Бремя войны: пламя мести

Когда накрывшая меня истерика прекратилась, я ещё долго сидела у стены, прижав колени к груди и раскачиваясь из стороны в сторону. В моей голове была абсолютная пустота, которая наверняка отражалось у меня во взгляде. Меня никто не тревожил, видимо давая мне возможность свыкнуться со своим положением и мыслями о вновь обретённой «семье», о которой я не просила. Как я потом поняла, просидела я так довольно долго. Потому что как только слёзы перестали беспрерывным потоком омывать мои щёки, а мысли одна за одной стали заполнять голову, я всё же поднялась на ватных ногах, которые тут покрыли миллион мелких иголочек. Ещё раз осмотрев, помещение, в котором оказалась, я медленно подошла к кушетке и аккуратно опустилась на неё, прикрывая глаза. Мне необходимо что-то придумать. Я должна выбраться и вернуться к подругам, Саши, Владу. Как только имя последнего промелькает у меня в голове, я открываю глаза и в ужасе смотрю н подсвечник, где одна свеча уже полностью догорела. Его же не могли убить, ведь так? Он никогда не сдаётся, с нашей самой первой встречи. И сейчас он явно не мог погибнуть от рук какого-то жалкого недо-воина, что трусливо напал сзади. Ведь правда, не мог? Хватит! Если я буду думать об этом, то точно не смогу быстро придумать, как мне отсюда выбраться. Для начла хорошо бы проверить одну вещь. Быстро встаю на ноги, но тут же жалею о своей резвости. Голова закружилась, в глазах потемнело, а тошнота, что лишь недавно оставила меня, вновь вернулась. Просто прекрасно. Вновь опускаюсь на кушетку и стараюсь глубоко дышать, сглатывая горьковатый ком, который так не кстати начал подыматься всё выше. Интересно, а тазик здесь есть? Или ведро какое, ваза. Горшок на худой конец. Ещё один глубокий вдох и тошнота всё же постепенно пропадает. Отлично, на одну проблему меньше. Нужда в тазике отпала. Придумать бы ещё что делать с головной болью. Опираясь на кушетку, вновь пытаюсь встать и на этот раз попытка куда удачнее. Я всего лишь слегка пошатнулась. Глубокий вдох и резкий выдох. Медленно двигаюсь по направлению к двери, надеясь, что она открыта. И знаете что, мои надежды оправдались. Хоть раз всё идёт так, как я надеюсь. На магию я даже не полагаюсь, ведь в порыве истерики я уже пыталась разнести комнату и ничего. По всей видимости повелитель не так глуп, на этом месте явно стоит какое-то заклинание или печать, что блокируют магию. А быть может меня чем-то опоили, блокируя непосредственно мою магию. Как бы то не было, выбираться мне предстоит лишь своими силами. Тут я вновь мысленно благодарю Алекса за то, что он изматывал меня своими тренировками. Хоть какая-то физическая подготовка у меня имеется. Но жалко, что при мне нет моих клинков. Осторожно покидаю комнату, не забыв прикрыть дверь, что бы меня не хватились раньше времени. Тёмный узкий коридор заставляет поёжится, но пути назад нет. На стенах висят факелы, что неровными бликами лижут стены. Ладно, лево или право? Медленно поворачиваю голову из стороны в сторону и пытаюсь сделать выбор, чисто интуитивно. Однако, выбор сделали за меня. С права я заметила тёмные силуэты, что вот-вот должны были показаться из-за угла и я побежала. Побежала в противоположную от них сторону, надеясь, что моё тяжёлое дыхание не отдавалось эхом по всему коридору. Хотя скорее они услышат мой громкий бег, который продолжается меньше минуты. Во время бега на моём пути не попалось ни одной двери, что странно, но меня в тот момент это мало волновало. Выбранный, хоть и не по моему желанию, путь приводит меня в тупик. Прямо передо мной находится огромная двустворчатая дверь. Я застываю всего на пару секунд, собираясь с мыслями. Дрожащей рукой хватаюсь за массивное кольцо и тяну на себя. Дверь оказалась тяжёлой, но не такой, как мне показалось в начале. Вопреки моим опасениям дверь открылась без малейшего шума. Я ожидала увидеть что угодно, желательно конечно выход, но явно не это. Большая квадратная комната с высокими потолками так же, как и всё в этом месте, не имело окон. На каменных стенах висели ярко горящие факела, а по всему периметру стояли высокие канделябры, каждый с четырём свечами. В помещение не было мебели, если не считать два глубоких кресла, что стояли напротив горящего камина. Камин? Серьёзно? И это я молчу о ворсистом небольшом ковре, что лежал прямо перед этим самым камином. Раньше горящие свечи, камин ассоциировались у меня с загадочностью, романтикой и поэзией. Но сейчас я точно пересмотрю свои взгляды. С трудом отрываю свой взгляд от камина (нет, честно, он поразил меня больше, чем что-либо в этом месте), и прямо перед собой, у противоположной от входа стены, вижу небольшое возвышение. Площадка, на которую вели две широкие ступени, была приметно метра два в ширину и четыре-пять в длину. На этой стене не было ни одного факела. – Я рад, что ты сама пришла сюда и не пришлось посылать за тобой. Я резко вздрогнула и обернулась. У открытых настежь дверей стоял Повелитель, а за его спиной находились его приспешники во главе с волколаками. По правую руку от улыбающегося мне уголками губ мужчины стояла моя мама. На её губах играла лёгкая улыбка, а взгляд сиял. Такой взгляд я видела в зеркале в небольшой, но уютной квартире студии, когда сзади за талию меня обнимал один нахальный брюнет, крепко прижимая к широкой груди. И пока я боялась сдвинуться с места, Повелитель прошёл мимо меня ровной походкой, остановившись прямо у широких ступень. Но он мне был не интересен, всё моё внимание было направлено только на маму, что остановилась рядом. – Как ты можешь быть с ним? Мой голос был настолько тихим, что я подумала будто Людмила меня не услышала. Но она услышала и не только она. – Мы любим друг друга, Варя, – спокойно произносит Повелитель, чуть повернув голову в нашу сторону. – Но это невозможно! – в отчаяние кричу я, хватая мать за запястья. – Ты не можешь любить его, точно так же, как я не могу быть его дочерью! Повелитель несколько веков был заперт в Тёмном зеркале, и ты никак… – Я был пленником Тёмного зеркала всего шестнадцать лет, – как ни в чём не бывало перебивает мою речь Повелитель, что полностью повернулся к нам лицом. – Меня пленили в тот день, когда я пытался освободить свою Любовь от судьбы, что выбрали за неё. Я пару секунд глупо смотрю на мужчину, а после тише и уже менее уверенно произношу: – Но ведь Морок… – Морок заключил сделку с моим учителем, – просто отвечает Повелитель и мне даже показалось, что он пожал плечами. – Когда меня пленили, они не учли одного существенного факта: Тёмный повелитель уже был заперт в этом зеркале за долго до меня. Именно там мы и встретились. Зеркало истощило его, он если хочешь слился с ним и поэтому когда ты с друзьями разрушила зеркало ты уничтожила и моего учителя. Но он успел научить меня, как отомстить за то, что сделали со мной. Я поклялся, что отомщу за себя и свою Любовь. Я занял место учителя, взял его имя и теперь я готов подчинить себе этот мир. Я заметила, что моё дыхание стало в разы тяжелее, а руки крепче сжали мамины запястья. – Ты не должен этого делать. Молодец Варя и это всё, что ты можешь сказать врагу? – Нет, не должен, – глаза Повелителя блеснули в свете обжигающего пламени. – Но я сделаю. Этому миру давно нужен был правитель, который наведёт здесь порядок. И ты вместе с моей Любовью встанешь рядом со мной и вместе мы возродим из пепла этот угасающий мир и приведём его к величию. Повелитель вновь развернулся к стене и медленно стал подыматься на возвышение. Я же повернулась к матери и заглянула в её сияющие любовью глаза. – Мам, – я вложила в это слово всю свою любовь, всю боль и отчаяние, которые испытывала в этот момент. – Как ты не понимаешь, нельзя призывать эту армию, она уничтожит весь Сказочный мир вместе с его жителями. Она никого не пощадит. Прошу, послушай меня, мы должны остановить его. На долю секунды, мне показалось, что она действительно услышала меня, что поверила мне. Но эта была всего секунда. – Ты всё поймёшь мой ветерок, – Людмила высвободила свои руки и обхватила моё лицо. – Быть может не сейчас, но ты обязательно всё поймёшь.       – Этот день все сказочные запомнят навсегда, – голос Повелителя эхом отозвался от холодных стен. Мужчина возвышался над всеми, кто находился в помещение, а прямо напротив него, на стене, начал открываться портал. Я даже не поняла, как и когда он сумел его открыть. – Его внесут в историю, как день появления единого правителя всех королевств Сказочного мира. Благодаря древней армии, мы, – мужчина развернулся в пол оборота и протянул свою руку к моей матери, – будем править этим миром.       Моя мать не колебалась ни секунды. Людмила отпустила моё лицо и, сделав несколько шагов в сторону возвышения, вложила свою тонкую бледную руку в широкую ладонь Владимира. Шаг, второй и вот она, бывшая королева могучего и неприступного Штормграда, стоит рядом с заклятым врагом всего Сказочного мира, взирая на разрастающийся портал.       Всё, что я смогла произнести, это тихое «мама», которое потонуло в громких одобряющих голосах приспешников, что полукругом выстроились за моей спиной. Все присутствующие стали свидетелями, как из портала начало появляться нечто, что я никогда ранее не видела.       Огромный сгусток обжигающей энергии, похожий на большую щупальцу, медленно просачивался в наш мир. Голоса за моей спиной стали нарастать, а я и слова не могла вымолвить. Пламя щупальцы, чей контур описывал тёмный дым, становилось ярче с каждой секундой. Как в замедленной съёмке я вижу, что Повелитель шагнул ближе, утягивая мою мать за собой. Щупальца остановилась, но лишь на долю секунды. Она словно живая, повернулась к паре, а после резко ринулась к ним, накрывая всего на пару секунд.       Ещё до того, как неведомая мне ранее сила отступила, я поняла, что она мертва. Стоило чёрной дымке развеется, как я увидела, что Повелитель превратился в каменную статую, что чернее самой ночи. Но он меня не волновал. Мой взгляд был приковал к точно такой же статуе, которая некогда была моей матерью. Крик боли и отчаяния застыл где-то в горле, не находя пути наружу. Грудь сдавило резкой болью в перемешку с гневом и ненавистью. Я была уверена, что эти чувства разорвут меня изнутри.       В тот момент я ничего не слышала. Лишь кровь стучала у меня в ушах. Я даже не поняла, в какой момент приспешники повелителя в спешке стали покидать комнату, что в тот момент показалась мне слишком огромной. Я не заметила и новые щупальцы, что стали появляться из портала. Всю моё внимание было сосредоточенно лишь на моей матери, которая улыбалась каменной улыбкой, смотря прямо на своего возлюбленного. Ветер сам собой начал формироваться в небольшие ураганы на моих ладонях, что я развернула вверх. Не знаю, чего я хотела добиться, атаковав эти существа, но я была благодарна одному шатену, что вовремя перехватил мои руки.       – Варя, слава богу ты жива. Нам нужно убираться отсюда.       Сильные руки потащили меня к распахнутым дверям, стремясь убраться как можно дальше. Не могу сказать, что я сильно сопротивлялась. Скорее я просто передвигала ногами по инерции. Коридор, поворот и вновь коридор. Ещё парочка поворотов и вот меня вывели под тёмное, усеянное яркими блёстками небо. – Варя, ты должна нас телепортировать. А ведь этот голос не отстанет. Фокусирую свой взгляд и вижу перед собой взволнованное лицо Абрикосова. Саша стоит совсем рядом и его горячие руки крепко держат меня за плечи. Стоит мне только взглянуть в эти родные карие глаза, как боль внутри, что стихла под гнётом ненависти, вновь показала свою взъерошенную голову. – Прямо сейчас, – продолжает говорить со мной факир. – Волшебный город. Кафе кота. Театр. Дворец. Просто набор слов, но такой значимый для меня. Я медленно киваю и вижу, как Саша смотрит мне за спину коротко кивая. Я не хочу об этом думать и уже просто поднимаю правую руки и с щёлкаю пальцами, представляя такое родное кафе, где мы с подругами любили поедать прыгучее мороженое. Даже не знаю, как лучше описать своё состояние. Наверное, тут подойдёт слово «пустота». Это именно то, что я испытывала, стоило только нам оказать у входа в «Лукоморье». Крепкая хватка сразу же пропала с моих плеч, а вокруг засуетились какие-то люди. Я всё слышала, но никак не реагировала. До меня долетали обрывки слов и фраз вроде «Они идут», «Это конец», «Мы опоздали» и прочее. Так же я слышала детский плач и знакомые имена: Алёнка, Ядвига, Снежка, Василиса, Маша, Вася, Алиса, Влад… Медленно оседаю на холодную землю, а в голове, вытесняя всё прочее, стучит одна единственная мысль «мама мертва». Последний родной мне человек мёртв. Слёзы не заставляют себя ждать. Солёный водопад горячими потоками омывает моё лицо, и я ничего не могу с этим поделать. Я вспоминаю, как она изо дня в день мне говорила, что я должна быть сильной, что я не имею право показывать свои эмоции, но сейчас это всё не имеет смысла. Её больше нет, и она не сможет упрекнуть меня в слабости. С каждой секундой мои рыдания становятся всё громче и сильнее. Поднимаю глаза и сквозь пелену слёз мне удаётся различить силуэты подруг и дорогого сердцу брюнета. Но не они мне нужны. Почти в бессознательном состоянии я ищу взглядом того, кто точно поймёт меня. И вот я вижу его, чуть стоящего в сторонке. Чуть продвигаюсь влево и тяну руки, захлёбываясь соплями и глотая слёзы я шепчу лишь одно слово. И он тут же оказывается рядом. Я цепляюсь за шиворот его футболки, как за спасательный жилет, что может меня удержать на грани реальности. Я что-то шепчу о несправедливости и времени, которого было слишком мало. Саша ничего не говорит в ответ и лишь крепче прижимает меня к себе, позволяя моим слезам впитываться в его футболку. Я знаю, что он поймёт меня, ведь только он видел, как тяжело я переносила мысль о смерти родителей. Именно он не дал мне погрузиться во тьму безысходности, что окутала меня тогда. И я уверена, что сейчас он тот, кто мне нужен.