Второй вариант: они едут куда-то, поют одну песню, что-то говорят слушателям, получают какие-то награды и возвращаются домой, где можно будет запереться в комнате. Второй вариант выглядит наименее опасно.       — Ладно, хорошо. Хорошо. Напиши, когда будешь внизу. Мы спустимся.       — Увидимся! Пока!       Катра кладет трубку и откидывается на спинку стула, смотря в потолок. День обещает быть долгим.       Энтрапта забирает их через полчаса, и Катра с облегчением понимает, что она одна (не считая полутораметровой клавишной установки, торчащей из багажника). Энтрапта не такой аккуратный водитель, как Хордак, но видеть его явно невыспавшуюся рожу Катре очень не хочется.       — Хордак спит, но я оставила ему записку с адресом и названием клуба, в который мы едем, — говорит Энтрапта, едва не подпрыгивая на сидении. — Все уселись? Вперед!       Катра пристегивается и надеется, что они доедут в сохранности, но на всякий случай пишет в Твиттер «Если Энтрапта нас угробит, завещаю все своему коту Милогу».              Окрестности и здание, в котором находится клуб, Катру не впечатляют, но и какого-то отвращения не вызывают. Она прекрасно помнит, в каких местах ей и ее предыдущей группе приходилось петь, и «Портал» с его обшарпанными лестницами наверх был на порядок лучше. Внутри Катре даже нравится: плакаты на стенах точно такие же, какие были у нее в комнате над кроватью, старые телевизоры и кассеты выглядят довольно стильно. Они кое-как затаскивают установку Энтрапты в то, что должно называться гримеркой, но на деле просто комната для персонала, совершенно не оборудованная под минимальные нужды исполнителей. Уже сидящая там скучающая девушка скептически приподнимает бровь, глядя, как Скорпия и Энтрапта пытаются приставить «Эмили» к стене так, чтобы она не упала.       — Так и знала, что окажусь тут с каким-то чудиками… — вздыхает девушка, и Катра закатывает глаза.       — Я на это даже не подписывалась, — ворчит она, садясь на единственный свободный стул и ставя рядом с собой гитару. — Заявку подали без моего ведома, и теперь я тут, вместо того, чтобы сидеть дома и писать музыку.       Девушка приподнимает уголки губ в понимающей улыбке. Катре кажется, что она где-то ее видела: темно-синие волосы и черная помада кажутся ей знакомыми.       — Та же ситуация, — говорит девушка. — За меня заявку подал мой п… продюсер. Привез меня сюда и сказал, что заберет, когда все кончится. Только уж очень странное это место, тебе не кажется?       Катра хмуро кивает.       — Я бы предпочла остаться дома, чем сидеть тут со… Всеми присутствующими.       Девушка хмыкает.       — Взаимно.       Они замолкают, и Катра резко поднимает оба уха. Звуки раздаются сразу с двух сторон: со стороны внутренней двери в комнате, и со стороны лестничной клетки. Катра прислушивается. Какой-то из голосов снизу кажется знакомым. Еще одни финалисты? Кто-то, кого она знает?       Дверь на другой стороне комнаты открывается.       — Прошу пройти со мной. Инструменты пока оставьте здесь, — говорит охранник, делая приглашающий жест. В ту же секунду Катра слышит звук открывающейся двери клуба и опускает ухо, перестав прислушиваться. Они все равно увидятся через несколько минут, да и какая разница, кто там.       Оставлять гитару немного страшно, и Катра ставит ее рядом с Эмили, пристегивая к установке одной из цепочек, что висят на чехле. Так хотя бы унесут вместе с Эмили, а на Эмили наверняка установлен навигатор, микрофон, и еще какая-нибудь совершенно ненужная клавишному синтезатору приблуда. Ну, а если нет, то Хордак найдет пропажу, потому что иначе Энтрапта выест ему мозг самой маленькой ложечкой из ее коллекции маленьких ложечек.       Помещение, в которое они проходят, сразу слепит ее светом от ламп, и Катра становится в самый угол небольшой сцены, чувствуя, как лампа светит ей прямо в затылок. Скорпия и Энтрапта становятся рядом, странная девушка встает прямо по центру сцены. Катра успевает оглядеть зал и заметить странного мужчину, лицо которого уж очень напоминает ей лицо охранника.       А затем забегает последняя группа финалистов.       Катра чувствует, как внутри все завязывается в тугой узел и отводит взгляд, смотрит куда-угодно, но не на запыхавшуюся блондинку с голубыми глазами, в дурацкой футболке с единорогами. Она давит в себе желание рассмеяться и сказать «тебе уже за двадцать, какие единороги!», потому что говорить такое кому-то, кого видишь в первый раз в жизни — не стоит. Катра хочет отвлечься, хочет, чтобы Энтрапта притащила Эмили и включила ее на полную громкость. Чтобы Скорпия вдарила по барабанам, и все мысли, так внезапно ударившие в голову, вынесло оттуда вместе со звуком.       Но мужчина в зале открывает рот, и ох, лучше бы он этого не делал, потому что все его слова только и делают, что бесят, и Катра благодарна Скорпии за начало драки. Драки — это почти как петь и играть, отключаешь мозг и наслаждаешься происходящим, и Катра с удовольствием впечатывает кулак в морду наглого охранника. Катра старается ни о чем не думать, но ее снова будто окатывает ведром холодной воды, когда она чувствует своей спиной чужую спину. Сколько раз они были в таком положении в прошлом? Сколько раз точно так же отбивались от всяких ублюдков?       Ни сколько.       Катра стискивает зубы. Ни сколько, она не знает эту блондинку. Она просто похожа на кого-то из далекого прошлого, на девушку с разорванной в клочья фотографии.       На Адору.       Отпинывая охранника после того, как ему прилетело от девушки, Катра старается как можно быстрее отвести глаза, но все равно видит, замечает чужое выражение лица. Замечает грусть в голубых глазах и приоткрытые губы в попытке что-то сказать. Это бесит. Бесит так, что Катра вцепляется в следующего охранника и без жалости разбивает ему очки прямо на лице. За ее спиной слышится шум и топот, и когда она оборачивается, троицы уже нет.       Сбежала, ничего необычного.       — Мермиста! — вопит кто-то, и девушка с синими волосами, что была занята ритмичным попиныванием лежащего на полу мужчины, поворачивается на имя. — Что тут?!..       Вбежавший в комнату парень с забавным завивающимися усами застает великолепную, и в то же время невероятно сбивающую с толку картинку: в центре зала сидит мужчина, мертвой хваткой вцепившись в стол. Вокруг сцены не то умерли, не то в отключке несколько его братьев (или клонов, уж больно похожи), на самой сцене все еще дерутся несколько из них, нещадно проигрывая четырем девчонкам.       — Явился… — фыркает девушка (чье имя, по всей видимости, Мермиста), и, пнув охранника под дых еще раз, поворачивается к оставшейся троице. — Мое такси приехало. Вам советую не задерживаться.       — Такси? Я думал, ты уже поменяла свое мнение обо…       — Угрх, замолчи… Нам предстоит долгий разговор…       Они поворачиваются к выходу, но путь им ожидаемо преграждают. Парень, запаниковав, резко бьет очередному охраннику в челюсть, и под смех и возгласы про приключения бежит следом за Мермистой.       Катра понятия не имеет, сколько еще будет продолжаться этот цирк. До последнего охранника, лезущих из всех щелей, как тараканы? Они же беспомощные, складываются, как карточные домики от любого щелчка. Ублюдок в центре зала просто наблюдает, будто не решаясь что-то сделать самому, и Катре хочется начистить ему его ухмыляющуюся рожу. Она делает к нему несколько шагов, и он вскакивает с места, вытягивая вперед руку с поднятой ладонью.       — Вы уже натворили тут дел на огромный штраф, — улыбается он, обнажая зеленые клыки. — Предлагаю вам сдаться, пока вы еще в силах отработать его.       — Иначе что? — рычит Катра.       — Иначе вы можете потерять возможность петь на свободе… — хмыкает мужчина. — Я ведь не оставлю это просто так: избиение моих людей, порча оборудования… Я буду вынужден…       — Заткнуться и отпустить моих подопечных.       Новый голос в помещение звучит в громко и властно, и Катра чувствует, как пушится ее хвост и встает дыбом шерсть на затылке.       — Хордак! — счастливо визжит Энтрапта, в два прыжка оказываясь рядом с ним. — Ты пришел!       Хмурое лицо Хордака на секунду становится мягче, но стоит ему отвести взгляд от Энтрапты, Катра чувствует исходящую от него угрозу. Но, впервые за черт знает сколько, она рада видеть его. И пусть, скорее всего, они поругаются после.       — Тебе просто не повезло, дорогой брат, — ехидно фыркает Хордак, и его копия, что выше и шире в плечах, садится за стол снова. — Они под моей… Защитой. Я помогаю им с их музыкой, а ты решил нагло эксплуатировать то, над чем я работаю. Если ты не хочешь, чтобы об этом… Инциденте узнали…       — Заткни свою пасть, забирай своих щенков и проваливай.       Катре все еще хочется дать ему в морду, но Хордак рявкает «уходим», и Катра знает: Хордак ненавидит ее всей душой и спасать второй раз не будет. Она тоже его терпеть не может, но сейчас молча соглашается с ним и хватается за эту руку помощи. Теперь ей понятно, почему мужчина вызывал у нее такое яркое желание разбить ему лицо. Они и правда родственники.       Скорпия мягко тянет Катру за воротник, и Катра, показав напоследок всем вокруг средний палец, ссутулившись идет с ними. Хордак внезапно не орет; Энтрапта щебечет что-то о всей ситуации на переднем сидении, и тот только кивает, вцепившись в руль так, будто еще чуть-чуть, и на нем останутся вмятины. Хордак даже ничего не говорит, когда высаживает их. Энтрапта машет на прощание, и Катра все так же ссутулившись тащится домой за Скорпией.       — Уф, ну и денек! — выдыхает Скорпия, кидая ключи на тумбочку и потягиваясь. — Хорошо, что все обошлось! Черт, жалко только, что нам не дали сыграть. И не дали послушать других. Я бы хотела послушать. Те ребята были интересными. А как дрались! Ты, случайно, не знаешь, кто это был? Наверное, раз они так дерутся, то и музыка у них убойная! Катра?.. Ты слушаешь?       — Я не знаю, кто это был, — говорит Катра с трудом. Во рту пересохло, в голове — каша. — Я в душ. Сходи за сахаром.       — Точно! Точно, сахар! Ай да Катра, хорошая память! Сейчас вернусь!       Скорпия вылетает из квартиры, оставляя Катру одну. На ватных ногах Катра доходит до душа, включая горячую воду и скидывая одежду на пол. Горячие капли воды кажутся Катре холодными, и она проводит в душе почти час, пока, наконец, не согревается и не приводит в порядок мысли.       Конечно же это была Адора. Сколько таких других блондинок? Таких нет. Это была Адора, но какое ей дело? Все в прошлом, разные дороги, пути, группы. Но чертово выражение лица Адоры не дает Катре покоя. Адора будто… Скучает? Сожалеет? Катра чувствует, как ползут вверх уголки губ. Если бы скучала, если бы сожалела, она бы нашла слова. А Адора просто… Идиотка. Какой всегда и была.       Выходя из душа, Катра проводит ладонью по запотевшему зеркалу и смотрит на свое отражение. Этот день не был напрасным. Этот день вытряхнул из нее все, оставив лишь горечь, но именно это и нужно было. Строчки в голове рождаются сами собой, и Катра даже представляет себе музыку.       — It's a long time to miss me…       На кухне Катра находит кружку кофе и Милога, сидящего на столе. Катра хлопает себя по плечу и кот грациозно на него прыгает, заставляя Катру чуть покачнуться от его веса.       — Пойдем работать, дружок, — слабо улыбается она, беря кофе и возвращаясь в комнату.