Никого не пощадила эта осень. Листопад идет, как шторм в сто тысяч баллов, И, как шрамы ножевые, На асфальте - неживые Пятна пепла после бала, после бала. *
Ульяна влюбилась. Это случилось летом. Она стала невнимательной и весёлой. То и дело смеялась и шутила. Из карих глаз ушла затаенная грусть. Писала глупые смски по десять раз на дню. Часто выбегала позвонить. Вечером возвращалась поздно. От неё пахло вином, сигаретами и мужским парфюмом. От внимательного взгляда Феликса не могли укрыться, распухшие от поцелуев алые губы, яркий засос на белой шее, аромат духов, подаренных новым любовником. Ульяна летала, как на крыльях. Она была похожа на юную девушку, наслаждающуюся своей первой любовью. Медиум не спешила приводить своего любимого в агентство и знакомить его с друзьями. Она помнила, насколько груб бывал шеф с её прошлыми ухажёрами, и не хотела портить ни с кем отношения. В отличие от остальных детективов Пятой Стражи, Ульяна жила в комнате при агентстве. У неё была своя квартира в городе, в которой она хранила свои вещи и куда наведывалась довольно часто. Официально - чтобы всё время быть на рабочем месте, ведь её помощь и вызов призрака могли понадобиться в любое время суток. Неофициально - чтобы приглядывать за Вампиром. Медиум никогда не говорила об этом вслух, но он знал, что пистолет с серебряными пулями она спрятала не слишком далеко. Шеф не держал за это на Ульяну зла - слишком долго они были кровными врагами, нельзя за столь короткий срок изгладить из сердца годы ненависти. И кто знает, может однажды пистолет ей понадобится. Горько и сладко одновременно было Феликсу видеть каждый день перед собой младшую сестру погибшей Божены. Так внешне похожую лицом и движениями на погибшую возлюбленную. Когда Виктор шутил о том, что Уле необходим "ровесничек", он сам не подозревая, задевал болезненное место в душе шефа. Феликс сидел в кресле с книгой и бокалом крови вместо вина. Казалось, он полностью расслаблен и погружен в чтение, но это впечатление было обманчиво. Он был взвинчен и напряжен, готовый в любой момент сорваться с места и атаковать противника. Все его органы чувств, более чувствительные и острые, чем у обычных людей, были сосредоточены на окружающей обстановке. - Ульянку свою ждёшь? - как всегда, из ниоткуда появился карлик. Личный демон вампира, его совесть и его проклятие. - Сгинь нечисть, - отмахнулся от альтер эго Феликс, - не до тебя сейчас. - Заскучал ты у нас. Смотри какой нервный. - Я спокоен. - Мне не рассказывай, - захихикал альтер эго. - Хочешь, загадку загадаю. - Если я скажу "нет", ты всё равно не отстанешь от меня, - вяло отмахнулся вампир. - Ты прав. Так слушай. Кто ходит утром на четырёх ногах, днём — на двух, а вечером — на трёх? Никто из всех существ, живущих на земле, не изменяется так, как он. Когда ходит он на четырёх ногах, тогда меньше у него сил и медленнее двигается он, чем в другое время? - Издеваешься? Нечего здесь разгадывать. Я эту загадку сфинкса ещё много лет назад слышал, когда Эдип её разрешил. - Так каков ответ? - Человек. Младенцем он ползает, юношей ходит на двух ногах, а старцем опирается на трость. Надеюсь, теперь ты уподобишься древней "душительнице" и бросишься со скалы. - Так просто ты от меня не избавишься. Ты глупец, Феликс! Сидишь здесь на консервах и завидуешь человеческой смертности, хрупкости их бытия. Хочешь, я расскажу, чем занимается сейчас твоя девка? - Сгинь, нечисть, а то прокляну. Не смей при мне так её называть! - Я же не сказал, что она гулящая devka..., - захихикал мелкий бес и легко увернулся от запущенного в него бокала. Взмахом руки убрав с пола осколки, вампир поднялся за новой порцией крови. Он злился на себя за то, что поддался на провокации со стороны совести. - Ожил наконец-то, а то сидел, как истукан, - опять появился в поле зрения вредный карлик в бордовом камзольчике и бархатом берете. Феликс молча посмотрел на него, высунув острые клыки, показывая насколько сильно он зол, и сделал жест, будто сворачивает шею куренку. Совесть шутливо прикрыл голову руками, и поспешил принести извинения. - Не злись. Я беру свои слова обратно. У твоей помощницы есть право на личную жизнь, по крайней мере, пока она сама так считает. Карлик не опасался ни клыков вампира, ни его угроз. Он боялся лишь молчания и игнорирования собственной персоны, ведь, кроме другой нежити, его никто не мог видеть и слышать. - Ухожу уже. Вон Улька твоя уже идёт, - и альтер эго исчез. Раздался стук женских каблучков, лёгкий звон дверного колокольчика, и в агентство вошла Ульяна. От её обычного спокойствия и хорошего настроения не осталось и следа. Движения были порывистыми, глаза полыхали чёрным огнём, щеки горели. Всё её состояние говорило о гневе и глубоком душевном волнении. - Ульяна, что-то случилось? - выразил своё участие Шеф Пятой Стражи. Он уже привёл себя в порядок и спокойно сидел в кресле с книгой, делая вид, что ничего не произошло. - Всё нормально. Просто устала, - ответила медиум и села на диван напротив начальника, вся её взвинченность прошла, оставив за собой опустошенность. - Как прошла ночь? - Все спокойно. Никаких происшествий, - сказал бывший Тёмный. - Ты голодна? Может, приготовить тебе что-нибудь? - в его голосе слышалось неподдельное участие. Уля удивилась: - Ты умеешь готовить человеческую еду, Феликс? - Ты удивишься, насколько я образован, - обнажил белые ровные зубы в улыбке вампир. - Пожалуй, блюда высшей французской кухни я приготовить не смогу, но кофе с бутербродами сделаю. - Спасибо. В другой раз. Сейчас я не голодная, - улыбнулась в ответ, заметно успокоившись, Ульяна. - Просто выпью чая. - Оставь Свете записку и ложись отдыхать. Не надо дожидаться дневную смену, - проинструктировал её Шеф и, уже поднимаясь по лестнице, добавил, - входную дверь на ключ можешь не запирать. Я её зачаровал: пока в комнате нет агентов, никто посторонний войти не сможет.***
Феликс, не раздеваясь, лёг на кровать. Отдых вампирам необходим не меньше, чем обычным людям. Они редко видят сны, их метаболизм замедляется, они будто на несколько часов впадают в летаргический сон. Молодые вампиры во время дневного сна мало чем отличаются от мертвецов: они не могут проснуться до заката, ходить при солнечном свете, им всё время нужна подпитка свежей кровью. Древние вампиры могут не есть и не спать довольно долго, при этом, как обычные люди, становятся сварливыми и раздражительными. Зная эту особенность мужчин, Ульяна всегда старалась вовремя накормить Феликса и пораньше отправить его спать. Вампир лежал с закрытыми глазами, но не спал. Его мучило обычное любопытство. "Что сегодня случилось с его помощницей? Почему обычно спокойная и улыбчивая Ульяна вернулась столь раздражительной и взвинченной? Кто посмел её оскорбить?" - мрачно думал Феликс. Будто читая его мысли, опять появился альтер эго. - Зачем ты прогоняешь от себя Ульяну? Уж тебе ли не знать, как легко оскорбить влюбленную женщину? - Так будет лучше. Я слишком стар для семейной жизни, - ответил вампир, не открывая глаз. - А если она захочет уйти к другому? - подначивал его карлик. - Неужели не остановишь? Не скажешь: "Не уходи"? Вампир зло зыркнул на свою вечную совесть. - Ты ведь знаешь моё отношение к браку? Такая жизнь кого хочешь может довести до душегубства. - О своей несостоявшейся семейной жизни думаешь, старый холостяк? Так ты с ней развёлся семьсот пятьдесят лет назад. Помнишь? - Я ничего и никогда не забываю. Однажды я потерял голову от страсти, и это стоило жизни старшей сестре Ульяны. - Ты должен жить дальше. - Я никому и ничего не должен! Это тебе ясно? - Понял. Понял, - карлик вскинул руки в защитном жесте. - Не кипятись. Экий ты гневный сегодня. Я не собираюсь с тобой ссориться. - Так чего же ты хочешь? - Помочь тебе. Когда тебе хорошо, я тоже счастлив. Нам, демонам, следует держаться вместе в современном мире. - Как высоко ты себя возносишь. Демон. Ты всего лишь мелкий бес, нечисть, шут, обязанный по прихоти Дракулы везде и всюду за мною следовать. - Как ты грозен сегодня, Ваше Темнейшество. Я тебя боюсь, - карлик склонился в притвором поклонении. - Не паясничай. Мне далеко до князя Тьмы. Я сам от него отрёкся. - Но от своей природы тебе не уйти и никуда не деться. Ты вампир, дитя ночи, тебе даны огромные сила и власть. Так насладись ими. Стань самим собой. Феликс встал с кресла и нервно заходил по комнате. Его альтер эго был, как всегда, прав. Маленький демон-искуситель, незримый спутник вампира, его совесть и проклятие. Вечное напоминание о былых и будущих ошибках. - Я всего лишь хочу помочь тебе разобраться в себе. - Никогда не замечал за тобой альтруистических наклонностей. Уйди прочь. - Не прогоняй меня. Клыки вампира слегка высунулись, показывая его неудовольствие и гнев. - Тогда я уйду сам. Феликс развернулся и вышел из кабинета. Он сел прямо на ступеньках лестницы, прислонившись разгоряченным лбом к холодным перилам. Ночь почти закончилась, и он чувствовал себя вымотанным и уставшим. Глаза на бледном, заострившемся лице светились зловещим серебристым огнём. Такое существо с горящими глазами и белыми клыками, показавшимися на фоне алых губ, никто не принял бы за человека. Скорее признал бы за ночной кошмар, приснившийся с перепоя. Который, проснувшись, поспешил бы забыть. Ульяна увидела Шефа, появившегося на лестнице, но ничего не сказала, лишь неодобрительно покачала головой. И вернулась к горячему травяному чаю, который всегда помогал ей уснуть. - Она ведь тебе нравится, - опять появился карлик. Чувствуя слабину, он опять принялся давить на больную мозоль. - Отстань, - отмахнулся вампир. Он продолжал напряженно следить за своей помощницей, почему-то именно в этот момент решившей, что грязная посуда не может ждать до утра, и направившейся к раковине её мыть. - Она не так много от тебя хочет... - затянул елейным голосом альтер эго, хитро прищурившись. - Перестань говорить глупости, - вяло запротестовал вампир, почти поддавшись гипотетическому голосу своей совести. - ... всего лишь поцелуя. Или сексуального покусывания в шею. Ты ведь это умеешь, - как ни в чём не бывало продолжил карлик, не обращая внимания на слабый протест своего господина. Феликс облизал внезапно пересохшие губы и потрогал языком острые клыки. - Иди к ней. Она этого ждёт. Не мучай себя и её, - закончил свою пафосную речь альтер эго, громко рассмеялся и исчез, чтобы где-нибудь из укрытия наблюдать за действиями вампира. Словно под гипнозом, Феликс сделал шаг вниз. Затем остановил себя. - Я сам решу, когда пойти к ней, - тихо ответил он в темноту. Рот наполнился вязкой слюной, и вампир замер, как изваяние, борясь со своей природой и стремясь преодолеть искушение. Быстро спуститься вниз по лестнице, преодолеть кухню и через несколько секунд оказаться за спиной у ничего не подозревающей Ульяны. Неслышно наклониться к ней, вдохнуть запах мыла, волос, тёплой кожи. Почувствовать как бьётся пульс под кожей. Провести рукой по спине и легко прикусить шею. Вампир покрепче вцепился в перила, так, что костяшки пальцев побелели. Пока есть силы, надо уйти. Полная луна выводила его из равновесия, лишала контроля над собой, а ядовитый шёпот внутреннего "я" туманил разум. Тёмные инстинкты, многие годы сдерживаемые Феликсом в узде, всплывали наружу, налет цивилизованности сползал, обнажая оскал жестокого, неумолимого хищника. Стараясь бороться с собой, вампир и сам не заметил, как подкрался к своей помощнице. Клыки ещё больше удлинились, выражая желание охотника схватить свою жертву. Феликс видел происходящее словно со стороны. Вот он подбирается к замершей Ульяне, готовый вцепиться в её нежную, белую шею и напиться свежей, горячей крови. В следующие мгновение она стоит с мыльными руками, направив на него нож, недвусмысленно намекая, что готова пустить его в ход. - Не спится, Феликс? - медиум смело и насмешливо смотрит в серебристые глаза вампира, и он видит в её взгляде решимость и мудрость прожитых лет. - Убьёшь меня, - осторожно отступает от бессмертной Тёмный, стараясь взять себя в руки. - Если понадобится, без колебаний. Он ощущает ауру силы, бурлящую вокруг ведьмы. Грудь Ульяны гневно вздымается, сердце бьётся часто, а в крови бушует адреналин. - Спасибо. - Не за что. Что с тобой сегодня происходит? - Предчувствие полнолуния. - Понятно. Видя, что Феликс пришёл в себя, бессмертная убрала нож и спросила: - Проголодался? - Немного. Не трудись. Я сам возьму кровь и подогрею. Помощница пожала плечами и вернулась к прерванному занятию. Насытившись, вампир снова подошёл к ней. - Меня трудно убить. Неужели ты собиралась навредить мне этим ножом? Ульяна вытерла руки светлым махровым полотенцем, оглядела чисто вымытую и аккуратно расставленную на полке посуду. - Убить бы не убила, но остановить бы смогла. У меня ножи заговоренные. - Что, все? - Шеф с осторожностью взял из сушилки нож и просканировал на магию. На рукояти высветились руны, по лезвию потекла энергия. - Частный заказ, - пожала плечами бессмертная, - у меня было много свободного времени. - И с гордостью добавила, - в сплав добавлено серебро, такие ножи даже оборотня остановят. Где-то рядом уважительно присвистнул карлик, но показаться не решился. Феликс осторожно вернул нож на место. - Зачем ты взялась мыть посуду? - Не люблю оставлять кровь, через пару часов она присохнет и начнёт вонять. - Я куплю тебе посудомоечную машину .Сейчас не средние века. Женщина не должна с утра до ночи стоять у плиты, печь хлеб и драить посуду. Феликс взял Ульяну за руку и впервые заметил яркие багровые кровоподтеки на её запястьях и предплечьях. - Кто это тебя так? - его голос зазвенел от едва сдерживаемого гнева. - Хочешь, я накажу того, кто это сделал? - Не трудись, Феликс, - отстранилась от него медиум и нервно одернула рукава платья, - я уже сама со всем разобралась. Не только тебя полная луна сводит сегодня с ума, - и добавила, глядя на свои руки, - а синяки - это пустяк, скоро пройдут. Шеф решил повременить с расспросами, но пообещал себе обязательно со всем после разобраться. - Ничего подобного, никогда нельзя забывать о своём здоровье. И запомни, я всегда готов выслушать тебя и дать дружеский совет, не замыкайся в себе и своих проблемах, - сказал Феликс и отвёл бессмертную в её комнаты. Он провёл над помощницей рукой, и его энергия защекотала её кожу, унося усталость и боль, залечивая повреждения. - А теперь спи. Я чувствую рассвет, - добавил он, и прежде чем Ульяна успела его поблагодарить, вампир исчез.