***
Очнувшись Юнги привыкает к яркому свету, и потихоньку разлепляя один глаз за другим осматривается вокруг. Белые стены больницы. — Ну, хоть живой, — ухмыльнулся сам себе Юнги. — О, мой мальчик! — воскликнула мать пострадавшего, — я так волновалась за тебя! А я говорила, что твой бокс до хорошего не доведет! — и начала вытирать поступившие слезы. Затем подошла и осторожно погладила сына по голове. — Да не волнуйся мам, все хорошо, — кое-как улыбнулся Юнги. — Слава Богу! Чтобы мы делали,если бы с тобой случилось что-то серьезное! Да и ты чуть не избил насмерть того мальчишку! Мы так волновалась, думая что наш сын может стать убийцей, я бы себе этого не простила, жить с таким грузом - равно смерти! — и заплакала еще сильнее. — Как он? — пытаясь приподняться, спросил юноша. — Главное что жив, поверь мне мама, я сам не мало испугался за него . Не знаю как это произошло, я был совсем не в себе. — Понимаю, ты был в гневе, но никто этого не заслуживает. Ты хотел заниматься боксом ради самообороны, мы с отцом старались сделать все возможное, что бы ты мог развивать этот интерес к данному спорту. Но теперь ты стал чемпион, ты стал тем, чье имя знает каждый второй человек в Корее. Может хватит? Мы многое пережили. Я не хочу услышать новость о том, что с моим дорогим сыном что-то случилось. — Мам, не стоит драматизировать, я не тот, кто легко сдается, и ты это прекрасно знаешь. Может я возьму перерыв на какое-то время, чтобы восстановить силы. Обещаю тебе, мы все вместе поедем в наш загородный домик и будем ухаживать за твоими цветочками,— ответил Юнги,на что мама засветилась и поцеловав того в лоб поднялась на ноги. — Хорошо мой дорогой, отдыхай, набирайся сил. — утирая лицо от слез вышла из палаты. А все-таки жив, гаденыш, —подумал про себя Юнги и улыбнулся.***
Прошло 3 недели, сегодня Юнги выписывают из больницы. Наконец-то он вернется домой, где его заждалась вся семья. Собирая свои вещи, он задумывается о том, что прежде чем вернуться домой, хочет заглянуть к Чонгуку. Достав телефон, решил написать маме об этом. Кому: Мама. Мам, я задержусь немного, буду к вечеру, не волнуйтесь. От кого: Мама. А мы все подготовили, и так ждали тебя к обеду: ( Кому: Мама. Извини, срочные дела, люблю. От кого: Мама. И я тебя! Будь осторожен — Хорошо, — произнес вслух.***
Юнги негромко стучит в дверь. — Можете войти. Юнги тихо приоткрыв дверь, вздохнув, проходит внутрь. — Оо, какие люди, — без особого интереса произносит младший, — если ты из-за жалости, то можешь идти к черту. — Я к тебе с хорошими намерениями, не плюйся, — и рухнул на стул рядом с койкой. — Как себя чувствуешь? — произнес Юнги, смотря на аппараты, которые были подключены к Чонгуку. — А то не видишь, — слишком устало произнес младший. — Чонгук, я не хотел, — с сожалением произнес старший. — Я не знаю что на меня нашло. Чонгук лишь поджав губу отвернулся. — Правда, пусть ты та еще заноза и задира, но я не хотел, чтобы ты пострадал. — Блять, чертов Мин Юнги, ты реально паришься из-за моих болячек? Мне похуй на них, я опозорен на весь мир, фанаты во мне разочаровались. Но бой был честный, так что я не зол на тебя. Я лишь разочаровался в себе. — Гук, главное что ты жив. Ведь вдальнейшем тебя ожидает еще много боев. Ты очень сильный боец и противник и сам это прекрасно знаешь,—тихо проговорил такие нужные слова в данным момент для Чонгука слова Юнги. Чонгук лишь тяжело посмотрел на него, но в глазах которого заметно появилась надежда. — Я хочу извиниться за то, что произошло на ринге. В какой-то момент я правда не совладал с яростью, я вспомнил тот случай в душе, да и вообще все твои издевательства за все это время на до мной, — и уже тише, чуть не шепотом, — и не только твои. — Над тобой кто-то еще издевался? — виновато произнес младший. — Многие за весь мой путь издевались над моим телосложением. Тощими руками и ногами, низким ростом и слащавым лицом. Даже говорили, что я похож на девочку и не гожусь в бойцы. Я долго копил всю ненависть, издевательства со стороны других. И выместил всю боль на тебя. — Я тебя понимаю, Юнги. Никто не должен смотреть на тебя косо из-за общепринятых стандартов. В свое оправдание могу сказать, что называл тебя принцессой не из-за того, что ты ниже меня, а из-за твоих пухлых губ и лисьих, будто нарисованных глаз. — немного смущаясь произнес Гук, на что получил наигранно грозный взгляд от старшего. — И я не держу на тебя зла, тогда - Мир? , — хлопнув себя по коленям, встал со стула, и уже собирался уходить, как Чонгук окликнул его: — Стой, я не хочу снова тебя злить, но это правда, что ну, тебе нравятся парни? — Значит все уже в курсе, — с горькой ухмылкой произнес Мин. — Я засчитываю это как положительный ответ, — улыбаясь шипя от боли приподнялся Гук. — Ну, раз все уже знают можно и не скрывать свою сущность. Так что да, я гей. И если ты будешь издеваться, я воспользуюсь твоим положением, и вырублю тебя одним щелчком мизинца. — наигранно задумчиво произнес Юнги, демонстративно загибая пальцы. — Вау, значит я догадался, — с детским восторгом прошептал младший, и резко протянул руку,— Юнги, можешь приблизиться на секунду? — Нафиг? — Пожалуйста. Юнги закатив глаза приблизился к лицу бывшего соперника, на что Чонгук ухватился за его руку, и потянув к себе прошептал на ухо: — Я тоже гей. А затем притянул еще ближе, и воспользовавшишь замешкавшимся старшим, впился своими губами к чужим. Юнги сначала не отреагировал, стоя в ступоре с огромными от непонимания глазами смотрел прямо в лицо младшего. Даже в какой-то момент хотел замахнуться, но когда Чонгук провел языком по его губам, прикрыв глаза потянулся ладонью и зарылся пальцами в жесткие каштановые волосы, и ответил на поцелуй жадно впиваясь на тот момент в такие желанные губы. Отлипнув от парня, Юнги уткнулся лбом в чужой, так и не разлепляя глаза, совсем тихо, будто пытаясь не спугнуть прошептал — Что это было? — Давай встречаться?— на полном серьезе также не отстороняясь не на миллиметр произнес Чонгук. Ведь ему так хотелось, всегда быть так близко к этому ненавистному противнику. От взгляда которого каждый раз хотелось умирать и возраждаться. — Ээ... Гук, ты уверен? — Юнги, пожалуйста, будь моим парнем,— обнимая за талию и притягивая к себе уже увереннее Чонгук. — Мы можем попробовать,— смущенно обнимая в ответ буркнул старший. А дальше, Чонгук будет всю жизнь говорить Юнги, насколько тот прекрасен. И благодаря ему, старший забудет все детские травмы. Эти двое будут жить счастливо , даже после окончания спортнивной карьеры. И выплескивать свой гнев не кулаками, а жаркими объятиями и горячими поцелуями.