Я знаю, мы найдем родителей! История Питера.

Зимнее солнце сияло над их головами, а под ногами приятно хрустел снег, что выпал сегодня рано утром, создавая волшебную атмосферу вокруг замка, что, впрочем, было недолговечно, и, причем, очень, к сожалению, ведь уже были видны разводы и слякоть вокруг, так как, на удивление, в это время года еще не было сильных морозов, что было аномально для этого региона, и все постепенно таяло, к великому несчастью оставшихся учеников, которые очень сильно ждали игры в снежки, обсуждая это за приемами пищи практически ежедневно. Но, видно, не в этом году, эх… Дорога была на удивление пуста, а деревня, что уже виднелась вдалеке, сияла тысячами волшебных огоньков, что были развешаны на крыше каждого дома, что значительно прибавляло баллов к настроению, даже несмотря на то, что Рождество закончилось. Питер и Роза, одетые в теплые мантии с вышивкой их факультета, медленно и размеренно шагали по направлению к Хогсмиду, будучи в предвкушении от скорого возвращения друга и перекидывались фразочками между собой, совсем как в игре пинг-понг. Левент, ну, а точнее, юный Поттер напоминал в последние дни нахохлившегося воробья и мало с кем разговаривал кроме отца, впрочем, Уизли это никогда особо не останавливало, что раздражало Питера еще больше, но он лишь закатывал глаза и молча (почти) покорялся своей судьбе, изредка ухмыляясь в ответ на попытки Розы вывести его на нужный ей разговор, но не сдавал, так сказать, оборону, отгородившись ото всех как только мог. Благо, хоть папа не давил на него. — Думаешь, ему что больше понравится: мятные леденцы или шоколадная лягушка, а? — смешно нахмурившись спросила его девочка, в который раз пытаясь завести с ним бесполезную и отвлеченную беседу, чтобы развеселить. «И зачем я вообще предложил прогуляться?!» — мелькнула у Питера предательская мысль, пока он смотрел в лучистые глаза подруги, откровенно желая, как и все эти мерлиновы дни, сказать ей какую-нибудь гадость, чтобы она наконец от него отстала, но не мог выдавить из себя и слова, ведь она, как всегда, слишком мило улыбалась ему, отчего все ужасные слова, что он знал в избытке (спасибо детдомовскому воспитанию и Менинксу лично!) вставали комом в горле и заранее становилось стыдно за них, а щеки смущенно краснели, благо, она этого в упор не видела, или делала вид, что не видит. — Мне-то откуда знать. — пробурчал он себе под нос, отворачивая свое лицо и пряча щеки в объемном красном шарфе, что связала для него бабушка Молли на Рождество. — Но ты же его лучший друг! Ты должен знать! — заупрямилась Роза, все также продолжая счастливо улыбаться ему. Ей было хорошо, и она, буквально, делилась этим с ним, по крайне мере, Питеру казалось именно так в эти дни. — Я его мысли не читаю. — пробурчал он в ответ, сам себе сейчас напоминая дядю Северуса, когда тот разговаривал абсолютно с любым человеком, может, помимо только его, Розы, Демиана и тети Гермионы, от присутствия которой вообще всегда подозрительно добрел и спускал всем все с рук, даже его отцу. Они с Демом уже давно просекли эту фишку, активно пользуясь. — К тому же, ты тоже его лучший друг, сама знаешь. И вообще, это ты нас «Золотым трио» окрестила, так что отрабатывай. — Ты его больше меня знаешь, вы же с пеленок вместе, что вполне закономерно, как по мне. А что насчет «Золотого трио», так это было еще логичнее, не находишь? Твой папа — Гарри Поттер, мой папа — Рон Уизли, а мама Демиана — Гермиона Грейнджер. Мы, скажем так, продолжатели их славного дела. Сама судьба свела нас. Или магия. Она умнее нас. — Ага, и для чего же это нас свели вместе эти твои «высшие» силы? В школе беспорядки устраивать? — не смог он удержаться от шпильки, показательно нахмурившись, впрочем, ее слова немного удивили его, заставляя напрячься и в который раз попытаться понять, что же такое она конкретно имела ввиду. В этом, по сути, и заключалось тесное общение с Розой Уизли — из всего многообразия ее речи, выловить основную мысль и не накосячить в нужный момент, будучи полностью спокойным и уравновешенным, ведь иногда, буквально, хочется ее придушить за эти фразочки. — А ты бы хотел с Воландемортом воевать, как твой отец? — а вот тут Роза его буквально положила на лопатки одной фразой и милой улыбочкой. Спорить было бесполезно после этого, и он просто отвернулся от нее, пытаясь скрыть улыбку и смешок, что стоял в горле. «Сделала! Опять, Мерлин меня побери! Дем, ну возвращайся уже поскорее, она невозможна! И спорить с ней невозможно!» — мелькнула независимо от него эта мысль, которая появлялась у него буквально постоянно, как они вернулись в школу, пока он раздумывал, что может сложить руки в молебном жесте, ведь, чем Клювокрыл не шутит, и это сработает, и Грейнджер вернется каким-то чудом раньше? Несколько минут они шли молча, но Питер, несмотря на свой сарказм, все время в мыслях прокручивал ее слова и все больше приходил к выводу, что она не просто так это ему сказала. Роза Уизли вообще мало чего просто так делала, но разговорить ее было той еще задачкой со звездочкой, поэтому, пользуясь ее тактикой, он зашел издалека, ну или почти издалека: — Роуз? — А? — А ты специально к нам тогда с этой книгой подошла? Познакомиться хотела? Знала про нас? — задал он вопросы, что давно волновали его и буквально вертелись на языке. Нет, Роза Уизли — это тот еще ребус, но он довольно долго общался с ней, чтобы понять: не нужен ей никто кроме себя, ей хорошо в своем собственном мире, что существует у нее, определенно, в голове, впускать в который других она не намеренна, и исключению подлежат только члены семьи и, вот теперь, они, что было странно, как не посмотри. Она ведь сама, сознательно и целенаправленно стремилась к дружбе с ними, как могла и умела, когда других, буквально, обходила стороной, особенно после нескольких брошенных ею фраз, что впоследствии оказались правдой, что поставили ее на один уровень с Трелони и вызывали у девочки лишь огромное желание треснуть любого, кто еще хоть раз спросит у нее, какая у него будет в будущем та или иная оценка по определенному предмету. Нет, без сомнения, тут Питер уже давно мысленно сам себе ответил, но хотел услышать это от нее лично, так сказать. Роза тяжело выдохнула, очень серьезно посмотрев на него, что было не совсем для нее характерно. — Прости, я знаю, что многого ты не можешь сказать, я просто… — извинился он тут же, правильно истолковав ее выражение лица. Да, хоть ему до жути и было любопытно, но Питер уважал Розу, действительно уважал и ценил ее, поэтому и не стал бы на нее никогда давить. Нет, он слишком дорожил дружбой с ней, и дело было далеко не в ее таланте. Это же их Роза, как он может причинить ей вред или обидеть? Он, скорее, сам кого хочешь обидит, если кто-то вознамерится воспользоваться ее талантом против ее воли и это была аксиома не только для него, но и для Демиана, по большому счету. Как так вышло? Они и сами не поняли, но это было, как будто, с ними всегда, а они и не противились. Есть и есть. Значит так надо. Вот и все. Она же девочка. «Может она просто и это знает? Знает, что мы на ее стороне, как бы там ни было?» — мелькнула у него мысль на периферии сознания, но, ему, по сути, было все равно на это. Знает или нет, это неважно. Она, опять же, умная девочка, и лучше него понимает всегда, как ей поступать и что чувствовать. Еще несколько минут они шли молча, пока на подходе в деревню Роза неожиданно внезапно не замерла на месте столбом, занеся ногу над главным входом, а ее плечи затряслись, и губы начали что-то шептать. Ее взгляд потускнел мгновенно, а щеки побелели. Питер, испугавшись, уже было хотел подбежать к ней и обеспокоенно спросить, что случилось, ведь он успел уйти немного вперед, не заметив заминки, но тут Уизли неожиданно очнулась от этого состояния и сама пошла быстрым шагом к нему, догоняя его на полном ходу, и решительно посмотрела прямо ему в глаза: — Видела. — сказала она, глянув на него очень серьезно и быстро пошла дальше вглубь деревни. Питер даже не сразу сообразил, о чем она. — Я много чего вижу. А вас с Демианом я видела буквально с рождения. Как я и сказала, все должно быть на своих местах. — О чем ты? — тихо спросил он ее, пытаясь успевать за ее быстрым шагом. Невольно кольнуло дурное предчувствие, что он, правда, быстро отбросил. «Глупости…» — Некоторые вещи должны идти своим чередом. Но ты должен быть на своем месте для этого. — А я до этого не был? — удивленно спросил он, даже замерев от этого. Питер ничего сейчас не понимал. Нет, правда. — И нет, и да. — просто ответила Роза, напряженно глядя вдаль, и пожала плечами, все также продолжая быстро двигаться в сторону Сладкого королевства. Ее руки подрагивали, а в глазах застыла уверенность. — Роуз, я не понимаю. Как это? — Ты был с Демианом, и это ваше место, ваша судьба на двоих — быть рядом, расти и взрослеть вместе, как и предусмотрено для вас судьбой. Если так подумать, то вы, буквально, братья, не по крови конечно, но по сути. И так надо. Так правильно. — А что насчет «нет»? Ты ведь сказала и про «нет»? — спросил он ее, преградив ей путь. Уизли недовольно наморщилась, потащив его за пальто вперед, как будто сильно опаздывала сейчас куда-то. — Тебе была уготована другая судьба. Но в нее вмешались. Причем. топорно и глупо, но что поделаешь. Магия или судьба, мироздание, как хочешь называй, все равно позаботилась, чтобы вернуть все на круги своя. — Имеешь ввиду, что я обрел родителей? — догадался Питер, прищурившись. В мыслях был кавардак, но он довольно долго общался с Розой, чтобы научиться различать, что именно она хочет донести до него. Хотя сейчас она его слишком, даже для себя, пугала, но он не мог понять, в чем дело. «Так хочет попасть в Сладкое королевство, чтобы не отвечать на мои вопросы, что ли? Могла бы просто сказать — не хочу говорить, как всегда.» — Не только. — Что еще? — но он не мог держать язык за зубами. Не тогда, когда она говорит о том, что так важно для него и Дема. — Я не твоя кармическая сестра или сестра Демиана, но… — Но? — Но вы тоже играете в моем мире не последнюю роль. — улыбнулась она ему, повернув голову в его сторону и посмотрев прямо ему в глаза. У Питера вновь покраснели щеки от ее заявления, хотя, по сути, она ничего такого не сказала, но вдруг стало жутко неловко. Она все также тащила его, как паровозик, за собой, и улыбка очень быстро пропала с ее красивого лица, что было слишком странно для нее, но Питеру было не до этого. — Почему ты никогда не говоришь прямо, что нас ждет в будущем? — вот тот вопрос, что вертится у него на языке повсеместно, но она не отвечает на него, мастерски уходя от ответа, но, видно, не сейчас. Она неожиданно замерла на месте, спиной к нему, прежде чем вновь потащить его силой вперед: — Так надо. Это сложно, Пит. Если коротко, то ты должен, грубо говоря, набить все те шишки в процессе периодов, что ждут тебя, чтобы перейти на другой уровень, а если я скажу тебе о них, уберегу тебя от них, то мироздание накажет нас обоих. Нельзя вмешиваться в историю. Иначе кара будет ужасна. Сила магии все равно все возвратит на свои изначальные места, как бы я, или кто-то другой, не пытались этого изменить. Все всегда возвращается. Это неизменно. Ты тому прямое доказательство, с Демианом. — Но откуда ты все это знаешь? — Это просто. Библиотека. — усмехнулась ему как-то печально Роза, подмигнув и открывая дверь в Сладкое королевство, до которого они наконец-таки добрались и буквально впихнула его туда, облегченно после этого выдохнув. Создавалось такое ощущение, что она бежала сюда, опаздывая, но, когда Питер уже было хотел ее об этом спросить, она выпрямилась и ускакала резво вглубь магазина, показав ему язык. Питер лишь усмехнулся себе под нос, моментально обо всем забыв и удовлетворено разглядывая место, что, буквально, казалось ему раем на этой бренной земле. Чего только не было на этих волшебных полках! Огромные куски нуги, грильяж с дроблёным кокосовым орехом, толстые медовые ириски, штабели всевозможных плиток шоколада. Посреди магазина громадный бочонок драже разных вкусов «Берти Боттс», бочонок сахарных свистулек, воздушное мороженое. Все это манило и притягивало взгляд, поэтому он без лишних слов последовал примеру подруги и пошел вперед, вдыхая сладкий запах счастья, что тек по его венам, мысленно благодаря отца за карманные деньги, что тот прислал с лихвой на покупку сладкого после его утреннего письма. Они, как и ожидалось, были не одни в этом магазине: старшекурсник со Слизерина, насколько он помнил, его звали Сайлас, тоже, видно, решил порадовать себя вкусностями на деньги после Рождества, что прислали ему родители, или он сам скопил их, именно поэтому напряженно застыл напротив отдела с шоколадом, где очень скурпулёзно выбирал себе конфеты, пытаясь разглядеть все отделы, что доходили до самого потолка, ничего при этом не упуская. Еще один парнишка с Гриффиндора, его звали Бен, Питер кивнул ему, проходя мимо, стоял около кассы, видно, пытаясь сдержаться и не прихватить еще оттуда пару леденцов, что стояли на специальном стенде с яркой обложкой, но, судя по его напряженной мине, с разгромным счетом проигрывал этот бой, а его рука уже почти дотянулась до столь желанных конфет голубого цвета. Еще один паренек с Рейвенкло, что был не намного их старше, его Питер не помнил хорошо, но они определенно были знакомы, и даже кивнули друг другу, поздоровавшись, застыл около кассы, болтая с хозяевами магазина, что-то радостно им рассказывая. Видно, он был их сыном, судя по тому, как они улыбались и смеялись ему в ответ. Людей, на удивление, было очень мало, несмотря на безусловную популярность этого заведения, но это легко было объяснить тем, что учеба еще не началась, поэтому все еще сидели по домам в компании с родителями, попивая горячий какао у камина в отчем доме. Мало кто остался в замке в этом году, особенно, учитывая все обстоятельства и напряженность в обществе, в связи со слухами о Пожирателях, что раздувала пресса. Родители элементарно боялись за своих чад, думая, как бы их быстро эвакуировать из замка в случае чего, дабы не повторилась ситуация как в далеком прошлом, да напряженно думали о том, а стоит ли это образование того? Но вот мальчик, что стоял у прилавка кивнул хозяевам с улыбкой, выкрикнув, что скоро вернется и выскочил на улицу, на ходу одевая синий шарф. Колокольчик возвестил о том, что паренек вышел. Питер совершенно не обратил на это внимания, ведь сейчас перед ним стояла очень трудная дилемма, причем, крайне сложного характера. — Роуз, как думаешь, стоит брать это печенье? — спросил Питер, беря в руку дорогую сладость, и подходя со спины к девочке, что неподвижно застыла на месте, глядя в окно. — Роуз? Роуз! — она все также не отвлекалась, что-то шепча губами, прежде чем со слезами на глазах посмотреть на него, резко обернувшись всем корпусом. «Началось…» — неожиданно мелькнул голос Розы на задворках сознания в воспоминании, когда она сказала ему это еще тогда, сидя на кухне отца сразу после Рождества. Перед глазами мелькнул и быстро пропал этот момент, и ему стало не до этого совсем. — Пит… — успел лишь услышать он, прежде чем его тело охватила резкая боль, что пронзила все его нервные окончания, а его как будто целиком погрузили в холодную воду, отчего перехватило дыхание, а перед глазами все поплыло как в калейдоскопе. Ноги перестали держать его, и он упал на пол, благо, старшекурсник со Слизерина вовремя успел подхватить его вместе с Розой, что сейчас что-то шептала себе под нос, глотая слезы. Ноги свело жуткой судорогой, от которой хотелось кричать что есть мочи, но он не мог произнести ни звука, пока перед глазами была лишь темнота. Звуков не было, это был вакуум, но внезапно он услышал чей-то шепот, и он был явно мужским, и каким-то прерывистым, но тут все резко закончилось. Он снова мог видеть, но не различал лиц, пока они все продолжали и продолжали мелькать перед затуманенным взором и что-то ему говорить, но он их совершенно не понимал. Взгляд в панике заскользил по обстановке, но он не мог его сфокусировать, когда наконец наткнулся на Розу, что, видно, пришла в себя и держала его крепко, и ее руки были очень мокрыми, видно, она пыталась вытереть слезы. Сосредоточившись на этих ощущениях, он как будто освободился от того вакуума, в котором находился чуть ранее. — Пит? Пит, ты как? — прошептала Роза, стоя перед ним на коленях. Голос и руки дрожали, но она крепко держала его — Ты в порядке? — Да, нормально. — просипел он хрипло. Голова кружилась, а перед глазами немного двоилось, но он решительно сел, отчего неприятно напряглись мышцы на спине. Возле него волшебники, что были с ними в одном помещении, обеспокоенно столпились, не зная, что им делать. — Точно в порядке? — спросила его хозяйка Сладкого королевства, аккуратно проводя по его волосам и лбу рукой, измеряя, есть ли у него температура или нет. — Тебе нужно в замок, к мадам Помфри, она скажет, что это было! Причем срочно! Ох, бедный, бедный мальчик! — Нет, нет! Все нормально. Я теперь в норме. — просипел он, хватаясь за голову. Сил встать все еще не было, а тело потряхивало как во время температуры, но он был холодным как лед. На задворках сознания все еще продолжал мелькать тот самый голос мужчины, что он слышал ранее, но что конкретно тот говорил, мальчик никак не мог разобрать. — Но что это было? — удивленно спросил хозяин, нахмурившись, искоса глянув на Розу, что, поникнув, испуганно смотрела сейчас в окно, а ее губы снова что-то шептали. Казалось, что она и думать забыла о друге. — У тебя было что-то похожее раньше? Может это болезнь какая? Или еще… что-то? — Нет, не было… — Это из-за Темной магии. — неожиданно подал голос старшекурсник, тоже обеспокоенно смотря на Питера и Розу, что никак не реагировала на них всех. — Видно кто-то проводил темномагический ритуал. Я читал об этом в семейной библиотеке. — О, Мерлин, как же это?! — воскликнула хозяйка, хватаясь за сердце. — Ты знаешь, что за проклятие это было? — спросил его пятикурсник, обеспокоенно глядя на знаменитую парочку, что вела себя очень и очень странно. Девочку, казалось, сейчас затрясет от страха, но она, застыв, упрямо продолжала смотреть в окно, около которого они и находились, а ее глаза панически бегали взглядом по улице. — Нет, но симптомы похожие. — медленно протянул Сайлас, не отрывая глаз от Уизли. — Тогда мы должны отвести их прямо сейчас к директрисе. — продолжил гриффиндорец, обеспокоенно переглядываясь со слизеринецем из-за странного поведения девочки, как раз тогда, когда и Питер наконец заметил ее белые губы, что начали дрожать. Старшие уже оба поднялись на ноги, не зная, как именно им нужно позвать Розу, а то мало ли что, ведь все знали в школе про ее дар, когда она вдруг резко и пронзительно закричала: — Нет! — Роза?! Роза, что случилос… — начал уже было говорить обеспокоенный Питер, хватаясь за голову, ведь от ее крика заболела резко голова, когда Уизли с бешенными глазами подскочила к нему, хватая друга за руки, пытаясь поднять того. В ее глазах застыла жуткая паника, вперемешку со страхом и обреченностью. — Питер, началось, понимаешь! Началось! Они нас увидели! Сейчас! — Что началось? Роза, что… — Быстрее нам нужно бежать, понимаешь?! Нужно быстрее бежать, сейчас! Они знают, что мы здесь! Там есть люк, да, люк, я видела, мы должны пройти через него до Хогвартса, но нужно спешить! Нужно бежать, понимаешь! — кричала она, глотая слезы, буквально силком пихая его в глубь магазина, пока он как мог переставлял ноги. — Роза! — Пит, я видела… Видела… Пожиратели уже идут сейчас. Идут, мы сгорим заживо, если не поторопимся! Они нас видели! Они нашли тебя! Нашли, Пит! Они пришли за твоей смертью! — заорала она, как ненормальная, толкая его. — Они убьют, нас понимаешь! Этого не должно быть, не должно! Это ошибка, понимаешь?! — Но мы можем… — хотел было спросить вконец обескураженный Питер про дверь наружу, около которой они стояли ранее, махнув в ту сторону, но Уизли его перебила. Мысли путались, и он, еще не до конца придя в себя, был слишком заторможен, отчего они теряли драгоценное время зря. — Они следят. Следят за нами, понимаешь! Никто не выйдет из магазина живым, есть только один путь отсюда, и они о нем не знают и … — Юная леди, что за бред вы сейчас несете, нам… — начала было хозяйка, что до этого пораженно застыла, непонимающе глядя на эту очень странную девочку, что буквально трясло от паники, и это открыто читалась в ее глазах. — Это не бред! — возразил запыльчево, белый, как снег гриффиндорец, что прекрасно слышал о способностях этой малявки, что сейчас тряслась перед ним от испуга как лист на ветру, а учитывая все то, о чем писали в газете ранее, уровень его страха все выше и выше поднимался с каждой секундой в его сознании от ее криков и призывов уходить. — Он прав! Она предсказывает будущее, у нее дар, Салазар меня побери! Быстрее, нам надо идти! Быстрее! — заорал белый как смерть слизеринец, что тоже был наслышан о способностях Розы, которая до этого делала и ему парочку предсказаний, что существенно облегчили ему побег из отчего дома, поэтому он поверил ей сразу же, как только она открыла рот. Старшекурсник резко подскочил на ноги, поставив за шкирку и пятикурсника, что застыл как истукан на коленях, и схватив Питера, буквально, под подмышку, благо, он играл в квиддич и был спортсменом, и это было легко, повернулся в сторону Розы. — Роза, веди нас! — крикнул гриффиндорец отчаянно, после того, как оказавшись на ногах, вернул себе самообладание, хотя в его глазах выступили предательские слезы, а руки дрожали, но он пытался действовать разумно. — Но наш сын… — заблеяла хозяйка в испуге, прижавшись боком к мужу, и уже было рванула в сторону выхода, когда Роза, что едва сдерживала всхлипы и трясясь от страха не крикнула хозяину: — Нет, ваш сын в порядке, верьте мне! Если выйдете отсюда, то вам конец, как и ему! Они там. Никто не уйдет живым, вы должны мне верить. Хозяин, на удивление спокойный и уравновешенный в отличие от них всех, еще в самом начале ее речи, успел ухватить перепуганную женщину, силком потащив ее в кладовку, что-то шепча ей на ухо, пока она со слезами на глазах оглядывалась в сторону выхода, сопротивляясь. Мужчина, не теряя временем, открыл дверь, где, по его кивку стало понятно, находится их путь к спасению. Они все последовали за ним, слаженно, как единый механизм, но слезы наворачивались у всех, кроме, может, только его. Лестница, вниз, все быстрее и быстрее открыть люк, медленно спускаются туда. Старшекурсник из Слизерина прыгает в проход последним, плотно прикрывая люк, что, учитывая ситуацию, кажется так себе защита от огня. — Роза, что… — было спрашивает у нее перепуганный Сайлас, оглядываясь назад на девочку, пока она смотрит вверх в потолок. — Роза? — Нужно спешить… — шепчет она себе под нос, но из-за нервов все слишком напряжены, поэтому прекрасно ее слышат. — Бежим! — кричит она, и они все срываются с места, благо, широкий проход им это позволяет, но они бегут друг за другом со всех сил. Питер учащенно дышит, все еще чувствуя слабость в ногах из-за того, что случилось ранее, но упорно бежит вперед, не сбавляя темп, ведь не может подвести тех, кто бежит позади него. Они уже почти преодолели половину расстояния, когда неожиданно раздается звук взрыва, а их всех ударной волной снесло, буквально, с ног, покрывая их полностью пылью, что осыпалась на них с потолка, от чего мгновенно стало трудно дышать, а в глазах защипало. Запах дыма стал последней каплей для них.