Давай сгорим... вместе?

Сегодня проходило последнее занятие, где я была в роли преподавателя. Мне одновременно было и грустно, и радостно, в особенности наблюдать за тем, как девочки отрабатывали упражнения и легкие па, что я невольно загордилась собой и зачатками своих преподавательских способностях. За этот месяц я всех девочек хорошо узнала и полюбила. И мне было очень трудно с ними расставаться, хоть я и знала, что это неизбежно. Пора закрыть эту главу в своей жизни и начать писать новую. За последнюю неделю я прочесала весь Новый Орлеан в поисках работы. И в итоге, началом моей новой главы стал небольшой магазинчик уцененных вещей. График был довольно простым два на два, с восьми до шести. И хоть зарплата была небольшой (среднестатистическая в этом штате), но меня порадовал факт, что магазинчик недалеко от моей квартиры и находился в тихом районе города. Для счастья мне не нужны были бриллианты и модная одежда, или мужчина. Раньше мне было достаточно возможности танцевать, заниматься любимым делом. Зато теперь мне придется искать кое-что новенькое, то, ради чего я смогу вставать по утрам улыбаясь. Разве это не прекрасно? Находиться в поисках счастья? И если повезет, то его найти. — Что случилось, Вилли? — спросила я, присаживаясь на корточки рядом с девочкой. Та сидела возле зеркала, хотя все уже ушли, попрощавшись со мной. — Почему вы больше не хотите быть нашим учителем, мисс Уиндхем? — спросила малышка, серьезно глядя на меня заплаканными темными глазами. Я вздохнула, пытаясь взять себя в руки. Нельзя показывать своей грусти. Ведь я тоже буду очень скучать. — Я же говорила, что только на замену здесь, милая. И моё уже время истекло. — Но я не хочу, чтобы вы уходили. А вдруг у меня не получится так танцевать, если меня будет учить кто-то другой? — всхлипнула девочка, прижимая к груди коленки. — Миссис де Мариско — превосходный учитель. Она меня учила. Неужели ты думаешь она плохо будет тебя учить? — улыбнулась я. Затем подумав, сняла с шеи серебряную цепочку с подвеской в виде нежного распускающего свои лепестки пиона. Это украшение мне купил папа семь лет назад, когда я с родителями была в Нью-Йорке, тогда же мне удалось станцевать с уличными танцорами, похвалившие мой танец. Это был превосходный и яркий день, и я решила, что подвеска была моим талисманом в направлении танцев. Теперь я не видела смысла оставлять это украшение у себя. — Возьми. Это было моим талисманом, когда я всё ещё танцевала. Думаю, теперь он тебе пригодится больше, чем мне. — Спасибо большое! — воскликнула восторженно Вилли, кидаясь мне на шею. Я робко чуть обняла маленькое тельце, доверительно прижавшееся ко мне. — Я никогда его не сниму! — Мне, конечно, будет приятно, но, думаю, у тебя будет больше красивых украшений, когда ты вырастешь, — сказала я. — А теперь иди собирайся, а то скоро стемнеет. Родители тебя встретят? — Нет, я недалеко живу, сама дойду, — отмахнулась она. С улыбкой глядя, как девочка быстро побежала из зала, я решила тоже потихоньку начать собираться. Сдав ключи охраннику с просьбой передать их в понедельник миссис де Мариско, я вышла из балетной студии. Внезапно для себя я свернула дальше по улице, решив заглянуть в бар «У Руссо». Через минут сорок я дошла до него. Это был небольшой и довольно уютный бар, куда любили захаживать кроме туристов, и вампиры. Обычно там любила тусоваться Гера, и я надеялась увидеть её, так как после вечеринки в пентхаусе не видела подругу. Но, к сожалению, подруги там не наблюдалось. Ну что ж, хоть выпью чего-нибудь покрепче. Да. Думаю я это заслужила. С девушками из моей балетной труппы я не общалась, ведь получилось так, что мне пришлось танцевать с теми, кто любил соперничать, а подруг в школе у меня, кроме Геры — не было. Меня считали почему-то либо странной, либо высокомерной. С первым я была в коей мере согласна, но не понимала при чём второе, ибо никогда себя так не вела. — Привет. Что будешь? — спросила белокурая симпатичная барменша усталым голосом. — Привет. Может бокал белого вина или просто виски… Я еще не решила, если честно, — нервно проговорила я, заправляя светлый локон за ухо. — Давай для начала вино, — улыбнулась приятной улыбкой девушка, доставая бокал на тонкой ножке и наливая напиток, затем пододвигая его ко мне. Я достала два бакса и положила на стойку. — Что-то произошло? — Нет, просто… Бывает так, что когда что-то дорогое теряешь, то на сердце, будто глухо и пусто? Не знаю как описать это состояние, — сказала я, пригубляя вино. — Понимаю, — вздохнула барменша, протирая стойку. — Кстати, меня зовут Ками. — Антуанетта, — представилась я, пожимая протянутую руку. — Но все зовут меня Нетти, так как в наше время зваться так и пафосно и отстойно. — Это Новый Орлеан. Здесь всё довольно необычно и отличающееся немалым снобизмом, — выдохнула она последние слова с немалым раздражением уставившись куда-то в сторону двери. Я оглянулась. В бар входили двое мужчин: первый — русоволосый и худощавый, оглядывающий помещение бара с хитрой усмешкой в зеленых глазах, второй же смуглокожий и так же высокий как первый, но с фигурой атлета. Оба держались уверенно, но с немалым превосходством. — Особые посетители? — тихим голосом спросила я Ками. — Да. Извини, мне надо отойти, — сказала она, бросая тряпку на стойку, когда русоволосый повернулся в нашу сторону. Ками подошла к ним и отвела их в сторону, сложив руки на груди. Весь её вид выражал недовольство и раздражение, когда она с ними разговаривала. Я же обратно отвернулась, понимая, что это точно не моё дело. Допив бокал, я достала смартфон и снова позвонила Гере, но та снова не брала трубку. — Привет, — сказала я, начиная записывать голосовое сообщение. — Я, наверное, оставляю уже тысячное сообщение, но ты так и не ответила ни на одно. До сих пор не понимаю, что произошло, но, блин, мне надо знать, что с тобой происходит. На работе тебя не застанешь, как и в квартире. Не понимаю. Почему ты меня избегаешь? — Я перевела дыхание, чувствуя, что ещё чуть-чуть и просто сорвусь на крик от злости. — В общем, перезвони мне. Нам надо поговорить. Я со вздохом положила телефон на стойку. Чёрт. — Кто бы это ни был, но этот парень не заслуживает волнения на таком милом личике, — сказал хрипловатый голос рядом. Честно говоря, не понимаю как я не завизжала от неожиданности. Рядом сидел тот русоволосый мужчина, что пришел к Ками. Блин, и как я его не заметила? — Моё волнение адресовано не парню, ведь переживать из-за мужчины — глупость несусветная, — холодно сказала я, глядя в зеленые глаза. — Извините, но у меня нет настроения сегодня вести светскую беседу. — Любопытно узнать: почему же? — насмешливо спросил мужчина, откидываясь на спинку стула. Я посмотрела в сторону Ками, та следила неотрывно за моим собеседником, но я видела, что и на меня она начала бросать неодобрительные и сердитые взгляды. — Думаю, вы нравитесь Ками, а с моей стороны будет по-свински вести этот диалог. В общем, придется вам найти другую для «забавы на ночь». Мужчина весело рассмеялся, закидывая голову назад. — Я бы не посмел предложить подобное такой очаровательной девушке. Я джентельмен, — с достоинством произнес он. — Ну да. В первый вечер: все мужчины «джентльмены», а потом «я не готов к серьезным отношениям, любимая. Слишком молод и красив для только одной девушки», — съехидничала я. Ему поразительно легко удалось меня увлечь в беседу, что я хоть и злилась на себя, но все же почувствовала расположение к привлекательному незнакомцу. Он пуще прежнего расхохотался, а затем повернулся ко мне. — Девушка, способная меня развеселить — редкое явление, — хихикнул мужчина. — Меня зовут Никлаус Майклсон, но обычно известен как Клаус. Я было открыла рот, чтобы представиться или сказать, что ухожу (я не определилась), но… — Какие люди, — протянул кто-то знакомым ироничным голосом. Хотя… почему «кто-то»? Я и так узнала обладателя голоса по наглой манере общения и тому, как другой от меня стул бесцеремонно заняли! Клаус закатил глаза и раздраженно выдохнул: — Люсьен, разве не видно, что я разговариваю с девушкой? Не думал, что соглашусь на счет твоих манер с этим хорьком Мартелем. Но Каслу было до лампочки на Клауса, похоже, так как он вообще не обратил внимания на слова мужчины. — С каких пор ты, Нетти, ходишь по таким заведениям? Не думал, что ты из тех девушек, что наживают просто так себе проблемы, — ядовито сказал вампир, мрачно глядя мне в глаза. Так… С чего это вдруг такая агрессия в мой адрес? — Кто бы говорил, Люсьен, — мило улыбнулась я. — Тем более, что, когда я была у тебя на вечеринке, то меня чуть не изнасиловал какой-то ублюдок, а сейчас ты пытаешься меня пристыдить за общение с приятным мужчиной в приличном баре? Хотя не имеешь права, когда у тебя роман с Герой. Кстати, где она? — Думаю, девушка права, — ухмыльнулся Майклсон, когда услышал, что я назвала его «приятным». Чёрт, все мужики такие самодовольные петухи? — Она не знает о чём говорит, — мрачно отрезал Люсьен, хватая меня за руку и быстро стаскивая со стула. — Ты охренел, Касл?! — мой голос зазвенел от ярости, когда меня, как маленькую отвели в угол, не спросив даже позволения. — Ох, давай обойдемся без этих ваших женских психозов, — надменно сказал вампир. Мои глаза сузились от ярости. В мозгу красочно промелькнула картина того, как кислота стирает эту самоуверенную усмешку с красивого лица. — Это не психоз! А злость вперемешку с возмущением! И что ты сделал с моей подругой, скотина?! — вскричала я, толкая его в грудь. — Ты, конечно, офигеешь, но ничего! Я уже давно её не видел и готов не видеть вообще много-много лет! — психанул тоже парень, щуря полыхающие бешенством серо-зеленые глаза. Врёт или не врёт? Но по глазам вампира я видела, что он честен со мной. И умом понимала, что такого древнего вампира навряд ли надолго заинтересует смазливая танцовщица из стриптиз-клуба. — Что ж… тогда не вижу смысла и дальше продолжать этот никчемный разговор, — сказала я, резко разворачиваясь, но вампир внезапно схватил меня за руку, останавливая. — То есть лучше разговаривать с Клаусом, чем со мной? — прохладно осведомился Люсьен. — Он хотя бы не ведет себя как психопат и… — Я посмотрела на то, как теперь мужчина болтал с смуглокожим и увидела довольную улыбку на полных губах и то, как он изредка на нас поглядывал. — Он тоже не человек, да? Вампир улыбнулся. — Старше и хуже даже меня, раз уж на то пошло. — Твою мать, — выругалась я. — В этом городе все красавчики — вампиры, да? Впрочем, не хочу этого знать, так как я ухожу. Я вырвала свою руку из пальцев парня. Но тот спокойно отошёл от меня, словно это и не он удерживал меня пару секунду назад. — Тебе обязательно нужно строить из себя нетерпимую к вампирам стерву? — донеслось мне вслед. Так. Умная девушка не станет идти на подобную провокацию, а выйдет из бара с гордо поднятой головой, зайдет в магазин, чтобы купить себе свежевыжатого сока и салат с курицей, примет душ и начнет писать эссе, чтобы поступить в местное высшее учебное заведение, но не пойдет, ни при каких обстоятельствах, на подобную провокацию. — Будто от вас можно ожидать что-то хорошее, — вырвалось у меня все же. Чёрт. Чёрт. Чёрт. — Но и люди не лучше, — усмехнулся вампир. — Возможно. И я не нетерпима, а просто благоразумно опасаюсь вас, — заявила я, обратно разворачиваясь. — Тогда ты можешь спокойно выпить со мной, потому что я доказал, что не желаю тебе вреда. Разве нет? — улыбнулся парень, делая приглашающий жест в сторону барной стойки. Я скептично посмотрела на него. — И заметь, я не кусаюсь, и даже не понадкусывал тебя, когда ты валялась у меня на диване. Я невольно рассмеялась. — Боюсь, если бы это случилось, то я бы здесь не стояла. — Да. От тебя было бы тогда трудно оторваться. — Вампир внезапно взглянул мне прямо в глаза, из-за чего моё сердце вдруг замерло. Я почувствовала как по коже прокатываются жаркие мурашки, а в горле пересохло. Взгляд Люсьена скользнул к моим губам, затем к шее и V-образному декольте белого свитера. Облизнув пересохшие губы, я смущенно отвела глаза. Блин, почему он так действует на меня? Мне казалось, что я пережила все эти «великие» влюбленности. Думаю, это просто магнетизм вампиров и всё. Разве Белла бы запала на Эдварда, если тот был бы обычным парнем? Не думаю, потому что не будь тот вампиром, то попал в наши дни сгорбившимся беззубым стариканом. — Ты разве не обещал мне выпивку? — весело заметила я, встряхивая волосами, отгоняя тем самым глупые мысли. — Сейчас выпивку, а потом что-то более крышесносящее и искушенное, — ухмыльнулся тот, взяв мою руку, галантно помогая сесть на стул. — Попытаешься меня соблазнить? — ехидно переспросила я. — С чего ты взяла, что пытаюсь? — улыбнулся вампир, чуть наклоняясь ко мне. — Может я уже это делаю? — Горячее дыхание опалило кожу шеи и шевельнуло волоски возле уха. — Ох, хватит морочить мне голову, Касл, — закатила глаза я. — Здесь неизвестно: кто и кому морочит голову, — хмыкнул Люсьен, неожиданно проводя кончиком носа по изгибу моей шеи. Я шарахнувшись, чуть не упала со стула, но вампир быстро попридержал меня за талию. — Ты что делаешь?! — прошипела я, скидывая его руки со своей талии. — Ты так изумительно пахнешь, милашка, — промурлыкал парень, щуря по-мальчишески озорно глаза. — Знаешь, я смотрел по Интернету твои выступления, и даже несколько раз заходил на твои занятия, но ты меня не видела. — Что? Он приходил в балетную студию? — Раскованная и дикая, покладистая и такая нежная во время танца. А в жизни колючая и холодная. Мне стало интересно: какая ты в полумраке. Какие желания и мечты посещают тебя, когда ты одна. А в особенности: какая ты, когда до тебя прикасаются. — Его рука нагло скользнула мне на колено и сжалась. От возмущения и шока я первые две минуты даже не нашлась, что сказать. До меня никогда так не домогались, при том в месте, где полно людей! Хотя… не считая того случая в пентхаусе Люсьена. — Ничего не говори, потому что я не думал, что меня так потянет к смертной девушке, — сказал Люсьен, убирая свою руку и отодвигаясь от меня, словно ничего не произошло. — Так что будешь пить? — беззаботным тоном уже спросил вампир. — Да пошёл ты, — прорычала я, вставая… но вдруг зазвонил мой телефон. Я порылась в сумке и вытащила смартфон. Номер был неизвестный и в такое время навряд ли кто-то звонит с хорошей новостью, но, чтобы не разговаривать с Люсьеном, я нажала на «принять». — Да. Слушаю? — Доброй ночи. Это телефон Антуанетты Уиндхем? — Да. Это я. Кто это? Люсьен заинтересованно вслушивался в разговор. — С вами разговаривает комиссар Норман Трент, глава по расследованию убийств города Новый Орлеан. Я почувствовала как плохое предчувствие поднимается откуда-то из глубин души. Пальцы рук похолодели и с силой сжали телефон. — Я вас слушаю, комиссар Трент, — прошелестела в трубку я. — Имя Вилли Акерман вам знакомо? — Конечно. Это одна из моих уже как два часа бывших учениц. Что-то случилось с девочкой? — К сожалению, да. Тридцать… четыре, да, тридцать четыре минуты назад мы обнаружили тело девочки в балетной студии миссис де Мариско, по адресу: улица Колумба, здание семнадцатое. Мы настоятельно просим, чтобы вы приехали к месту преступления для передачи сведений. — Но как это произошло? — воскликнула я дрожащим голосом. — Приезжайте, — холодно бросил комиссар, отключая телефон. Я обратно села на стул, чувствуя как руки и колени дрожат. В глазах промелькнуло то, как полная жизни девочка танцует, смеется, переживает, что у нее что-то не получается. Как это она мертва? Я же проверяла и раздевалку девочек, и душевые! Там не было никого. — Они подозревают тебя, милашка, — сказал резким голосом вампир, махом опустошая стакан виски. — Но… но я же не убивала, — прошептала я. — К счастью, у тебя есть алиби и свидетели, — прибодрил Люсьен. — Пошли. — Куда? — тупо уставилась я на него. — Опровергать твою причастность, черт побери! — Вампир встряхнул меня как куклу, заставляя придти в себя. Но я уставилась в пол, чувствуя как слезы потекли из глаз. — Тем более, тебе неинтересно разве кто убил девочку и как? Давай же приходи в себя! Я пару раза глубоко вдохнула воздух, а потом стерев слезы, сказала: — Ты прав. Надеюсь, здесь какая-то ошибка или это просто пошутили так зло надо мной. Лишь бы ничего серьезного. Но, как оказалось, всё было много и много хуже, чем я представляла, успокаивая тем самым себя.