Закон бессонницы

— Ну и духота! Надо поскорее найти эту несчастную лавку и выбраться наконец из этого жуткого муравейника… — Селина поднесла руку ко лбу, закрывая глаза от палящего солнца, и привстала на мысочки, чтобы разглядеть прилавок с овощами в этой бесконечной веренице людей.       Стояла невыносимая жара, очень не свойственная обычному лету, такая, что стоило поднять голову, и можно было заметить, как дрожит воздух над натянутыми тентами. Сегодня был выходной, поэтому народу на рынке была тьма: одни сновали туда-сюда, видно, искали что-то конкретное и никак не могли найти, другие спорили о качестве или цене с торговцами, вымогая скидку, а третьи уже спешили покинуть этот 10-й круг ада, расталкивая по дороге окружающих полными сумок руками в надежде протиснуться сквозь толпу. Продавцы со всех углов призывали покупателей заглянуть, причем каждый уверял, что именно его товар — лучшее, что можно было здесь найти. Пахло пряностями, свежими фруктами и выпечкой. Эти запахи навевали мысль о каком-то восточном базаре посреди пустыни. А при любом дуновении ветра их сменял острый запах соленой рыбы и моря, доносившийся из отдела с морепродуктами.       Рынок был достаточно большой, и в таком скоплении людей, казалось, ему не было конца. Наконец, взгляд девушки зацепился за нужный прилавок. Протиснувшись к нему сквозь реку людей, она потянулась к ящику с персиками и вдруг дотронулась до чьей-то морщинистой ладони, уже сжавшей плод. Она тут же отдернула руку и повернула голову в сторону высокой худощавой пожилой женщины, державшей персик. — Ох, простите, пожалуйста, я вас не заметила. — Ничего страшного. — женщина снисходительно улыбнулась. Обе принялись снова выбирать фрукты, и женщина, внимательно наблюдая за движениями Селины, вдруг спросила: — Не сочтите за грубость, но я никогда вас раньше здесь не видела. Вы не местная? — Вы угадали. Я переехала год назад. Я нечасто выхожу из дома…– сухо ответила девушка. — Правда? Занятно… Тогда, должно быть, местные наседки с вас глаз не спускают. Она продолжала с интересом разглядывать девушку. Селина равнодушно произнесла: — Ко мне и правда проявляли излишний интерес первые пару месяцев. Но сейчас обстановка получше. Я привыкла. — Это замечательно… После небольшой паузы женщина снова спросила: — Почему вы решили переехать? Девушка неловко опустила глаза и замялась. — В городе слишком шумно. Я предпочитаю тишину… Женщина хмыкнула, перевела взгляд на на свои трясущиеся руки и многозначительно улыбнулась. — Понятно. Я не давлю на вас, не подумайте, просто не часто встретишь девушку вашего возраста, которая бы добровольно променяла жизнь в мегаполисе на… — она окинула взглядом рынок, –…это. — Да ничего, я понимаю. Длинные, с заметными суставами пальцы разжались, и пакет с персиками упал на землю. — Вот же карга безрукая! Совсем уже расклеилась… — пожилая женщина, чертыхаясь, стала нарочито медленно опускаться на колени, чтобы поднять пакет, проверяя реакцию девушки. Селина не хотела вмешиваться, но видя, что у той получается с трудом, сказала: — Позвольте, я соберу. На лице женщины появилась победная ухмылка. Девушка быстро нагнулась, за пару секунд собрала фрукты в пакет и протянула его женщине. — Спасибо, юная леди, вы очень любезны. Старым костям явно нужен отдых… — она хитро посмотрела на шатенку, — Как вас зовут? — Селина. — Селина…чудное имя! Можешь звать меня Жаклин. Не против, если я буду обращаться на «ты»? — Э-э. Конечно… — Селине было слегка не по себе от этого внезапного знакомства. В голове промелькнула мысль: "Она так странно на меня смотрит… Как будто насквозь видит… У меня от нее мурашки, надо быстрее свалить..." Женщина немного прищурилась и продолжила изучающе разглядывать Селину. — Что ж… Я уже купила все, что мне нужно, так что, если ты не против, мы можем немного пройтись и поболтать. Ты кажешься мне довольно интересной особой, но, судя по всему, совсем ничего не знаешь о здешних людях. Что скажешь? — Я… — девушка хотела отказаться, но почему-то, взглянув в полные уверенности маленькие темные глаза, сама того не осознавая, произнесла: –…согласна. Жаклин по-свойски, будто давнюю подругу, взяла девушку под локоть, и они направились к отделу с приправами.       Полчаса спустя, после продолжительной беседы о городе и его жителях и обсуждения их общей любви к персикам, обстановка разрядилась, и девушка уже не чувствовала себя так неуютно, а даже наоборот, прониклась некоторой симпатией к своей попутчице. — Если ты переехала год назад, тебе, должно быть, сейчас приходится несладко. Работы у нас мало, все на 10 лет вперед расписано… — У меня уже есть работа. — Правда? И как, повезло с начальством? — Ну, можно сказать и так. Я сама себе начальник. Женщина с нескрываемым любопытством посмотрела на Селину. Та заметила ее взгляд и пояснила: — У меня свое кафе. В глазах женщины читалось одобрение. — Ну тогда я просто обязана как-нибудь заглянуть! — Оно на 7-й улице, довольно близко… — она вдруг вспомнила, что тот странный парень, Рой, кажется, говорил в их первую встречу, — Раньше там жил мужчина по имени Нил. Он, как я поняла, делал посуду. — Ах, да! Помню такого. Приятный мужчина… Так это получается совсем рядом! Я бы и сейчас не отказалась от чашки чая с жасмином… — женщина посмотрела на нее в упор, четко давая понять, что отказать та не сможет. — А как же ваши сумки? — Ближе к делу разберемся. Позвоню внуку, чтобы встретил меня. Поможет бабушке разок, не умрет. Не все же время ему балду гонять да по койкам чужим прыгать, верно? Селина удивленно посмотрела на Жаклин. — Не смотри на меня так, милая, я тоже была когда-то молодой. У нас всех был такой возраст…– женщина подмигнула ей. Девушка усмехнулась и решила, что ей даже начинает нравиться проводить время с этой необычной женщиной.       Они дошли до кафе, Селина усадила гостью за столик и пошла на кухню. Через пару минут она вынесла поднос с двумя фарфоровыми чашками, маленьким заварником и шоколадными кексами, которые сделала сама сегодня утром. Когда девушка села за стол, Жаклин спросила: — Ты живешь здесь одна? — Да, мэм. Женщина скривилась. — Боже, не называй меня так, а то меня стошнит! Ты же не моя прислуга. Сказала же, можешь звать меня просто Жаклин… А где, кстати, твоя семья? — Я выросла в приюте… — ответила девушка и, смотря куда-то перед собой, с непроницаемым лицом откусила кекс. Жаклин на секунду пожалела о сказанном, но, увидев, что Селина вовсе не выглядела ни расстроенной, ни обиженной, продолжила: — Надо же… Я наслышана о том, как жестоки бывают дети в таких местах… Но, я почему-то уверена, что ты не из тех, кто станет молча терпеть. Девушка подняла на нее затуманенный взгляд. — Вы так считаете? — Я это вижу, милая. И, думаю, я не совру, если предположу, что в свое время тебе приходилось драться и кусаться как дикой кошке за свое место под солнцем. Я права?       После этих слов Селина почувствовала нечто граничащее между удивлением и страхом. Она совершенно не могла понять, как эта женщина, зная ее всего пару часов, сумела разглядеть то, что девушка постаралась спрятать в самом дальнем уголке своей души. Она встрепенулась и спросила: — Но как вы…? Жаклин не дала ей закончить. — Проживи столько, сколько прожила я, и поймешь. Поверь мне, дорогая, я видела вещи, которые и врагу не пожелаешь. Поэтому хочешь-не хочешь, а с возрастом начинаешь разбираться в людях настолько, что порой самой страшно становится.       Девушка смотрела на нее широко раскрытыми глазами. Ей трудно даже было представить, через что прошла эта женщина. Что она за человек? Почему из всех людей в этом городе судьба свела ее именно с ней? И почему совершенно чужой человек сейчас кажется ей таким близким, будто знаешь его всю жизнь? — Думаю, я знаю, о чем ты сейчас думаешь. Но не переживай, я не следила и не наводила справки о тебе. Старой больной женщине это ни к чему. Ты заинтересовала меня, потому что напомнила меня в молодости… Тот же огонь в глазах. — Что вы имеете в виду? — девушке явно нужны были ответы. — Не столь важно. Я объясню тебе позже. Лучше скажи мне, ты с кем-нибудь уже познакомилась здесь? Может завела парочку друзей? Год — срок не малый. — Нет, у меня нет друзей. Я не врала, когда сказала, что почти не выхожу из дома. Жаклин мягко улыбнулась. — Считай, что уже есть. Девушка удивленно подняла брови. — Простите? — Я говорю, что теперь, как минимум, одного человека ты можешь назвать своим другом. Он сидит перед тобой. — Жаклин развела руками, — Можешь обращаться ко мне в любой момент. Я живу на 3-й улице, темно-синий дом. Буквально, пара шагов отсюда. Можешь заходить, когда захочешь.       Девушку будто пробило током. В голове эхом пронеслось «Синий дом на 3-й улице»… — Постройте, а вы не…? Не успела она спросить, как у Жаклин зазвонил телефон. Женщина взяла трубку. — Алло? А, это ты, дурья башка! Наконец вспомнил о старой больной бабушке! Ничего, приходи, забери меня, я сброшу адрес. У меня тяжелые сумки, а пешком идти слишком далеко. Не придешь — намылю шею! Давай. Она отключилась. — Мой внук сейчас подойдет. Я, наверно, утомила тебя за сегодня, ты уж прости старушке ее прихоть. — Нет, что вы, не волнуйтесь. Я отлично провела время. Я даже рада, что мы познакомились. Жаклин встала из-за стола и положила руку ей на плечо. — Это совершенно взаимно, дорогая.       Выйдя из кафе, женщина поправила выбившийся из тугого пучка седой локон, прошла пару метров, и тут навстречу ей выбежала знакомая крупная фигура. Запыхавшийся мужчина, поспешно извиняясь, взял в одну руку ее сумки, а другую протянул Жаклин, чтобы та могла на нее опереться. В этот момент она повернулась в сторону кафе и помахала на прощание Селине, смотрящей на нее из-за стекла. Девушка, улыбнувшись, помахала в ответ и уставилась на парня. — Ха, ну теперь понятно, почему «дурья башка»…

***

— Мальчики, тише, обед почти готов! Тучный лысый мужчина в фартуке хозяйничал у плиты. Он ловко управлялся с 3-мя конфорками, на каждой из которых готовилось что-то, очевидно, очень вкусное. От жара его лицо подрумянилось, и сам мужчина стал похож на большую, только что приготовленную булочку. Аромат летал по всей кухне, вызывая обильное слюноотделение, отчего двое маленьких голодных черноволосых чертенка, галдя, носились в ногах отца и то и дело дергали его за фартук. — Все-все! Садимся. Живо за стол. Близнецы тут же, как по щелчку, оказались на своих местах и в нетерпении схватились за столовые приборы. — Ла-а-адно, это тебе, Марс. — мужчина протянул тарелку с рагу одному из мальчиков. Тот, не дожидаясь остальных, с жадностью набросился на еду. — А это твоя порция, Тин. Мальчик чуть более спокойно принял тарелку из рук отца и тоже стал есть. — А фалафик? — произнес набивший рот Марс. — Сейчас все будет. Ты же у нас самый голодный… — мужчина поставил на стол еще несколько тарелок с закусками и большую миску с салатом. — Фала-а-а-афик — мальчики с горящими глазами принялись по очереди накладывать себе салат. — Жуйте хотя бы! Так можно несварение заработать. И оставьте брату. Он скоро придет.       При упоминании брата, мальчики послушно оставили салат в покое и стали доедать свои порции. Мужчина удовлетворенно потер седые усы и тоже собирался приступить к трапезе, но раздался звонок в дверь. Он поспешно встал из-за стола и открыл. — Вы вовремя, мы как раз только сели! Заходите. Он обернулся и прокричал в сторону кухни:  — Мальчики, если доели, вымойте за собой тарелки и будете свободны! — Да ладно, пап, я помою, мне не сложно. — ответил вошедший в дом юноша и, сняв куртку, занес тяжелые сумки на кухню. — Да-да, оставь, он помоет! Ему полезно иногда делать что-то для семьи. — проворчала пожилая дама, вошедшая в след за ним и уже снимавшая обувь. Близнецы с радостным возгласом оставили тарелки в раковине, обняли брата и побежали в комнату. — Ладно, мойте руки и садитесь. Я приготовил рагу. Мама, вам класть бобы? — Да, Тео, будь так любезен. Я что-то притомилась сегодня и хочу восстановить силы. Положи мне побольше. — Хорошо. Все трое прошли к столу, и, как только Теодор поставил тарелки с рагу на стол, принялись есть. — Рой, сынок, ты был сегодня на конюшне? — спросил мужчина, отправляя в рот кусочек картофеля. — Нет. Думаю, сегодня смысла там торчать нет. По воскресеньям лошади отдыхают. Парень с наслаждением уплетал черри, выковыривая их из салата. — И чем же ты тогда, позволь спросить, занимался целый день, что даже не смог вовремя меня встретить? — пожилая женщина саркастично усмехнулась. — Бабушка, я опоздал всего на 20 минут! Ради всего святого, не начинай! Я уже не маленький ребенок, в конце концов! Я был с друзьями. Я и так бежал со всех ног. — Медленно же ты бегаешь, внучок. Кажется, тебе пора бросать курить. Парень вздохнул и сосредоточился на еде. Оставшуюся часть обеда они ели молча.       После трапезы Жаклин удалилась в свою комнату, а Теодор с сыном остались внизу и разговаривали, пока парень мыл посуду. — И что говорит твой начальник? — Говорит, мне нужно больше стараться и тогда в следующем месяце я могу попасть в основной состав на полуфинальных скачках. — Ты серьезно будешь выступать? Это же здорово! Я бы хотел на это взглянуть. — Вы можете прийти посмотреть, мне дадут 3 бесплатных билета. Если возьмешь ребят, думаю, наш «цербер в юбке» не обидится. Ей такое все равно не интересно. — Не злись на бабушку… Она просто старается держать тебя в тонусе. Но, слушай, звучит здорово! Тин и Марс будут в восторге! Пойду скажу им. А, и, Рой… Марс сказал, он там что-то не понимает в домашнем задании, а на мне еще стирка сегодня… — Да, не вопрос, пап, я понял. Иди. — Спасибо, сынок. Парень закончил с посудой и поднялся в комнату к братьям.