***
Всплеск, всплеск, а за ним ещё один, и ещё… Вёсла небольшой лодки ритмично бороздили воду, создавая рябь. Луна в небе была скрыта сгустившимися облаками, и от этого тёмная вода казалась глубокой чёрной бездной. Сейчас, пересекая реку в потёмках, он отметил, что путь казался намного длиннее, чем днём, когда по чистой случайности ему на глаза попался этот помост. Плыть наискосок по водной глади от одного берега к другому казалось унылым занятием: ни музыки, ни собеседника, ни фонаря, потому что свет издалека могли легко заметить. Лодка была не его: ещё утром, рядом с причалом, посреди катамаранов, словно бельмо на глазу, пустовало спасательное судно. Именно оно и стало транспортом данной переправы. Но вот вёсла начало засасывать в ил — лодка причаливала к берегу, и дальше грести было невозможно. Вячеслав закатал штанины своих брюк по колено и ловко перемахнул через бортик, оказавшись в речной воде с громким всплеском. Усилием воли, подавляя всякое отвращение к мерзкой трясине, что покоилась на дне, парень обошёл лодку и принялся толкать её к берегу. Вскоре ил сменился на песок и приятно зашуршал о старое дерево. Вот он и на месте. Вблизи, насколько можно было разглядеть в такой темноте, оказалось, что помост был сделан из какого-то металла и стоял достаточно криво. Он возвышался над водой на балках, словно балкон или веранда, скрытый со стороны людских домов плотными кустарниками. Вячеслав мог бы поклясться, что здесь всё проржавело и готово было вот-вот развалиться, если он сделает хоть шаг. Спустившись по хлипкой лестнице, ступени которой были выложены из ржавых прутьев, Вячеслав вышел на небольшую площадку. Подходить близко к краю совершенно не хотелось, да и поручни вблизи не казались такими уж надёжными. Всюду слышались сверчки. Они настолько громко стрекотали, что думалось, будто их тут целый оркестр. Сверкнул огонёк зажигалки, от сигареты пошёл дымок. Вячеслав вздохнул, оглядываясь по сторонам, и затянулся. А вокруг было на что посмотреть — пейзаж предстал действительно красивый. Река, через которую он только что пробирался, протекала чёрной лентой и лениво перебирала маленькими, еле заметными волнами. Луна едва выбралась из-за туч, по воде пошли сверкающие отблески. Противоположный берег лежал чёрной горкой, и, если присмотреться, можно было увидеть слабый свет окон из самых ближних к реке домиков. Дальние дома скрывали деревья и прочая растительность, через которую даже днём не пробраться глазу. На берегу с помостом тоже находился посёлок. А вернее это было его продолжением. Река Уводь буквально разделяла две части населённого пункта как две половинки яблока, не давая ему собраться в единое целое. Единственной связующей нитью для жителей стал большой переправный мост. Но чтобы до него дойти, нужно было пересечь всю часть посёлка целиком, а это занимало время. Сам Вячеслав доходил до моста всего раз, но тогда он не успел и шагу ступить на большие доски. Парень вздохнул. Выпустив небольшой дымок изо рта, он вновь потянулся к сигарете. А ведь практически никто из жителей правого берега не посещал левый, и это заставляло задуматься. Скорее всего причина была в преклонном возрасте большинства людей, но может тут крылась какая-то давняя неприязнь или даже война? Ведь стоило вспомнить, как при упоминании левого берега у деда кривилось лицо… Но причины такой смены эмоций Вячеслав не знал. Да и особого интереса никогда не возникало. В кустах поблизости заквакала лягушка, а затем к ней присоединилось ещё несколько подобных голосов. Парень затушил сигарету, слегка опёрся на перила — вроде крепкие — и обернулся. За помостом располагался левый берег, самая близкая деревянная постройка находилась в метрах трёхстах от него. Дом с большой треугольной крышей будто бы возглавлял остальные домики, которые тянулись следом за ним. Вячеслав даже задумался о том, что данный помост служит каким-то островком между этими двумя враждующими берегами. Неожиданно громко закрякала проплывающая мимо утка, из-за чего парень на помосте невольно вздрогнул и сильнее вцепился руками в перила. Он поискал глазами нарушительницу тишины, но та уже скрылась в камышах. Босые ноги, которые побывали в речной воде, уже немного обсохли, и следовало уходить. Спустившись по той же лестнице, Вячеслав подхватил вёсла, и через несколько минут лодка была уже на плаву вместе с одиноким капитаном.***
С самого утра на речке копошилось много ребятни. Мелочь сновала туда-сюда, бегая по пляжу и разбрасывая песок, а затем дети вбегали в реку, поднимая тем самым огромное количество брызг. Родители в это время лежали на берегу животом вверх, распластавшись под солнечными лучами, и казалось, что их не сильно заботило их чадо. Двум спасателям — достаточно молодым девушке и парню — приходилось то и дело меняться местами на вышке, брать в руки рупор и прикрикивать на малышню излюбленное: «Не заплывайте за буйки!» Противный и достаточно резкий голос девушки, как показалось Вячеславу, плотно засел звоном в ушах юноши, когда она вновь пригрозила детям. С приходом лета жителей посёлка прибавлялось: приехавшие из города люди жаждали отдыха на природе и брали с собой своих детей, а те — своих детей. Ближе к середине июля небольшой пляжик с выходом к Уводи заполнялся разным народом. Не обходилось без любителей шашлыков или пляжного волейбола — вот уже и сетку натянули. Вячеслав сейчас тоже был бы не прочь поиграть в волейбол, но ему приходилось сидеть здесь, в достаточно старой и ветхой деревянной рубке, куда спасатели также приходили отдыхать. В некоторых местах дерево прогнило, под стулом Вячеслава то и дело скрипели половицы. Под потолком всё настолько заросло мхом, что спасатель Денис в шутку называл это явление «зелёной крышей». Из интересного тут были разве что газеты. На полках, в стоящей за столом тумбочке их было не так уж и мало. Старые, пожелтевшие, с выцветшей в некоторых местах краской, а то и вовсе с плесенью, они рассказывали о прошедших временах: о девяностых, восьмидесятых и нулевых. Что носили, что происходило в России — такие газеты были бы очень ценными для любителей коллекционирования и просто антиквариата, однако сейчас они могли лишь пылиться на этой полке и дожидаться, пока их прочтёт Вячеслав. И Вячеслав читал. Читал, всматриваясь в каждую букву, каждую строчку. Он шептал одними губами названия кричащих заголовков, прокручивал в голове события, какие мог вообразить самостоятельно. Свет в рубку через пыльное окно проникал плохо, а тратить энергию единственной лампочки в разгар дня не хотелось — приходилось напрягать глаза. Помимо спасателей сюда заглядывали люди, которые хотели взять напрокат катамаран или лодку. Именно в этом и заключалась работа Вячеслава: сдавать в аренду катамараны и брать с них деньги. Вот и сейчас девушка в бикини с бронзовым цветом кожи и светлыми волосами неловко топталась у открытой двери. Вячеслав, который только что около пяти минут пытался прочесть блёклые буквы под жирным пятном, оторвался и поднял голову — его глаза превратились в щёлочки, лоб и брови были нахмурены. В целом, со скрюченной спиной он был похож на старика без очков. — Нам бы… покататься… — неуверенно начала девушка, и Вячеслав вздохнул. Оставив газету на столе, он с неохотой поднялся со стула, в чёрных сланцах проскрипел половицами к щитку с ключами, взял какой-то из них с номером «3» и направился к причалу. Девушка засеменила следом. — Вы одна будете кататься? — уточнил Вячеслав, проходя мимо каждого катамарана в поисках тройки. — Для начала я осмотрю ваш катамаран, а потом вы внесёте плату за время и распишетесь… — Нет… не одна, — тихо произнесла посетительница, но парень её услышал. Светловолосый обернулся к ней и устремил взгляд за спину: вдруг попутчик уже подошёл, а он и не заметил? — А кто с вами едет? — Он сейчас должен подойти, точно-точно! У него там просто разговор важный, — девушка замялась и нерешительно переступила с ноги на ногу. Вячеслав озадаченно повёл плечами и развернул девушку обратно, сообщив о том, что, пока не подойдёт второй арендатор, катамарана им не видать. Возвращаясь с молоденькой посетительницей к рубке, он услышал недовольный голос Дениса и нахмурился. Этот светловолосый спасатель очень редко выходил из себя, а в особенности повышал на кого-то голос. А это значит, что произошел чрезвычайно редкий случай, который вынес бы мозг даже такому добряку, как Денис. Глянув на одинокую и зазывающую газету на столе, Вячеслав вздохнул. Любопытство взяло вверх, и парень вышел из будки как раз в тот момент, когда Денис пригрозил вызовом полиции одному из отдыхающих. Приблизившись, Вячеславу всё стало ясно: отдыхающий явно был выпивший и нёс нечленораздельный бред. С покрасневшим лицом мужчина в весе буквально налегал на Дениса, как сумоист из телевизора, и это смешило больше всего: будучи пьяным, он пошатывался и одновременно пытался напустить на себя вид человека разумного, выдвигая свои доводы о том, что он «стекл как трёзвышко» и хочет прокатиться на катамаране. «Стоп. На катамаране? То есть вы хотите сказать, что он минуту назад мог завалиться ко мне, если бы не Денис?!» Спасатель держался стойко: стоял, выпрямившись «по-струнке», хотя кулаки у него подрагивали. Было видно, что они так и просились врезать этому алкашу. Выпившие люди на пляже — самое ужасное для работников побережья, которые следят за порядком. Мало того, что жара стоит несусветная, в лягушатнике орёт малышня, так ещё и с пьяными — вонючими, слишком потными — приходится разбираться. Вячеслав частенько становился свидетелем таких нарушителей порядка, но в разборки предпочитал не влезать. Из-за всей этой суматохи работник будки совсем забыл про девушку — она всё это время стояла рядом. Её кидало то в жар, то в холод. Одновременно и белая, и красная, она стояла тише воды, ниже травы. При одном взгляде на неё в голову Вячеслава проникла одна кусающая мысль: — Это ты с НИМ хотела прокатиться? — слово «ним» Вячеслав произнёс так выразительно, что девушка снова покраснела до кончиков пальцев. Затем она молча закивала и зажмурилась, ожидая, что работник набросится на неё с разбирательствами и укорами так же, как в это время делал Денис. А спасатель отыгрывался по полной. С дежурной улыбкой во все тридцать два, Денис разговаривал по телефону с полицией, докладывая о пьянчуге, пока тот завывал на заднем фоне и слёзно обещал, что больше бутылки в руки не возьмёт, размахивая как раз той самой пустой бутылкой во все стороны, будто бы обращаясь к народу. Вячеслав вздохнул, поглядывая на девушку. Ну, а что? По головке её, конечно, не погладишь, но ведь не она устроила весь этот дебош. Работник будки махнул рукой и, развернувшись на пятках, отправился к щитку вешать ключ с номером «3» обратно на крючок. Обернувшись, он заметил, что девушки поблизости не оказалось. Из толпы, которая собралась на шум, уже слышался её слёзный голос, пытающийся достучаться до того, у кого уже помутился рассудок. Денис схватил девушку за плечи: здесь она только мешалась. — Денис, давай сюда! — Вячеслав решил прийти на помощь товарищу и, протиснувшись сквозь потных людей, принял девушку в свои руки, а затем встряхнул за плечи, отводя её в сторону. Работник рубки мысленно уже проклинал себя за то, что влез, ведь до этого он старался обходить пляжные разборки стороной. Старший спасатель лишь с благодарностью в глазах посмотрел на Вячеслава и обернулся к мужчине, продолжая заговаривать ему зубы до приезда ментов. – Блять! — бутылка грохнула о каменные плиты — дорожку от пристани. Толпа сделала резкий шаг назад, так как осколки разлетелись во все стороны. Вячеслава больно резануло по щиколотке. Денис, кажется, тоже успел пораниться. Вся толпа пришла в движение. В это самое время подъехали копы и послышался звук сирены. Работник рубки не видел, как они скручивали руки за спиной у мужчины и пытались затащить его в машину — всё это время девушка со светлыми волосами прижималась к футболке Вячеслава и горько плакала.***
Ранений в конечном итоге вышло немного: щиколотка Вячеслава действительно кровоточила, но стоило её перевязать и всё пришло в норму. Дениса полоснуло под коленом. Но вот кто действительно был без видимых травм, так это светловолосая девушка. Тут скорее были душевные терзания. Мадмуазель тряслась всем телом, всхлипывала, шмыгала носом и прислонялась своей грудью, будучи всё ещё в бикини, прямо к Вячеславу. «Ещё не хватало, чтобы она свои сопли о мою футболку вытирала», — подумал парень, но тут же скривился от собственных мыслей. Он даже не знал историю жизни этой девушки, чтобы так просто судить о ней, как о статистке «жена и муж-алкоголик». Тут пострадавшая вновь затянулась в истеричном вое, и все мысли о том, что у неё есть полное право на становление его футболки сопливой, улетучились. Вячеслав отодвинул девушку от себя и накрыл её плечи полотенцем. Та тут же притихла и лишь кротко содрогалась от всхлипов, когда парень протянул ей бутылку воды. В рубке кроме них больше никого не наблюдалось: как только осмотр был проведён, оба спасателя удалились по работе, а душевные травмы особы оставили на самого младшего. «Какая ирония», — съязвил про себя Вячеслав, вспомнив, что спасательница Катя — его ровесница. Был самый разгар дня, а вся эта ситуация с мужчиной-алкоголиком совершенно не давала забыться. Под ложечкой неприятно потянуло: сейчас бы закурить, да только как? Когда девичьи глаза смотрят на тебя так преданно, как будто это не Денис там распинался на пляже, чтобы утихомирить алкаша без кровопролития, а он? Тьфу, противно аж! Вячеслав подумал о том, что мог бы сейчас прочесть газету, на которой остановился, но в рубке находилась девушка, так что она бы мешала его вдумчивому чтению. Парень прошёлся по рубке, поскрипывая прогнившими досками, и тут же оживился: к ним шла пара — девушка и парень — покататься! «Наконец-то можно отвлечься», — пронеслось в голове Вячеслава, и он принялся за работу: проинструктировал, как следует, взял подписи, получил ключ и провёл к катамарану. Два спасательных жилета, нужно убедиться в исправности, и вперёд! Вот она, работа контролёра-посадчика: протянул ручку девушке, давая ей устроиться на судне поудобнее, и отправил в свободное плаванье. Вооружившись свистком и сигаретами, которые тут же оказались в карманах бридж, он с повеселевшим видом отправился вон из рубки: сейчас для прогулки был отличный шанс. Светловолосая девушка оживилась, но тут же поникла, когда Вячеслав прошествовал мимо неё — ну ничего, пусть сидит, раз такая душевнобольная! Как к бедному работнику приставать и жаться, создавая трагедию, так первая. Вячеслав фыркнул и был таков. Подобным он занимался часто. Как только появлялись клиенты, Вячеслав сбегал покурить в лес, ссылаясь на то, что он пошёл следить издалека за тем, чтобы катамараны не украли. И их действительно не угоняли. А по свистку, который появился у него немногим позже, парень мог быстро привлекать внимание и сообщать об истечении времени. Вот и сейчас Вячеслав бодро направился прямо к старшему спасателю, дабы отпроситься. Дениса на вышке не было: тот стоял близко к воде и наблюдал, как малышня безуспешно пыталась поймать утку. Один из ребят чуть не схватил её за хвост, как птица развернулась и дала дёру с громким кряканьем. Ребёнок тут же в слёзы и к Денису. — Денис, поймай мне уточку! — канючил малец так, как будто бы парень был его братом. А он им и был. Кудрявый спасатель вздохнул, присел на корточки рядом с мальчиком и начал усердно втолковывать ему о том, что птиц ловить нельзя. Не желая прерывать минуту нравоучений, Вячеслав направился к Кате. Девушка с рупором восседала на вышке в красном слитном купальнике. Гордо вскинув голову, она, можно было подумать, художественно всматривалась в даль противоположного берега, но на самом деле девушка рисовалась перед деревенскими мальчишками — парнями их назвать было трудно. Расположившись недалеко от вышки, они нарочито громко рассказывали о своих посёлочных подвигах, а Катька лишь грела уши. — Катюх, я отойду за катамараном следить, — предупредил с земли Вячеслав, на что получил прожигающий взгляд всех парней в округе, мол: «Он назвал нашу Катеньку так по–пацански». Катя лениво отмахнулась: — Иди, иди, — и вновь принялась рисовано хихикать.***
А в лесу была тишь да гладь. Так сказал бы Денис, который обожал походы. И здешняя природа давала добро. Длинные стволы сосен уходили далеко в небо, закрывая солнце практически полностью. Еловые иголки мягко стелились под ногами, не создавая лишнего шума. Опершись спиной на один из стволов, парень зажёг белую сигарету. Дым приятно щекотал нёбо, и чувство расслабленности разлилось по телу. Теперь можно было действительно спокойно подумать. В глаза бросилась река и противоположный берег. Добравшись до лесного пригорка, можно было бы даже увидеть большой мост — переправу. В голову сразу же закралась мысль о возможности вновь поплыть на тот помост. Как по цепочке, друг за другом стали выстраиваться мысли о том, что можно взять с собой для постройки базы. Раньше, ещё в городе, они с дворовыми мальчишками сооружали из палок шалаши и дома на деревьях, но сейчас это всё кануло в Лету. «Подумаешь, побыть ребёнком еще немного… Никого не коснётся», — пронеслось в мыслях у парня, который уже придумал в своей голове чёткий план.