Край Мира

Лязганье, скрежет металла, воинственные крики, топот сапог по деревянной палубе. Удар, ещё удар, громкое рычание, рывок, а затем слышится болезненный полустон и звук удара об мачту. Кто-то присвистывает и кричит в поддержку «Вставай, не время спать, задай ему!». Изящное, стройное, но и в тоже время подтянутое, сильное тело выравнивается, встаёт и перегибается в спине. Ох, как же она болела! А все потому, что он уже какой раз влетает спиной в твердую поверхность. Ньют пристально смотрит на соперника, сжимает рунный клинок и вновь бежит в битву. С тех дней, когда наши герои прибыли на Азсуну в поисках спасения, прошло почти пол года. Ньюту совсем недавно исполнилось 20 и все равно ничего не изменилось, в плане, была все такая же гиперопека со стороны старших. Капитан капитаном, а на губах ещё не высохло материнское молоко. Команда за это время сплотилась лишь сильнее, ведь столько было прожито и пройдено. Сражались с нечистью на мертвых перевалах, которые терроризировали близлежащие аллоды, ликвидировали во многих местах последствия катаклизма, попадали в засады, вели слежку на закрытых островах вместе с разведкой, боролись с наемниками, спасали знаменитых особ из передряг, и таких подвигов было достаточно много. Самое главное, в их арсенале уже было 5 артефактов, оставалось найти ещё два. Правда, у медали есть и другая сторона. Не все заканчивается так, как ты желаешь. Иногда Моранж впадал в истерики и просыпался от ломоты и жара. Хоть его руки чисты, как и душа, хоть он и никого никогда не убивал, но вина на душе есть. Он чувствует себя виновным в гибели тех, кого он мог спасти. По крайней мере, он так думал. Как бы ворген не успокивал его, что судьба на то и судьба, никогда не предугадаешь, что случится, все равно Ньютон обвинял себя и жутко ненавидел. Сейчас он отчаянно бежит вломить «врагу», но тот ловким движением выбивает мечом клинок из руки омеги, делает подножку и только чудом парень не падает на палубу, удерживается, уворачивается и оказывается со спины. А потом соперник чувствует острие лезвия, что так предательски холодило кожу сквозь шерсть со спины. Агвид усмехнулся и обернулся к юноше, когтем ловко убирая наставленный кинжал. — Сегодня лучше. Но знай, я дерусь в пол силы и как видишь, ты уже измотан. Тебя легко вывести из строя. Ньют тяжело вздохнул и обвил себя руками. — Я отдохну и продолжим… — Эй, парень, хватит. Не нужно так рваться в бой. — Не ты ли сказал мне, что мы должны заниматься упорно и ежедневно?.. — Нет, не я. Это ты себе навязал такое мнение. Ньют недовольно оскалился и скривился. — Ладно, но не говори мне, что не считаешь меня слабым… Давно ли ты принял мнение, в котором я являюсь тряпкой и женщиной? Агвид распахнул глаза и фыркнул на юнца, чуть поддавшись вперёд. — Это тебе Джулиан сказал? Брось, ты все ещё расстроен из-за того разговора с Девораком? — Тебе надо пить почаще, может я что-то новое о себе узнаю. Продолжим… Я сказал продолжим! Оборотень опустил уши, но взял меч в руки и встал в боевую позицию, собираясь заново набить синяки и шишки упрямому юнцу. Несмотря на идиллию в компании, эти оба умудрились поссориться. Все случилось в таверне, когда Ньютон услышал как его обсуждает Джулиан и Агвид. Оба были пьяны. Развязанные языки, пустая бошка, о чем ещё поговорить? Правильно, обсудить капитана. Больше всего в этой ситуации расстроило, что Агвид сказал о нем такие фразы: «Сил ему не хватает. Забьют как больную скотину, и что мне делать? Он же такой…слабый, как девчонка!» Теперь, в доказательство обратного, Моранж вызывал на поединки давнего друга, больше не переходил на откровения и обращался к нему только на «Вы» при команде. Так резало ухо, когда мужчина привык слышать свое имя и выглядело это как издевательство. Ньют и впрямь сейчас выглядел так, словно он обидчивая фройлен. Получив ещё пару тумаков, юнец встал и молча пошагал к себе, держась за ребра. Ворген опустил меч и пошел к нему, но парень развернулся на каблуках сапог, выставил клинок и злостно прошипел сквозь зубы. — Ещё шаг и вскрою тебя. — Долго ты будешь обижаться на меня? Ньют, ты уже взрослый юноша, а обижаешься так, словно… — Я тебе все сказал. Ворген не обязан ползать возле того, кто слабее его физически.–парень ушел к себе, громко хлопнув дверью. Устало упав на кровать, капитан склонился и закрыл руками лицо. Больно, очень больно, как душевно, так и физически. Внутренняя омега истезала его организм и он уже не знал, как быть. Вечные муки с течкой, от таблеток и отваров тошнит, жутко болит живот в такие моменты, а он готов плакать, как сейчас к примеру. Закрывшись ото всех, молодой капитан вновь принялся рыдать. Страдала его измученная душа и чувствовала чего-то неизбежного. Устал, чисто физически он устал. Он разрывался между мирами, в одном из котором он был жертвующим героем, и другой мир, где он был счастливым парнем омегой. Он уже знал, что разлюбить невозможно, особенно того, кто заботился о тебе с самого начала. Его не пугала разница в возрасте, раса возлюбленного и разговоры в их сторону. Он продолжал любить этого мужчину, который так бездумно вытоптал его чувства в тот день, назвав «слабой девчонкой». Знал бы Моранж, что Агвид говорил это сквозь хмельной дурман в ином смысле, не злился бы так и не ревел заперевшись в каюте. Сказать о своих чувствах уже казалось невозможным. Страх быть непонятым перерос в фобию и панические атаки. Поэтому, его принадлежность была в секрете. С каждым днём чувства росли и лучше терпеть и молчать, но быть рядом с любимым мужчиной, чем сказать ему и остаться одному, брошенным из-за дурных предрассудков, что омеги это большая ошибка природы и проклятье. Он пытался заглушить чувства с помощью этих каждодневных поединков, но ничего не выходило. Мятежная душа рыдала по многим причинам, и одна из них — ревность. Не было секретом, куда Агвид мог пойти во времена зверского гона. Мысли о том, что он спит с грязными путанами и омегами, вызывали нестерпимую боль в грудной клетке израненной душевно омеги, будто он твой супруг и изменяет тебе. Но эти заблуждения были неверными. Агвид любил так же тихо и скрытно, стыдясь своих чувств к юноше. Похождения по злачным закоулкам с толпой грязных девок ни как не могла удовлетворить мужчину, поэтому за последние три года он не бывал в таких местах. Причина тому — любовь к молодому человеку, который в последнее время хамил ему и дерзил. Все шло как по маслу, но стоило один раз напиться и забыться, как вдруг выяснилось на следующий день, что ты враг Ньютона Моранжа №1. Эти выяснения отношений в виде мордобоя и драк на мечах ни как не удовлетворяли воргена, хотя хороший был шанс научить юношу чему-то, пока тот в гневе пытался нанести ему урон. Агвид замечал, что не только он дерётся в пол силы, но и Ньют тоже. Что-то в последний миг его останавливало от совершения ошибки. Он мог ему вонзить кинжал сотню раз в спину, под ребро, в шею, хотя бы туда, где будет больно, но не приведет к смерти, и все равно юноша этого не делал. На данный момент «Заря» держала курс на аллод Кархула, где должна была быть следующая подсказка по поиску шестого легендарного оружия. Аллод этот представлял из себя большую лесистую местность с горами и озерами, только вот всю эту красоту вырубали и уничтожали рабочие-врайкулы. Дальние предки людей, великаны с вытянутыми черепами и длинными когтистыми пальцами. Ещё это был один из кочующих народов, у которого до катаклизма даже не было письменности и ходили они в шкурах и набедренных повязках. Сейчас не многое изменилось, только стали они прислуживать местному барону, который прибыл сюда «просто пожить». Известно было, кто его сюда прислал и с какой целью. Он — главная шишка на острове, надзиратель и торгаш ресурсами, а ещё один из друзей Танотоса. Встретили их тепло и радушно, вызвав подозрение у капитана с замом. Команда чаще всего в переговорах не участвовала, но была в полной боевой готовности. Мало ли, что могут сотворить с теми двумя, пока они там общаются на важные темы. — А вот и гости с материка! Рад, безумно рад!–затароторил барон, подергивая усами и тремя подбородками. Мелкий, круглый, с красноватой кожей. Кажется выходец из Океаний, Ньют видел этих моржеподобных людей, когда им приходилось решать вопросы морской планеты.–значит, вы забрать долю? Ньют скривился и злостно сверкнул зеленоватыми глазами. — Доля? Доля… Неужели? — Вы же флот владыки Танотоса, так?Давайте, быстро берите древесину и убирайтесь на все четыре стороны! Ко мне сейчас прибудут более важные персоны, для которых я уже подготовил теплый прием. Агвид вдруг слегка склонился, положив лапу на сердце. — Как прикажете. Ньют? Отдавай приказ нашим и пойдем забирать древесину. — Этот сукин сын планировал для нас теплый прием, но кажется прогадал. Дрянь какая…–шипел парень, словно был маленькой злой змейкой. Ворген зацепил его за грудки и поднял ввысь. Несмышленный парень ломал план быстрого побега, что бы уйти без проблем. Так бы они могли потом нагрянуть подготовленными. А сейчас Ньют необдуманно топил их всех. — Ты не понял слова капитана? — Капитан здесь я, а с этой тварью мы разберемся в два счета! Отцепись от меня! Люкраль, а так звали местного барона, стрелял маленькими черными глазками по этим двум, а затем покраснел как помидор, завизжав как свинья. — Идиоты, вы впустили не тех! Стража, схватить негодяев! Эти оба успевают ухватиться за друг друга, что-бы навалять как следует, но вовремя заламывают руки одному, затем другому, а потом в зал закованных заводят всех остальных членов команды. Агвид рычит и дёргается, вот-вот вырвется. — Я вырву твой язык! Кто заставлял тебя орать?! — А ты не смей указывать мне! Люкраль задумчиво глазеет на них, а после вскрикивает. — Владыка Танотос будет доволен добычей, но я кажется выбрал иную плату за вас, нежели просто золото… Сделаю вас гладиаторами моей арены, будете веселить публику! О да, вы принесёте больше денег, нежели пол миллиона золотых за душу. Только представьте, как вы вскрываете друг другу брюхо, как хлыстает кровь из вен! Ммм, жду не дождусь вашей первой бойни! — Вскрою твое брюхо я здесь и сейчас! –вырвавшись из оков, ворген рванул на барона, как ощутил укол в спину, затем второй, третий… В глазах стало мутно, он падает на дощатый пол и слышит приглушённые крики Ньютона «Что вы делаете?!..». Как дикое животное его усыпили дротиками со снотворным. В камерах как всегда сыро, мокро, при выдохе выходит густое облачко пара. Ворген встаёт с каменного пола и оглядывается. Сквозь решетку пробивается слабый свет, из щелей капает вода, звуки которой действуют на нервы. Одежду, револьвер, меч, все забрали. Он оглядывается и замечает, что в стене находится ещё одна решетка и он видит сквозь нее тонкую фигуру, которая сидела на коленях и обвивала себя руками. Облачена она была в бриджи и бинты на спине, которые судя по всему закрывали и грудную клетку. Волнистые волосы спускались рекой по спине и кажется, ворген узнавал эту фигуру. Сосредоточив глаза на ней, он вдруг понял, кто это. — Ньют! Как хорошо, что ты жив…–рванул он к решетке, а затем зарычал.–идиот! Если бы ты держал язык за зубами, мы бы не были здесь! Ньютон резко обернулся, пронзая мужчину диким взгляд. — Я идиот?! Это ты не умеешь держать язык за зубами! Если ненавидишь меня, не надо обсуждать это за моей спиной! — Я не ненавижу тебя, глупый мальчишка! Сказанное мной в таверне не несло за собой злой умысел… Ньют, ты силен как духовно, так и физически, но в этом жестоком мире найдется тот, кто имеет превосходство в физической силе. По умственному развитию никто не сравнится с тобой, но физически… Ты рождён человеком, и возможно ты последний представитель, живых уже не найти. Будет обидно, если ты погибнешь и ничего не оставишь после себя. — Я оставлю после себя свое имя. Меня запомнят как человека, который избавился от тирании беса, засевшего на троне и проводящего каждодневные балы, пока его подданные дохнут от голода и тяжкого труда. Ворген покрутил мордой и хмыкнул. — Нет, не понял ты меня, не понял…–чуть улыбнулся пёс с грустью и отошёл от решетки. Намек был неоднозначный и странный. Парень злостно уставился в его сторону, а после присел на колени, вновь сгорбив спину и обвивая себя руками. — Замерз? Иди сюда. –опять прижался к клетке ворген, просовывая меж прутьев когтистую лапу к юноше. — Нет. Ещё чего! Думаешь, пообщался со мной и я тебя простил? Ну уж нет… Ай! –взвизгнул он, когда ощутил, как когтистая лапа оборотня схватила его за бинты и потянула на себя. Пришлось резко встать и попытаться вырваться, но мужчина рывком впечатал парнишку в прутья, крепко обнял за шею и талию, грудью и животом прижимаясь к его спине сквозь решетку. — Отпусти или я!..–он и сам не знал, что может сделать в этом случае, поэтому дёргался ещё некоторое время, а затем утих, повернулся лицом к нему и произнес тихонько.–зачем ты это делаешь? Что-бы доказать мою слабость? Показать все мои физические недостатки? Ворген фыркнул и закатил голубые глаза. — Что-бы ты не замерз, глупый. Ты слишком мучительно переносишь простуду и болезни. Ньютон с досадой хмыкнул. — Моя слабость?.. — Балбес! Разве я это сказал? Вот то-то же, поэтому молчи и грейся. Парень смирился, молча обвил руками его шею, так как ворген специально встал на колени, давала о себе знать большая разница в росте. За эти два года Ньют так и не вырос, что вызывало у воргена некое чувства превосходности и силы. Миниатюрный, изящный человек и он, мощный, широкоплечий, высокий ворген. Даже этот суровый мужчина порой мечтал, представлял, словно был влюбленным сопляком лет шестнадцати. Даже стоя на коленях парень закидывал руки ему на шею, а тот в свою очередь сгреб его в охапку, положив морду на плечо. Внимание привлек лёгкий цветочный аромат, исходивший от кожи юноши. Запах иногда перебивался лёгким оттенком ванили, а иногда аромат исчезал. На момент мужчине показалось, что он дурманит, совращает, хочется ощущать этот запах вечно. Агвид стал принюхиваться и водить мокрым носом по шейке юноши, сильнее и сильнее стискивая его в лапах. Сейчас это уже не выглядело так, словно его пытались согреть. Ньют распахнул глаза и дернулся, со всей силы отвесив оплеуху по морде волка, от чего тот вышел из транса и чихнул, так как ему влетело прям по носу. — Что ты творишь?! Подлец! Завтра рассчитаемся! –и парень гордо развернулся на каблуках сапог, скрывшись во тьме камеры. Ворген ещё долго пытался прийти в себя, так чарующе действовал запах юноши на него. Но что это было? Он явно не понимал, почему этот молодой человек так прекрасно пахнет. Альфа впервые уловил этот лёгкий цветочный аромат. — Почему у тебя забинтована грудь? — А ты побольше кидай меня в мачту! У меня нет живого места на спине, ребра все отбил из-за тебя. От этих слов ворген опустил виновно уши и прижался к решетке. — Прости меня. — Я все тебе сказал! Завтра отыграюсь на тебе. И только приходилось ждать дальнейшего. Ворген был против сражения с товарищем, а вот человек кажется был не против навалять другу. Он был так зол на него, что чесались руки и уснуть было крайне трудно, но не изменит ли он решения потом, на арене? Вот здесь уже возникал вопрос. На словах каждый мог показаться героем, а вот на деле не известно, как ты покажешь себя. Утром ворген очнулся от возни, громкого стука решетки и до боли знакомого визга и криков. Ньюта уже тащили в неизвестном направлении. Вскочив на лапы, ворген влетел в прутья тюремной камеры и зарычал. — Куда его ведут? Эй, ты меня слышишь?! — На арену. За тобой тоже скоро придут, не волнуйся, пёс.–усмехнулся стражник, толкая в спину Моранжа, который шипел как разъярённая змея. Вскоре, так и случилось. Через несколько минут пришли и за ним. Первым делом отвели в оружейную, где он мог выбрать второсортной степени доспехи, походившие на обмотки, снятые с трупов. Там же были и клинки, и мечи, и топоры, вот здесь царило изобилие. До последнего не хотелось верить, что на арене он может сцепиться с Моранжем. Их явно хотят рассорить ещё сильнее. Перед выпуском на арену Агвид обратил внимание, что сегодня сражаться будут не только они. В клетках были различные чудовища, с которыми мужчина сталкивался в открытом астрале. Они хотят зрелищ, что-бы те не сразу вспороли друг-другу глотки, а поборолись ещё за право ранить первым. Врата распахнулись и оборотень без спешки вышел на арену. Ветвистый купол из железа, полно врайкулов, которые наблюдают со своих мест, в главных рядах находится барон Люкраль, с усмешкой наблюдающий за ними. Именно за ними. На арену из другого входа вышел Ньют. Обмотки кожанных доспехов закрывали ему шею, грудь, бедра, но это все равно не защитит от острого топора. Ньютон остановился и оглядел его будто бы с высока, а после вынул меч из-за спины, встал в боевую стойку, всем видом намекая на битву. Все же, движения его были ломаные, неуверенные. Врайкулы кричали подбадривающие фразы и ждали кровопролития. Парень вдруг рванул на него, но застыл на пол пути и вдруг попятился назад. На лице его ворген увидел сомнение, смятение, страх. Парень всю ночь думал о том, сможет ли ранить друга и сейчас пришел к выводу — не сможет. Никогда он не сможет его ранить, изувечить, убить. Агвид слишком дорог для него, что даже месть над ним он не в силах свершить. Оборотень поджал уши и завилял хвостом. Он всегда так делал, когда был рад мальчонке. Этот жест намекал, что он не держит зла на него. Ньют продолжал смотреть ему в глаза, а потом неожиданно откинул меч и пошагал в его сторону, видя как ворген развел руки для объятий. Не походило это на бойню… Врайкулы недовольно запротестовали, закричали злостно, застучали топорами и копьями о железные колоны арены. Барон Люкраль явно был недоволен этим, поэтому вскоре на арену выпустили несколько гладиаторов, а вместе с ними их зверушек — двуглавая виверна, грифон, аспид, модифицированный бегун, сирена. Эти создания были привезены с различных аллодов, но откуда Люкраль мог знать, что на арену к нему попал инженер, который сможет расправиться с бегуном и пират, когда-то охотившийся на мифических существ в поисках трофеев и наживы. Они думали одинаково и без разговоров каждый рванул туда, куда тянуло сильнее. Запрыгнув на бегуна, Ньют ловкими движениями стал отсоединять проводки на его шее, попутно разбивая системную защиту и все это время бегун прыгал, пытался скинуть мальчишку, издавая мычащие звуки. Слышится скрежет металла и в конце концов существо упало, выпуская искры наружу. Агвид смог запутать шеи виверны, заглушить вой сирены, избавиться от грифона, повредив ему когти, клюв и крылья. Обезвредить аспида было сложнее всего, так как эта прыткая змея гигантских размеров пыталась укусить мужчину. Благо, пришел на помощь Ньют, сумевший достать взрывное ядро из тела машины. Поэтому, вскоре и змея была повержена. Оставались лишь гладиаторы, но Люкраль был так зол, поражен и напуган, что закричал неожиданно громко и визгливо. — Париловку этим недоразумениям! Пришлось обернуться и оба увидели, как на арену стали падать бочки, разрываться и выпускать странный черный дым. Гладиаторы скорее покинули арену, оставив этих двоих вместе с неизвестным дымом. Агвид со спины схватил парня на руки и закинул на плечо. — На счёт три отталкиваешься от меня и прыгаешь вверх к краю арены, потом помогаешь мне, ясно? — Я понял.–кивнул мальчишка и выполнил все так, как ему приказал оборотень. Оставалось лишь подать ему руку, но он не успел. Кто-то схватил его со спины и стал оттягивать его от края. — Агвид! Черт, отпусти!..–кричал юноша, попутно замечая, как товарища утянули в черный дымку. Сердце болезненно затрепетало и юнец со всей сил дёрнул руки. Раздался жуткий хруст и руки Ньюта освободились. Только вот, зажатые кисти врайкула его так и держали за тонкие запястья. Обернувшись, юнец заметил Джулиана с двумя топорами, один из которых был в черепе врайкула, а другими он разрубил его конечности. От увиденного парень зажмурился и сдержал рвотный позыв. Все равно, как бы он не думал о том, что не боится смерти, страх был. Наверное, он успел увидеть все те ужасы, все то горе, что ощущали другие народы. В нынешние времена жизнь давалась так тяжело, а отнять ее было очень легко. И смотря на изуродованные тела, на разложившееся трупы стариков, детей, матерей, юноша понимал, что смерть на щадит никого. Она не обойдет ни старого, ни молодого, ни храброго, ни трусливого. Чем старше становился Ньютон, тем больше он понимал, как хрупка его жизнь. От дурных поступков, которые могли привести к летальному исходу, его останавливал Йонсен, все чаще обвиняя его «молодую и дурную бошку» за такие проделки. Оглядывая тело мертвеца и не отрывая глаз от него, Ньютон вдруг поинтересовался. — Где остальные? Ты всех вытащил? — Одни отправились на корабль за вооружением, другие в город. Так понимаю, пёсика мы потеряли? — Не смей его так называть, проклятая ты кровь! Джулиан скривился от такого звания в свой адрес. Да, он полукровка, да ещё и вампир, но такие фразы были унизительными для него. — Молчи, самка и слушай что я тебе скажу…–поманил он юнца к себе, тут же начиная нашептывать некоторые фразы, — не выкидывай дурь. Агвид пытался нас вытащить, а из-за ваших разборок мы теперь все в опасности. Ты ведёшь себя ни как капитан, а как ревнивая и злостная баба. И так, после того как мы отсюда выберемся, я пойду и скажу Агвиду о твоей сущности. И не спорь со мной, самка! Ньют стал открывать рот, то закрывать, будто он был рыбкой, что так отчаянно трепыхалась на суше в поисках воды. — Зачем?! Только попробуй! — Ньют, пока не поздно, скажи ему о своих чувствах. Потом ты его потеряешь, а разбитое сердце залатать очень трудно. Ты уже взрослый парень, не тот мальчик 18-ти лет. Эти два года подковали тебя и пора уже уяснить, что надо брать быка за рога, в данном случае псину за хвост и уши. — Прошу, не вмешивайся в мои дела. Это уже мое, личное. Ты был таким прожигателем жизни и в один момент стал такой же заботливой мамочкой, как и все остальные. Не надо меня опекать, сам говоришь мне, что я уже вырос. — Дурень. Какой же ты дурень… К черту эти разговоры! –рыкнул Деворак и побежал прочь отсюда, так как нужно было скрыться в тенях и работать скрытно. Они ещё не нашли то, зачем пришли. *** Агвид смог вырваться из рук стражи и покинуть арену. Теперь оставалось лишь слиться с местными. Перевоплотившись в человеческое обличие, мужчина принялся блуждать по городу, что-бы заметить хоть какие-то зацепки. В конце концов он разочаровано вздыхает, видит все то же самое, что и на прошлых аллодах, которые имели флаг империи. Разруху, страдания, боль и мучения. Несчастные жены, сестры, матери, дети лишенные детства, отцы, мужья и сыновья, работающие на благо своей семьи. Агвид идёт дальше и замечает, как один из солдат в имперских доспехах ударяет женщину, которая закрывает своего ребенка. Кричит дитя, содрагается от боли его мать, но сдерживается от слез. Вновь он замахивается, но спешит Агвид, сбивает с ног нападающего и от гнева лишается человеческого облика. Теперь над служкой Танотоса надвисал оборотень, собирающийся разодрать мучителя в кровь и ошмётки. Раздался дикий вой и последующий топот сапог. Сюда уже шло подкрепление. *** Предполагалось, что один из артефактов — щит шаманов, находится на островах, где проживают кочевники. Именно сюда указывали все источники, что на аллоде Кархул затерялся данный элемент. Искать его нужно было на окраинах, но так как леса в той местности были вырублены, предполагалось, что артефакт был найден. Теперь стоило попасть в поместье Люкраля, ибо там хранилось все самое лучшее. Пока команда обчесывала город в поисках служек Танотоса для дальнейшей их ликвидации, Ньют отправился в поместье, попутно пытаясь разыскивать друга. Состояние его было плохим, он чувствовал ломоту в костях, головную боль… Неужели простыл? Все факторы указывали на это и только Ньют понимал, в чем дело. Приближалась течка. Забивать мысли этой дурью не хотелось и он думал о другом. Что будет потом? Когда они соберут все артефакты, что их ждёт? Они и так скрываются от Танотоса, считаясь чуть ли не преступниками Империи. Не хотелось бы закончить свои геройства на виселице или на плахе. От раздумий его отвлекло жуткое рычание и скулеж, что раздавался эхом где-то вдали. Парень дернулся и рванул туда, откуда шли страдальческие звуки. Выбравшись на площадь, он увидел огромную толпу зевак. Через толпу гигантов он пролез с трудом, а увидев происходящее, невольно крикнул. — Агвид! –предательски задрожал голос от увиденного. Оборотень стоял на коленях и обвивал руками столб, к которому привязали его руки. Рядом стоял имперский мучитель в латных доспехах, который рассекал воздух кнутом и что было сил истезал спину несчастного. Оборотень выл, бился в агонии, пытался выбраться, но все тщетно. Из изрезанной спины потоками шла кровь, отчего шерсть пропиталась в ней и зрелище было не для слабонервных. Моранж рванул к мучителю и набросился на него со спины, но его тут же отбросила сильная мужская рука, замахнулась и ударила кнутом по груди юношу, который сидел на земле и пытался встать. От удара парень поморщился, заскулил, попытался закрыться, а потом подполз к воргену, обнял его за спину, касаясь грудью кровавого месива и закрывая его собой. — Уйди, ничтожество…–прорычал мучитель, крепче сжав кнут, намекая на то, что не станет жалеть его.–он напал на одного из солдат при нахождении на службе. Такое непростительно! Уйди, мальчишка, и я дарую тебе жизнь. Но Ньют молчал и не уходил, все так же обнимая за спину воргена, который тяжко дышал и подрагивал от нанесённых увечий. — Ньют, уходи… Не надо, Ньют! Затем раздался свист, удар кнута и болезненный крик юноши. Он содрогнулся всем телом, застонал, заплакал от боли, прижимаясь головушкой к гриве волка. Не собирался он уходить и бросать друга, готов был страдать вместе с ним. Вновь удар и Ньют уже хрипло кричит, всхлипывает и громко рыдает, в то время как ворген пытается отчаянно освободить руки и защитить Моранжа. — Din mor suger pikk i helvete! –завывает с хрипотцой оборотень на родном языке, проклиная имперца до седьмого колена. Раздается выстрел и мучитель падает замертво. На площади появляется Деворак с командой, за спиной у него благополучно находится щит, нашел все-таки раньше их, засранец. — Все расходимся, здесь не на что смотреть! Быстро, в темпе! Ан’Кар с матросами бежит к ним, что-бы взвесить ситуацию, видит плачевное состояние обоих и зовёт лекаря. После освобождения ворген обессиленно упал на землю, пытаясь держаться в сознаний. — Глупый мальчишка, опять полез на рожон… Черт подери, я не чувствую спины. Ньют дёргается в судорогах, опускается на колени рядышком и касается морды оборотня. — Агвид, прости меня. Пожалуйста, прости.–воет он тихо, тут же утирая руками слезы. Они шли уже непроизвольно, от боли. — Я и не злился на тебя, глупый. –он протягивает лапу и берёт за руку юношу, окончательно расслабляясь и теряя сознание. Даже он, сильный и выносливый ворген не способен вытерпеть пытки мучителей империи. *** Уже на корабле, после обработки ран, юноша сел у постели и коснулся рукой лапы мужчины. Он был без сознания, лежал на груди, откинув морду в бок. — Все обошлось.–зашел Деворак в каюту, опуская добытое оружие на стол, но мальчишка был зациклен явно на другом. Он поднял голову и взглянул на Деворака. Тут зеленые глаза залили слезы, а Ньют поспешил отвести взгляд. Он обхватил себя руками и согнулся, сидя на стуле, плечи задрожали, а громко он зарыдал, едва сдерживая стон. Горючие слезы обжигали кожу, а с уст вырывались всхлипы. — Какой же я идиот… Разве я мог это сделать с ним? Потерять его будет слишком мучительно для меня. Я просто…просто не смогу жить без него. Я люблю его. Деворак чуть с сожалением улыбнулся, вроде радуясь за такие искрение чувства, но и сожалея, что омега не может быть с ним по определённым причинам. — Ты скажешь ему об этом? И Деворак видит его отрицательные полуповороты головой. Он бы сказал уже давным-давно и одному идиоту, и другому, что им бы стоило заключить более выгодный союз для них обоих, авось и детишки бы уже бегали по палубе, но нет же, всю малину подпортил какой-то эльф! Деворак столкнулся случайно с владыкой эльфов — Амадоером Ди Жонсьером, который рассказал ему истинную суть и «мягко» попросил не вмешиваться в их дела. Не время было этим обоим строить семейные отношения, все могло бы пойти на перекосяк. Что важнее: жизни миллионов несчастных или их личная жизнь? Наверное, первое. Не исключено, что все вложения, подарки и подношения героям, почести и слава — все для их уюта и для того, что-бы они стремились сражаться за них. Судьба этих обоих никого не волновала. Такова суровая реальность. Им буквально не разрешали переходить на новый уровень взаимоотношений. Очнулся мужчина уже на корабле, в своей постели. Естественно, по классике жанра, лежал на груди. Опять проблемы со спиной, самое болезненное место для него. Рядом сидел Ньют и держал его за лапу. Глаза его были закрыты, лицо выражало спокойствие. Мужчина рассматривал мальчонку, замечая новые окровавленные бинты на его спине. Защитил его, готов был страдать вместе с ним. Вот и доказательство их крепкой дружбы. Что бы ни случилось, какие бы ссоры ни были — они все равно горой друг за друга. Невольно вспомнился сон, который он видел в забытьи. Все как в тумане, но он четко слышал голос Ньюта и его жалобный плач со словами «Я просто…просто не смогу жить без него. Я люблю его». Слова о любви были приятными для него, но почему тот плакал? Сон был странным, будто реальный, но и в то же время выдумка его дурной бошки. Разве может Ньютон любить его? Глупости какие. Коснувшись здорвенной лапой личика Ньюта, мужчина слегка погладил щеку, от чего юноша захлопал ресничками, приоткрыл глаза и положил руку на руку альфы. — Тебе больно? –хрипло прошептал ворген, кивая на покрытую бинтами спину и грудь. — Нет, ни в коем случае. Все хорошо. Думай о себе сейчас.–заботливо прошептал омега, чуть ластясь щекой к руке мужчины. Ворген широко распахнул глаза и убрал неожиданно лапу, тут же вглядываясь в Ньютона, который сам неловко отстранился и отвёл взгляд. Сердца стучали в унисон и трепетали, души тянулись к друг другу, но их разум, их мысли и думы не давали перейти на большее. Казалось, будто проклятье надвисло над ними. На следующее утро омега не пришёл проведать альфу. Ему было сейчас куда хуже, чем воргену. Началась течка. Долгая, тяжкая, болезненная. Молодой организм вдоволь настрадался, поедая целыми горами таблетки, да выпивая озерами отвары. Истинность истезала молодого человека и взрослого воргена. Это было редкостью, что бы существа так идеально подходили друг другу. Наверное потому, что омег вырезали, а их истинные так и не понимали, что у них должна была быть половинка. И все-таки, чудо, что эти оба смогли встретиться так необычно. Неверный поступок и они могли вовсе не встретиться. Неизвестно, как бы тогда сложилась судьба, но и не знаешь, как она сложится на данный момент. Ворген смог встать лишь на третий день, попытался пройти к Ньюту, но его не пустил Джулиан. Пару минут бунта и все стихло. Сил практически не было на то, что бы бороться с полукровкой вампиром. — С ним точно все хорошо? — Точно, он просто просил не входить некоторое время. Идти отдыхай. Аргх! Черт, как терпко и неприятно пахнет…псиной! –сбесился альфа и закрыл ладонью нос. Когда у одного альфы гон, другой терпеть не может этот запах. — Твою мать! Да сколько можно?! Я постоянно буду терпеть это? Ворген вдруг зарычал злостно. — Да ты должен меня понять, как мужик мужика, что невмоготу! Сам страдаю, не видишь что-ли? Конфликт назревал на ровно месте и больше всего сейчас спорили не Джулиан и Агвид, а их внутренние самцы, один из которых был готов покорять вершины, ну или просто размножаться, а другой не мог терпеть рядом с собой доминантного пса, который превосходил его во многих факторах. Все это было заложено издавна на уровне инстинктов, и это не смотря на умение мыслить и думать. Иногда, могло и сорвать планку и тут уж ничем не поможешь. — Мы как раз скоро пристанем к гавани Боралуса, я знаю отличные места… — Сгодится, плевать что, но сгодится! –с полуслов ворген понял, о каком злачном месте идёт речь. Сейчас мысли заполонили похабные мысли, что даже моральные качества забылись на момент. — Спина твоя как? Не думаю, что ты у нас нежный щеночек в постели. Смотри как бы заново спину не разодрали в порывах страсти… — Заткнись, черт бы тебя! –завыл ворген, злостно завиляв хвостом. Видимо гон отдуши вдарил в голову, раз он забыл даже о самом главном — Ньюте. *** Впервые в такое место он попал в 17 лет. Тогда он был простым юнгой и батраком на корабле, таким образом его просвещали, наставляя на путь астрального волка. Астроланавты годами не видели женщин, нужно же было как то приятно скоротать время. Проводишь его с пользой и никаких обязанностей после этого. Эти заведения были богаты различными путанами, будь то мальчишка омега или женщина более зрелого возраста. Первые привлекали альфу больше всего. Мальчики казались более хрупкими, ранимыми, нежными. От девушек они сильно отличались — их считали менее способными принести здоровое потомство, физиологически уродливымии слабыми, вот и кишили бордели омежками разных возрастов. Чаще всего возраст колебался от 16 и до 25, дальше лучше не предполагать, что случилось с несчастными. Около 80% мальчиков были проданы своими родителями, кто-то был похищен в юном возрасте, кого-то насильно запихнули в это место, но чаще всего — шла продажа. Как скот молодых парней продавали на растерзание в бордели, в рабство, в дома богатеев как прислугу и на опыты. Это омеги различных рас, которые были меньше своих собратьев в физическом и внешнем плане. Агвид никогда не видел людей, поэтому и предполагал, что Ньют альфа и мужчины у людей сами по себе такие мелкие и слабые. Деворак не стеснялся ходить на поиски плоских утех в такие места, поэтому взял с собой воргена за компанию. Нужно было отвести его от Ньюта, у которого течка разыгралась не на шутку. Плевать, что тот будет потом беситься, если конечно догадается, но для него же будет лучше. В таверне их провели на вторые этажи, где они могли выбрать суккубу на любой вкус. Йонсен без стеснений взял за плечо одного из них, приподнял и заглянул в глаза. Как он и думал — парень омега, на вид 23, может даже старше. У него были копытца, тонкие ноги, впалый живот и слегка выпуклая грудь в кружевом белье, синеватая кожа, яркие голубые глаза без зрачков, рожки завитки и хвостик, который украшали железные браслеты. Парень чуть изогнулся и ехидно улыбнулся. — Ты выбрал меня, да? –замурчал дренейский омега, который дышал в ключицы воргену. Парнокопытный был выше Ньюта, но ниже своих сородичей. Агвид подхватил под бедра парнишку и шикнул. — Где твоя комната? –решил он не церемониться с мальчонкой лёгкого поведения. — Там, по коридору, правая дверь.–вновь мурчание, которое никак не возбуждает воргена. За последнее время он все больше и больше ненавидел эту показательную любовь. Наверное потому, что хотелось настоящей любви, а не наигранной для большей оплаты труда. Пройдя в комнату, он захлопнул дверь и грубо толкнул дренея на постель, от чего он ойкнул, привстал на локтях и опять его резко схватили лапы воргена за основания копыт, притягивая к краю кровати. Он и слова сказать не успел, ощутив как когтистые лапы разрывают кружевное белье, а ловкие пальцы блуждают вдоль тела, по-собственнически сжимая грудь и ягодицы. Слышится звук удара бляшки ремня об пол, тяжёлое дыхание воргена, полурык и парень податливо отставляет бедра назад. Агвид легонько поглаживает того по ягодице, как бы похвалив за послушание, а после резким движением наваливается сзади, от чего дреней болезненно вскрикивает и поддается вперёд, но цепкие лапы зажали в тисках таз, не дав вырываться. Даже не смотря на такой большой опыт сношения с мужчинами, дреней жмурится, тяжело дышит и скулит, пытаясь отстраниться. Ворген сильнее рычит на пассию и делает резкий толчок, тем самым повалив его на живот и навалившись сверху. Грубо, мерзко, больно. Кажется, опытного суккуба это не должно волновать, но соотношения размеров дают о себе знать. Ворген же не может насытиться, он вбивается в податливое и разработанное тело от частых занятий интимом, но все равно этот мерзкий омега болезненно кричит и пытается выбраться из-под него. Пару толчков и парень вздрагивает, а после расслабляется и кажется мужчина понимает, что нашел ту точку соприкосновения, от которой пассия будет стонать уже от удовольствия. Так и происходит, дреней шире раздвигает ноги и позволяет альфе брать его так, как вздумается, но только вот ворген не может ощутить то самое удовлетворение, за которым он пришел. А потом перед глазами возникает странное ведение, будто бы это не продажный шлюшонок стонет под ним, а Ньют, тянущий к нему руки и соблазнительно открывающий нежные уста, дабы поцеловать его. Слышится громкий полукрик и видение исчезает. Теперь он лишь видит спину омеги, который подрагивает в судорогах от настигшего его оргазма. Агвид отстраняется, осознав причину такого полукрика и видя, как белесая густая жидкость стекает с бедер путаны. Узел набухает, но он все ещё не ощутил того самого удовольствия… Дреней же встаёт и будто опьянённый прыгает на колени к мужчине, крепко обнимает его за шею и шепчет томно на ушко. — Я твой, только твой, ну же, возьми меня! –он был под дурманом. В такие моменты сурового гона омеги сами теряли голову и готовы были падать штабелями перед альфой. Агвид злостно рычит, хватает за волосы возбужденного юношу, откидывает от себя и встаёт с постели. Желание не исчезло, а наоборот лишь разыгралось. Хотелось одно живое существо, которое могло бы удовлетворить его похотливые желания и не важно, что у него напрочь отсуствовал опыт, а в таких похождениях он не был замечен. Ещё той невинной овечкой был Ньют, которого Агвид видел исключительно снизу. Он уже мысленно представлял, как бы мог брать этого мальчишку, мечтая о близости с ним. Тем временем Джулиан шагал к знакомому сутенёру, которого знал чуть ли ни самого начала, когда он только-только стал капитаном. — А-а-а, Дженкинс, рад тебя видеть! Ну, какие новости, старина? –ехидно ухмыльнулся Деворак, оперевшись на край столика, за которым находился одноглазый Дженкинс. Этот старый шулер пересчитывал деньги и с трудом оторвавшись от них, воскликнул. — Не верю своему глазу, это сам Джулиан Деворак, астральный жнец, владыка хаоса, пожиратель разума! Деворак неловко засмеялся и утих. После захвата в плен и перехода в команду Моранжа он изменил не только взгляды, но и потерял всю ту былую славу. Он уже не был тем жнецом, пожирателем и убийцей. Стал простым искателем приключений, которого объединила одна тайная цель — помочь одной парочке дойти до финала. Тем не менее, Дженкинс не был тем, кому было можно было доверять. Он предпочел утаить тот факт, что больше не является капитаном, а его цели и курс изменились. — Хочу что нибудь необычное… То, что я ещё не пробовал. Есть такое? Дженкинс задумался, а после вскинул свои перепончатые руки. — Есть такое! Сразу говорю, необычно, но спрос большой на него. — Это «он»? Омежка что ли? Ты же знаешь, я больше люблю женщин… — О-о-о, нет, это кое что другое. По старой дружбе даю в пол цены, идёт? Деворак изогнул брови, скривился с пошлой улыбке и кивнул. — Договорились, показывай свою гордость и источник достатка. Его отвели в комнатушку, интерьер которой был выполнен в темных тонах, шторы закрыты, приятный полумрак для глаз, особенно для вампира. Он выглядывается на кровать и видит связанное тело. Юноша, на вид очень молодой, может ровесник Ньюта или даже младше. Его руки были привязаны к изголовью постели, ноги широко раздвинуты и связаны точно так же. Глаза закрыты повязкой, грудная клетка и бедра в тонком полупрозрачном белье. Вид приятный, однако Джулиана смутил тот факт, что юноша дрожит, дёргает иногда руками и тихо воет. Девственник? Неужели это чудо ещё было невинным, раз так дёргается и испуганно прислушивается к пустоте? Он вновь осматривает тело и видит синяки, укусы, кровоподтёки, а после понимает, в чем заключается спрос этой комнаты. Перед ним находится мальчик для битья, не иначе. Придурок Дженкинс совсем из ума выжил, раз уже стал практиковать такое, но раз это приносит большую прибыль, почему бы и не делать это? Деворак аккуратно опускается на постель и касается внутренней части бедра юноши. Он вздрагивает от холода руки и резко отворачивает голову в бок, пытаясь свести ноги. Потом вампир догадывается — глупо было надеяться, что Дженкинс, старый еврей, предложит ему целку, да ещё за пол цены. Ну что ж, мысли в сторону, пора действовать! Он освобождает ноги юнца и притягивает его к себе. Тот болезненно вскрикивает и завывает. Черт, он совсем забыл, что у него ещё и руки связаны, выломает их ещё ненароком. Омега явно был непростым созданием. Его бледная кожа имела странные золотые переливы и узоры в некоторых местах, и это не смотря на оставленные синяки и порезы от ударов плети. Длинные блондинистые волосы, заплетённые в косу, растрепалась и наверное каждый стремился намотать ее на кулак, дёрнуть со всех сил, подчинить юношу и обуздать. Выступы костей казались прозрачными и он буквально видел его позвоночник, ключицы, ребра, таз, ступни и костяшки пальцев. Они будто светились! Золотой мальчик, невероятное зрелище. Неужели это потомок золотистых драконов? Эти существа были перебиты во время катализма, и что Джулиан видит? Мальчишку, что обладал внешними качествами этих драконов. Но почему он не вырвался? Ответ где-то был на поверхности и не трудно было догадаться, что эту расу, а вернее ее остатки, настигла такая же участь, что и других существ, а именно упадок. Он с интересом разглядывает это чудо, ласкает рукой впалый живот, ребра, плавно переходя к шее и надавливая на глотку. Парень открывает уста, ему не хватает воздуха и он хрипло дышит, прогибается в пояснице и вновь страдальчески завывает. Это не походило на эротические стоны и желание, которым одаривали Джулиана проститутки при встрече. Альфа убирает руку с глотки, а после ловким движением стаскивает нижнее белье с бедер пассии, откидывает его в сторону и набрасывается на парня, словно голодный хищник. Для молодого драконида едва слышный шорох скидываемой незнакомцем одежды казался похоронным звоном. Ему было до одури страшно, ведь каждый мужчина старался сделать ему больно. Даже тот, кому он достался девственником за огромные деньги, нещадно вдалбливал его в постель и не заботился о том, что это первый раз неопытного юнца. После того дня ничего не изменилось. Было лишь больнее. Он старался наложить руки, голодал, резал вены, но Дженкинс бил его за это и отдавал на растерзание здоровым амбалам — сторожилам борделя. Вот тогда то мальчонка срывал голос, рыдал, кричал и умолял пощадить, но его лишь сильнее разрывали на части, пока он не терял сознание. В данный момент он не мог сдержать слез и только повязка скрывала его состояние. Она не давала выйти слезам наружу, но он всхлипывал, скулил, пытался унять свое нытье, зная что это лишь сильнее раззадорит самца и ему будет больнее. Помощи ждать неоткуда, да и попросить о ней он не смог бы, это даст насильнику чувство превосходства и он ощутит себя царем, который будет решать что тебе нужно, а от чего нужно отказаться. В большинствах случаях это все равно заканчивалось плачевно. Неделями молодой драконид не мог выйти за пределы комнаты, а выхаживали его лекари, приходившие сюда делать аборты омегам и девушкам. Вернее, раньше выхаживали. Резкий разворот на живот, у Алонсия перехватывает дыхание. К нему прижимались сзади, позволяя ощутить спиной горячую наготу мускулистого тела и немалые размеры мужского естества, втискивающегося в ложбинку между ягодиц. Он напряг мышцы, сжал автоматически простыни, ожидая худшего, но чувствуя, что этот мужчина явно поменьше тех извергов, что растягивали его и насиловали по двое за раз. Стоило головке члена надавить на упругое кольцо мышц, как Алонсий мгновенно взвился, зажимаясь, и попытался отпрянуть от мучителя. Сильная рука бесцеремонно сгребла в охапку длинные блондинистые волосы драконида, наматывая их на кулак и утягивая за собой, вынуждая непокорного выгнуть спину и прильнуть разведенными ягодицами к паху альфы. Омега громко вскрикивает от вторжения чужой плоти в неподготовленное нутро, пытается выбраться, но все попытки тщетны. Джулиан резкими рывками проталкивался внутрь, совершенно не щадя болезненно сжимающиеся вокруг мышцы. Как бы не терзали Алонсия, его тело ещё не было настолько растянуто от частых сношений, в отличии от других более опытных путан. Дорвавшись до вожделенной влажной тесноты, Деворак раз за разом с силой вламывался во вздрагивающее от мучительной боли тело партнера. В следующую секунду омега истерично вскрикивает и громко рыдает. — Мне больно! Пожалуйста… Мне больно…–утихает он, боясь, что за такие крики его лишь сильнее накажут. Деворак останавливается, аккуратно касается узелка повязки на глазах, развязывает ее, тут же слегка поворачивая мордашку юноши на бок, что бы внимательно его разглядеть. Золотые глаза без зрачка, сияющие, красивые, но полные слез… Алонсий жмурится, открывает нежные уста, тяжело дышит и плачет. Деворак отстраняется от него и видит, как он на локтях пытается отползти от него, будто он тиран, мучитель и насильник. Так и было, по сути, он ведь привык развлекаться с более опытными жрицами любви, а этот явно таковым не являлся. Краем глаза он замечает кровь на простынях и осознание приходит само собой — насилие происходит ежедневно, раны никак не могут затянуться. Джулиан ощущает на душе вину, тут же тянет руку к волосам мальчика, но тот пытается спрятаться от него. Потом он слышит новый поток его всхлипов и теперь он плачет более громко, будто не выдерживая всего этого. Жалость? Джулиан никогда не испытывал ее, а тут? Почему сейчас он чувствует себя так скверно и дурно от того, что страдает этот молодой драконид? — Почему ты не сказал мне о своей боли? Я бы не обидел тебя, ты должен был сказать!.. — Ты и так меня обидел, как все те мужчины, что стремились получить удовольствие и не смотрели на мое состояние! — Дженкинс водил тебя к лекарю? — Да, но… — Что «но»? Говори мне все как есть. — Я сопротивлялся и он прекратил водить ко мне лекаря. Лучше умереть поскорее, чем жить в таких унижениях… Как же мне плохо, как же я устал! –завыл юноша и закрыл руками глаза. Его тонкий голос дрожал и Джулиан вдруг стал себя проклинать, что он уподобился животному, которое желает удовлетворить свои потребности, а на партнёра снизу не обращает никакого внимания. — Я не буду продолжать этого делать. Нет, только не закрываейся от меня… Эй, я обещаю, что остальные несколько оставшихся часов я не прикоснусь к тебе в это плане. Иди сюда, иди ко мне. Поманил его вампир, от чего юноша с малой долей веры протянул ему свою изящную ладошку и обвил крепкую руку мужчины. Наивный, нежный, юный, такой невероятный парень. Джулиан долго рассматривал его, а после притянув к себе, тихонько шепнул, оскалив клыки. — Я попытаюсь облегчить боль, хорошо? Только прекрати плакать, ладно? Умница, вот так…–он гладит его щеку и замечает, с какой верой он прижался к его руке, будто к спасению. Верит ему? Чувствует его положительные намерения? Это поведение заставляет сердце Деворака затрепетать, но черт, что это такое?! Почему он чувствует все это к какой то шлюхе? К черту, вылечит мальчонку и уйдет от него. Он заставляет его лечь на спину, кладет руку на живот и начинает произносить некие слова на древнем эльфийском языке. Именно Амадоер дал ему основы магической медицины и так как Джулиан по профессии был врачом, ему давалось это с лёгкостью. Перевернув того на живот, он вновь продолжил процедуру, но уже положив руку на поясницу. Алонсий чуял облегчение, приятную завершающую нотку и временную свободу на душе. Он вздохнул, приоткрыл уста и от слез его остались лишь влажные дорожки на щеках. — Мне лучше… Я чувствую себя хорошо. Спасибо вам. — Не нужно на «вы». Ты буквально минуту назад со злобой говорил «ты, ты!». Неужели никто не жалел тебя до меня? Парень замялся, а затем с грустью произнес. — Некому жалеть. Мир так жесток, что никто не понимает, что ты тоже живое существо и тебе может быть больно… Ты первый, кто это понял и остановился. Боюсь, мне придется это терпеть еще долго. Мне страшно умирать, но я готов… — По твоим словам я уже догадываюсь, как ты попал сюда. Тебя продали, украли, или?.. — Вырезали всех родных и забрали меня с сестрой, но она умерла по пути. А я оказался здесь, в этом проклятом месте и сейчас ужасно завидую мертвым! Сердце болезненно сжималось в груди и Деворак вновь потянул к нему руку, касаясь его макушки головы. — Ты пытался сбежать, но не вышло, так ведь? Юноша кивнул, а после с надеждой глянул на мужчину, но услышанные слова заставили его помрачнеть и погрустнеть. — Знаешь, может, это лучшее, что могло случиться с тобой. Был бы ты сейчас слугой и выполнял грязную работу, а может и того хуже — стал бы лабораторной крысой. Деворак вдруг помолчал, обдумывая сказанное. Кого он защищал? Своего давнего друга, который так поступил с мальчишкой? Таких молодых существ, у которых была разбита жизнь и судьба — много, этот драконид ни первый, ни последний. Он мог уйти и забыть этот день, но он представил на момент: а если бы Ньют оказался на месте этого парня? Что если бы он так же страдал и какой-то негодяй ему говорил «Ну, могло быть и хуже, радуйся что хотя бы так!» — Сколько тебе лет? Ты выглядишь молодо… — По общим меркам большинства существ — 16, а по драконьим 103. Общий возраст — довольно странное понятие, которое каким-то образом вписалось в народные домыслы. Это не человеческая метка, ни какого нибудь другого представителя расы, но она существовала. Алонсий вдруг с интересом глянул на собеседника. С интересом, и с малым страхом. — А тебе сколько? Ты тоже выглядишь достаточно молодо. — Не знаю, сколько по общим меркам, но мне несколько тысяч лет. Я рождён после катаклизма. Кстати о драконах. Ты тот, о ком я думаю? Парень приоткрыл уста в немом интересе, услышав возраст, а после кивнул и закрыл лицо руками. — Нас и так мало, а охотники за головами ведут на нас облаву. — Знаком с этим, к сожалению. Ты мне не сказал свое имя.–блуждали эти оба в разных потоках информации. Алонсий боялся, а Джулиан не знал, как заговорить, ибо буквально несколько минут назад был готов разодрать мальчишку, а теперь они мило беседуют. Странно все это, очень странно. — Алонсий Фольстен. — Джулиан Деворак. — Зачем тебе мое имя? Завтра ты уже меня забудешь, а после завтра меня может не стать… — Завтра я приду к тебе, а послезавтра спасу. Эти слова вызвали у Алонсия мелкую дрожь. Губы его приоткрылись, брови изогнулись и выглядил он жалостливо, будто искал обман в его словах. Джулиан неожиданно обвил его ладони и крепко сжал их, пытаясь воодушевить драконида. — Прости меня за причиненную боль. –мысленно он кричал на себя, ибо его действия были спонтаны, необдуманы. Он даже не понимал, что делает, почему этот мальчишка так влияет на него? Алонсий впервые улыбнулся за такой большой промежуток времени. — Ты излечил меня, как за такое на простить? И все же, какой он был наивный. Ведь на месте Джулиана мог быть другой мужчина, который бы обманул юнца, дал ему ложные надежды, что бы поиграться над чувствами. Деворак привстал с кровати, не отпуская рук Алонсия, а тот в свою очередь поднялся следом и только сейчас альфа понял, какой же этот юноша миниатюрный. Вернее, есть один товарищ, с которым можно было сравнивать. Но все же, это представители разных рас и Ньют будет вообще карликом, а вот Алонсий… Его тонкие пальчики, узкие плечи, округлые бедра, впалый живот, все было таким соблазнительно красивым. У Алонсия имелись тонкие драконьи рога, чешуя золотого цвета на выступах локтей и коленок, все те же светящиеся узоры вдоль тела. Они ещё долго вглядывались друг другу в глаза, уже не обращая внимания на обнажённость своих тел. Хотя, это так казалось, ибо прийдя в себя, Алонсий неожиданно повернулся спиной, взмахнул чешуйчатым небольшим хвостом и закрылся руками, будто час назад ничего не было и Деворак не втрахивал его в мягкую поверхность постели. — Мне пора.–проговорил почти шепотом мужчина, взял в охапку одежду с пола и вновь глянул в спину Алонсия, который взял шёлковое одеяльце, укутался в него и после подошёл ближе к мужчине. — Я давно не ощущал расслабления. Такого расслабления, когда тебя не пытаются унизить… Ты поговорил со мной, мне стало лучше, спасибо. Даже если ты соврал и больше я тебя не увижу, все равно спасибо. — Я держу свое слово. Вот увидишь. Завтра приду к тебе. Понял? –разозлился рыжик от этих слов, от чего Алонсий мило улыбнулся, встал на носочки и поцеловал его в кончик носа. — Тогда буду ждать, Джулиан. — До встречи, Алонсий. *** Ньют чувствовал себя отвратно. Так хреново ему ещё никогда не было, другим словом не назовешь такое состояние, когда тебя выкручивает наизнанку, а от эротических желаний, что были у него в юном возрасте, ничего не осталось. Хотелось вспороть себе низ брюха, в надежде что хоть это уймет его боль и мучения прекратятся. Он никого к себе не впускал, а когда в дверь стучался его верный друг и товарищ, он кричал как истеричка «Пошли к черту, дайте отдохнуть!» Агвид был не лучше. Хождение к проституткам, кажется, прекратится навсегда. Он пытался ещё не следующий день прийти туда, взять уже в объятия женщину, но та его взбесила, что он выпустил внутреннего волка наружу и чуть не загрыз бедняжку прямо в постели. Что-то не давало ему совершать эти дела. Наверное, на пару с совестью работал ещё неизведанный инстинкт, из-за которого влечение было только к одному Ньюту. Пока они находились в гавани из-за дурного состояния капитана, Джулиан не терял времени. На следующий день, ранним утром, он пришел в бордель, да не с пустыми руками. — Что, понравилось? А я о чем говорил! Это моя золотая жила! От слов Дженкинса вампира передёрнуло. Он ощутил отвращение и гнев, но быстро подавил эти чувства. — Да, очень. Хочу вновь к нему.– и он протягивает оплату, как и вчера, от чего глаза сутенера округляются. — Э-э-э, неее, так не пойдет. Вчера я дал опробовать, а сегодня уже полная сумма. Деворак вздохнул, но от жадности этого еврея не уйти. Он докладывает остальные деньги и ему не жалко их, так как этот мальчишка даже этих денег не стоил. Он казался бесценным. За ночь, проведенную на корабле после произошедшего, Деворак вдруг понял — он заинтересован в дракониде и желает новой встречи. Тихий стук в дверь и омега вскакивает после долгого сна, сжимает подушки в руках и напугано смотрит на дверь. Неужели опять?.. Но в комнату входит тот самый рыжий мужчина с острыми клыками, которого он мысленно прозвал «рыжик» или «зубатка». — Джулиан! –вскакивает он с постели и бежит к нему, тут же прижимаясь к груди, будто он его давний друг. Альфа улыбается, обнимает того и легонько проводит вдоль распущенных шелковых волос. — Я же сказал, что держу слово. Кстати, я не с пустыми руками.–стаскивая рюкзак, он с важным видом посмотрел на заинтересованную пассию, тут же доставая из сумки несколько странных коробочек. В первой оказалась рубашка с вышивкой, лёгкие бриджи и кушак. Глазки омеги сияют, и он восклицает. — Я так давно не видел нормальной одежды! Какая же она красивая… Нас заставляют носить прозрачное белье и прочие неприятные вещицы, которые закрывают лишь 10% твоего тела. Ой, Джулиан, это же наверное так дорого! И…и пришел ты сюда тоже, наверное, заплатив деньги этому паскуднику! — Не волнуйся по этому поводу. У меня достаточно денег, что бы я мог приходить к тебе хоть каждый день. А я бы приходил к тебе. Алонсий краснеет, прикрывается ладошками и опускает глазки. От этой невинности Деворак готов был выть как Агвид на луну. Слишком мило выглядело это со стороны юноши. — Примерь. И вот ещё, держи. Я знаю, что сладкое вам не дают, но омежки еще те сладкоежки. Алонсий открывает коробочку и видит шоколадные конфеты. Его любимые, будто тот знал о его вкусах. Но если быть более правдивым, то эту коробку он забрал у Ньюта, которому сейчас все равно не до них. Агвид купит ему, всегда балует его, так что не многое Моранж потеряет. — Джулиан, спасибо! Я так давно не пробовал их…–и он берет одну конфетку, откусывает острыми зубками кусочек, подкладывая тающий шоколад под язычок. Он довольно мычит, закатывает глаза, а после берет вторую конфету и протягивает ее к устам альфы. — Попробуй! Джулиан, тебе понравится. — Я больше по крови. Ну знаешь там, исключительно высшего сорта, благородных существ, а сладости… Ну ладно, давай.–и он берет губами с рук Алонсия конфету, ощущая достаточно приятный вкус молочного шоколада. Больше всего ему сейчас нравился не привкус конфеты, а этот молодой драконид напротив, что улыбается и как дитя радуется происходящему. Два часа, оказалось, было катастрофически мало для них. Эти оба нашли много общего. Оказывается, Алонсий был образованным, умел читать, писать, считать, но его больше всего привлекала поэзия. Джулиан был удивлен, когда зачитывал стихи молодого поэта. — У тебя талант, Алонсий! — Такие таланты заканчивают свою жизнь в этом месте, а все из-за массовых предрассудков. Никто не посмотрит на твою душу, на твои знания, ты просто…омега, ходячая сука для плотских утех. Джулиан с досадой свёл брови к переносице, вспоминая слова Ньюта, который сквозь пелену мучений от настигшей течки говорил ему: «Если они узнают, мне не поздоровится. Я омега, я должен был умереть при рождении, но обязан мучаться и вести скрытный образ жизни, потому что мать сохранила мне жизнь, а отец бросил.» Женщины более были сострадательны, особенно матери, которые порой жертвовали своими жизнями, дабы защитить младенца от разгневанного мужа. — Как к тебе относились родители? — Отлично. Мама, папа, сестра, они любили меня, а я любил их. Но пришли имперские войска и разорили нашу деревню. Они что-то искали, убивали тех, кто вызывал хоть малейшие подозрения. Говорят, искали какой-то меч. Наверное, он стоит дороже, чем души тысячи невинных и жестоко убитых. Деворак оживился, услышав весть о странном мече. — Что за меч? Его нашли в конечном итоге? — Да. Клинок, рассекающий всех и вся. Какую роль он играл, я не знаю… — А я, кажется, догадываюсь. Меч демонологов, так? — Я не знаю, Джулиан. Правда не знаю. Но они нашли его. — Значит теперь будут искать нас…–осознание пришло само собой, он с досадой закрыл глаза.–а капитан сейчас болен, он не сможет вывести нас из западни, как и его заместитель. — Ты так и не рассказал о своей работе. — Я врачеватель и картограф на корабле «Заря». — Ты знаешь его? Ты знаешь самого Ньютона Моранжа? Джулиан усмехнулся. Неудивительно, что Ньют обрёл такую славу. Его имя слышали даже на отдаленных планетах. Одни желали встречи с ним, другие ненавидели, третьи относились нейтрально, но желали увидеть хоть глазом представителя людской расы. — Да, ещё тот занудный балбес. — Ты так отзываешься о герое войны… Это ведь он смог оттеснить имперские войска от солнечного колодца — могущественного магического источника, из которого колдуны, волшебники и прочие маги черпают свои силы? Я слышал о множествах его подвигах. Это неверотяный человек.–мечтательно рассказывал мальчишка, будто был слепо влюблен в того. Вампир неловко откашлялся. — Альфа самец, любимец женщин, угу? Омега вдруг покраснел и произнес. — Ну, говорят он красивый… Я не видел. — А ещё он омега. — Что?! Ты шутишь… Как же он тогда?.. — Вот так. Он стремился, боролся и в конечном итоге смог. Я надеюсь, что он откроется миру и докажет таким как ты, что все возможно. Я думаю, это вдохновит многих из вас. — Он уже вдохновил меня. Джулиан, ты позакомишь меня с ним? — Да, только не говори о том, что знаешь о нем. Он расстроится. — Он боится быть раскрытым. — Ты правильно понял, милый. Оба неожиданно подпрыгнули от пронзительного удара в дверь. — Деворак, время вышло, пшел оттуда! Мужчина нахмурился, тяжело вздохнул, закатил глаза. Уходить совсем не хотелось и не потому, что он заинтересован юношей, а потому что он сойдёт с ума от того, что вечером к нему явится какой-нибудь извращенец, жаждущий наслаждений. Он нехотя принялся вставать, но Алонсий аккуратно схватил его за плечо и заглянул в алые глаза. — Ты придёшь завтра? Джулиан, скажи что придёшь… — Конечно приду. –обхвтив ладошку парня, он нежно улыбнулся и погладил его щеку. Между ними явно творилась некая химия. *** Состояние Ньюта улучшалось и когда все закончилось, он впервые смог за этот месяц принять совет, который у них проходил в команде. Чаще всего они обсуждали результаты и дальнейшие действия, насущные проблемы и планы. — Я приношу извинения за свою внеплановую болезнь. Отстали от графика, моя вина. — Все нормально, главное что вы в порядке.–с улыбкой произнесла Фрейя, помощница кока. Отношения внутри команды были товарищескими, каждый относился с пониманием к той или иной проблеме. — И так, осталось найти последний фрагмент. Пока из всей информации известно, что он находится в краях солнечной звёзды, но так ли это, точно мы не знаем. Картограф, что вы нам скажете? Джулиан? Деворак стоял в углу, прикрыв глаза и мечтательно улыбаясь в кулак. Он даже не услышал обращения к нему. — Деворак! Очнись! –схватил его оборотень за плечо и потряс со всех сил. Если бы он был тряпичной куклой, голова от такой тряски слетела бы в два счета. Мечты улетучились и он глянул на Ньютона. — Ваши педположения не совсем верны, так как есть вероятность, что меч находится не в краях солнечной звёзды, а на планете Плутарха, где проживает раса драконидов. Вернее, находился... — Откуда такая информация? Демонологи вели войну с драконидами, так как те являлись защитниками всего инопланетного. Неужели бы они стали прятать свою святыню на земле врага? И что значит "находился"? Агвид, что ты думаешь? — Идиотизм. Кто тебе это сказал? –оборотень сложил руки на груди в знак непонимания. Джулиан неловко почесал затылок, как то отвёл взгляд в бок и Ньютон заметил — такое выражение эмоций для бушующего лиса в новинку. — Не важно, но эта версия звучит более правдоподобно. Ее бы я хотел рассказать Ньюту наедине. Извините, господа, это личное. Ньютон удивился, потеряв дар речи. Джулиан смущался как девка навыданье, просил отдельного разговора, не в присутствии команды. Что бы это могло значить? — Хорошо, Джулиан. Ну что ж, господа, ваши предложения? Разговор зашёл в другое русло и только Деворак не участвовал в нем, все так же продолжая стоять отстранено. На его лице появлялось то сомнение, то уверенность. Терзали его разного рода мысли и Ньют гадал, что же могло произойти с бунтарем Джулианом. — Спасибо, что пришел.–с улыбкой кивнул Джулиан, когда Ньют пришел вечером в специально отведённую таверну для разговоров. — Что-то случилось? –с волнением спросил Ньют. Он переносил страдания и мучения своего коллектива так, будто это были его проблемы. Настоящий капитан, который несёт груз ответственности за своих боевых братьев и сестер. — Нет, хотя да… Не знаю. Только прошу, выслушай до конца меня. Мужчина начал свой долгий рассказ с самого начала, предпочитая опустить те моменты, когда с ним в бордель шел Агвид. Ньют внимательно слушал, иногда открывая уста, изредко улыбаясь, краснея будто прочувствовал все на своей шкуре, а после сложил голову на руки и загадочно улыбнулся. Деворак боялся такого выражения лица от омеги, но дальнейшие его слова очень удивили мужчину. — Кажется, мой милый друг, ты влюбился в этого юношу. С такой теплотой ты рассказываешь о нем. Это так мило, Джулиан! Вампир считал, что парень отсеет всю информацию связанную с мальчишкой из борделя, да начнет расспрашивать об артефакте, но нет же, все было иначе! Он безумно рад, что парень отозвался на его сердечные мучения. — Да, не знаю как быть… Мы же не скоро уходим из гавани? — Я уже даже не знаю. Так не хочется разлучать вас с ним. Ты пойдешь к нему сегодня? — Да. Хочу обсудить кое что с его хозяином. Смогу ли я выкупить его, как думаешь? Ньютон неожиданно загорелся как свечка. — Точно! Ты мог бы его забрать оттуда! Я помогу с деньгами, если нужно. Мы все поможем, крошка Джу. — О-о-о, ну не называй меня так, Ньюти. — Ах ты!.. Ответное нападение, да? –усмехнулся парень, ужасно радуясь, что хотя бы у кого то в этой жизни складывалось успешно на личном фронте. *** Вооружившись душистым букетом роз, золотой цепочкой с кулоном, которую отдал Ньют, да бутылкой легкого вина, альфа решил провести этот вечер с Алонсием в более романтичной обстановке. Вывести его в приличное заведение не получится — не выпустят, но хотя бы так он мог порадовать омежку и устроить ему незабываемый вечер. Заявившись к входу в царство любви, он ещё раз вздохнул, обдумывая каждый волнительный шаг, а после прошел во внутрь. Встретил его Дженкинс, который тут же захлебнулся собственной слюной. — Джулиан?!.. Ты уже пришел? А к-как же вечер? Вампир после первой ночи с омегой платил каждый день старому негодяю, лишь бы к юноше никто не заходил. Он был уверен, что старый друг не обманет его и будет честен с ним. Сегодня Деворак планировал прийти ближе к восьми вечера, а явился в пять. — Я решил раньше прийти. Все равно эти часы мои, я их оплатил, имею право. — Тебе нельзя туда! Нет, то есть… Не хочешь пообщаться с старым другом? –вдруг улыбнулся тот, но не так уверенно, как обычно. — Что с ним? –освободив одну руку от букета, он резко схватил за воротник дряхлую саламандру, притягивая его к себе.–в чем дело? Неужели… Тварь! –он отбросил одной рукой Дженкинса и что было сил рванул на верхние этажи в комнату Алонсия. Дженкинс завизжал и рванул следом, изредко спотыкаясь от своей неловкости. Вломившись в комнату, вампир обомлел, раскрыв растерянно уста. Алонсий, его милый Алонсий тяжко дышал, кричал, дёргался, пытался вырываться из-под грузного тела, но здоровый мужчина вбивался в вздрагивающее тельце. Глаза вампира налились кровью, будто перед ним помахали красной тряпкой, словно перед быком на арене. Отбросив букет, он рванул на насильника, сбил его с постели и набросился с кулаками. Возбуждённый самец не сразу понял происходящее, а как пришел в себя, попытался отбиваться, но Деворак, который был явно поменьше соперника, находился на такой стадии гнева, когда остановить мог лишь точный удар в голову. Вынув бутылку из-за пазухи, он метнул ее в голову насильника, заставляя того болезненно завыть. Сюда сбежались испуганные проститутки и их хозяин, который с трудом пролез через толпу грязных девок. — Деворак, мать твою на кукан, что ты творишь?! — Ах ты упырь! Я же платил тебе, а ты решил сорвать двойной куш?! Ненавижу… Ненавижу мразь! –и он рванул в сторону «дружка», как вдруг путь перегородил один из амбалов — охранников борделя, ударяя с кулака точно в темечко, заставляя рыжего борца упасть на пол в мягкие подушки, что были разбросаны по комнате. Алонсий тихонько вскрикнул, ещё сильнее заплакал, сквозь нанесённую боль и увечья привстал, прикрываясь руками и медленно опустился на колени перед вампиром. — Ух негодяй, ух подлец! –визжал Дженкинс, прыгая вокруг Деворака, наставляя кулаки, будто сейчас набросится на тело. Выглядело так, будто шакал пытался доказать свою силу мёртвому льву.–а ты, дрянь малолетняя, видишь его последний раз. Понял меня? Придумали они тут значит, брачные игрища устраивать. Идём, ребята…–поднял он глаза на девушек, что с интересом смотрели на происходящее.–а вы что встали? Быстро по комнатам, гарпии! Все утихло, дверь закрылась и они остались одни. Насильник прийдя в себя ушел вместе с Дженкинсом и тот, как и обещал, оставил на ночь альфу, пока он не прийдёт в себя. Алонсий чувствовал себя виноватым за нанесенные увечья Джулиану, за его душевное состояние и эмоций, которые пришлось испытать вампиру. А сердце трепетало в груди от любви к этому мужчине, что так смело стремился его защитить. До самого утра юноша просидел без движения, боясь потревожить возлюбленного. Когда же тот открыл глаза, Алонсий ласково улыбнулся и погладил его по щеке. — Здравствуй, милый… — Алонсий…–потянулся он рукой к его щеке, после чего резко открыл глаза и встал.– Ты в порядке? Где болит? Где этот нахал?! — Джулиан, все хорошо. Ты же рядом со мной. Эти слова заставили альфу успокоиться и он неожиданно резко обнял за талию юношу, прижимаясь головой к его груди. — Я заберу тебя. Я обещаю, что больше никто не посмеет коснуться тебя. Только я смогу, понимаешь? Алонсий нежно улыбнулся и кивнул. — Понимаю, Джулиан. Все прекрасно понимаю. Взгляды уже выражали это некое признание в любви и услышав зашифрованное, якобы «Да», Деворак потеплел где-то в глубине души и прикрыл глаза. Долго сидеть не пришлось — за ним пришли. Амбалы тянули виновника вечерней суеты прочь отсюда, а встретившись взглядом с Дженкинсом, Деворак вдруг рванул к нему, от чего сутенёр подпрыгнул на месте, зажмурился, но услышав слова о «выкупе», оживился. — Что-что ты хочешь? Ну-ка, ну-ка, я не расслышал! — Выкупить Алонсия. Ты изувечил его, с каждым разом он теряет уникальность, сам понимаешь почему. Отдай его мне. Какова твоя цена? Глаза сутенера жадно заблестели, забегали в разные стороны. — Он уникален, все равно популярен у мужчин, особенно постарше и побольше. Деворак недовольно скривился. Этот старый хрыщ специально действовал ему на нервы, что-бы он ревновал, злился и нервничал. — Цена вопроса, говори. Я готов буду… — Пол миллиона золотыми! –крикнул Дженкинс, заставляя Деворака задохнуться от такой наглости. — Пол миллиона?! Где я возьму? Мне придется своей жопой торговать, что-бы выкупить его? Ты в своем уме? Кретин хренов! — Попрошу не хамить.–усмехнулся Дженкинс, указывая на амбалов по краям зала.–он разве не столько стоит? Тебе жалко, да? Поверь, он принес бы больше достаток, нежели эти пол миллиона, которые ты мне отдашь, если захочешь конечно. Вампир побагровел от злости и рыкнул сквозь сжатые зубы. — Я найду деньги. А пока, только попробуй кого-нибудь впустить в его постель. — Ладно, так и быть, мой царский дар тебе. Никто не тронет его, до сегодняшнего вечера. — Сукин сын… — Чем трепаться по долгу, шел бы искать денюжки. *** Агвид истерично заливался смехом, будто все происходящее было шуткой. — Серьезно? Мальчик легко поведения? Ты смотри, а то с таким женихом и подцепить что-то можно. Ньютон резко дал ему подзатыльник и схватил за пушистое ухо, потянув к себе вниз. — Хватит! Ты бы посочувствовал ему! Где мы возьмём такую сумму? Надо думать, а не смеяться над чужой проблемой.–отпустив воргена, Ньют подошёл со спины к Джулиану, который стоял напротив окна каюты и еле сдерживал свои эмоции. — Джулиан, как ты?.. — Хреново. Очень и очень хреново, а ещё эта проклятая тварь рядом веселится. — Эй, язык то держи за зубами! Ты между прочем был капитаном пиратов. Великим и могучим, и что теперь? Где твои идеи? Ты серьезно готов платить содержателю борделя за какого-то мальчишку? — Заткнись! Заткнись, погань несчастная! –завыл Деворак и бросился на воргена от того, в каком тоне он говорил о его юноше. Вовремя встал на пути Ньют. — Что ты тогда предлагаешь? Если так, предлагай идеи. — Пачкать руки, особенно в крови, никогда не поздно, –оскалом улыбнулся ворген.–а именно, вырвем из-под носа его шлюшонка. Если будет облава, будем отстреливаться. За то таким образом дело будет в шляпе. И пол ляма с нами, и мальчишка, и у тебя появится навык по убийству негодяев. — За шлюшонка ты ответишь! — Так, Джулиан, хватит. А ты, Агвид, не смей так называть Алонсия. Не от лучшей жизни он попал туда, пойми же это…–с досадой произнес Моранж. Ведь если бы не мама, страдать бы ему так же, как и этому юноше. Некоторые матери сами отдавали за последнюю корку хлеба своих юных сыновей в эти злачные места. Когда их семье было трудно, Элизабет не пошла на поводу у многих крикливых подруг, которые советовали ей отдать его в бордель. Были и такие дела. — Жертвовать командой мы не будем…–от слов Ньюта Джулиан поник.–но втроём мы справимся. А это уже было интереснее. Вампир оживился и взглянул на омегу, привстал и аккуратно обнял, прижимаясь к нему плотнее. — Ньют, с твоей светлой душой даже самые темные пути будут сиять ярче солнца. Спасибо, огромное тебе спасибо за все. — Когда сделаем это, тогда и скажешь спасибо.–тепло улыбнулся он и кивнул Девораку. От этих объятий Йонсен завистливо хмыкнул и молча вышел. Теперь оставалось придумать план освобождения юной души из грязного рабства. *** Алонсий лежал в постели и готовился ко сну. К счастью, сегодня никто не приходил из жаждущих получить продажную любовь. Правда, он ждал совсем другого, а именно Деворака. Мысли были так забиты о нем, что уже мерещилось, будто сквозь оконную решетку виднеется лицо возлюбленного. Затем оно сменилось чем-то более странным. Огромная волчья морда с сияющими голубыми глазами. Привстав на локти, он сузил глаза и вгляделся, ожидая скорейшего исчезновения ведения. Мерещится же всякое в последнее время… Или этот силуэт реален? Звук удара за пределами комнаты где-то на улице, волк вместе с решеткой отлетает от окна, которое тут же разбивается и в него вскакивает тонкая фигура, облаченная в пальто с капюшоном. Поначалу казалось, будто это женская фигура, слишком уж изящная и гибкая, но приглядевшись, он увидел некую угловатость тела. Стянутый капюшон и сомнений не осталось — юноша омега. Чаще всего между ними существовала некая связь, брат брата видел издалека и не трудно было догадаться омеге, что перед ним находится его собрат по несчастью. — Здравствуй, я Ньют, возможно тебе рассказывали обо мне, но это сейчас не так важно. Я принес тебе теплую одежду, вечера нынче холодные, поэтому одевайся быстренько и я заберу тебя. — Вы? Это вы, Ньют… Джулиан пришел за мной.–он прикрыл глаза, сдерживая слезы радости. Наконец-то он покинет это унизительное место. — Алонсий, быстро одевайся. Наш ждёт Агвид, мой советник, Джулиану досталась более серьезная работа, поэтому вы встретитесь уже на корабле, ладно? Алонсий ещё находился в некой прострации. Он одевался быстро, все ещё не мог поверить в то, что ему невероятно повезло. Но рано было радоваться. Внизу их ждал Агвид, который в любой момент был готов поймать пленника. Раздался тихий писк, Ньют толкнул Алонсия и тот приземлился в руки оборотня. — Хм, так вот из-за кого столько шумов и криков было со стороны Джулиана.–он аккуратно опустил на ноги юношу и поднял морду вверх, ожидая прыжка Ньюта. Он в свою очередь решил выпендриться и классно спуститься на верёвке, но та оборвалась и он очутился в руках Агвида. — Я же говорил, что ничего не выйдет, а ты не верил мне. Ньют весь сжался в руках мужчины, тут же фыркнув и дёрнув ножкой. — Понял я, понял. Убей меня уже, Господи. Опустишь, а? — И не подумаю, упрямый олень. Все бы ничего, если бы не ставки этой парочки на право освобождать комнату для омеги. Кажется теперь Ньют останется без каюты, поэтому ворген победно выл в душе, ибо теперь сможет предложить парню переночевать у него. Осталось только скрыть факты о надрезах на веревке, которые ворген тщательно оставлял перед тем, как юноша взял ее из арсенала. Опустив все-таки на землю капитана, ворген указал на кварталы и кивнул, получив в ответ кивок со стороны Ньюта. Взяв за руку Алонсия, парень пошагал с ним скорее прочь, ибо альфы остались обороняться, а они уходили в сторону корабля. Сейчас начнется погоня, но предотвратить ее должен как раз таки Джулиан. Отплатит за содеянное на острове изгнанников. Все было продумано до деталей. То, что они якобы ушли тихо, было на самом деле громко. Сюда уже выбрались головорезы Дженкинса. Одна часть направлялась к борделю, другая в порт по следам Моранжа. Работа Агвида заключалась в том, что бы запутать следы и в случае чего, применить оружие к негодяям. Джулиан работал подрывников, ибо в гавани Боралуса находились корабли Дженкинса. Затащив на корабль Алонсия, капитан отдал приказ идти вдоль берега аллода, что бы с севера подхватить одного пассажира, а затем другого. Правда, Агвид прибыл раньше и заставил испуганно дернуться Ньюта. — Какого ты успел сожрать?.. Вся морда оборотня была в крови, что не могло не привлечь внимания. — Не важно, Ньют. Ты в этом не участвовал, избежал этого, поэтому не ной. Настоящие мужчины разбираются с проблемами именно так. Дипломатия не всегда есть выход. — Опять ведёшь к тому, что я слабый?! Эти оба вновь затеяли ссору. Опять конфликт и они могли пропустить Джулиана, за которым уже шли на север. — Ньют, Агвид, пожалуйста, успокойтесь! Мой Джулиан, где он? –жалостно крикнул Алонсий. Несчастный крик заставил этих обоих отвести конфликт на второй план. Сейчас их целью было найти Деворака. Вдали показался он, бегущий от толпы вооружённых бойцов Дженкинса. До отхода корабля от края оставалось мгновение, но он смог перепрыгнуть и допрыгнуть до бортика, цепляясь руками за него. Забраться на палубу ему помогли матросы, остальные же принялись отстреливаться от головорезов, пока корабль отходил на безопасное расстояние от берега. Операция по спасению Алонсия прошла слишком удачно и без потерь. Давно такого не было и хотелось бы верить, что это потом не обернётся для них горем. Первым делом Джулиан рванул к Алонсию, крепко обнял его за талию, прижимая его головушку к своей груди. Омега тихонько всхлипывала от радости, все так же нежно обнимая за шею любимого. Матросы, высший состав и капитан с замом наблюдали за этим воссоединием. Кто-то улыбался, а кто-то смущался, к примеру все те же юнги, для которых отношения были запретным плодом. К вечеру, когда корабль уже бороздил в открытом астрале, возлюбленные уединились в нижнем зале, желая хоть немного насладиться одиночеством. — Теперь все будет по другому, Алонсий. — И впрямь. Неужели удача улыбнулась мне, раз я смог встретить тебя? — Она улыбнулась мне. — Тебя не смущает мое прошлое? — Ни сколько. Это была не твоя воля, поэтому вины здесь нет. — Я не мешаю? Можно войти? –раздался лёгкий стук в дверь, а после сюда заглянул Моранж. — Да, конечно, заходи.–кивнул Джулиан, не выпуская из рук омегу. — Я ненадолго. Хотел лишь сказать, что я освободил вам каюту. Не думаю, что Алонсию будет комфортно спать в общих кубриках. — Не стоит, что ты…–скромно завопил омежка, сияя золотыми глазами. — Я уже все решил. Отдыхайте у меня. А теперь, я ухожу.–улыбнулся он и удалился из зала. — Джулиан, почему никто не реагирует на него так, как на меня при появлении? Неужели… — Никто не знает о его сущности. Даже тот, кого он любит всем сердцем. — Тот высокий мужчина оборотень, да? Они так прекрасно смотрятся вместе и мне кажется, что ему тоже небезразличен Ньют. — Ты прав. Но повезло им обоим куда меньше, нежели нам.