***
В среду с беллетристики Майю и Адама отпустили пораньше, не удивительно что к классу зельеварения они добрались аккурат к концу урока. Первым на свежий воздух вышел краснощёкий улыбающийся профессор Самьюэлз и попросил третий курс немного повременить с рассадкой — помещение нуждалось в проветривании после насыщенного занятия у первокурсников. — Неужели что-то успели натворить? — Адам настороженно вглядывался в живое лицо профессора, надеясь предугадать по нему дальнейшие слова. — Ничего не поправимого не успели, мистер Келли, — декан Хаффлпаффа задорно подмигнул им. — Хотя я волновался, узнав, что Гриффиндор поставили вместе со Слизерином на моих занятиях. — Бросьте, проф, — Майе нравилось так просто болтать с профессором Самьюэлзом и поддерживать его шутливые интонации. — Мы ведь лучшие друзья!.. — Пока существуете по своим гостиным, да-да, — мужчина погрозил толстым пальцем. — Старые порядки, старые традиции… Ребята, пошустрее! — эти слова он уже прокричал, отвернувшись к дверному проёму. — Иначе опоздаете на следующее занятие, а там и до снятия баллов недалеко. — Хватит их пугать, профессор, — тихо шепнул Адам. — Первогодок за опоздания в первую неделю не штрафуют. — И зря, — фыркнул зельевар. — И не надо им о подобной ереси знать. — Какой прямолинейный намёк, — Мак запнулась, увидев, как из кабинета выходит Альбус Поттер в компании того же бледнолицего мальчика с пира. На удивление, младший брат Джеймса так же её узнал и подошёл поздороваться. Его приятель не пылал энтузиазмом, но из вежливости направился следом. — Где обычно проходят занятия по Трансфигурации? — не стал ходить вокруг да около Ал. — Первый этаж, внутренний двор. Есть два пути: можете пройти через главный зал, но так сделаете крюк. Лучше срезать через Виадук, где лестница с дебильными птичками-мутантами… — Мак, это гиппогрифы, — усмехнулся Адам. — Да хоть Додо, — отмахнулась девочка. — В общем, идёте по лестнице через холл с гобеленами и портретами, дальше будет коридор и спуск вниз. Вам вниз, а дальше сразу направо. Потом идите прямо, мимо всех арок, поворотов и дверей, тогда попадёте как раз на территорию внутреннего двора. — Притормози, у них только третий день учёбы, — посоветовал Адам. — Половина из сказанного тобой для них абракадабра. — Разберёмся, — беззаботно пожал плечами Альбус, точь-в-точь как это делал Джеймс. — Спасибо. Идём, Скор. Хоть выражение лица другого мальчика не поддавалось однозначной оценке, но Майе почему-то показалось, что тот был только рад быстрому окончанию знакомства. Странный и закрытый, впрочем, как многие слизеринцы. Главное, что Альбусу с новым другом комфортно, а уж какие у кого загоны — это дело десятое. Постепенно в подземелья подтягивались остальные третьекурсники. Чуи Гонсалез — единственный с их курса, кто по средам мог спать до второго урока — с аппетитом доедал прихваченное с завтрака яблоко. Чуть попозже по узкой винтовой лестнице друг за дружкой спустились хаффлпаффцы. Остин Фоули дружелюбно поприветствовал ребят и начал расспрашивать о летних каникулах. — Где, кстати, Джо? — он ещё раз для достоверности оглянулся по сторонам. — С магловеденья он и Джеймс ушли раньше нас. — Не знаю, — внутри у Мак заскреблось нехорошее предчувствие. Куда они запропастились? — Может, решили прогуляться, — Адам так же напрягся, но виду не подал. — Кстати, как вам изучение простецов? Пока Остин рассказывал о чудаковатом преподавателе и вводном уроке, перемена практически закончилась. Профессор Самьюэлз затворил маленькие слуховые окошки и в своей излюбленной манере дружелюбно махнул рукой: мол, проходите. Неровные кусочки мела сами собой подскочили и начали выписывать на доске новый рецепт зелья. Пара склянок с преподавательского стола прыгнула в шкаф. — У нас с вами два урока, — профессор на всякий случай достал из кармана мантии сложенный вчетверо лист пергамента и сверился с ним. — Именно, два. Так, как мы поступим. Для начала, разминка в парах… Майя, как по команде, встала рядом с Адамом. Что-что, а рецепты прошлого года за лето напрочь вылетели из её головы. Если она вспомнит, как ровно установить котёл, то уже будет победителем сегодняшнего урока. — Но у нас много отсутствующих, — профессор Самьюэлз рассеянно посмотрел на пустые места, а потом на исписанную вдоль и поперёк доску. — Может, кто-нибудь осведомлён?.. Буквально под конец вопроса дверь в кабинет открылась и к ним влетела запыхавшаяся Роксана. Достаточно было заметить покрасневшие щёки и нервно-приподнятые уголки губ, чтобы не осталось сомнений: что-то действительно стряслось. Чувство тревоги нарастало, потому что ни Джеймс, ни Джошуа так и не появились следом, хотя урок вовсю шёл. — Рокс, — едва слышно позвал Адам, пока профессор Самьюэлз искал журнал. — Где они? — Задерживаются, — искусственно-нервная улыбка стала ещё фальшивее. Чтобы не смотреть друзьям в глаза, Роксана полезла в сумку за принадлежностями. — Лыбу не дави, — Майе потребовалось всё спокойствие, чтобы не повысить голос и сохранить ровную интонацию. — Что произошло? — Давайте потом, — девочка с такой силой поставила чернильницу на стол, что мутный флакон треснул. — Нет, давай сейчас, — не сдавалась Мак. — Мне плевать, прогуливают ли они и сколько баллов с нас снимут, главное, чтобы не наломали дров. А судя по твоему виду, они решили обеспечить поленьями нашу башню на ближайшую зиму. Профессор Самьюэлз щёлкнул пальцем по стеклянной колбе, требуя тишины. Пролистал пару страниц тонкой тетради и начал перекличку, не утруждая себя письменной работой: длинное гусиное перо само собой выводило закорючки напротив фамилий студентов. — Мы у виадука встретились с Алом, — не разжимая губ, сказала Роксана. Майя мысленно выругалась и подняла руку. — Мисс Оулдридж? — совершенно сбитый с толку зельевар прервался на фамилии Наоми Майерз. — Я пока проверяю студентов моего… — Можно выйти? — её просьба повергла учителя в ещё большее замешательство. — У меня кружится голова, наверное, ещё нужно проветрить… — Да? — неуверенно поинтересовался с прежней рассеянностью профессор Самьюэлз. — То есть, да, конечно, мисс Оулдридж. Возвращайтесь через пару минут, если голова не пройдёт у меня есть отличная настойка… Майя не дослушала и, незаметно спрятав в рукаве мантии волшебную палочку, направилась к выходу. Зная Джеймса Поттера два года, она могла с точностью сказать, когда он валяет дурака, а когда творит несусветную хрень. К несчастью, в отношении младшего брата со злополучной церемонии распределения Джим делал только последнее. — Я её провожу, профессор! Рокс без труда угадала намеренья лучшей подруги и решила действовать на опережение. Подхватив её под руку, наклонилась прямо к её уху и прошептала: — Чего ты добьёшься этим? Джеймса не остановишь, только сильнее разозлишь, опять поссоритесь, а Алу прилетит рикошетом. С ним там Джо… — Вот именно, — едва они оказались в коридоре, Майя вывернулась из хватки. — Джо с Джеймсом, в то время, как Альбус один. А нашему милорду зачастую полезна не поддержка, а профилактические звездюли… — Мак! На Роксану сейчас было больно смотреть: абсолютно потерянная, но вместе с тем серьёзная в своём намеренье дать братьям разобраться самим. Только Майя на своей шкуре испытала, что значит быть совсем одной против старших. Алексис и до летней тирады вела себя, как законченная стерва, манипулирующая всеми окружавшими её людьми. Чего стоили бесконечные провокации из серии «Кого больше любят родители?» или «Кто старше, тот и главнее». С помощью последнего аргумента Лекс на долгое время убедила младшую сестру, будто та её личная служанка, и если бы не вмешательство тёти Грейс, Мак пришлось бы вплоть до школы ходить в лакеях. Джеймс, конечно, до подобного вряд ли опустится… — Пожалуйста, остановись. Майя проигнорировала просьбу и, повернувшись на каблуках, рванула к выходу из подземелий. Если бегом, то до злополучного коридора с гобеленами она сможет добраться за пять-семь минут. Вообще коридор с гобеленами назывался по плану Хогвартса как-то иначе, но студенты и преподаватели упорно именовали его «коридором с гобеленами», не вникая в скучную документацию. Тёмный камень великодушно заглушал быстрые шаги девочки и прятал её от невооружённого глаза. Взбреди профессору Самьюэлзу выглянуть сейчас в коридор, он навряд ли бы смог обнаружить беглянку. «Рокс что-нибудь сообразит, — утешала себя Майя, перепрыгивая по две ступеньки на винтовой лестнице. — Я пошла в Больничное крыло, на мощённый двор подышать свежим воздухом… Да куда угодно! Она что-нибудь сообразит». Не хотелось думать, не хотелось отвлекаться на мелочи, главное — успеть до того момента, пока кто-то из Поттеров не полезет бить второму лицо. Или не разругается окончательно. А беря во внимание острый язык и вспыльчивость Джеймса, счёт шёл буквально на минуты. Да, где-то Роксана права, и Джо сможет притормозить лучшего друга, только Альбуса он защищать не полезет. Не хорошо, не плохо — Джошуа вступался, если человек был «своим», да и лишний раз задевать Джея — это свести на «нет» все успокоительные инсинуации. Рассуждения мотивировали чем дальше, тем лучше, и Мак, никогда не хваставшаяся атлетическими способностями, чуть ли не летела по старым коридорам. — Юная леди! — возмутился портрет астронома в остроконечной лиловой шляпе. — Соблюдайте приличия!.. — Заткнись, — бросила через плечо девочка, отвлечённо прикидывая, о приличиях какого века шла речь. По сравнению с девятнадцатым, все студентки поголовно являются хабалками и распутницами, что внешне, что манерами: одно ношение штанов перечёркивало образ благопристойной викторианской леди. — Вопиющее безобразие! — к бичеванию подключилась худосочная женщина, чьё изображение висело выше. Огромный ливрейный воротник закрывал не только шею, но и её лицо. — Это магловское отродье позорит честь школы!.. Парочка портретов ещё долго ругала молодое поколение и упадок нравов, да только Майя ничего слышала, кроме отчаянного стука собственного сердца, и продолжала бежать что есть сил. Где-то сбоку мелькали каменные чаши, уродливые статуи гиппогрифов, высокие стрельчатые окна, проходы, галереи, рыцарские доспехи в нишах… И едва не запнувшись о край мягкого половика, Майя позволила себе сбавить шаг и отдышаться. Она была на месте: стены закрывали разнообразные панно и флаги, расшитые ковры и родовые гербы с фамильными древами — собственно, именно благодаря такому оформлению коридор получил своё имя. И им обычно пользовались спешащие ученики, чтобы быстро перейти из восточно-северной части замка в южную. Аккурат к внутреннему двору перед классом трансфигурации и подъёму на Астрономическую башню. Если бы Мак догадалась, что мальчишки и Рокс сами решать срезать путь именно по этому коридору, то посоветовала бы Альбусу с приятелем идти через мощённый двор. Дольше, но без столкновений. Да и в первую неделю учёбы новичков не наказывают за опоздания… — Дура, — тихо обозвала себя Майя. — И кто за язык тянул?.. Продолжить самобичевание ей не дали знакомые голоса в противоположном конце коридора. Повезло, что проход имел достаточно извилистую форму, иначе её приближение тотчас же заметили. В голове непрошено всплыл образ Роксаны, удерживающей лучшую подругу от вмешательства. Вдох-выдох… «Я вмешаюсь, только если он начнёт нападать на Альбуса, — Мак попробовала сохранить остатки рациональности, что всегда удавалось ей с большим трудом. — Если Альбус останется один. В случае обычного разговора, я развернусь и уйду. Они даже не заметят». Те самые чудом сохранившееся остатки рациональности во весь голос вопили, что план — говно. Природное упрямство, на которое так часто жаловалась миссис Оулдридж, их легко заставило умолкнуть. Майя на цыпочках подкралась ближе, чтобы лучше слышать. В крайнем случае, если собеседники решат быстро разойтись и ничего криминального не произойдёт, она успеет спрятаться в какой-нибудь нише за гобеленами: Фред и Алекс рассказывали, что здесь таких полно. — Я не понимаю, чего ты от меня хочешь? — Альбус стоял ближе всех к её укрытию, отчего девочка чётко слышала все оттенки его эмоций в голосе: усталость, грусть, где-то осторожность, а сильнее всего — непонимание, граничащее с негодованием. И Майя могла его понять. — Сначала пытаешься поучать, когда не срабатывает — знаться не желаешь, сейчас ждёшь извинений… За что? За поруганную честь семьи? — интонации теперь пронизывала ирония. — Так сообщу, отец в курсе и рад. — Это он тебе сказал? Внутри всё похолодело. Когда злилась Мак, то в камин летели сочинения, разбивались чернильницы и ломались перья или ещё какая-нибудь мелочь. Когда злился Джеймс, то плохо становилось не предметам, а окружающим людям: чего стоили их постоянные мелкие стычки друг с дружкой, прошлогодняя мини-война против Пивза или слёзы Баканы, чаще всего попадавшей под раздачу. Джим редко срывался на крик и не сыпал пустыми угрозами, но виртуозно умел сделать больно словами, короткий миг наслаждаться победой, а потом осознавать. Майя ещё долго не могла себе признаться, что ей очень страшно наблюдать за другом в эти минуты: внешне он оставался абсолютно спокойным, даже верхняя губа не дёргалась, как с ним обычно бывало в сильном раздражении, но прямо на поверхности ярко-карих глаз плескался страх. Страх от осознания, что он только что сказал, и невозможности остановиться. Как поезд, сошедший с рельс, который летит против воли машиниста на пешеходов и из-за законов физики не может ни остановиться, ни повернуть назад. Только Супермен из комиксов способен был предотвратить катастрофу. Майя чётко понимала, что если Джеймс разойдётся, то сам себя потом съест, ведь Ал вряд ли захочет с ним разговаривать… — Давай я пролью свет на ситуацию, — безжалостно продолжил Джим, и Мак почти выскочила из своего укрытия, однако в разговор вмешался Джо причём в своей неподражаемой манере: он громко зевнул, перетягивая внимание на себя, и лениво сказал: — Я устал, милорд. Пошли вниз. В другой раз этот нехитрый трюк бы сработал, но сейчас был особый случай. Альбус и разговор с ним имели для Джеймса особое значение, которое и Мак, и Роксана, и Джошуа интуитивно угадывали, хотя разобраться в причинно-следственных связях до конца не могли. — Вали, — коротко бросил Джим, сохраняя непринуждённый тон. — Передай профессору Самьюэлзу, что семейные обстоятельства вынудили меня задержаться… — Зачем? Будешь болтать с портретами? — Ал так же не спешил переходить на крик, злясь; только появившаяся холодность и некоторая надменность выдавали его внутренний раздрай. — Не советую: говорят, здесь висят самые отбитые. Один Персиваль Пратт со своим стихоплётством чего стоит. Пошли, Скор. Майя шестым чувством поняла, что разговор дошёл до критической точки и пора вмешаться. Если не прямыми доводами, то хитростью или физической силой нужно развести братьев по разным концам замка. Желательно до обеда, а лучше до тех пор пока оба не остынут. Она не успела продумать чётко план, в кои-то веки решившись действовать подобно друзьям — на чистой импровизации, поэтому выпалила первое, что пришло в голову: — Чтоб Мерлин отодрал Моргану, вы сума сошли? Мак вышла из-за угла с таким видом, словно только что прибежала и не слышала из их разговора абсолютно ничего. Самолюбие потешило, что её неожиданный пассаж произвёл на ребят куда большее впечатление, чем зевота Джо. Он как раз поперхнулся, душа смешки, бледнолицый друг Альбуса уставился на неё, как на восьмое чудо света, а оба Поттера застыли с одинаковым выражением на лицах: ужасно смешной комбинации удивления, смеха и злости. Не будь Ал ниже и худосочнее, девочка могла бы смело утверждать, что Джима клонировали. Однако отвлекаться времени не было, успех необходимо закрепить. Мак повернулась к друзьям и выпалила первое, что пришло на ум: — Профессор Самьюэлз не доволен, грозится отнять у Гриффиндора лишний десяток баллов и назначить отработку! У тебя отборочные на носу, милорд, — пока Джеймс открывал в рот с целью как-то оправдаться, она переключилась на первокурсников. — А Вы?! Профессору Риптэри сто раз плевать, что вам не знакома школа, и наказывает он с фантазией. Месяц будете убирать класс Трансфигурации после занятий пятого курса. Джо закашлялся ещё сильнее, вспоминая рассказы Фреда и Алекса о программе этого года. Конечно, превращать столы в животных звучало очень интересно, но на практике оборачивалось кучей неприятных запахов и невозможной какофонией звуков. После их уроков чистый класс напоминал скорее конюшню или дикую фермую. Правда, Ал с приятелем вряд ли знали о подобных нюансах, но всё было впереди. — Живо на урок, — завершила свою тираду Майя, жестом головы указав на противоположный конец коридора. И тут Джеймс не выдержал. — Не командуй! — А ты не заносись! — Валите, — обращаясь к Альбусу, одними губами прошипел Джо, к которому моментально вернулась серьёзность. — Живо. Повторять дважды не пришлось: мальчишки пулей сорвались с места и, обогнув Джима с разных сторон, скрылись за ближайшим поворотом. — Трус! — закричал вслед убегающему брату Джеймс. — Спрятался за девчонку?! Этому учат на твоём факультете?!. Майя не могла понять, как случилось так, что её тело действовало, опережая разум. Как у неё появилось столько силы, что след её ладони не сходил с загоревшей щеки Джеймса два дня. Как у неё хватило безрассудности замахнуться второй раз, а Джим успел перехватить руку. Оба молчали. Оба старались не смотреть друг на друга. Как бывает, когда людям нечего друг другу сказать или стыдно сказать, что они думают. — Бросай свои магловские замашки, — процедил Поттер сквозь зубы, не выдержав первым, и больно сжал запястье девочки. — Хочешь драться? Для этого придумали дуэли. Но лезть против того, кто сильнее тебя и заведомо не даст сдачи, гораздо хуже трусости. Он отбросил её руку и брезгливо вытер ладонь о подол мантии, словно хотел оттереть какую-то приставшую грязь. На Мак он по-прежнему не смотрел, в отличие от напряжённого Джошуа, готового в любой момент кинуться разнимать друзей. Но Джим и не планировал нападать, равно как дальше выяснять отношения: он развернулся на каблуках и, взлохматив непослушные волосы ещё сильнее, быстро зашагал в ту сторону, откуда пришла Майя. — Это подлость, — припечатал он напоследок, прежде чем повернуть за угол. — Да пошёл ты на!.. — сорвалась на крик уже Мак и от всей души пнула гобелен. Вышитые гладью единороги и химеры в страхе отползли куда подальше от буйной колдуньи, на другой конец полотна. Джо громко выдохнул, чем разозлил девочку ещё больше. — Если у тебя есть ценное замечание, то не стесняйся! — она театрально всплеснула руками. — Я открыта к предложениям! — Больше не лезь не в своё дело, — спокойно посоветовал парень. — И пока держись подальше от Джеймса, иначе даже я и Рокс не сможем тебя защитить. — Да пожалуйста! Больше не побеспокою никого из вас вне уроков! — Мак, я не то… Закончить Джо не успел, Майя скрылась в направлении, противоположном кабинету зельеварения. И только поднявшись на Астрономическую башню, где днём не проводили занятий, позволила себе разреветься. Такого сильного унижения она не испытывала давно.***
Деметрия Миллер оказалась потрясающим другом. Во-первых, не задавала лишних вопросов, когда увидела опухшую из-за недавней истерики Майю вечером в библиотеке. Только зловеще пообещала опробовать пару заклинаний из учебника третьего курса на некоторых идиотах, а так спокойно дала рассказать девочке о своих заключениях. Во-вторых, ученица Рэйвенкло на ходу придумала гениальный план, как Мак выполнить своё обещание и не пересекаться с друзьями в свободное время: переехать в башню получше, имея в виду обитель факультета умнейших. На закономерный вопрос, как она себе представляет подобное, Рия отмахнулась: мол, с соседками она договорится, лишнюю кровать найдут, а отвечать на вопросы у входа в гостиную — дело практики. Вообще девочка проявила неожиданную учтивость в деле, за что Майя была ей крайне признательна. Но оставалась одна проблема, полностью ложившаяся на плечи самой Мак: её личные вещи и учебные принадлежности за малым исключением остались в родной спальне. А появляться там, как установили обе девочки за час разговора, нельзя ни в коем случае. Попросить помощи, чтобы нужную одежду и прочий скарб ей вынесли к портрету Полной Дамы? Но у кого? Вик замашет на неё руками, если Майя только заикнётся о подобной авантюре, сама Деметрия привлечёт к себе слишком много внимания, да и ей вряд ли позволят рыться по чужим вещам те же соседки. Даже за тихой скромницей Баканой водились героические эпизоды, взять хотя бы спасение колдографий Мак прошлой весной от вандализма Пивза. И тут девочку осенило! Бакана Флеминг была наименьшим из возможных зол и идеальной кандидатурой. Она не пошла бы стучать старшим, равно как и долго упрямиться бы не стала. Скорее посмотрела бы осуждающе своими огромными глазами печальной лани и всё равно помогла, как всегда это делала, даже против своей воли. Порешив на этом, девочки спустились на ужин, где, на свою удачу, быстро нашли намеченного сообщника. Бакана сидела на своём обычном месте, не по соседству с Чуи и Картером, чтобы сохранить комфортную обособленность, но и недостаточно далеко, на случай, если её пригласят в общий разговор. Пока общего разговора не намечалось: мальчишки оживлённо обсуждали послеобеденный урок Ухода за волшебными существами, который никто из девочек их курса не посещал, кроме Роксаны. Поэтому Бакана оказалась предоставлена самой себе и спокойно доедала морковное пюре, задумчиво разглядывая витражные окна. Мыслями витая где-то далеко-далеко, она даже не сразу заметила подошедших Мак и Рию и вздрогнула от звука своего имени, едва не расплескав чай. - Есть просьба, — Майя не любила хождения вокруг да около, да и время поджимало: через полтора часа будет отбой, и тогда их план мог рухнуть в один миг. — С меня вкусняшка из «Сладкого Королевства» на твой вкус. — Я не ем сладкое, — робко возразила однокурсница и зачем-то добавила. — Извини. — Всё нормально. Тогда сторгуемся на что-нибудь ещё, ок’ей? Сможешь помочь? Как и прогнозировала Мак, Бакана не пришла в восторг от их затеи, но вставлять палки в колёса и отказываться не стала. Только пару раз во время пути до гриффиндорской башни попробовала переубедить соседку в своём решении съехать из факультетской спальни. Майя стояла на своём: это было дело принципа, Деметрия согласно кивала. — Ты даже не зайдёшь? — с плохо скрываемым отчаянием спросила Бэк, когда они оказались у портрета Полной Дамы. Мак отрицательно покачала головой. Тогда невольная сообщница решилась на последнюю попытку: — Но я одна всё не донесу… — Я помогу, — Деметрия попыталась выглядеть дружелюбно, однако на лице нет-нет, да проступало хищное выражение. — Просто одна я буду привлекать лишнее внимание, а с тобой… — Ты привлечёшь его ещё больше, — тихо буркнула Бакана. Отчасти Майя была согласна с мнением Баканы: она только-только начала нормально общаться с остальными гриффиндорцами, поверить в то, что у неё есть друзья с других факультетов, мог только человек, абсолютно не знавший пугливого характера девочки. То есть как раз большая часть их башни. — Всё будет хорошо, — от слов Мак у Бэк ещё сильнее опустились плечи. — Правда. Она ничего не ответила. Только поманила рукой Деметрию следовать за ней — лестница как раз решила переместиться к небольшой площадке у портрета Полной Дамы — и обе побежали наверх. Сама Майя, крепко держась за перила, дождалась, когда направление смениться, и с лёгкой душой проскользнула в коридор шестого этажа. Именно здесь пролегал самый короткий путь от их гостиной до башни Рэйвенкло. Рия же проверяла свои нервы на прочность: такого шума и гвала она не слышала со времён пира в честь начала учебного года. Группка младшекурсников бесновалась у каминов, под потолком летали самолётики и кусающиеся фрисби (которые запрещал устав школы ещё с мохнатых готов прошлого века!), множество голосов спорило, кричало, смеялось и рассказывало какие-то истории. Они даже не успели дойти до спален, а голова уже раскалывалась: и как Майе хватает выдержки гармонично существовать в этом пёстром ало-золотом хаосе? — Шумно, — проглотив остальные куда точные, но нелицеприятные эпитеты, сказала Деметрия. — Уютно, — Бакану всё равно задели тон и взгляд странной рэйвенкловки, которой почему-то так безраздельно доверяла Мак. — Нам лучше поторопиться, пока в спальне никого нет. Бакана очень надеялась, что в спальне кто-то уже, да был. Роксана бы упёрлась и не дала вынести и пёрышка из вещей лучшей подруги, а меньше, чем через полчаса привела бы её назад. Кэтрин явно бы заподозрила что-то неладное и нашла бы быстро способ, как позвать старост или ту же Рокс. Они могли оказать сопротивление, заставить Майю одуматься, привлечь Виктуар Уизли или профессора Лонгботтома… Всё что могла сама Бэк, это увещевать и воздействовать на кого-то словесно. Решиться на что-то большее всегда было для неё проблематично. — Пожалуйста, хоть ты будь умнее, — девочка остановилась перед самой дверью в их спальню и, наконец, прямо посмотрела на гостью. — Я не знаю, что случилось, не знаю, как помочь, но не верю, что побег — лучший выход. Уговори её… — Не уходить? — красивое кукольное личико Деметрии испортили складка между бровей и гримаса отвращения. — Зачем? Это её выбор, а если ты мне сейчас запоёшь песенку о трусости и отваге или побежишь звать кого-нибудь, то прокляну. Всю ночь будешь стоять где-нибудь за шторой парализованной. Бакана вздохнула, признавая поражение, и прошла прямо к кровати Мак, первым делом перекладывая с тумбочки в импровизированный мешок из пледа предметы личной гигиены. На сборы они потратили совсем немного времени: Рия рассудила, что будет легче выносить вещи постепенно и когда в башне будет меньше народа. Допустим, в ближайший выходной, который большая часть студентов проведёт в Хогсмиде. Придётся, конечно, пожертвовать приятным времяпровождением в деревушке, но чего не сделаешь ради друзей. Погрузив в узелок учебники, пергаменты, перья с чернилами про запас, горячо любимый Мак полароид и сменную одежду, девочки без особого труда подняли ношу и направились к выходу. Рия начинала гордиться собой: помогла подруге, проникла без лишней шумихи в чужую гостиную и спальню и даже вела себя относительно миролюбиво, ни разу не сорвавшись на зашуганной однокурснице. Чем не приключение? Только она зря радовалась наперёд. Практически у самого выхода девочки столкнулись нос к носу с Джеймсом, Джо, Адамом и Роксаной, перебиравшихся через круглый проход в башню. Все четверо что-то бурно обсуждали, Деметрия не без возмущения расслышала слова «квиддич», «отборочные», а ещё что-то про Хагрида, и не удостоили бы поздоровавшуюся Бакану лишним вниманием, если бы не притаившаяся у той за спиной Рия. «Надо будет освоить дезиллюминациионые чары в ближайшее время, — сделала мысленную заметку девочка. — Они, конечно, изучаются на шестом курсе, но при должной практике всё должно получиться». Необходимо было что-нибудь придумать, причём срочно. Цели две: бесшумно смыться и заставить Бакану держать язык за зубами, проблема банальная — нельзя прибегать к магии: Деметрия пока находилась на чужой территории, в гостях. А проверять последствия нарушения древних законов ей не сильно улыбалось. Как-нибудь в другой раз, при более сильных тузах в рукаве. Мозг работал быстро, выдавая идеи, отметая их, а затем быстро комбинируя новые, к сожалению, такие же малоэффективные, как и предыдущие. — На что вы смотрите? — светским тоном спросила она, наконец, подобравшись к нужному решению. — Пялиться на людей не вежливо. Спокойной ночи. Она учтиво улыбнулась и, по прежнему держать за Баканой, чтобы никто из них не заметил свёрток, подтолкнула «компаньонку» к выходу. Та смешалась. Рия едва не заскрипела зубами: с самого начала было ясно, как день, что на мямлю надеяться нельзя, но за неимением других кандидатур пришлось работать с ней. Одно её слово, и весь план пойдёт прахом. — Да, извини, скоро отбой, — Деметрия развернула испуганную Бэк к себе лицом и под видом объятий перехватила узелок таким образом, чтобы компания его не заметила. — Провожать меня не нужно. Спасибо ещё раз! Использовать фигуру гриффиндорки, как прикрытие, стало единственным выходом. Со стороны могло показаться, что Рия не хочет прощаться, на деле она виртуозно завершала миссию по обнесению девчачьей спальни. Майя определённо будет рада. Быстро отойдя в тень, рэйвенкловка для вида ещё несколько раз помахала пришибленной Бакане и отчалила на ближайшей лестнице в неизвестность. Точнее, на площадку шестого этажа, но никому из обитателей башни Гриффиндора не стоило об этом знать. — Вы подружились? — Адам с интересом посмотрел на однокурсницу, по-своему истолковывая её смущение. — Не переживай, ходить в гости к другим факультетам не запрещено. От его слов Бакана ещё сильнее залилась румянцем. — Я скорее поверю, что у меня за год по Астрономии выйдет «превосходно», — шепнул на ухо Роксане Джо. — Миллер не тот человек, которого интересуют другие. Подруга отмахнулась: ей не терпелось смыться поскорее в спальню, чтобы повидать Мак.