— Получается, ты все это время жил скучной жизнью, без красок и счастья?
Вопрос был задан одной из русалок, лежавшей на камне под солнцем. Несчастный Джон был окружен чуть ли не десятком таких русалок, и все с любопытством его выслушивали и смотрели ему чуть ли не в душу. Леннон рассказал им все от начала до самого конца, как в тот день он рассказал это Полу. Джон привык к тому, что девушки хотят от него любви и ласки, либо вообще ничего не хотят. Рыбак никогда бы не поверил в то, что им будет интересно послушать о его прошлом, о том, что он испытывал. Но здесь все совсем иначе. Молодой человек увидел в их глазах заинтересованность и сострадание. Ему даже показалось, что это ненастоящие русалки, которые обычно подстраивают свои эмоции, дабы показать свой интерес. — Вы правы. Мне, одинокому романтику, не было места в моем родном городе Ливерпуле. Я потерял всех, моя жизнь была ничтожна. Пока другие мои сверстники веселились, я ловил рыбу на ничтожные гроши.
— Как это ужасно!
— Здесь тебе точно не будет одиноко.
— У нас есть где спать, что съесть и с кем поговорить.
— Вы так добры ко мне, не то что девчонки Ливерпуля вашего возраста, — усмехнулся Джон.
— А я вам говорила, что все они стервы! — победоносно воскликнула одна из русалок.
— Так давайте проучим их, и докажем, что стройные длинные хвосты гораздо привлекательнее, чем какие-то две торчащие коряги из их тел!
— Воу воу воу! Дамочки, спокойно! — стараясь перекричать радостно кричащих русалок крикнул Джон, замахав руками, — Давайте не будем буянить в сегодняшние именины сами знаете кого.
— А мы и не собираемся их трогать, лишь поддразним, чтобы не выпендривались перед нашими человеческими красавцами.
— И нашими русалами! Имеют же наглость влюблять в себя этих идиотов!
— Ха-ха-ха! Не говори глупостей! Это наши влюбляют в себя этих куриц и делают вид, что любят их!
— Играть с человеческими чувствами так весело!
— Эх, глупышки. Ничего вы не понимаете, — тяжело вздохнул Джон, оглядывая каждую, — Играться с людьми это одно, а вот понять их это совсем другое. Думаете почему Пол в меня втрескался? Потому что я открыл ему свою душу, доверился. Он сделал то же самое. Мы не играли друг с другом, мы нашли в друг друге что-то своё, родное.
Теперь русалки не смели смеяться. Они затихли, обдумывая что-то про себя. Да уж, нынче весело людей за дураков выставлять, за то, что они влюбились и были брошены теми, кто их в себя влюбил. А вот открыть свои чувства человеку, которому на тебя не все равно, не каждый может. А чем русалки хуже? Этот вопрос Джон прочёл в их глазах, когда они все смотрели друг на друга и понимали, что до этого занимались настоящими глупостями. Эти русалки только кажутся такими бесчувственными, но они хотят любви, как и другие люди. Джон нередко задумывался о том, что люди в Ливерпуле лишь одевают маску неприязни, чтобы скрыть свою боль от других.
— Откуда ты такой умный встретился Полу? — подплыв к Джону поближе промурлыкала русалка, обнимая его за шею и зарываясь носом в его волосах.
— Ты ведь тоже хочешь любви, не так ли? — «зашагав» пальцами по его груди пропела другая русалка.
— Мы были так одиноки, и ты доказал, что мы этого не заслуживаем, — оглаживая сильные руки рыбака прошептала третья русалка.
— Так будь с нами, вместе мы не будем одиноки, — взяв в ладони лицо Джона и посмотрев ему в глаза страстно сказала ещё одна русалка.
— Дамы! Я одобряю вашу заботу, но я уже занят! Мое сердце принадлежит Полу! Только он может делать то, что вы делаете сейчас!
Джон был в полной растерянности. Он, конечно, начитался всяких любовных романов и наслушался историй от старшего поколения о том, как весело мужики поводили время вместе с обворожительными красавицами. Леннон и сам иногда мечтал бросить это все и влюбиться в кого-нибудь. Джон считал, что люди в праве любить кого угодно, даже своего пола. Однако Леннон считал, что секс без любви это не секс. Многие хотят открыть свои желания с любимым человеком, а сейчас в мире все совсем наоборот. Действительно, для кого создана бордель? Там ты повеселишься вдоволь. Джону это совсем не нравилось.
— Сейчас же прекратите это! — послышался грубый женский голос, от которого все по команде отскочили от Джона, который из сжатого состояние облегченно развалился на камне, — Вас что, не волнует то, что этот человек возлюбленный именинника?
— Это была проверка на вшивость!
— Ты хотела сказать на верность!
— Вот и достанется Полу рыбак, который боится ласки в постели!
Русалки, заливаясь беззаботным смехом поспешили уплыть прочь, оставляя Джона с невозмутимым видом на лице, словно это не его сейчас пытала дюжина русалок. Однако, увидев перед собой новую русалку, он удивился тому, насколько она не похожа на тех, кого он видел. Грубоватые черты лица, сильное тело и упругий хвост. Но несмотря на это, ее небольшие малахитовые глаза, пухлые щечки и светлая челка на лбу делали её вовсе не строгой, но мягкой женщиной. Хотя, не такая уж она и старая. Максимум на год старше Джона.
— Спасибо тебе, — улыбнулся ей Джон, — Набросились на меня, как на свежий кусок мяса. Совсем не понимают, что мое сердце уже занято.
— Не за что, — пожала плечами блондинка, — Они ещё такие дети, хотят то, чего у них нет. Точнее даже то, что есть у Пола.
— Да уж, когда твой возлюбленный это человек, тут сразу зависть просыпается, — усмехнулся Леннон.
— Значит, ты не был готов разделить с этими вертихвостками своё тело? — язвительно прижала рыбака русалка.
— Что ты… — чуть не потерял дар речи Джон, — Мое тело принадлежит мне. А ещё, если Пол захочет повеселиться, то ему улыбнётся удача, — усмехнулся Джон, слегка покраснев в щеках и закусив губу, представляя себе очень неприличные вещи, с участием Пола.
— Смотри у меня, — по голосу было понятно, что блондинка не разделяла юмора Леннона. Она подплыла к нему ближе и посмотрела в глаза, — Если я узнаю, что Пол будет страдать из-за тебя, я вырву тебе сердце и съем его. Понятно?
Джон буквально чувствовал как медленно и медленно бьется его сердце, видя такую нарастающую опасность перед собой. Она словно ела его глазами.
— Я никогда не заставлю Пола страдать. Поверь мне, я сделаю все возможное чтобы защищать как его, так и всех вас.
Русалка ему ничего не ответила, лишь отстранилась и тяжело вздохнула. Хотя, в ее глазах Джон так и видел как она спрашивает его о том, как же ты это сделаешь, умник?
— Раз уж Пол тебе верит, то на это есть причина. Он не из тех, кто бездумно влюбчив. Я Синтия, можно сказать его старшая сестра.
— Приятно познакомиться. На наших плечах одна и та же проблема, — спрыгнув с камня и подплыв на ее уровень усмехнулся Джон.
— Да, — внезапно, Синтия за долгое время улыбнулась ему, — Тут ты прав. Наша Полли та ещё заноза в хвосте.
Больше они не обменивались словами. Синтия уплыла к другим русалкам, которые активно уплетали вкусности, которые они принесли из поверхности сюда. Тут были и фрукты, и мясо разных зверушек, и водоросли. Радовало то, что не было человечины. Сейчас все русалки и русалы по очереди поздравляли Пола, сидевшего на большой медузе, медленно поднимавшейся то вверх, то вниз. Время от времени Пол, который показывал свою заинтересованность в словах собеседника, поглядывал на гору музыкальных инструментов. Джон его прекрасно понимал. Он и сам бы, учитывая его душевное состояние в Ливерпуле, бросил бы все и сыграл бы что нибудь на гитаре. Но настраивать он ее не умел от слова совсем. Зато петь он был горазд. Нередко Джон сидел днями и ночами, придумывая тексты к песням. Никто об этом даже и не догадывался. Кроме Ричарда, с которым он после школы сбегал куда нибудь и напевал ему свои творения. Когда Джон узнал о страсти Старра к музыке и песням, то душа его разгорелась. Ричард тоже придумывал много песен, вот только играл он на барабанах и бубнах. Сейчас все это осталось в прошлом как хорошее воспоминание.
Но что-то Джон чувствовал, когда смотрел на Пола, который с жалостью смотрел на одну из гитар. Ему хотелось играть мелодии. Ему хотелось петь красивые песни. Здесь столько тех, кто любит музыку, а Джон и Ричард были теми, кому просто было не кому сыграть и спеть. Тут не было для них никаких барьеров.
— Не скучно тебе поздравления принимать? — подплыв к имениннику спросил Джон.
— Вовсе нет, они все такие любезные. Сейчас бы начать играть и петь хоть до завтрашнего утра, но правила есть правила, и им надо следовать, а я прослушал только половину.
Правила. Противное слово. Так считал Джон, который по своей натуре был тем ещё бунтарем. Ему не нравилось, когда все было по правилам. Скучно. Пол хоть и не во всем соглашался со своим отцом, но он был его сыном. Папин любимый сынок.
— А тебе не было скучно ошиваться с теми вертихвостками? — вдруг резко сменил тему Пол, который близко к приблизился к его лицу.
Джон, несмотря на то, что он слышал в вопросе Пола издевательские нотки, также заметил неприязнь и ненависть по отношению к тем русалкам. Пол смотрел на него спокойным, ничем не вызванным взглядом. Только идиот не смог бы понять того, что это было наиграно. Конечно, Джон ведь даже не был готов к тому, что Пол то русал ревнивый.
Не говоря уже о том, что в отношениях Леннон никогда не был, и Пол это его первый опыт.
— Ты ошибаешься, — спокойно начал Джон, — У них в головах ничего нет, с такими смертельная скука.
— Правда? — спрыгнув с медузы спросил Пол, — А я думал, что ты с ними отлично провёл время. Рассказывал им своё трагичное прошлое, смеялся над их шутками, таял под их ласками. Совсем не то, что у тебя там, в Ливерпуле!
— Любовь моя, послушай, — резко впалил Леннон, понимая, что если сейчас ничего не сказать, то все закончится весьма плачевно, — Единственный, кого я могу к себе так близко подпустить, это ты. Вся эта дюжина не сможет заменить мне тебя, единственного такого. У меня и в мыслях не было разбивать тебе сердце.
— Ты… ты не лжёшь? — с лёгкой грустью спросил Пол, словно его план закатить скандал был провален, — Господи, да что со мной. Ты ведь сам говорил, что если сильно любишь, то доверяешь всем сердцем.
— Это нормально. У нас с тобой до этого не было опыта в отношениях, все бывает впервые. Это большая ответственность, и в то же время ты чувствуешь себя легко от осознания того, что ты больше не один.
— А ещё ты чувствуешь себя гордым за то, что нашёл человека, не похожего на других таких же. Это ещё и большие усилия, доказать другим то, что он твой и ничей больше.
—
Это называется любовь, — улыбнулся Джон, глядя ему в глаза. Выглядело это так, будто он ребёнку объяснял сложную таблицу умножения.
— Любовь… — мечтательно проговорил Пол, —
Это так трудно временами, но и в то же время легко от неё на душе. Ты ведь любишь меня таким, какой я есть?
— Что за вопрос, конечно!
— А если я был бы девушкой? — Пол схватил двух плывущих медуз и приложил их на свою грудь, а точнее к одному важному месту, которое девушки в отличие от парней закрывают.
— Ты бы и девушкой мне нравился, — с трудом сдерживая смех и смущение сказал Джон.
— Правда? — Пол резко наклонился к нему, выпячивая свою «грудь», отчего Джон резко отвернулся и закрыл лицо ладонью, — Джон, тебе бы нравилось, если бы у меня была большая грудь? А девичий тонкий голосок? А тонкая талия с упругими бёдрами и длинным хвостом? Джон! Ответь же!
Джон только и мог что закрывать своё лицо, красное от смеха и смущения, изредка убирая пальцы со своих глаз и глядя на плавающего вокруг него Пола. На какой-то момент он увидел знакомого русала, сидевшего на камне и наблюдавшим на этой картиной. Джордж так и сиял своей довольной миной, видя в каком состоянии был Джон. Лицо русала с ониксовым хвостом так и говорило: «Готовься, это у тебя будет надолго». Вдруг улыбка Джорджа сползла, а глаза его недовольно закатились и метнулись вправо от него. Там сидел Ричард, который оживленно о чем-то беседовал с блондинкой. На сей раз это была другая русалка, более хрупкая и миловидная. Ричард то и дело махал руками, иногда вздрагивал, а русалке было вовсе не противно, она с интересом его слушала и кивала ему. Для местных аборигенов это уже было привычным делом, выслушивать чуть ли не сошедшего с ума исследователя, который разговаривал с теми, кого мечтал увидеть вживую столько лет. Ричард одарил комплиментами каждого, даже русалов. Джордж оглядывался на объедающих вкусности сородичей. Некоторые с насмешкой смотрели на происходящую картину с Полом и Джоном. А кто-то смотрел на Ричарда, с тем же насмешливым взглядом.
Джордж отчетливо помнил, что ему буквально несколько минут назад говорили о том, какого чудного молодого человека он нашёл. А сейчас они смеялись, что-то шепча друг другу о нем. Это все было ложью, нагло сказанной в адрес Джорджа. Русал привык, что над ним часто шутили или говорили о нем всякие неприятные вещи у него за спиной. Однако, если это касалось близких ему людей, а таких у Джорджа немного, то он просто не мог этого допустить.
— Ричи, — положив ладонь на плечо исследователя позвал его Джордж.
— Да, Джорджи? Тебе интересно послушать о новом виде русалок? — обернулся Ричард с таким лицом, будто он действительно не видел направленных на него взглядов со стороны русалок.
— Его так интересно слушать! — выглянула из-за его плеча Пэтти, — Я и подумать не могла о том, что смогу узнать много нового!
— Нам надо поговорить. Сейчас же.
Джордж сказал это резко и даже грубо, совсем себя не контролируя.
Но что-то в его сердце защемило, когда он увидел как изменилось лицо исследователя. Ричард тяжело вздохнул, и перестал так нелепо улыбаться. Глаза его потускнели, и теперь он смотрел на Джорджа пустым, даже несколько разбитым взглядом.
— Хорошо. Поплыли, — Джордж не успевает что либо ответить, как Ричард резко, но при этом не сильно сжимая схватил его за руку и уплыл вместе с ним чуть дальше остальных, — Ну и о чем ты хочешь со мной поговорить?
— Ты совсем не замечаешь этого? — Джордж спрашивал это уже более мягко.
— Чего именно? — губы Ричарда спрашивали, а глаза уже поняли, что имел ввиду русал.
— Их взглядов, направленных на тебя. То, как они шепчутся о тебе. Это было ложью, когда они сегодня восхваляли тебя! Вы думаете, что найдёте тут то, чего нету в Ливерпуле? Вы с Джоном ошибаетесь, сильно. Здесь все то же самое, что и у вас там.
Ричард ничего не ответил. Лишь горько рассмеялся.
— Ты думаешь, что я не замечаю этого всего.
А что если я скажу тебе, что я к этому привык? Куда бы я не шёл я знаю, что люди не воспримут меня как человека интересного. Я буду для них никем. Мне трудно заводить новые знакомства, зная, что если я не буду вести себя неподобающе, то никакого интереса не будет. Я мог бы сказать, что все, что обо мне шепчут вовсе не со зла. Однако, мир жесток от тех, кто в нем обитает. Слухи были и будут. Но… нужно учиться искать хорошее во всем, Джордж. Я стараюсь это делать, и тебе советую.
Какими же разными они были. Пока Джордж видел в жизни все плохое и чёрное как тьму, Ричард старался увидеть в этом всем хотя бы лучик солнца. Джордж потерял надежду окончательно, но не Ричард, который получая боль от других людей шёл вперёд, в новый день. Среди всех безнадёжных, Ричард был его надеждой на новую жизнь. Оттого нас и тянет к тем, кто совсем не такой. Нам хочется чего-то нового, пробуждающего к желанию жизни. Джордж, сам того не осознавая резко обнял Ричарда. Исследователь лишь улыбнулся, и погладил того по голове. Все-таки Джордж ещё многое в этой жизни не знает.
— Как же ты жил все это время? Ты же был так одинок.
— Антидепрессанты в помощь, — отшутился Ричард, — А вот насчёт последнего ты прав.
— Ты больше не один. Мы будем вместе. И пусть кто-то попробует что-то о нас сказать!
— Да ладно тебе, революционер. Чтобы о нас что-то думали, надо произвести впечатление. У меня, как ты уже понял, кроме поведения безумца ничего нету.
И тут Джорджа осенило. Ещё в детстве он люто увлекался музыкой, а точнее игрой на гитаре. Если в общении Джордж полный ноль, то русалки и русалы были без ума от его пения и игры на гитаре.
— Сегодняшний день знаменит веселой музыкой. Если ты отменно поешь и играешь на любом музыкальном инструменте, то твоя репутация на высоте.
— Я бы послушал как ты поешь и играешь на любом музыкальном инструменте, — дернул бровями Ричард.
— Взаимно, — хмыкнул Джордж.
Сначала Ричард подумал, что русал просто пошутил. Однако, глядя на эти хитрые глаза перед собой, Ричард понял, что не отделается. Он даже не стал догадываться, как Джордж догадался о том, что он имел в прошлом дело с музыкой. Давно Ричард на барабанах не играл, что уж говорить о пении и о написании песен.
— Ладно. Твоя взяла. Возможно, под водой музыка звучит лучше, — ухмыльнулся Ричард.
Больше они ничего не говорили, довольное лицо Джорджа само говорило о многом. Они вернулись обратно. Казалось, никто и не заметил как они ушли, так что Ричард и Джордж сели обратно, будто ничего не случилось. Пол принимал поздравление от какой-то молодой русалки, ещё совсем девочки. Пусть их не было слышно, но то, как русалочка держала Пола за руки, говорило о том, что Пол был ей не как простой сородич. Тут даже на лицо Джона можно не смотреть.
— Выглядит, как признание в любви, — хмыкнул Джордж, который взял небольшую ракушку и отпил из неё уже вытекающий сок.
—
Да уж, в мире есть люди, которые любят тебя, а ты об этом даже и не догадываешься. Есть и такие, которые не догадываются о том, что ты любишь их.
— Понимаю, мне приходилось встречать одного русала, который не догадывался о том, что я его люблю. Что ж, мои чувства к нему уже остыли.
— Какое совпадение, я тоже встречал такого. Точнее, таких. Мы так похожи с тобой. Ты любил Пола, но он об этом не знал.
Джордж с грустью вздохнул. Хоть он и смог забыть то, как кусал локти от ревности, которую испытывал, глядя на то, как Пол спокойно принимает Джона как близкого человека, вспоминать это было ему противно. И как бы Джордж не пытался не показывать это, от Ричарда это не скрылось.
— Я вот, например, был влюблён в
Джона.
В следующий момент привычный говор русалок и русалов сменился звуком, похожим на резкое выплевывание воды изо рта. Было это настолько громко, что все сейчас смотрели на них. Даже Пол удивился тому, как тихий Джордж громко откашливался от сока.
— Он просто поперхнулся, он сам этого не ожидал! Занимайтесь своими делами! — аккуратно похлопав русала по спине сказал Ричард.
Прежде чем Джордж успевает воскликнуть, Ричард закрыл его рот, глядя на множество недоумевающих глаз, направленных на них. Ждать долго не пришлось, и все уже забыли о случившемся. Кроме Джорджа.
— То есть как? — прошептал Джордж.
— Я знаю, звучит удивительно, учитывая что мы были хорошими друзьями, и никого больше у меня не было. Он удивительный человек, стоит с ним пообщаться, как ты сам это поймёшь. С ним моя жизнь начала приобретать краски. Но… моей ошибкой было то, что я нашёл ему замену. Брайан Эпстайн, тот, кто дал мне приказ поставить эксперимент над Полом. Ему нравилось мои дневниковые записи, он возлагал на меня большие надежды, как и я на него. Однако, думаю, что он просто меня использовал, а я, дурак, понял только в самый последний момент. Но это все в прошлом, и я извлёк из этого опыт.
— Ричи… — тяжело вздохнул Джордж, — Ты столько испытал… как ты можешь вот так вот улыбаться?
— Потому что мне не о чем жалеть. Эти люди оставили в моей душе след, и на мне это хорошо отразилось. Я нашёл тебя.
А ведь на Джорджа тоже кое-кто повлиял, да ещё так, что сейчас он сидит не один, а с тем, кто заставляет его душу пылать от счастья. Вдруг Ричард встал с места и направился к горе музыкальных инструментов. Джордж хотел последовать за ним, но видя, с какой уверенностью Ричард плыл, не стал его останавливать.
— Джон! Хватит прохлаждаться, пора бы развеселить народ!
— А я все жду, когда же ты меня об этом попросишь, — довольно улыбнулся Джон, подплывая к горе музыкальных инструментов.
Если для Ричарда не составило труда найти барабаны, то для Джона было трудностью найти для себя гитару. Выбор был велик. Ему в глаза попала ничем не примечательная гитара, на ней был лишь рисунок красивого синего пера. Леннон невольно улыбнулся, и только рука его коснулась основания, как на его ладонь приземлилась другая, причём так быстро. Джон незамедлительно посмотрел на того, кто тоже приметил для себя эту гитару, и увидел молодого русала с бирюзовым хвостом, приличного телосложения, правда был он слегка худощав и чёрными волосами, заправленными назад. Ровные брови, небольшие глаза, слегка приподнятый нос, под которым расположились приоткрытые губы, заострённый подбородок с еле выпирающими скулами на щеках. Лицо его напоминало ребяческое, хотя, Джон вполне мог назвать этого русала своим сверстником. Русал смотрел на него высокомерно и насмешливо.
— Что, наша человеческая звездочка тоже любит играть на гитарах? — голос русала был галантным, приятным.
— Играть я обожаю, даже петь могу.
— О, какой выскочка нынче Полу понравился, — хмыкнул русал, — Ты ещё и чужие гитары себе присваиваешь. И не говори, что не понимаешь о чем я. Эта гитара ничто иное как подарок Полу от Джорджа!
Последние слова русал сказал специально громко, чтобы все слышали.
— Что, правда? — удивился Пол, — Джордж! Почему ты не сказал мне об этом?
А Джорджа тут и не было. Заместо него на его месте расположилась гора ракушек.
— Вылазь давай, неженка! — крикнул русал с бирюзовым хвостом.
Как бы Джордж этого не хотел, он все же подплыл к ним. Было очевидно, что Джордж хотел все сам рассказать Полу.
— Вы думаете, кто ещё вчера ночью вызвался помочь собрать все эти музыкальные инструменты? Кто поддержал идею позвать сюда этих двух людишек? Кто обшарил все места, ища все, что тут лежит? Это он! — подняв руку Джорджа крикнул русал с бирюзовым хвостом, — Вы, может, думаете, что Джордж весь из себя такой изгой, а на деле он гораздо больше развит душой, чем все вы! Без этого русала мы бы сейчас довольствовались тем, что имеем!
Все-таки Джордж был удивительным русалом. Он готов был позабыть свою обиду и кинуться в риск, стараясь угодить Полу. И, слыша радостные крики в сторону Джорджа, русал чувствовал, что его сородичи кричали искренно, не наигранно. Все-таки Джордж смог однажды найти среди своих сородичей ещё одного, кого считал своим спасением от одиночества. Это был тот русал с бирюзовым хвостом, Стюарт. Он был дерзким на язык, зато Стюарт был живым, правдивым. Джордж не считал себя особо близким с ним, но свой вклад в его жизнь Стюарт умел вносить. Стюарт умел ставить на место каждого, но делал он это не просто так. Стюарт хотел, чтобы его сородичи жили в мире и согласии, и чтобы хаос никогда не настиг их дом. Этого желает и Джордж, и вот почему однажды Джордж нашёл себя влюблённым в него. Однако, своё предпочтение он отдал Полу.
— Дай-ка я тебя задушу объятиями! — Пол накинулся на него, обнимая и кружась вместе с ним, — Ты, стеснительный и молчаливый вампирчик!
— Я вообще-то ждал, когда ты сам догадаешься о том, что это был я! — выкрутился Джордж.
— Этого не случилось! А теперь дуй со мной на мое место, ты тоже сегодня был признан королевскими кровями!
Но прежде чем Пол утянул Джорджа за собой, его кое-кто остановил.
— Джордж, — окликнул его Джон, и русал с ониксовым хвостом обернулся на него с таким выражением лица, когда обычно не ожидаешь чего-то, а оно случается, — Ты действительно заслуживаешь большего. Твоя любовь к Полу безмерна, и уж поверь, Пол любит тебя так же, как и ты сам его.
Джордж чувствовал, как медленно рушатся его оковы ненависти к Джону, к тому, кто отнял у него Пола. Но Джон смотрел на него понимающим взглядом, вовсе не высокомерным и не ненавистным. Джордж даже зачем-то взглянул на Пола, который кивнул ему в знак одобрения. Джордж впервые признал сам себе, что начал доверять многим в своей жизни. Если бы не Ричард, то ничего этого с ним не случилось бы. А Стюарту отдельные глазки благодарности, который ждал, когда же Джордж на него посмотрит. Правда, в глазах Стюарта Джордж не заметил раздражения от ожидания, там была искренняя радость за него, и подмигнув Джорджу, Стюарт уплыл вслед за Джоном. Однако перед тем как всплыть за Полом, Джордж замечает на себе взгляд Ричарда, который как-то хитро на него смотрел. Прежде чем Джордж попытался понять, исследователь провернулся к Джону и Стюарту.
— Какой чудный день! — воскликнул Пол, — Будто и не у меня день рождение вовсе!
— Твой день рождение и мой день рождение тоже, — присаживаясь рядом с Полом сказал Джордж.
— Ты видел, как Ричард смотрел на тебя? Он ради тебя сейчас будет взрывать публику!
— Ой, я тебя умоляю. Я тут не один.
— Это так, но для него ты единственный.
Вдруг раздалось резкое звучание расстроенной гитары, заставляющее всех застыть в приятном шоке. Все настолько сильно этого ждали, что даже не обратили внимание на то, что звучавшая гитара была не настроена. Джон раздраженно смотрел на свою гитару, и слушал как над ним смеются Стюарт и Ричард, да вдобавок и Пол с Джорджем. Гитарист, не умеющий настраивать гитару. Смешно. А Джону не было смешно. Ему было стыдно, что он мог бы быть сейчас профессионалом, а не тратить свою жизнь на то, чтобы слушать что ему внушала тетушка Мими.
— Это, должно быть, твоё первое выступление? — закончив смеяться спросил Стюарт, — И ты даже гитару настраивать не умеешь.
— Многое ты понимаешь.
— Да, многое.
Русал с бирюзовым хвостом отложил свою гитару и подплыл к Джону.
— Гитара должна звучать плавно, чтобы ты смог передать звучание музыки. Ты должен обращаться со струнами так, словно боишься их порвать.
— То есть, как с девушкой? — переспросил Джон.
— Да, или как с Полом. Он действительно хрупок, — усмехнулся Стюарт, — Попробуй провести пальцами.
Джон попробовал несколько раз что-то сыграть. Подушечки пальцев отлично касались струн, вот только все равно звучала она далеко от идеального звука. Тогда Леннон заметил на голове грифа колковые механизмы, и не раздумывая повернул первый. И ведь не ошибся: гитара зазвучала гораздо мелодичнее и красивее.
— Учишься на глазах, — ухмыльнулся русал с бирюзовым хвостом, — А ты, носатенький, на барабанах хоть играть умеешь?
— Я не только бью в барабаны, я ещё и пою, — взяв барабан с колокольчиками сказал Ричард решительным голосом, выплывая вперёд и давая понять, что он будет петь.
— Тогда, зажжем? — Стюарт спрашивал очевидное.
— Спрашиваешь, конечно! — усмехнулся Леннон, — Рич, предлагай, ты ведь нас сюда позвал.
Исследователь обернулся на него. В его глазах горело желание, губы расплывались в довольной улыбке, а Джон начинал понимать, какую песню Ричард хотел спеть.
— Давай ту самую, ты прекрасно ее знаешь.
— Всегда готов. Бирюзовый, вслушивайся в ритм, и подхватывай.
Джон начал играть задорную мелодию, состоявшую из нескольких повторов, а после чего остановился, наблюдая как довольных и удивленных лиц становится больше. Те же самые звуки повторил русал с бирюзовым хвостом, словно готовил публику к чему-то грандиозному. Джон жестом указал ему число два, и его прекрасно поняли. Ричард терпеливо ждал тот звук гитары, который обычно слышал когда пел и отбивал эту песню. И услышав позади себя два повтора звучания струн, Ричард зажегся как фитиль.
I wanna be your lover, baby
I wanna be your man
I wanna be your lover, baby
I wanna be your man
Голос Ричарда был низким, непривычным и не привыкшим к пению. Зато как оживилась публика, в частности женская. Они выплывали к ним вниз и танцевали, а русалы делали вид, что говорят эти слова своим возлюбленным. Сама песня звучала прекрасно под две гитары и под барабан, который получая удары ладони заставлял пришитые к нему колокольчики звенеть.
Love you like no other, baby
Like no other can
Love you like no other, baby
Like no other can
В этот раз Джон не молчал, он пел звонко и с душой, чем заставлял русалок буквально визжать. А повернув голову чуть правее, и сам чуть не завизжал. Пол и Джордж были чертовски забавными, представляя себя парой. Они обнимались и резко качались из стороны в сторону, не переставая смеяться, а после Пол поднял его на руки и подбросил вверх. Да уж, эта песня казалась им шуткой.
I wanna be your man!
I wanna be your man!
I wanna be your man!
I wanna be your man!
Вот тут морской народ и оживился. Многие начали подпевать громче, танцевать более оживленно, будто все это было в последний раз. Никто и не видел, как взгляды двух людей были направлены на двух русалов, застывших в приятном шоке. Ричард и Джон не просто пели, они обращались к своим возлюбленным.
Это было признание в любви. Признание в том, что они готовы разделить свою жизнь вместе с ними, с теми, кто зажег в их душах огоньки. Они бы не стояли тут и не пели, если бы не Пол и Джордж.
Tell me that you love me, baby
Let me understand
Tell me that you love me, baby
I wanna be your man
Пол и Джордж еще никогда так себя не ощущали. Раньше они просто любили веселиться за игрой на гитарах и за пением песен, не вникая в смысл.
А сегодня все было совсем по-другому. В их жизнь пришли те, кто смог ее изменить и показать что-то новое. Сегодняшняя традиция стала для них живой, и такой останется в памяти. Пол впервые почувствовал, что он любит. По-настоящему, не так, как кого-то другого. Он закричал радостным воплем:
—
Джон!!! Я люблю тебя!!!
Крики толпы не заменят звук этих слов для Джона. Леннон почувствовал, как молния вдарила в его сердце, когда он услышал знакомый голос. Он на какой-то момент забыл как играть, но увидев счастливое лицо Пола, Джон пришёл в себя.
Он получил ответ. Эта была его первая любовь, настоящая, делающая его живым. Эта любовь спасала его душу, как и душу Пола. Вдруг Пол почувствовал, как его оттолкнули, и закричали что есть силы:
—
Ричи!!! Я люблю тебя!!!
Вот уж о чем, а об этом Ричард просто мечтал. Нет, не о выступлении перед русалками, а получить признание от одного, того, кто заставлял его сердце таять. Когда он резко обернулся, то не поверил своим глазам. Джордж искренне улыбнулся ему.
Это была та любовь, в которой Ричард был уверен в том, что его сердце будет спасено, как и сердце Джорджа. Песня закончилась, но праздник только начинался. Русалы и русалки требовали ещё, радостно крича и аплодируя.
А для Ричарда и Джона, на которых накинулись Пол и Джордж, обнимая и не намереваясь отпускать, проснулись новые чувства, которые они держали взаперти в своей душе там, в Ливерпуле. Здесь они оба чувствовали себя открытыми, без каких-то рамок. Здесь были те, кто был рад их песням и присутствию. Здесь были те, кто любит их, и кто взамен получает ту же любовь.
