Ночной курьер

Sam Smith — Diamonds (Acoustic)       Как же Чимин ждал момента, когда сможет действительно почувствовать себя нужным, любимым. И благодаря Чонгуку, так он себя сейчас и ощущает. Шатен берет его на руки, и не прерывая зрительного контакта, несёт к кровати. В его глазах плещется щемящая любовь, нежность и желание. И это пьянит получше алкоголя. По телу пробегается стая муравьев, разнося с собой жгучее тепло и никогда раньше не выданное желание.       Пак ещё никогда и никого так не хотел, как Чонгука. Шатен аккуратно кладёт его на кровать, устраиваясь сверху. Все это делается так невыносимо медленно и нежно, что брюнет сходит с ума. Он не может больше ждать.       Чимин обвивает руками шею парня, и привлекает к себе, жадно целуя, передавая своё нетерпение, свой голод.       Тяжело дыша, Чонгук отстраняется и смотрит в глаза Чимина, нежно улыбаясь. У брюнета глаза сверкают, волосы взъерошенные, щёчки красные, а член упирается в бедро Чона. Когда Чимин снова тянет его на себя, шатен ставит палец на его губы, и улыбается. — Нет, это не будет перепихон какой-то, я хочу медленно и страстно любить тебя.       Чимин закрывает глаза и обречённо стонет. Ему и досадно, и одновременно сердце выпрыгивает из груди, из-за слов Чона. Шатен улыбается и медленно целует пухлые губки Пака, проводя языком по нижней, и вонзая свои зубки, но сразу же зализывает. Брюнет стонет, и обвивает ногами талию председателя, руками проводя по спине.       Время Чонгука стонать, когда Чимин царапает его спину, принося боль и наслаждение в одном флаконе. Но шатен сдерживается, сдерживается до того момента, как Чимин делает фрикции тазом, задевая его эрегированный член своим. Да тут, даже святой бы не сдержался.       Чон резко оборачивает Пака на живот, опускается и резко бьёт Пака по заднице, оставляя красный след. А затем снова и снова. Чимин комкает в руках простынь и стонет в подушку. — Кто-то хотел меня вывести из себя? У тебя вышло, — рычит Чон, и снова шлёпает. Пока Чимин отходит, он раздвигает половинки Чимина, и яростно начинает вылизывать сфинктер. Пак начинает дёргаться и громко стонать. — Этого ты хотел? — шипит шатен на ухо Чимина, резко вставляя в него первый палец.       Чимин изгибается и только громче стонет, от чего у бедного Гука едет крыша. Потому что это слишком эротично, слишком возбуждающе. Он снова наклоняется, вылизывая и попутно вставляя ещё один палец. Брюнет весь вспотел, челка падает на лицо, а он продолжает стонать, что уже больше похоже на крики. — Этого? — рычит Чон, и снова шлёпает по заднице. — Да, да…да, — шепчет, как в лихорадке Чимин.       Он не успевает сообразить, как его снова оборачивают, и вот член Чонгука, огромный член Чонгука у него во рту. — Соси, — приказывает Гук.       Чимину не нужно два раза повторять, он начинает сосать, обводя кончиком языка уретру, и беря его целиком в рот. Слюна стекает по подбородку. А Пак все продолжает сосать, ему так нравится слышать хрипловатые стоны своего парня, нравится видеть, как он закатывает глаза от удовольствия. И только Чимин вошёл во вкус, как его его снова оборачивают и резко входят в него.       Пак чувстувует как толстый член Чонгука, растягивает эластичные стенки. Чувствует как он входит всё дальше и дальше, чувствует себя заполненным. Чонгуку ещё никогда не было так хорошо. Ощущение, что он в Эдеме. И он не дурак, ему не нужны какие-то яблоки или грушки, единственное, что он хочет — остаться здесь навсегда.       Гук хватает бедра парня, вцепляясь в них железной хваткой и начинает трахать своего парня, так, что у обоих искры с глаз идут. Да, они давно этого ждали. А Чонгук так ещё дольше. Эта задница снилась ему каждую ночь в мокрых снах. И наконец-то он владеет ей, владеет им. Фрикции просто бешеные. Мошонка бьется об задницу резко, глухо, разнося звуки их соития на целый район. Но им нет до этого дела.       Чимин чувствует приближающийся разрушительный оргазм. Чувствует как содрогается все его тело, как напрягаются мышцы, ещё немного и… — ЧОНГУК, — кричит Чимин, опадая как жёлтый листик на землю. Чонгуку хватает ещё несколько фрикций и он догоняет Пака. — ЧИМИН, — рычит он сквозь зубы и падает на кровать возле Чимина. Несколько минут, или часов они лежат в объятиях, нежась в послеоргазменной неге. — Я хотел, чтобы наш первый раз был нежный… — как-то грустно говорит Чон. — Ты жалеешь? — хрипит Чимин, который действительно сорвал голос. — Нет, — широко улыбается Гук. — Это было… ваув. — Да, это было ВАУВ, — повторяет Чимин. — Люблю тебя, — шепчет Чон — А я тебя, — широко улыбается Чимин.

***

Bebe Rexha — Baby, I'm Jealous       На небе ни облачка, ярко светит солнышко, но осенний ветер не даёт расслабляться. Чимин застёгивает пуговицы на пальто и входит в «GG». От сегодня он правая рука председателя. Вот тебе и карьерный рост. — Боже, а всего-то нужно было переспать с председателем, — издевается Хоуп. — Ну, это ещё нужно было сделать на высоте, — говорит Чонгук.       Чимин закатывает глаза, и зачем он вообще дал наушник Чонгуку… Теперь эти два тролля только и будут, что рофлить над ним. — Может соберётесь, для разнообразия? — злиться Чимин.       Он входит в здание. Слухи о его повышение уже разлетелись по всему офису. Каждый смотрит на него, как на Санта Клауса, которого якобы нет. Пак снова закатывает глаза и идёт к лифту. Где его встречает секретарь Ким, который, кстати, все знает. Хоуп был против всего этого, но Чонгук настоял, потому что он доверяет Киму даже свою жизнь.       Чимин же согласился и поддержал Чонгука. Он был там, когда Гук все рассказывал. Оказалось, что Джин почти все знал, кроме того, что Виверн — Пак Чимин. А все потому, что он подслушивал разговоры председателя, объясняя это тем, что он должен быть всегда в курсе, чтобы защитить и помочь.       После рассказа, он стал лучше относится к Чимину. Он его зауважал, что ли. Ведь тот не раз спасал жизнь его начальника. А как услышал, что они теперь вместе, так вообще обнял Чимина, при этом сверкая, как новогодняя ёлочка. — Доброе утро, — поклонился Чимин. — Доброе утро, — улыбнулся Джин. В кабинете председателя, они начали обсуждать план. К этому мозговому штурму присоединился и Хоуп. — Может нам пригласить его и сказать, что мы все знаем? — предложил Ким. — И что нам с этого? Убьет нас да и все, — не соглашается Хоуп. — А мне нравится, — неожиданно для всех высказывается Виверн. — А? Что? — в шоке спрашивает Хосок. Чонгук тоже смотрит на него, как на психа. — Ты скажешь ему, что знаешь о всех его делах, но тебя это не волнует, и ты ничего не предпримешь, если он сделает одну услугу, — начинает Пак. — Хм, какую, например? — председатель заинтересовался. — Например…что он вложит деньги в твое новое изобретение. — И? Что нам это даст? — Мы поставим прослушку в его доме. И возможно, нам удастся его разговорить. Хотя это навряд ли. Но вот его жена, — криво улыбается Виверн. — То есть твоя мама? — переспрашивает Джин, округлив глаза. — Она уже не моя мать. Она точно в курсе всех его дел. Ты пригласи его к себе, я займусь его женой. Хоуп, РМ пускай следит за Кимом. — Хорошо, — соглашается хакер. Чонгук и Джин кивают.

***

      Уже через несколько дней Доен согласился встретиться с Чоном. На счастье для Виверна, правую руку он взял с собой. Пак от волнения в какой уже раз провел рукой по волосам, и наконец-то нажал на звонок. Через мгновение перед ним показался не кто иной, как его мама. — Я могу Вам чем-то помочь? — добродушно улыбнулась женщина. — Я хотел бы поговорить с госпожой Ли, — мило улыбнулся Чимин. — Это я. В чем дело? — удивилась Тера. — Я журналист. Хотел поговорить с Вами насчёт Мин Юнги. Если Вы не против. — Мин Юнги? А что случилось? — Он, он умер. Женщина побледнела. — В.. входите, — пригласила она Пака.       Они устроились в гостиной. Комната за размером напоминала стадион. Рояль, книжный шкаф, четыре дивана, камин, на котором были их снимки. — Так что же с ним случилось? — Его отравили. Я знаю, что вы все дружили. Ваш муж, вы, Ли Джоён, Чхе Йонсо, Чон Сонхун, Чон Соран и… Джихён.       Имя отца приносило боль. Но не женщине, она как будто не помнила его. Неужели можно вот так вот просто кого-то стереть из жизни… — Да, дружили. Но я уже и не помню, когда в последний раз их видела. «Неудивительно. Ведь все считали тебя мёртвой». — Вы помните день, когда умерли Чони? Сонхун и Соран? Женщина смотрит на него как на сумасшедшего. — То есть умерли? Они уехали за границу. Я их видела двадцать четыре года назад. Мы должны были идти на одно дело, но все отменилось. После этого я никого не видела. Доен сказал, что они все разъехались, что дело стало опасным.       Чимин слушал этот бред, и никак не мог понять, она либо очень классный актер, либо говорит правду, но как так? Женщина мялась, как будто хотела в чем-то признаться, но не решалась. — Что же, это странно. Потому что у меня есть сведения, что вы все-таки собрались и в тот день умерли Сонхун и Соран. А через несколько дней и Джихён. — Я… Джихён? Ах. Я должна Вам признаться. С моей памятью что-то случилось. Я не помню никого, о ком Вы говорите. Доен мне рассказал, то, что я Вам рассказала. Я даже их лиц не помню. Врачи говорят, что такое возможно после сильной травмы. Муж говорит, что это все из-за того дела, но… — Думаю, муж от Вас что-то скрыл. Но…думаю, он хотел Вас защитить, — печально улыбнулся Чимин.       Она не врёт. Это все правда. А раз так, то нужно это все оставить позади. Так будет лучше для нее. Чимин смотрит на свою маму, она такая красивая. Пускай она будет счастлива. — Простите, можно воспользоваться вашей уборной? — Да-да, конечно, — выходит из транса женщина.       Чимин быстро крадётся по дому. Ставит прослушку в спальне и в кабинете Ли. Теперь можно уходить. Но вдруг он замечает фотографию своей мамы на столе. Она выглядит молодой, и напуганной, наверное, фотографию сделали после того, что случилось. А на второй, она уже ярко улыбается. Пак возвращается в гостиную, его мать сидит на том же месте. — Спасибо, что выделили время, — кланяется Чимин. — Да не за что, я все равно не смогла помочь. — Вы ошибаетесь. Ну что же, до свидания. — А можете оставить свой номер? — Да, конечно, — Чимин удивлен такой просьбе, но выполняет ее. До свидания. — До встречи, — шепчет женщина.