Засыпай, на руках у меня засыпай, Засыпай под пенье дождя Далеко, там где небо кончается край Ты найдешь потерянный рай Ария — Потерянный рай
Азирафель стоял перед окном, задумчиво глядя на заволоченный туманом Лондон. Столько времени прошло с того момента, как он опустил свои крылья в воду, и адская скверна расползлась по ней, проникая в чужие дома и отравляя людские души? Ангел был абсолютно готов к тому, что убьет добрую половину жителей своим подлым поступком. Еще бы, ведь адская скверна — яд для простых смертных. Он окунал крылья в озеро с мыслью, что безвозвратно станет убийцей, но готов был пойти на этот шаг — попасть в ад ради Кроули. Ради своего несчастного демона. Ангел не знал, что яд на самом деле не убьет этих людей, а лишь отравит их души грехами. Такими, из-за которых они неизбежно попадут в ад, не имея права на суд и выбор. Всадник намеренно не сообщил ему об этом, желая, чтобы решение ангела шло от самого сердца. И эти добровольность и самоотверженность спасли Азирафеля от моментального падения. Именно так ангел смог отравить грехом добрых девять сотен душ и не попасть при этом в ад. Загрязнение лично убедил Вельзевул в том, что, несмотря на демонический облик, в душе ангел поистине безгрешен. Княгине по большей части было плевать на ангела, к тому же так и не падшего, но Хастур доконал ее настолько, что пришлось послать его на землю, чтобы тот перестал постоянно ныть под ее ухом, словно назойливая муха. Вельзевул решила, что если Азирафель и в самом деле безгрешен и уйдет от них даже в этот раз, то, пожалуй, ад сможет забыть о нем. И ангел ее не разочаровал. Вельзевул даже не удивилась тому, что Азирафель выбрал спасение Кроули. Она уже давно поняла, что ничто не заставит его отступиться. Даже если он был готов согрешить, ангел делал это настолько… благородно, что, казалось, еще больше отдалялся от ада. Хастур все продолжал гудеть о том, что нужно хотя бы проучить предателя Кроули. Вельзевул так не считала. Во-первых, Кроули официально не числился предателем, все еще оставаясь демоном, а его белые перья не говорили ровным счетом ни о чем. Пока об этом вообще знали лишь она и Хастур (который оказался настолько дотошным до Кроули, что даже как-то умудрился вообще выяснить, что у того осветлились крылья). А во-вторых, демонесса уже не считала дар от ангела… таким уж позорным для демона. Если очень сильно задуматься и немного перевернуть факты… То всегда можно сказать, что демон просто оказался настолько хитер, что даже ангела умудрился заставить себе помочь. Подобное делало демона лишь… презентабельнее. Да, это свойство демонов — изворачивать любой факт в свою пользу. И Вельзевул владела этим в совершенстве. Она забила на Кроули и его пернатого дружка. Не такими уж и важными они были персонами, чтобы так заморачиваться. Не так страшны были их неправильные по мнению обеих сторон отношения. Что плохого в том, чтобы демону… испытывать… теплые чувства к ангелу? А еще, когда тебя о чем-то лично просит всадник, весьма… тяжело отказать ему в просьбе. — Согласись, княгиня, — произнес в тот день Загрязнение задумчивым тоном, глядя на нее своим пронизывающим душу взглядом, — в мире так мало тех, кто готов искренне пожертвовать собой ради другого. Стоят ли они того, чтобы уничтожать их? Поэтому нытье Хастура никак не превосходило все остальные факторы, и Вельзевул пришлось хорошенько загрузить своего подчиненного работой. В конце концов, больше тысячи душ за такой короткий срок делали ее отдел одним из лучших, повышая статистику ада. Да, однозначно, Азирафель и Кроули заслуживали хоть какой-то благодарности со стороны княгини. Лондон прогнивал сам по себе без любого стороннего вмешательства, становясь настолько похожим на ад, что если бы Азирафель побывал там хоть раз, то не нашел бы никаких отличий. Разве что жители Британии были гнилыми лишь внутри, в то время как демоны разлагались еще и снаружи. Азирафель уже давно был разочарован в жителях этого серого города, но даже в этом случае не желал им зла и искренне сожалел о том, что натворил. Пусть жизнь Кроули и стоила тысячи невинных душ, но в сердце ангела от этого разрасталась глубокая тоска. Как же оказалось неправильно желать забрать боль своего друга, облегчить участь демона. Ценой собственной жизни и сущности. Отказа от небес. Потери собственного рая. Оказывается, если желания сбываются, они могут серьезно навредить. Особенно, если пытаться жертвовать собой и не думать при этом о себе. Азирафель всецело осознал собственную ошибку. Просто ведь он по сущности своей был ангелом — существом, которое должно было сопереживать и спасать несмотря ни на что, даже на собственное бытие. Находясь даже при смерти. Стоило только ему перестать думать о том, что он лично готов сделать для Кроули что угодно, спасти его ценой собственной жизни, и просто… пожелать своему другу спасения. Чистого и внезапного спасения. Чуда. Как на собственной душе он почувствовал долгожданный покой, которого не ощущал еще с того дня, как свел с ума королеву Британии. Он жил одной лишь мыслью, что Кроули спасется, что даже демон сможет выбраться из глубин преисподней и заслужить свое право на второй шанс, на искупление. Было тяжело не думать о том, что Азирафель лично может поспособствовать этому, душа так и рвалась помочь. Но ангел каждый раз одергивал себя, напоминая, что это их обоих приведет к гибели. Поэтому думал, хотел, жил одним лишь желанием чудесного спасения Кроули. Покой и в самом деле окутал душу Азирафеля, когда он понял, что достаточно одного лишь искреннего, обоюдного, а главное исключающего самопожертвование желания. Шесть месяцев ангел жил, день за днем искренне веря в то, что у них с Кроули есть шанс на спасение. Как тяжело было верить в хорошее и светлое будущее, когда Азирафель до мельчайших деталей помнил, как князь вспорол Кроули горло, как Гавриил занес над ним меч, как смотрела на них Вельзевул. Вспоминая каждую паническую речь своего друга о том, что выхода нет, и, не дай Сатана, они попадут в ад. В подобной ситуации тяжело было просто… верить, а не впасть в безысходность. Не проникнуться депрессией и паникой. Оставаться оптимистом и продолжать надеяться. Но ангел день за днем глядел в окно своей новой крохотной квартиры на окраине Лондона, вспоминая, что отдал за то, чтобы спасти Кроули. Его книжный магазин покрылся плесенью и гнилью, потому что теперь принадлежал Загрязнению, и, лишь однажды, случайно заметив его вдалеке, Азирафель понял, что больше никогда не сможет ходить в тот район, где раньше жил. Подобная жертва не должна была пропасть зря. Столько всего было вложено в их спасение, что ангел изо всех сил верил в лучшее. В то, что выстрадав столь многое, пережив столько горя и бед, отдав все, что у них было (Азирафель ведь даже отдал собственное место в раю), ангел верил, что все это приведет к счастливому финалу. Целых шесть месяцев прошло, прежде чем Азирафель заметил, что его волосы начали вновь завиваться игривыми кудрями и постепенно стали приобретать прежний радостный светлый оттенок. Бледная, почти серая кожа вновь стала наливаться жизнью, а на щеках заиграл здоровый румянец. Он не видел Кроули полгода. И однажды утром, посмотрев в зеркало, понял, что их искреннее желание в действительности сбылось.***
Кроули тяжело дался этот сложный год. Демон испытал столько терзаний за ангела, что каждую минуту, которую волновался о нем, ему казалось, что вот-вот, и он развоплотится от собственных бесконечных, разъедающих разум переживаний. Все это медленно убивало, лишая всякой радости жизни, заставляя думать лишь об Азирафеле и о том, как спасти его. И это ужасное состояние, невозможность помочь бедному другу заставляли его ненавидеть себя за то, кем он в сущности являлся. Грязным, порочным и нечестивым демоном, который лишь порочил ангела своим присутствием и ничем не мог помочь. И грешным делом это наводило его на мысль, что будь он другим, будь он ангелом, то непременно смог бы помочь Азирафелю справиться с его бедой. Потому что зачем ему был нужен столь ужасный и бесполезный друг? Демон. Дьявольское отродье. Кроули просто был не достоин подобной дружбы. К каким ужасным последствиям привели подобные мысли?! К таким печальным событиям. Ведь гадкий демон довел своего друга до того, что тот упал с небес. Подобные самоуничижительные мысли настолько убивали демона, что его всего скручивало изнутри от осознания, насколько он ужасен. Все это разрывало Кроули на части, медленно губило, отравляя душу. Пока он не рассказал обо всем ангелу, и Азирафель не начал убеждать его в том, что нужно действовать по-другому. Не нужно думать в столь отрицательном ключе. Не нужно никого жалеть, не стоит жертвовать собой, не надо переживать. Нужно быть сильным и верить в собственные силы, а главное перестать ненавидеть себя за то, кем они в сущности являются. Просто принять это и поверить в то, что все будет… хорошо. Кроули боялся даже думать об этом слове. Конечно, в аду из него сделали качественного параноика, который мыслил лишь о том, что демоны должны страдать, что они порочны и не могут делать ничего положительного. Ведь это ад, он не может наводить на правильные мысли. Тяжело было размышлять о том, что сказал ему Азирафель. Перекроить собственный поломанный разум в иную сторону и думать лишь в положительных аспектах. Просто жить и верить, ах, каким же ангел был наивным. Воистину предложение ангела — верить и ждать. Но с другой стороны это оказалось так правильно. Так естественно — просто думать о том, что у них с ангелом есть надежда на спасение. Может ли быть так, что настоящий выход из любой сложнейшей и, казалось бы, нерешаемой проблемы может оказаться таким простым? Грубо говоря, они гонялись то за ведьмой, то за душами, разлучались на добрых полвека. А стоило лишь просто присмотреться друг к другу, поговорить. Узнать о том, чего действительно хочет другой. И понять, что они просто ведут себя неправильно. Как все было просто. Просто желать и верить. Проще простого. Делать то, что демоны боятся делать с момента своего падения просто потому, что им запрещено испытывать хоть какие-то надежды. Их жизнь поломана, полна зла и сплошного наказания. Тяжело верить в то, что все может быть хорошо. Но Кроули должен был верить не для себя. Это было нужно для его ангела. Нет. Не так. Это нужно было для Кроули! Чтобы став сильным и перестав мучиться, он помог ангелу. Не самопожертвование ценой всего, даже собственной жизни и сущности. А взаимопомощь собственными силами. Вот как было нужно. Вот как было правильно. И Кроули верил. Как он мог не верить ради их общего счастливого будущего, узнав, что именно сделал тот ради него, какую сделку и с кем заключил. Азирафель — истинный ангел, которого никакие жестокие козни судьбы так и не смогли сделать демоном. Кроули не мог подвести его, он должен был справиться со своими внутренними страхами. Стать сильным, а потом быть таким же и для ангела. Не встречаться было его идеей. Кроули не знал, почему предложил это, но чувствовал где-то в глубине души, что так будет правильно. Что побыв наедине с собой, каждый из них сможет перебороть внутренних монстров и стать сильнее. И тогда их желания сбудутся. Искреннее желание Кроули спасти своего ангела. Истинная мольба Азирафеля, чтобы его демон выбрался из преисподней. В один прекрасный день Кроули кожей почувствовал, что ад отпустил его. Однажды демон просто ощутил себя… свободным.***
Они встретились на нейтральной территории. В пригороде Лондона, в Ричмонде. Подальше от людей, на небольшом открытом и покрытом зеленью холме, недалеко от леса (Кроули вообще теперь боялся даже подходить к лесам). Погода была в самый раз для прогулки: тепло и сухо, разве что небо было заволочено серыми тучами, и не светило солнце. Стоило Кроули только увидеть Азирафеля после такой долгой и тяжелой разлуки, как у него на миг перестало биться сердце, и он, задержав дыхание, понял — у них получилось. Ангел выглядел как прежде! Его светлые волосы вились задорными кудрями, едва развеваясь на теплом ветру, щеки пылали невинным румянцем, и даже легкая полнота вернулась к нему. Подойдя ближе, демон разглядел, что глаза Азирафеля вновь сияют нежным небесно-голубым оттенком, от чего его взгляд снова казался столь теплым и влюбленным, каким был с момента их первой встречи. Азирафель лучезарно улыбнулся ему, и Кроули заметил, что у того больше нет пугающих его острых клыков. Ангел стал прежним. Демону удалось спасти его одной лишь волей собственного желания. Ну не чудо ли это было? У них было время для того, чтобы провести этот день вместе. Теперь, казалось, время было для чего угодно. Они никуда не торопились, а потому так и остались на этом холме. Здесь было уютно, не было городской шумихи, снующих повсюду людей. Не было ни единого напоминания о том, как ужасно прошел этот год. Кроули сидел на траве, откинувшись назад и облокачиваясь руками о землю, и задумчиво смотрел вверх. В небеса, затянутые плотной вуалью из серых облаков. Солнце не сияло столь ярко, и Кроули даже не приходилось жмуриться. Азирафель лежал рядом, положив голову ему на колени, закрыв глаза и сложив в замок ладони на груди. Они провели в столь умиротворенной позе уже несколько часов, не говоря ни о чем и не шевелясь. Просто наслаждаясь обретенными наконец покоем и спасением. Возвращением на круги своя. Ангел вновь был самим собой, и Кроули чувствовал легкую гордость за то, что лично поспособствовал этому. И искреннюю, самую большую радость в жизни от того, что его друг больше не сможет попасть в ад, больше не будет таким. Эта мысль грела душу и заставляла ее трепетать от восторга. Их сущности больше не пытались вытянуть как можно больше друг из друга. Теперь они наоборот… поддерживали. Сохраняли некий баланс. Ангел больше не принадлежал небесам, а Кроули уже не был в плену у преисподней. Они оказались на своей собственной стороне. Ни ангел… ни демон. Просто те, кем они на самом деле желали быть. Свободные. Независимые. Ангел, который всегда был готов согрешить, и демон, много веков желающий другим спасения. Это было по-настоящему. Это было правильно. Кроули вновь поднял голову к небесам. — И все же, ангел, — спросил он тихо, будто боясь потревожить то умиротворение, в котором находился его друг, — ты не скучаешь по небесам? Ты не испытываешь желание вернуться обратно? — Туда, где мои желания не учитывались, и где я вынужден был быть тем, кем не хотел? — спросил Азирафель, открывая глаза и глядя на демона. — Нет, Кроули, я совершенно не жалею о том, что небеса изгнали меня. Есть ли смысл идти на поводу у чужих желаний? Мы с тобой оба поняли, что счастье и спасение зависят лишь от того, чего мы желаем искренне и для себя. Кроули тяжело было это понять. Он сам изредка скучал по Эдему, но, вероятно, Азирафель, который провел там шесть тысяч лет, просто устал от того, что там происходило. Ведь демон помнил небеса совсем иными. — Но знаешь, — продолжил Азирафель, — вероятно, исполнение наших желаний все же не проходит бесследно и… Ангел тяжело вдохнул, открыл глаза и посмотрел в небо. Солнце вышло из-за туч всего на мгновение, и Азирафель невольно зажмурился, когда свет прошелся по его лицу. — И заплатить все же пришлось. Вероятно, без потерь и боли вообще не достигнуть желаемого. Я… Азирафель запнулся на полуслове. Кроули не торопил его, зная, что неважно через сколько, но ангел все равно все ему расскажет. — Я больше не могу летать, — тихо произнес Азирафель наконец. В его голосе прозвучала печаль, от которой у демона замерло сердце. — Мои черные крылья больше не тянут меня в ад, но… и не дают подняться в небеса. Думаю, я уже навсегда утратил возможность взлететь в небо и ощутить ветер. Я не жалею об этом, нет. Это малая цена за спасение. Но иногда… временами я скучаю по этой возможности, думая, как ничтожно было это умение, которым я не пользовался. И насколько его не хватает теперь, когда я его утратил. Кроули молча слушал слова ангела. Демон больше не испытывал чувства вины за это, полностью понимая, что это личный выбор Азирафеля, и он не винит в этом никого, а лишь принимает это. Но не мог не печалиться за него. Вот, значит, как? Азирафель стал прежним, но крылья его так и остались сгоревшими. Возможно, больше не истекая скверной, но в целом бесполезные. Лишь напоминание о потерянных небесах. О принятых решениях. О любви к одному демону… Кроули легонько взял Азирафеля за плечи и поднял со своих колен. Ангел привстал и с тенью интереса посмотрел на него. Кроули невольно покраснел от этого взгляда, а затем поднялся на ноги. Он еще никогда не делал этого, возможно, вообще давно забыл, как все это работает. Но печаль в голосе ангела что-то дернула в его голове, и Кроули раскрыл за спиной свои крылья. Сплошь белые, они словно были крыльями ангела на теле мерзкого демона, который смущенно прикрыл рот рукой, глядя, как они колышутся на легком ветру. Азирафель рассматривал стоящего перед ним демона снизу-вверх с искренним восторгом в блестящих голубых глазах. — Я не могу вернуть тебе эту возможность, ангел, — произнес Кроули неловко, протягивая Азирафелю ладонь. — Но всегда готов поделиться с тобой всем, что есть у меня. Азирафель смущенно посмотрел на него, но, не колеблясь, ухватился за теплую ладонь демона и поднялся. Кроули осторожно обхватил его, вырвав у того судорожный вздох, а после этого взмахнул крыльями, оттолкнувшись от земли, и взмыл в небеса. Это оказалось столь легко. Крылья были настолько невесомыми, что Кроули не чувствовал ни собственного тела, ни тяжести ангела в руках, которого он держал так крепко, будто боясь уронить. Держал всеми силами, чтобы не допустить его падения. Теплый ветер бил в лицо, приятно лаская, и трепал волосы. Единственное, о чем пожалел Кроули, так это о том, что не снял очки, чтобы ясным взглядом посмотреть на приближающиеся небеса. Под ними раскинулись зеленые холмы, но по мере того, как демон поднимал ангела все выше, они постепенно заволакивались туманом, теряясь из виду. Их окружали облака, и когда они уже не заслоняли собой небо, можно было разглядеть его ясный голубой цвет. Ангел крепче схватился за Кроули, сжимая в объятиях, глубоко вздохнув. Он неотрывно глядел на то, как меняется небесный пейзаж вокруг них, как проплывают вокруг облака, а вдалеке ярко сияют солнечные лучи. — Не бойся, ангел, — шепнул Кроули, чувствуя, как сильно обхватывает его Азирафель, — я держу тебя. Я не позволю тебе упасть. — Я знаю, — Азирафель поднял голову и улыбнулся, поймав в ответ такую же счастливую улыбку. Кроули с восторгом смотрел, как волосы ангела сияют в солнечных лучах, словно нимб. Как блестят счастливые и восторженные глаза, как Азирафель обнимает его. И не думает больше ни о чем плохом. Потому что думать о чем-то плохом просто невозможно, когда в твоих руках ангел, который доверяет тебе собственную жизнь. Улыбка ангела, отказавшегося от небес, потерявшего возможность летать, который вдруг взмыл в воздух, чувствуя на коже порывы ветра, несравнима ни с чем иным, что когда-либо приходилось испытывать Кроули. Кроули взмахнул крыльями вновь, поднимаясь еще выше, чувствуя собственную легкую дрожь от полета. Он не летал с момента падения. И падать было до ужаса страшно, но теперь демон точно знал, что больше не упадет, ведь легкие и сильные ангельские крылья прочно удерживали его в воздухе. Ему казалось, что он может все. Полет, будто бы первый в его жизни, заставлял сердце биться с бешеной скоростью, и он даже не чувствовал тяжести ангела в своих объятиях. Азирафель был почти не ощутим. В каком-то смысле это и был первый полет Кроули, и он был счастлив, что разделил его с самым близким и родным ангелом, единственным, кто был в его жизни. Это было слишком великолепно и похоже на какую-то сказку. Кроули даже не хотел думать о том, что не заслужил этого, ведь плохие мысли влекут за собой лишь плохие последствия. А если просто наслаждаться моментом и верить в прекрасное будущее, то и свершится все то, что происходит в мыслях. Поэтому Кроули просто блаженствовал, мимолетно прикрывая глаза с тихим урчащим шипением. Наслаждался порывами уже прохладного ветра и теплыми, столь контрастными ангельскими объятиями. Вуалью облаков, за которой различалось счастливое лицо Азирафеля. И конечно светом солнца, на которое демонам иногда бывает так больно смотреть. Но теперь он приносил лишь покой и умиротворение. Маленькое чудо для одного очень печального демона и одного немного неправильного ангела. Они это заслужили. Кроули опустил их на землю только тогда, когда совсем устал и вымотался. Они были в небе так долго, что оно уже начало окрашиваться нежным розовым оттенком от медленно заходящего солнца. Почувствовав под собой твердую почву, Кроули отпустил ангела и повалился на землю, усталый, взмокший, но до безумия счастливый. Азирафель, который не так устал, но все же чувствовал ломоту в руках из-за того, что слишком долго сжимал в объятиях демона, упал на траву рядом с ним и довольно улыбнулся, глядя в небо. Кроули не выдержал и рассмеялся. Совсем тихо. Просто от того, что душа, казалось, наконец освободилась от многовековой тоски. Она исчезла вместе с ветром, стерлась объятиями ангела. Было так хорошо, так спокойно. Непередаваемо. Демон почувствовал, как Азирафель подобрался к нему, подтянул с земли к себе и крепко прижал к теплой груди, утыкаясь лбом в плечо. — Спасибо, Кроули… — прошептал он, обнимая его, — спасибо… Иные слова здесь были излишни. Демон обхватил ангела в ответ и прижался щекой к его макушке. Он был готов поднимать Азирафеля в воздух каждый раз, когда тот только пожелает. Азирафель расслабленно сполз с демона, вновь устраивая голову у него на коленях и закрывая глаза. Кроули совершенно неосознанно погладил его мягкие, светящиеся небесным светом кудри. — Знаешь, Кроули, я много думал, — произнес Азирафель с закрытыми глазами, и Кроули с интересом посмотрел на него, — не важно, как мы выглядим, и на кого мы похожи. Нашу истинную сущность определяет не внешний вид, а наши поступки. Потому что как бы ни были ядовиты твои глаза, но ты никогда не был демоном. В душе ты всегда был настоящим ангелом, и каждый раз я только больше убеждался в этом. Кроули смущенно хмыкнул в ответ на это заявление. — И нельзя отрицать, что и я был чрезмерно грешен, чем это подобает ангелу. Но после всего, что между нами произошло, я понял, что нельзя слишком категорично говорить об этом. Мы с тобой получились какими-то неправильными. Кем-то между. — Да, два неправильных идиота, которые в итоге лишились своих сторон и остались одни. — Мы остались вдвоем, — поправил его Азирафель. — И знаешь, я ни о чем не жалею. — Даже о том, что потерял свой рай? — спросил Кроули, проведя пальцами сквозь чужие мягкие волосы. Демон так и не мог до конца понять, как Азирафель смог так легко от такого отказаться. В ответ Азирафель улыбнулся и тихо, по-доброму рассмеялся. — Истинный рай не в небесах, Кроули, — произнес он, по-прежнему не открывая глаз. Солнце медленно скрывалось за холмами, смешивая в небе нежные оттенки розового, оранжевого и желтого цвета. Возможно, такими и были цвета рая, который был где-то там, высоко на небе. Там, откуда их в итоге обоих изгнали. Оно уже не слепило столь сильно, и Кроули снял очки, моргая желтыми глазами и опуская взгляд на расслабившегося на его коленях ангела. Кроули думал, что Азирафель уже успел уснуть, но тот вновь заговорил с ним очень тихим и спокойным голосом. — Рай даже не на земле. Он в сердце, когда мы находимся рядом с теми, кого мы любим. Демон едва заметно покраснел. — И свой я не потеряю никогда, пока у меня есть ты, Кроули. С этими словами ангел заснул на коленях у демона, пока тот лениво перебирал пальцами его волосы, глядя на заходящее солнце и широко улыбаясь.