Утро субботы. Спальня Гриммджо
Тиа проснулась одна в темной спальне и очень удивилась: неужели она проспала так долго? Повернувшись на бок и безуспешно пошарив рукой под подушкой, она сначала растерялась, а потом вспомнила, что смартфон так и остался лежать где-то в гостиной. «Придется вставать и идти ножками, раз вчера не озаботилась, чтобы в спальню вместе с телефоном отнесли…» — она усмехнулась про себя и медленно потянулась. — Может, всё-таки ещё полежать? Даже если Гриммджо уехал, то Самир бы точно меня разбудил, чтобы мы не опоздали. А, так как Самир меня еще не будил, следовательно время на поваляться у меня есть». Тиа перевернулась на спину и улыбнулась: наверное, и хорошо, что смартфон остался в гостиной… Так бы она первым делом кинулась проверять время и относительно него выстраивать приоритетность последующих действий, а так может полежать и насладиться моментом. «Счастье на стороне тех, кто доволен», — вспомнилось изречение Сократа. И с ним нельзя было не согласиться: стоило ей уволиться из ненавистного фонда и получить от этого удовольствие, как приятные перемены в жизни не заставили себя ждать — теперь можно вставать, когда хочется; спокойно пить кофе, глядя на сад за окном; больше не надо придумывать «официальные версии» событий, молчать и прогибаться… В ее окружении появляется все больше потрясающих людей, она собирается лететь в Данию, обучать свою будущую правую руку, открывать не один, а целых два фонда. «И даже серьезно так подумываю о замужестве… — усмехнулась Тиа, закидывая руки за голову. — Хотя стоит ли вообще этому удивляться после вчерашнего?» Действительно не стоило. Как бы смешно это ни звучало, но эпичная битва на «световых мечах», которая, как она думала никогда не произойдет и останется просто шуткой, Тию поразила больше всего. Вот такая она странная, да. Вообще-то, все эти пропиаренные на телевидении, в социальных сетях и на видеоканалах романтические свидания, от которых млели многие омеги, не вызывали у нее такого ажиотажа и трепета. Она не считала их волшебными и незабываемыми, у нее не захватывало от них дух и не учащалось сердцебиение. Когда имеются возможности и деньги, совершенно нормально водить свою омегу в хорошие рестораны, угощать тем, чего она никогда не пробовала, показать красивые виды из мест, в которые у обывателей нет доступа. Это не подвиг и не какая-то исключительная заслуга альф, за которую омеги потом обязаны расплачиваться сексом в президентском люксе какого-нибудь пятизвездочного отеля, потому что их альфа «так офигенно напрягся»… На самом-то деле, не особо-то и напрягся, если уж так подумать: все эти дорогие рестораны, еда и красивые виды, как и номер в отеле — не заслуга их альфы. Все это было построено, приготовлено и подано другими омегами и бетами, их альфа только лишь «погуглил», привез и заплатил деньги. Из всего с чем он «офигенно поднапряжется» возможно будет секс, да и то не факт — вполне ожидаемо, что от омеги потребуют «полный сервис». И вот это всё должно невообразимо впечатлять? Ха-ха. Три раза. А вот два взрослых, во всех отношениях состоявшихся мужчины, на полном серьёзе отшлепавших друг друга членами в неоновых презервативах, только потому что ей страсть как захотелось на это посмотреть — вот это да, впечатляет! Ибо это самый натуральный психологический и эмоциональный подвиг — задвинуть куда подальше собственную гордость и страх показаться нелепым и рискнуть глупо подурачиться. А потом ещё и посмеяться над этим! Но ведь на этом ещё все приятные потрясения не закончились… Мало того, что они добились шикарного взаимодействия втроем, разговаривая словами через рот — предлагали позы, честно признавались, если кому-то было неудобно или что-то не нравилось, а также потакали друг другу в мелких слабостях — так еще Самир с Гриммджо искусали себе все предплечья, чтобы ни в коем случае не оставить на ее шее ни единой метки. «Походу, это уже второй, а то и третий подвиг за вечер, если учитывать, что откровенные разговоры словами через рот во время самого секса — это ещё то испытание, — Тиа вскинула вверх сжатый кулак и хихикнула. — Поэтому права ты была, Нелл, надо брать! Пора присматривать кольца, делать предложение и тащить их в Стокгольмский ЗАГС!» Внезапно тихо открылась дверь, и Тиа поспешила опустить руку и притвориться спящей. Услышав, как кто-то быстро прошмыгнул в гардеробную, она тут же открыла глаза, принюхалась и хитро улыбнулась: значит, Гриммджо все ещё не уехал… Она откинула одеяло, резво перекатилась к краю кровати, встала и подошла к двери: внезапно захотелось закрыть ещё один мелкий гештальт — подкрасться к Гриммджо сзади, прикрыть ему руками глаза и потребовать, чтобы угадывал кто. И наплевать, что так только в подростковых дорамах делают, а у нее тут реальная жизнь, в которой им с Гриммджо почти тридцать и они далеко не невинные подростки… И то, что она собралась всё это провернуть абсолютно голой, и ее поведение больше смахивает на соблазнение, чем на романтичную выходку, тоже совершенно не важно… Может же она хоть когда-то вести себя непоследовательно и импульсивно? Может. И будет. Тиа тихонечко открыла дверь и решительно шагнула в гардеробную. Пришлось, правда, на секунду зажмуриться: после темной спальни здесь было уж очень светло, но Гриммджо, хвала всем богам, был слишком занят — собирал сумку — и среагировал с опозданием. Она почти успела незаметно подкрасться, когда ее учуяли. Пришлось резко прыгнуть и буквально впечататься в альфу всем телом, но таки успеть закрыть ладонями Гриммджо глаза, до того как он повернул голову. — Угадай кто? — выдохнула Тиа, радуясь, что ее внеплановый прыжок обошёлся без травм. Гриммджо хохотнул, но тут же включился в игру: — Уля, ты ли это? Хотя нет, ладони слишком нежные и маленькие. Значит, точно не Самир… — он на минуту задумался, а потом снова рассмеялся. — Мей-сан, неужели вы решили посмотреть на меня в халате? Тиа фыркнула. — Не угадал. Попробуй ещё. — Хммм… Кто же это может быть? Нежные маленькие ладошки, шикарная грудь, что вжимается мне в спину, — он завел руки за спину и принялся щупать Тию за бока и ягодицы. — Тонкая талия и потрясающая попа есть только у одной девушки. Доброе утро, Элсклинг! Тиа убрала ладони с глаз, обняла его за шею и пожелала того же. Гриммджо немного развел ее руки в стороны, повернулся лицом, обнял в ответ и внимательно посмотрел в глаза. — Новый способ приветствия с утра? — Типа того, — невинно похлопала ресницами Тиа, а потом честно призналась: — Просто захотелось закрыть один подростковый гештальт. Спасибо, что подыграл. — Не вопрос, Элсклинг, — Гриммджо поправил ей челку. — Как ты? — Я хорошо. А вы оба? Как там ваши предплечья? — Нормально, — улыбнулся Гриммджо. — Утро началось с кофе и аптечки — давно забытый опыт, должен отметить… Зато сегодня ты спокойно можешь надеть купальник. — Спасибо, — Тиа с чувством чмокнула его в губы. — Правда, спасибо. Никогда бы не подумала, что кто-то будет кусать себя, чтобы не пометить меня… — Кто-то, кто тебя любит и кому ты важна — будет, — Гриммджо чмокнул ее в ответ. — Слушай, я бы рад вот так вот стоять, как можно дольше, но мне надо собираться на тренировку… — Конечно, — Тиа убрала руки и отодвинулась. Гриммджо тут же сам притянул ее обратно и уткнулся носом в волосы. — Нет, ещё пару минут. — Волнуешься, да? — понимающе улыбнулась Тиа, снова прижимаясь к нему. — Ага. Будто у меня сегодня смотрины, — Гриммджо тяжело вздохнул. — Сопереживать страданиям друга может всякий, а вот успехам — лишь натура необычайно тонкая, — вспомнилось Тие высказывание Оскара Уальда. — Я делаю успехи или ты мне сейчас какого-то умника процитировала? — И то, и другое. Все получится, Гримм. Родители Тоширо — не родители Улькиорры: им счастье сына важнее репутации. — Почему у меня не такие родители, а? — с какой-то застарелой горечью выдохнул Гриммджо. — Потому что не все родители — это родители. Иногда это просто дети, у которых есть дети. — Да уж, — Гриммджо чмокнул ее в шею и отодвинулся сам. Обхватил лицо Тии ладонями и заглянул в глаза. — Спасибо. Ты сделала мое утро добрее. — А ты — мое, — улыбнулась она, накрывая его ладони своими. — А теперь поцелуй меня по-взрослому, и я пойду пить кофе, чтобы ты мог спокойно собраться. Получив свой первый утренний поцелуй, который оказался чудовищно нежным, Тиа нехотя вышла из гардеробной и отправилась в гостиную искать телефон и халат. Первый нашелся на журнальном столике, а второй — лежал на подлокотнике дивана. В комнате даже кто-то успел навести порядок с утра пораньше: плед был аккуратно сложен, поднос с грязной посудой унесен, диванная подушка — на своем законном месте, и ни следа презервативов или смазки. «Интересно, кто же из них так заморочился? — невольно озадачилась Тиа, запахивая халат и завязывая пояс. Она разблокировала телефон и проверила состояние батареи: стоит идти за зарядкой прямо сейчас или можно чуть-чуть повременить? Оказалось, что можно и повременить. Быстро ответив на несколько сообщений матери, она сунула смартфон в карман и заглянула на кухню. Самир сидел за столом в одних боксерах, пил кофе и что-то увлеченно читал в телефоне. Тиа решила его не отвлекать и тихонечко пошла в ванную приводить себя в порядок. Улыбнувшись звуку тихо работающей стиральной машины: ну надо же быть такими хозяйственными, она умылась и принялась вдумчиво чистить зубы личной щеткой, разглядывая себя в зеркале. Хоть они и угомонились только около двух, а сейчас была половина девятого, она не выглядела уставшей или невыспавшейся. Наоборот — глаза блестели, кожа будто светилась изнутри, а губы даже не болели, хотя целовались они вечером и ночью, как сумасшедшие. Прополоскав рот, Тиа поставила зубную щётку в общий стаканчик и хмыкнула: неплохой такой бонус от секса с двумя парнями — спишь меньше обычного, а выглядишь все равно лучше. Она уже привычно потянулась за расчёской Гриммджо — лень было идти за своей в прихожую, но немного растерялась, увидев на полочке вместо привычной щетки три новые деревянные массажные расчёски с натуральной щетиной. Тиа заинтересованно потянулась к ним: неужели теперь у них Самиром в этом доме прибавилось еще по одной личной вещи? Оказалось, что да — на ручках каждой расчески разными цветами было написано имя владельца: голубым — Katt, зелёным — Ălskling и черным — Habibi. Тиа взяла ту, что с зелёной надписью, и начала вдумчиво тестировать свой подарок. Сама расческа была достаточно лёгкой, ручка — нестандартной: по форме напоминала хвостик запятой, но очень эргономичной — удобно лежала в ладони, щетина отлично массировала кожу головы и влегкую справлялась даже со спутавшимися прядями. Прямо одно удовольствие расчесываться! «Надо будет максимально вдумчиво поблагодарить дарителя, — улыбнулась Тиа, очищая расчёску от волос и откладывая ее обратно на полочку. — Явно же спецзаказ. Я даже у своего крутого парикмахера таких не видела». Немного повертев головой из стороны в сторону, она осталась довольна. Ещё раз осмотрев себя в зеркале и поправив ворот халата, Тиа подмигнула своему отражению и вышла из ванной: время второго поцелуя и завтрака. На кухне ее уже ждала большая кружка кофе, Гриммджо, жующий тост с сыром, и Самир, жарящий яичницу с беконом и уговаривающий его поесть нормально: Гримм же на тренировку едет… — Не, Хабиби, не уговаривай меня. Надо уже выдвигаться к Уле — не успею спокойно позавтракать. Лучше вон Тию накорми, она точно голодная. И хитро ей подмигнул. Тиа подошла к Самиру, чмокнула его в щеку и коварно улыбнулась. — Хорошо, я съем твою яичницу, но позабочусь, чтобы ты тоже позавтракал. Вытащила телефон из кармана, набрала Улькиорру и включила громкую связь. После трёх гудков, Улькиорра немного удивлённо пожелал ей доброго утра и осторожно поинтересовался, по какому поводу она звонит: неужели не сможет сегодня на картах покататься? Тиа его успокоила — план все тот же: они с Самиром подъедут в полдень на стоянку недалеко от додзё, дождутся их всех после тренировки, затем они вместе пойдут обедать, а потом в уже развлекательный центр… однако она звонит не поэтому поводу. — Слушаю, — голос Улькиорры моментально сделался сосредоточенным и серьезным. — У меня одна проблема и вопрос. Поможешь? — Конечно, Тиа, ты же знаешь. Тиа, показав язык драматично закатившему глаза Гриммджо, виноватым голосом поделилась, что по ее вине Гримм проспал и не успел позавтракать, поэтому не мог ли Улькиорра позаботиться хотя бы о бутербродах, чтобы она не переживала, что ее парень пойдет голодным на тренировку? Ну а вопрос вот в чем — ей брать с собой купальник и халат? Ночёвка в силе? Улькиорра тут же передал ее просьбу повару и попросил не беспокоиться — Гриммджо голодным не останется. Приглашение, конечно же, в силе: Мадараме уже с самого утра готовится к приезду гостей, а Чоуджиро гоняет прислугу, чтобы все вокруг блестело — даже бассейн изнутри. Так что пусть все берут с собой купальники, плавки, халаты и что-нибудь с длинным рукавом на вечер и утро, если хотят поиграть со Снежком и Рексом в саду. Тепло попрощавшись и напоследок подбодрив Улькиорру, Тиа закончила разговор и довольно улыбнулась, когда Самир хлопнул в ладоши. — Идеально, душа моя! Одним выстрелом — двух зайцев. Хотя нет, даже трёх — не только о Гримме и нашей будущей ночевке позаботилась, но ещё и Улькиорре настроение подняла. Умница! — Туше, — признал Гриммджо, чмокнул Самира в губы, нагло отпил у нее из кружки кофе, увернулся от тычка Тии и, хихикая, выбежал из кухни. — Приятного аппетита, Элсклинг! Люблю вас обоих! — Зараза! — усмехнулась Тиа, когда Самир поставил перед ней тарелку с дымящейся яичницей и отвернулся за приборами, но тут же резко спохватилась: — Надо ведь не только встречать, но и провожать! Пошли! Самир положил нож и вилку около тарелки и безропотно пошагал следом. Когда они вышли в прихожую, у Гриммджо, сидящего на пуфике и завязывающего шнурки на лакированных туфлях, отвисла челюсть. — А вы чего это? Я же вроде попрощался… — Тиа правильно заметила, что надо не только встречать, но и провожать, — хмыкнул Самир, прислоняясь у косяку. — Поэтому заканчивай со шнурками и принимай прощальные поцелуи и напутствия, — улыбнулась Тиа. Гриммджо быстро завязал шнурок на второй туфле, встал, одернул классические черные брюки и подошёл к ней. Тиа провела двумя руками по его плечам, будто расправляя невидимые складочки на голубой рубашке, и звонко чмокнула Гриммджо в губы. — Удачной дороги, дорогой! — Спасибо, Элсклинг! — Удачной дороги, мой хороший! — Самир так же звонко чмокнул Гриммджо и передал ему сумку с вещами. — И вам тоже обоим приятного аппетита и хорошей дороги! — Гриммджо тоже их обоих чмокнул, открыл дверь и остановился на пороге. — Это было очень мило, спасибо вам. И выскочил, как ужаленный. Дверь закрылась, электронный замок мелодичным переливом известил, что заблокирован, и Тиа повернулась к Самиру. — Мне кажется, или Гримм так быстро умчался, чтобы не показать, как он растроган? — Тебе не показалось, душа моя, — ее приобняли за талию и потянули на кухню. — Для Гримма моменты, когда он чувствует, что любим, важен и нужен, очень волнительны — он краснеет, смущается, иногда даже матерится. Но у него также есть определенный страх показаться жалким и слабым… он ведь доминантный альфа. — И этот когнитивный диссонанс иногда приводит к вспышкам ярости, тревоге и загонам на ровном месте, ага. — Знакомая картина маслом, не так ли? — хмыкнул Самир, усаживая ее на стул. — Очень. А сам? Решил устроить голодовку? — Конечно нет, — Самир отошёл к холодильнику. — Сейчас я себе тоже пожарю, не беспокойся. — Кстати, после завтрака хочу полежать с тобой в обнимку. Хотя бы полчаса. Ужасно соскучилась по этому. — Обязательно, — откликнулся Самир, включая плиту. — А я потом хочу вместе принять душ. — Только душ или как пойдет? — уточнила Тиа, уплетая за обе щеки яичницу с беконом. — Хотелось бы второго, но я не настаиваю. — Тогда завтрак, полежать-побалдеть, совместный душ с «как пойдет» по-быстрому и сборы в дорогу, согласен? — Более чем, — довольно улыбнулся Самир, выкладывая бекон на сковородку.***
Подъехали они на стоянку за десять минут до полудня и решили прогуляться до додзё: надо же посмотреть, куда Гриммджо готов мчаться каждое утро субботы и воскресенья. Тиа отстегнулась и дождалась, пока Самир обойдет машину, откроет дверь и подаст руку. Улыбнулась, когда теплые пальцы обхватили ее собственные, и вышла из машины. Пока Самир закрывал дверь и ставил сигнализацию, надела ремешок сумочки на плечо и поправила ворот рубашки. Сегодня она, как и парни, оделась удобно, но достаточно строго: темно-серые брюки, лодочки в тон и белая рубашка с серыми манжетами и крупными перламутровыми пуговицами. Самир пришел в такой восторг от ее образа, что побежал переодевать рубашку — у него, понимаешь ли, тоже есть белая с запонками! В итоге они оба выглядели больше как руководители, намеревающиеся посетить какое-то крупное деловое мероприятие, нежели пара, собирающаяся пообедать в забегаловке и отправиться кататься на картах, но Тиа с Самиром решили не переодеваться — кто-кто, а Улькиорра точно будет в костюме, поэтому можно не заморачиваться. Подхватив Самира под локоть, Тиа позволила себя вести, а сама с интересом осматривалась по сторонам. Как только они завернули за угол и прошли через стилизованные под торииворота, ей на мгновение почудилось будто они оказались на пороге мира из глубокого прошлого: от ворот начиналась широкая, посыпанная щебнем, дорожка, которая заканчивалась у одноэтажного строения с почерневшей черепичной крышей и многими пристройками, похожего на храм какого-то древнего божества. Вход к которому охраняли два самых настоящих дракона, хищно притаившихся на высоких каменных постаментах… Самир резко остановился, вернув ее в реальность, скептически посмотрел на лодочки, а потом осторожно поинтересовался: Тие принципиально каким именно образом гулять? Если не принципиально, то лучше он ее на руках донесет до крыльца, чтобы его Королева, не дай бог, не подвернула ногу. Тиа, оценив порыв, решила, что сегодня ей не хочется ни вывихнуть ноги, ни портить дорогущие туфли, и предложила просто постоять на мощеном пятачке в воротах и подождать парней, тем более, что осталось буквально несколько минут. Самир одобрительно улыбнулся, и они принялись осматривать территорию вокруг додзё. Справа от них был небольшой пруд, посередине которого на крошечном островке росли три молодые деревца. Тиа невольно прислушалась: интересно, у них есть сиси-одоси или как? И, когда услышала характерный звук удара бамбука о камень, радостно заулыбалась: есть. А потом внезапно осознала, что уже много лет не была в храме. Может, стоит посетить какой-нибудь на Новый год? Она погладила локоть Самира и поинтересовалась, как в Ливане отмечают этот праздник? Так же, как и в Японии, ходят первого января в мечеть? Самир подавил смешок и, улыбаясь, объяснил, что в Бейруте Новый год начинают праздновать аж двадцать девятого декабря и две недели подряд проходят праздничные новогодние представления. Так что никаких походов в мечеть: они семьями обычно выбирались в столицу, танцевали на главной площади, ели уличную еду, смотрели разные шоу и любовались фейерверками. Но если ей первого января хочется в храм, он готов составить компанию. Тию так и подмывало спросить религиозен ли Самир, но она решила, что сейчас не совсем подходящее время для подобных разговоров. Вместо этого она улыбнулась и призналась: — Знаешь, я достаточно давно не была в храме и хотела бы какой-нибудь посетить. Даже можно не заходить внутрь, просто постоять снаружи и проникнуться умиротворением, которое там царит. — Не вопрос, как говорит Гримм, — хмыкнул Самир. — А вот, кстати, и он собственной персоной. Тиа перевела взгляд с прудика на дорожку и восхищённо цокнула языком, рассматривая идущих к ним Гриммджо, Улькиорру, Тоширо и незнакомого эффектного парня с красными волосами. — Вот это цветник, скажи? — Ещё какой, — многозначительно согласился Самир, а потом сдавленно хихикнул. — И Улькиорра, как ты и предсказывала — в костюме-тройке… — Я бы удивилась, если бы он на встречу с будущими родственниками надел что-то другое, — шепнула Тиа, во все глаза смотря на приближающуюся четверку. — Господи, какие же они все горячие… Только Гримму об этом ни слова, ладно? Я просто любуюсь. Самир понимающе хмыкнул: собранный и сосредоточенный Улькиорра в строгом черном костюме, белой рубашке и галстуке, ослепительно улыбающийся Гриммджо в голубой рубашке и классических черных брюках, немного нахмуренный, но решительно вышагивающий Тоширо в черных штанах и белой рубашке с голубым принтом, и заинтересованно просматривающий на них Ренджи в черных джинсах и белой футболке, открывающей кончики татуировок на рельефных руках, были каждый по-своему красивы и притягательны: глаз не отвести… «Только бы мое хваленое самообладание выдержало такой наплыв красавчиков на квадратный метр, и Гримм не заметил бы, что я бессовестно залипаю на чужих парней, — простонала про себя Тиа. — А ведь ещё и с Ичиго знакомиться предстоит… Боже, дай мне сил!»