The Man Behind Me

— Господи, Майкл, сколько же здесь всего! Матильда перевела восхищённый взгляд с каруселей на меня. В свете бесконечных огоньков её лицо казалось ещё более сияющим. — Откуда? Как? Ты что, волшебник? Я подмигнул ей. — Да, я Питер Пэн. — Ага… Тогда...... Научи меня летать! — Обязательно. — Сначала мы пойдем на карусель, потом на американские горки, а затем на батуты и.......... Она восхищённо тараторила, как ребёнок. — Тиль, у нас впереди четыре дня. Ты укатаешься на американских горках. Она прищелкнула пальцами. — Точно. Ну а почему бы не начать сейчас? *** Всю ночь напролёт мы катались. Ближе к рассвету очередь дошла до колеса обозрения и мы, уставшие, плюхнувшись на сидение, выдохнули и стали разглядывать огоньки Неверленда. Я вдруг перевела взгляд на Майка и поняла, что он смотрит не на огоньки. Он любовался мной. — Ты такой красивый сейчас…Такой счастливый… — Мне нравится радовать людей. Я счастлив, когда все вокруг меня счастливы. Наша кабинка поднялась вверх и я посмотрела вдаль. — Голливуд в рассвете — особенно красивое зрелище… — Да. Я люблю смотреть на него отсюда. Меня переполняли эмоции. Я прилегла к Майклу на плечо и вырубилась, несмотря на отсутствующее чувство усталости. Моё пробуждение пришлось на восемь утра, когда солнце уже начинало припекать, фонтаны шуметь, а Майкл аккуратно ёрзать, стараясь принять более удобное положение. — Доброе утро, Питер Пэн. — Я тебя разбудил? — Нет, что за глупости. Как ты? — Отлично, а ты? — Тоже. Пойдём завтракать? До полудня мы бездельничали, а после я затащила Майкла в бассейн. — У тебя есть купальник? — Я одолжу твою рубашку. — Хаха, ну ладно. Я переоделась в душевой, взглянула в зеркало. Рубашка была пропитана запахом Майкла. Боже, как бы я хотела остаться здесь с тобой навсегда, Джексон … Медленно вышла, заметила его, сидящего по-турецки на краю бассейна. — Чего ждёшь? — Тебя. Я медленно спустилась в воду с другого бортика, подплыла к Майклу и окатила его волной брызг. Он рассмеялся так легко и беззаботно, затем резко посерьезнел и смутился. — Что такое? — с беспокойством спросила я. — Ты прости, я…. Немного стесняюсь…. В воде расплывется косметика, обнажая мою… ужасную болезнь… — Майкл… — моя ладошка аккуратно коснулась его щеки. — Что за глупости?! Это вовсе не ужасно! К тому же, зачем извиняться за то, что ты не можешь контролировать? Лично я нахожу твою особенность очень привлекательной. В его глазах застыло искреннее удивление, которое позже сменилось на почти детскую радость и он спрыгнул с бортика ко мне в воду, громко брызгаясь и весело смеясь. *** — Майк… — шёпотом спросила я. В темной комнате было ужасно тихо, так что я слышала только биение его сердца, и от тяжелых и частых его ударов грудь Майкла вздымалась под моей рукой. — Да? Нежный тенор раздался где-то совсем-совсем близко, прямо над ухом. — Я люблю тебя. — Ущипни меня, — рассмеялся он. Я резко вскочила над ним, схватила за подбородок, притянула к себе и прошептала ему прямо в губы: — Я тебя люблю, Майкл. И если это чертов сон, то я меньше всего хочу просыпаться.