Незримые шрамы

      Пока ехали к Янто, Джек более-менее пришёл в себя. По крайней мере, его уже не трясло и ноги не подгибались от слабости, да и соображать стал намного лучше, так что путь от машины до дверей квартиры под внимательным взглядом преодолел уверенно.       Сняв ботинки и разобравшись с сумками (о, Янто был настолько педантичен, что, несмотря на обычаи, запрещал находиться в его квартире не только в верхней одежде, но и уличной обуви), они прошли в гостиную.       — Душ? — предложил Янто как нечто само собой разумеющееся, стоило только Джеку начать осматриваться: как же давно он здесь не был! Ну да, конечно, после того, что произошло, было бы совершенно нормально хотеть привести себя в порядок, но пересилить себя не получилось.       — Нет, — слишком поспешно ответил Джек, удостоившись изучающего и одновременно встревоженного взгляда Янто. Впрочем, заострять внимание на предложении тот не стал, лишь кивнул, принимая к сведению, и ушёл на кухню. Видимо, решил разобрать оставшуюся с пикника еду, чтобы не испортилась.       О, как же Джек был благодарен Янто, что на время оставил его в одиночестве. Сейчас это было просто необходимо. Перевести дыхание, перестать контролировать каждый вдох, собраться с мыслями, в конце-то концов.       Глубоко вздохнув, Джек рухнул на диван и прикрыл глаза, позволяя себе ни о чём не думать. Он даже, кажется, успел задремать, тело попросту отключилось на время после потрясения, потому что, когда в следующий раз он открыл глаза, Янто сидел напротив, с тревогой смотря на него.       — С тобой точно всё нормально? — увидев, что Джек проснулся, спросил он. Было заметно, что Янто нервничал. — Может, позвать Оуэна?       — Не стоит, — с благодарностью улыбнулся Джек, на сердце потеплело. Хоть был и не достоин, за него беспокоились, и потому он просто не имел права окончательно расклеиться. — Я в порядке. Честно.       Смотря на встревоженного Янто, сидящего напротив, Джек снова вспомнил пикник. Прошлое не хотело отпускать. Надежды, что, по крайней мере, уж настолько сильной паники больше с ним не случится, рассыпались прахом. На что он рассчитывал? На лечебную силу знакомой обстановки? На свою силу воли, которая, как он сегодня убедился, оставляла желать лучшего? Джек чувствовал себя слабым. Как бы он ни старался скрыть своё состояние, ничего не получалось. Забывшись, Джек обхватил голову руками и застонал. Он не выдержит и в конце концов всё-таки сойдёт с ума от такой жизни!       — Джек! — Янто тут же оказался рядом, обнимая за плечи и стараясь поймать взгляд своего капитана. — Джек, что бы с тобой ни происходило, ты можешь об этом рассказать. Мы поможем. Мы обязательно найдём выход, поверь мне!       — Всё не так, как ты думаешь, — прохрипел в ответ Джек, которому еле хватило сил, чтобы подавить новую волну удушающей паники, вызванную теперь уже своими мыслями. Он схватился за руки Янто как за единственное, что могло удержать его в реальности, и, зажмурившись, резко тряхнул головой. Когда же снова открыл глаза, в его взгляде читалась сильная усталость. — Всё совсем не так.       — Ты изменился после того, как вернулся, — помолчав, вдруг произнёс Янто, садясь на диван рядом с Джеком, но так и не убирая рук с его плеч. Пришлось и Джеку развернуться вместе с ним.       — Да? А я и не заметил, — хмыкнул Джек. Захотелось ответить сарказмом, ударить насмешкой, да побольнее, чтобы не пытался докопаться до правды, слишком уж она была неприглядна, слишком… болезненна.       — Нет, правда, — не унимался Янто. Кажется, и у него наступил предел терпению. — Ты что же, думаешь, я не вижу: с тобой что-то не так! Думаешь, не заметно, что ты притих? Как осунулся и пьёшь один лишь кофе? От обезвоживания хочешь умереть?! Что держишься от нас всех на расстоянии?.. — и, опустив глаза, тише добавил: — Ты не простил нас за Аббадона, да? Это из-за того, что мы открыли Рифт и поступили с тобой настолько ужасно?       — Нет, Янто, — Джек шокированно посмотрел на своего виновато опустившего голову мальчика. Он и не думал, что его поведение можно расценивать так. — Дело совсем не в этом, я виноват и заслужил, всё заслужил, что было раньше, просто... просто… — слова не находились. Ком застрял в горле, мешая сказать правду, но Джек преодолел себя. Он не хотел, чтобы Янто так думал. Джек знал, как это — жить, постоянно себя обвиняя, и не желал Янто такой участи. — Дело в том, что произошло, когда меня не было, вы тут ни при чём, — всё-таки смог убито произнести Джек и тут же почувствовал, словно эти слова вынули из него все кости и вывернули душу наизнанку, оставив одну сплошную зияющую рану.       Стало не хватать воздуха, его затрясло, на глаза навернулись слёзы. Он не хотел показывать свою слабость, не хотел плакать ни перед кем, но больше не мог сдерживаться, просто не мог…       — Джек, пожалуйста, расскажи, не держи в себе, — умоляющий голос Янто резанул по больному. — Ты же знаешь, что можешь доверять мне. Почему не хочешь поделиться?       — Потому что я не могу, Янто, понимаешь? Не могу, — простонал Джек, из последних сил пытаясь хоть как-то себя контролировать, но у него это получалось плохо: — Прости меня, Янто! Пожалуйста, прости, я так виноват. Я не заслуживаю тебя. Вас всех. Я вообще ничего не заслуживаю…       — Почему ты просишь у меня прощения, Джек? Что случилось? — Янто был шокирован неожиданным признанием своего капитана.       Джек попытался сказать ещё хоть что-либо, объяснить, но у него ничего не вышло, только зря открывал и закрывал рот, как рыба, выброшенная на берег. Слёзы градом текли по лицу, но он не замечал этого. Он больше уже не мог молчать, не мог скрывать правду, но и выдавить из себя хотя бы слово тоже не получалось.       — Джек…       И тут, наконец, барьер пал. Сначала слова давались с трудом, но с каждым новым предложением становилось легче, Джек говорил всё быстрее, лихорадочно тараторя и захлёбываясь мыслями, перескакивая с одного на другое, не осознавая, как бессвязно его речь выглядит со стороны:       — Я виноват. Перед вами. Гвен, Тош, Оуэн, ты… я так виноват. Я не смог, не выдержал, понимаешь?.. И предал. Я предатель, Янто, понимаешь это? Я не хотел, не за воду… точнее, ни за что не хотел… была еда, была ложь, которую выдавали за правду… побои, разговоры, комната, белые стены, тишина, кровь… Они не пытали, не в обычном понимании, просто заставляли слушать, как капает вода… ещё наркотик, к которому нельзя привыкнуть. Слух, зрение — всё терялось, всё выходило из строя. На время… и я на время… и Гарольд Саксон… нет, Мастер… ещё один Повелитель Времени, как мой Доктор, но другой… и жажда, о боже, Янто, жажда, даже не обезвоживание! И вы… ваши тела с открытыми глазами, израненные, искалеченные… убитые… из-за меня! Я… я не должен быть рядом!.. С вами… Я кругом виноват: бросил Грея, не защитил детей… феи, инопланетяне… я постоянно подвергаю вас опасности, каждый приказ может стоить жизни… не заслуживаете такой судьбы… участи… это неправильно… от меня надо держаться подальше… я…       — Джек!.. Эй, Джек, соберись! — растерянный голос Янто вклинился в бессвязный монолог, заставив замолчать, но не прийти в себя. Джека до сих пор била нервная дрожь, глаза, полные слёз, лихорадочно блестели. — Да что ж это такое? Джек, возьми себя в руки, успокойся, прошу тебя, — Янто, кажется, не смог больше этого выносить: он обнял, прижал к себе и принялся укачивать, как маленького ребёнка, говоря всякие глупости, что приходили на ум. И, кажется, это сработало. Джек, только-только начавший обращать внимание на окружающий мир, постепенно расслабился, доверчиво положив голову на плечо, и даже дыхание его выровнялось.       Только когда Джек немного успокоился, он продолжил свой рассказ, и его речь стала более осмысленной, но, начав вспоминать, теперь он уже никак не мог остановиться, и у Янто от услышанного кровь стыла в жилах. Он до этого и не подозревал, сколько Джеку пришлось перенести, и не только в плену у Мастера, но и ранее, даже в детстве. Неудивительно, что вина разрывала его сердце. Удивительно только, как он ещё не сошёл с ума после всего пережитого.       Янто продолжал обнимать своего капитана, поглаживая по плечу и спине, пока голова Джека покоилась у него на груди, и внимательно слушал, не перебивая. С каждым новым словом в Янто росла уверенность, что он этого так не оставит, обязательно поможет и во что бы то ни стало будет рядом. Вместе они со всем справятся.       — Как ты можешь простить за такое? — вдруг обратился Джек к Янто. — Я же предал вас…       — А почему нет? — голос Янто от волнения звучал хрипловато, но был спокойным и уверенным. Сейчас нельзя расклеиваться, только не ему. Если хочет помочь.       — Я же предал, я подвёл вас. Из-за меня вы все умерли! — в голосе зазвучали истерические нотки.       — Во-первых, ты не предал, тебя заставили, — рассудительно отозвался на это Янто, пытаясь достучаться до разума Джека. Говорить стоило как можно убедительней, чтобы ему поверили. Впрочем, он сам верил в то, что говорил, потому это не составило особого труда: — А во-вторых… ты же тоже простил меня. Тогда, с Лизой, а ведь она была угрозой для всего мира… Джек, мы тоже не подарки и натворили много плохого. Взять хотя бы Абаддона, или чтение мыслей, или...       — Но я заслужил! — жарко воскликнул, перебивая, Джек. Похоже, эта мысль настолько въелась в сердце и душу, что просто так её оттуда было не выгнать. Янто вздохнул и ещё крепче прижал Джека к себе. У него просто сердце разрывалась из-за того, что чувствовал сейчас его капитан.       — Никто не может заслужить подобное, Джек. Людей надо прощать. И себя тоже надо научиться прощать, — мягко ответил Янто с грустной улыбкой. Его глаза заблестели от непролитых слёз. Из-за Джека. Из-за того, что, оказывается, тот пережил.       — А ты смог простить себя? — в голосе Джека горечь смешалась с недоверием и надеждой. Он хотел поверить, что у него есть шанс, что раз получилось у Янто, то и он сможет, но просто так верить не получалось. Требовалось подтверждение…       — Из-за Лизы? — уточнил Янто и тут же продолжил: — Если бы не смог, кто знает, на что ещё был бы способен в отчаянии, уверенный, что опасен для мира. Это очень страшное убеждение, Джек, можно поверить в него и внушить себе, что так и есть, что ты — никчёмный предатель, и начать действовать соответствующе. Съехать с тормозов. Нет, я смирился с тем, что было. Вынес урок и постараюсь больше не допускать ничего подобного, — помолчав, Янто ещё добавил: — Все люди имеют право на ошибку. Джек, ты тоже человек, пусть и не можешь умереть. Почему ты всех всегда прощаешь, а себя не можешь? Именно благодаря тебе, твоей поддержке и прощению я смог понять, что не так плох, как мне тогда казалось. Что могу и с большим удовольствием совершаю добрые дела. Что могу не предавать. Это выбор, именно это и значит быть человеком.       — Но… — замешательство в голосе Джека обрадовало: не всё потеряно, до него ещё можно было достучаться.       — Это трудно, не спорю, — снова перебил Джека Янто. Он сказал ещё не всё, что хотел. Требовалось дожать, показать, что да, будет непросто, но всё получится. Уверенность в результате уже большой шаг к победе. — Потребуется время. Много времени, но я буду рядом столько, сколько будет нужно, Джек. Вместе мы справимся.       — Янто, — вдруг дрожащим голосом придушённо произнёс Джек, утыкаясь лицом ему в плечо и снова давая волю слезам. Только теперь это были не слёзы отчаяния, а облегчения. На душе Янто тоже стало легче. Кажется, он смог пробиться, и теперь от них обоих зависело, получится ли всё исправить, а именно этого Янто и добивался…       Они просидели, молча обнимаясь, до самого вечера, и так же без единого слова отправились в спальню. День вымотал. Им обоим требовался отдых, покой и поддержка, которые они нашли друг в друге.       Засыпая рядом с Джеком, Янто твёрдо вознамерился остаться рядом и помочь своему капитану, который, чего уж тут таить, был ему совсем не безразличен. Он не пустит всё на самотёк, не оставит Джека одного со страхами и сомнениями, виной и болью, с тяжёлыми жуткими воспоминаниями, от которых у Янто до сих пор мурашки по спине пробегали, стоило только вспомнить рассказ Джека. Они обязательно справятся и будут наслаждаться жизнью.       Джек же ещё долго лежал около тихо посапывающего во сне Янто, испытывая благодарность и тепло по отношению к своему милому валлийцу, который не только понял и поддержал его, но и остался рядом, и это было важно. Вздохнув, Джек понял, что не уснёт — слишком много мыслей в голове, и потому решил немного размяться. Встав с постели, он осторожно вышел из спальни и прикрыл за собой дверь — не будить же и так уставшего за сегодня паренька.       Вздохнув, Джек подошёл к окну и, отодвинув штору, посмотрел на небо, где за редкими тучами стыдливо прятался молодой месяц. Где-то там, в необъятных просторах времени и пространства, находился Доктор, снова испытывающий этот мир на прочность, помогающий кому-то или, как обычно это бывало, нашедший приключения на свою пятую точку. Джек мог только надеяться, что Повелитель Времени в порядке, что Марта точно так же, как ему Янто, сможет помочь Доктору справиться со всем, выпавшим на их долю. Теперь Джек знал, как важна поддержка, и был благодарен, что Доктор не послушался его и послал на Землю, к людям, которым он был небезразличен.       Улыбнувшись, Джек задёрнул шторы и направился на кухню. Хотелось пить, но будить Янто ради пары глотков его божественного кофе не стоило. Да, пожалуй, и ни к чему это было — Джек чувствовал себя намного лучше. Впервые после предательства мысли о воде не вызывали паники, лишь лёгкое беспокойство и нервозность, которые, как он надеялся, вполне можно было преодолеть.       Графин, обязательно наполненный чистой и свежей водой, всегда можно было найти в углу кухонного стола. Вместе с парой чистых стаканов. Ох уж эта янтовская педантичность! Но сейчас она была как нельзя кстати: Джек не был уверен, что его решительности хватило бы на поиски этой самой воды. Зато теперь надо было только взять стакан и налить из графина столько, сколько потребуется. Впрочем, Джек не стал перебарщивать. Для пробы хватит совсем немного.       Когда жидкость с тихим журчанием устремилась в стакан, рука Джека слегка дрогнула, перед глазами пронеслись кадры из несуществующего прошлого: Гвен наливает воду, разговаривая с остальными ребятами из команды, — но, что удивительно, паника так и не наступила. Момент отдавал горечью и сожалением, неприятным привкусом своей ошибки и болью поражения, но не жутким страхом, из-за которого было невозможно даже вдохнуть нормально. Не ужасом, который порабощал разум и заставлял тут же оказаться как можно дальше от причины его появления.       Первые глотки дались тяжело, но когда вода смочила давно истосковавшееся по ней горло, приятно охладила пищевод и наполнила желудок, Джек испытал сильное облегчение и, можно даже сказать, эйфорию. А ещё гордость — он таки смог это сделать! Ещё один рубеж на пути к выздоровлению был пройден, и это вселяло надежду на возможность полного исцеления. Да, предстоит ещё долгий путь, но он больше не был одинок и потому верил, что всё получится. Особенно если Янто будет рядом. Если рядом с ним будет вся его команда, которую он станет защищать всеми своими силами.       Мастер преподнёс ему страшный урок: человека можно заставить сделать всё что угодно, навязать любые чувства, и потом будет очень сложно, если вообще возможно, смириться, принять себя и жить дальше. Джек поклялся, что этот урок он не забудет. Теперь он знает, на что способен, и потому станет сильнее, чем был. Ради защиты всего, что ему дорого. А ещё никогда больше не совершит подобную ошибку. По крайней мере, будет стараться ради этого изо всех сил.       Поставив использованный стакан в раковину, Джек со спокойной душой вернулся в спальню. Засыпая рядом с Янто и нежно обнимая его, Джек надеялся, что когда-нибудь сумеет простить себя за совершённое, а если не простить, так хотя бы принять и смириться, и что больше никогда не будет в его жизни ситуаций, подобных году, которого не было, и таких страшных ошибок… что он когда-нибудь ещё сможет обрести счастье.