Неделя ненависти

      В нос резко ударил запах сырости. Артём сморщил нос и перевернулся на другой бок, чтобы снова окунуться в сон. Внутри него зародилось чувство тревоги. «Это не моя кровать», — пронеслось у него в голове. Он открыл глаза: перед ним, в сантиметрах 30, — серая обшарпанная стена. От наволочки тянуло старостью, белое постельное белье было давно протерто и изношено. Несмотря на отсутствие большой брезгливости, у него в ту же секунду возникло желание немедленно вылезти отсюда.       Артём встал и начал осматривать комнату. С этого ракурса стены казались еще тусклее. Комната представляла из себя пустое пространство: в углу у стены стояла старая кровать, напротив кровати — окно, больше ничего кроме небольшого комода. «Где я, черт возьми», — еле пошевелив губами, прошептал Артём. Его взгляд пал на дверь, такую же серую, как и стены в этой комнате.       Пол скрипнул от его шагов. Он начал идти еще медленнее, прислушиваясь к звукам за дверью. Ничего. Абсолютная тишина. Артём аккуратно повернул ручку, дверь открылась с еще большим скрипом. «Блять», — он прикрыл глаза, проклиная у себя в голове этот скрипучий пол, эту дверь и эту серую комнату. Достаточно открыв дверь, он увидел перед собой площадку, где находились еще пару дверей, видимо, ведущих в такие же пустые квартиры. Слева от двери висел ржавый медный умывальник с треснутым зеркалом по краю. Юноша подошел к умывальнику, оперевшись руками на раковину, и посмотрел на себя в грязное зеркало. Выглядел он также, как и вчера, позавчера, да и вообще в любой другой день. Парень закрыл руками лицо, потирая глаза и стараясь хоть каплю прийти в себя. Он ничего не понимал, перед ним только старый сырой подъезд и грязный умывальник.       Все его догадки были абсурдны. Ни одной дельной мысли о том, что могло произойти в эту ночь, ни одного предположения. «Надо спуститься, выйти на улицу, да, точно, там мне помогут», — пронеслось у него в голове. Хотя бы таким способом он надеялся найти ответы на свои вопросы. Иногда срываясь на бег, Артём пустился вниз по лестнице. Спуск казался слишком долгим. Слишком высоко. Слишком много ступеней. Голова стала кружиться. Парень остановился, пытаясь отдышаться.       Хлопок по карманам в надежде нащупать там пачку сигарет. Артём выругался: пусто. Он положил голову на стену, устало посмотрев вверх, и тяжело выдохнул. «Я должен идти, мне нужно спуститься», — сказал он себе и продолжил спускаться. Показалась дверь, и парень, наконец, вышел. В глаза ударил свет, даже пришлось прикрыть глаза руками, чтобы привыкнуть к нему. Нетрудно было догадаться, что сейчас утро. Он обратил внимание на прохожих - Больше всего его привлекла обувь. Такая старая и тонкая. Это вызвало у него необычайное чувство дежавю. Снова огляделся. Решил пойти в сторону детской площадки, где недалеко тучная женщина вешала белье. — Доброе утро, — он мягко коснулся ее плеча, как будто стараясь не напугать. — Вы не подскажете, где мы сейчас находимся? Совершенно не помню событий прошлой ночи.       Он старался выдавить хоть какую-то улыбку, но так ему казалось, что выглядит он еще более сумасшедшим. — Мы в Лондоне. И всегда тут были. — Женщина даже не обернулась в его сторону, продолжая развешивать белье. — Позвольте спросить, какой сейчас год? Женщина посмотрела на него. Казалось: ее глаза стали влажнее. Как будто усердно вспоминая, через пару секунд она ответила: «Тысяча девятьсот восемьдесят четвертый».