1
Несмотря на лишь только начало зимы, ветер дул сухой и холодный, и прохожим, которые редко встречались на пути Луны, было определённо странно видеть её в той лёгкой джинсовке и юбке, в которой она появилась на улице. От природы Луна была человеком с горячей кровью, которая и грела её подобными зимними утрами, когда Луна шла в балетную школу. В наушниках у неё играла музыка, под которую она у себя в голове представляла новый танец, но в балетную школу Луна шла не для этого. Её там ждала учительница, наставница, иными словами, сеньора Мелиса. То была тридцативосьмилетняя женщина, в прошлом балерина, которая покинула балет из-за травмы. С первого взгляда — обычный учитель юных танцовщиц. Она носила длинные чёрные юбки и закрытые чёрные блузки, как будто постоянно носила по кому-то траур (а носить его она могла лишь по утраченной молодости), и едва седеющие волосы убирала в низкий, аккуратный пучок, губы же красила тёмной помадой — вот и весь её ежедневный наряд. Луну она встретила вечным оценивающим взглядом, которым смотрела на всех без исключения, были это её ученицы или собственный муж. По лицу сеньоры нельзя было сказать, счастлива ли она, хотя, если судить по постоянно опущенным уголкам губ, можно было предположить, что давно уже в жизни сеньоры не происходило ничего, что доставляло бы ей что-то, кроме печали. Луне, впрочем, было всё равно, что на уме сеньоры. Главным для неё было то, что она говорила о ней самой. — Луна Валенте, — поприветствовала её сеньора. Такая у неё была манера — всех называть по имени и фамилии. — Сеньора, — Луна в ответ кивнула и одним шагом преодолела оставшееся расстояние до стола, оказавшись прямо перед ним. — Ты помнишь, разумеется, про отбор? — сеньора притронулась пальцами к виску, смотря Луне куда-то в район коленей. У сеньоры Мелисы часто случались головные боли; сама она никогда о них не говорила, но все и без этого знали о недуге и не обращали внимание на её жесты. Луна оглядела кабинет, ожидая, когда наставница продолжит разговор. Кабинет был светлой квадратной комнатой, которую хозяйка обставила в винтажном стиле — поставила граммофон на одну из полок, разместила коллекцию пластинок на стене, и все вещи здесь были из прошлого века — и круглая кружевная скатерть на столике, и ваза, из которой торчал искусственный цветок нарцисса, и деревянный стул с мягкой обивкой, и даже пахло здесь приятными, но старыми духами. А про отбор Луна не могла не помнить. Весь этот год она усердно готовилась к прослушиваниям, она мечтала о вступлении во французскую труппу едва ли не с пелёнок, а если не с пелёнок, то с тех пор, как начала заниматься всем этим. Она и сейчас лишь только об отборе и думала тем более, что именно он был причиной разговора с сеньорой. — Итак, ты помнишь о нём, — продолжила та. — Я о нём не забываю, — кивнула Луна. — В таком случае, ты знаешь, что я думаю о нём. Единственная, кто может пройти, это ты. Луна даже вздрогнула от этих слов. Теперь она поняла, что дело серьёзно. И по тону сеньоры понимала и то, что сейчас будет очередной урок. — Но, — с акцентом на этом слове говорила сеньора, — хоть я и уверена, что ты готова, я не совсем довольна твоей программой. — Но подождите, я репетировала каждый день, и мы с вами вместе составляли программу, так что мне казалось, вам нравится всё , что я делаю, — возмутилась Луна. — Так и есть. Однако на последних репетициях меня посетила одна мысль, — сеньора поднялась со своего кресла и отвернулась от Луны к окну, явно о чём-то размышляя. — Я всегда любила балет. Всегда восхищалась искусством этого танца и с детства влюбилась во всё, что с ним связано. Но есть кое-что, чего балету не хватает. Чувства. Понимаешь, Луна Валенте, всё в балете размеренно и выверенно. Не хватает страсти и энергии. Сеньора вновь повернулась и наткнулась на непонимающий взгляд своей ученицы. Сеньора поджала губы и медленным, театральным шагом обошла стол и оказалась напротив Луны. — А ты — танцовщица, Луна Валенте. Не так ли? Луна кивнула. — И чего вы от меня хотите? Добавить в танец чего-то нового? Я могла бы… — Нет, девочка, нет. Мы не будем менять программу, — сеньора покачала головой и вновь отошла к столу. Она присела в кресло и склонила голову. — Я советую тебе отвлечься от балета, найти что-то новое и погрузиться в другое ремесло. — Но, сеньора, — Луна моргнула и даже на мгновение потеряла дар речи. — Не могу же я накануне прослушиваний перестать репетировать? — Можешь, разумеется, — взмахнула рукой сеньора, и Луну словно кто-то ударил в грудь, так она была поражена словам сеньоры. — Повторю ещё раз, ты готова. Но тебе нужна страсть и энергия, а не скука и фальшь. Отвлекись ненадолго, окунись в жизнь и привнеси её в свой танец. Жизнь, Луна Валенте, запомни. Можешь идти. Луна недолго постояла на прежнем месте, но всё же заставила себя сдвинуться, попрощаться с сеньорой и покинуть кабинет. Своими словами она выбила Луну из колеи. Страсть и энергия, а не скука и фальшь. Окунись в жизнь. Странно было слышать эти слова от сеньоры, которая всегда любила балет и восхищалась им. Всё внутри у Луны словно исчезло, и она была совершенно пустой и растерянной, шагая по улице. И что теперь делать она не знала. Она была полностью готова к прослушиванию, а теперь всё, считай, начинать сначала. Так думала Луна, когда шла в сторону дома. Она смотрела в пустоту, ничего не замечая и лишь только размышляя о своих дальнейших планах, пока на глаза не попалась какая-то вывеска. Ни сейчас, ни позже Луна не понимала, что могло привлечь её в этой листовке. Она, во-первых, была вся разбухшая от влаги, несмотря на то, что явно висела здесь с утра, а во-вторых, не изображала ничего яркого. Но что-то всё же заставило Луну остановиться и вчитаться в слова: «Успешная и известная команда танцоров на роликах приглашает талантливых роллеров для кастинга в группу» — так там было написано.2
Это было именно, что нужно, то, что имела в виду сеньора. Луна сразу почувствовала, что должна делать. Не то чтобы она умела кататься на роликах, но тут надо понимать, что человеком Луна была спортивным, потому что, во-первых, всегда нужно было держать себя в форме, чтобы танцевать балет, а во-вторых, хотелось попробовать всё, что можно. Таким образом, у неё дома лежала пара квад, а в голове ещё держалась кое-какая хореография. Именно с такими мыслями Луна фотографировала вывеску и едва не бежала к дому под не слишком энергичную, но, как и все в её плейлисте, очень вдохновляющую песню в наушниках. И через неделю она уже стояла на квадах вместе с остальными претендующими в команду, надеясь лишь на то, что та смесь балета и фигурного катания, которую она придумала в первый же вечер, не подведёт её сегодня. Все вокруг неё разминались или разговаривали между собой. Луна, неловко оглядев остальных, тоже принялась разминать вдруг онемевшие ноги и растягивать мышцы. Находились они в танцевальной студии, а сидели, ожидая своей очереди, в длинном коридоре на въезде в помещение — то было нечто вроде катка и танцпола одновременно. Здесь было довольно темно, но Луне играло это на руку — она, стоя в тёмной зоне, могла разглядывать соперников. Она сосчитала их всех уже дважды от скуки — с самого начала их было девятнадцать, но теперь, когда женский, чуть грубый голос через мегафон звал выступающих на каток по очереди, их становилось всё меньше. Луну от прослушивания отделяло лишь два человека, и она немного нервничала, хотя, если честно, перед любым из прослушиваний в балете она волновалась гораздо сильнее. В конце концов, если она не попадёт в эту команду, мир на этом не рухнет, хоть и будет обидно — она изучила всю имевшуюся информацию про эту группу (было её немного) и осталась вполне довольна. Сейчас в «LA ARMA», а именно так по какой-то причине команда и называлась, было всего три участника, и им требовалось ещё несколько, чтобы участвовать в финале какого-то конкурса. Группа была создана недавно, а спонсировал её успешный бизнесмен по фамилии Понсе. Луна могла лишь догадываться, почему подобному человеку вздумалось создавать группу танцоров, но то, что у «LA ARMA» уже был спонсор, шло плану лишь на пользу — Луне нравилась и сама мысль о том, что она будет участвовать в жизни группы, а получение за это денег было приятным бонусом, какой бы ни была сумма. Наконец, наступила её очередь. Луна вздохнула и, ещё раз оглядев соперников, направилась к катку. Здесь она оказалась в просторном помещении, где, как она с удовольствием заметила, были и зеркала и даже станки. В дальнем конце зала поставили стол, и за ним, на манер жюри, расположились три человека. По виду они были ещё совсем молоды, буквально ровесники Луны, и она догадалась, что это и есть участники команды. Объявляла выступающих девушка-блондинка, сидящая посередине, между двумя своими напарниками. Остальными роллерами были два парня — один кудрявый и черноволосый, а другой — тоже кудрявый, но коротко стриженный и с русого цвета волосами. Девушка также делала что-то в ноутбуке, стоящем перед ней, а парни только лишь очень внимательными взглядами следили за своими возможными сокомандниками. Впрочем, внимательности было не занимать и девушке, и Луна ещё раз глубоко вздохнула, чтобы сосредоточиться и настроиться. — Луна Валенте, верно? — деловито уточнила девушка и, дождавшись кивка со стороны Луны, щёлкнула по клавиатуре. — Начинай. Из большой колонки, которую Луну раньше не приметила, полилась знакомая ей мелодия, и она сразу, как и посоветовала ей блондинка, начала танцевать. Ей нужно было лишь представить, что на ногах у неё вместо роликов пуанты, и она стала уверенной и знающей, чего хочет. Конечно, пуанты мало походили на ролики, но скакать, кружиться и просто двигаться Луне это почти не мешало. Она иногда поглядывала на себя в зеркало, но на лица ребят смотреть опасалась и поэтому, не забыв улыбаться, как учила её сеньора, продолжала танцевать. Её танец, который длился всего минуту, показался её вечным, и когда мелодия, наконец, оборвалась, Луна с удивлением поняла, что запыхалась. Она всё-таки по очереди оглядела всех «жюри»; они о чём-то шептались, и после десяти секунд перешёптываний парень с русыми кудрями сказал: — Всё было отлично, но ты как-то странно танцуешь. Это такая техника? Луна, несмотря на то, что здесь было нехолодно, вся вздрогнула. Она боялась подобных вопросов, но примерно знала, что на них отвечать. — Дело в том, что ролики — не совсем мой вид спорта. Основное мой занятие — балет, и, наверное, поэтому вам показалось, что я всё делаю механически, — скрывая затруднённое дыхание, объясняла Луна. Ребята заинтересованно переглянулись и одновременно окинули её оценивающими взглядами. — Что ж, хорошо, — кивнул парень с чёрными кудрями. — Ты можешь присоединиться к тем, кто уже прошёл прослушивание, они вон там, — он указал на дверь за спиной Луны, которую она сразу не увидела. — Мы позовём тебя и остальных, когда просмотрим всех, чтобы огласить результаты. Луна кивнула и, следя за тем, как девушка что-то записывает в блокнот, направилась к указанной двери. Следующим на каток вышел парень.