Между всегда и всегда

8 августа За завтраком отец поднял тему нашей предстоящей поездки в Бергамо. Он посоветовал выехать в 9 утра, в связи с чем мы скорректировали время завтрашней утренней трапезы – перенесли её на час раньше. Кроме того, мой родитель счёл нецелесообразным тратить время на заезд в дом Дюбуа, ведь Фаби может переночевать у нас. В заключение он добавил, что уже соскучился по моему другу и был бы рад видеть его сегодня на ужине. Мы с Оливером согласились с доводами отца, и сразу после завтрака я позвонил Фабьяну. Моё предложение не шло вразрез с планами друга, он поддержал идею ночёвки, но при условии, что никого не стеснит. Я понял деликатный намёк друга и, в свою очередь, заверил, что его присутствие никак не помешает нам с Оливером, даже ночью. До встречи в Пандино оставалось достаточно времени, чтобы собраться в дорогу, тем более, если учесть, что наше путешествие займёт только два дня, так что Фаби пообещал быть в полной готовности к намеченной фотосессии. На площадь Витторио Эмануэле мы с Оливером приехали чуть раньше полудня. Возле памятника сновали какие-то рабочие. Понаблюдав, я понял, что они огораживают территорию, прилегающую к монументу. Повсюду стояли большие деревянные ящики. Признаться, я немного расстроился – это место мне нравится ещё и потому, что здесь всегда безлюдно. Громкие голоса мужчин, окликающих друг друга, откровенно раздражали. Я подошёл к жгучему брюнету с папкой под мышкой – бригадиру, судя по всему, и спросил, что за работы тут намечаются. Синьор оказался любителем поболтать и сообщил, что вокруг ограды мемориала его ребята установят плиты с именами погибших в Битве при Пьяве, знаменитых бойцов из отряда Ардити. По его словам, местный миллионер поднял исторические материалы, касающиеся сражения на реке, и изъявил желание увековечить память всех павших «кайманов». Я поинтересовался, как долго продлится реконструкция. Мужчина ответил, что в следующий понедельник они должны сдать объект. К концу моего разговора с бригадиром прикатил Фаби. Увидев развал на площади, он тоже огорчился, но, невзирая на неудобства, мы решили сделать несколько кадров, не постановочных, как намечали, а просто – на память. Мы с Оливером встали перед монументом, прислонившись к невысокой решётке. Резкость и метраж Фабьян выставил сам – он уже настолько освоился с моим фотоаппаратом, что я не волновался за качество снимков. Второй кадр был крупным планом – наши с Оливером улыбающиеся лица, и на заднем плане – величественная статуя солдата. Мой друг придумал для нас ещё несколько композиций - он старался снять так, чтобы рабочие и ограждения не попали в кадр. Забыл написать – я уговорил Оливера надеть на фотосессию мою любимую рубашку-парус… Закончив съёмку на площади, мы заехали в джелатерию «У Леони», взяли там по коктейлю и заодно сфотографировались. Снимок с Оливером должен получиться забавным – мы пили «на Brüderschaft». А ещё Оливер попросил запечатлеть его с Фабьяном. Мой друг признался, что и сам хотел предложить это, но ему не хватило смелости. В общем, от наплыва эмоций Фаби даже обнял Оливера. Умильная сцена растрогала меня, и я обнял их обоих, обхватив руками за спины… Думаю, и Оливер, и Фаби понимают, что моё счастье не было бы полным, если бы они общались через силу, только в угоду мне. В Пандино мы провели чуть больше двух часов, потом сели на велосипеды и устремились в Крема - ехали живописными лугами, испещрёнными стогами сена. Разумеется, меня потянуло сфотографироваться у одной из скирд. Разорять копну мы не отважились, просто позировали на её фоне в различных вариантах. Мы не сдерживали чувств в кадре. Думаю, на снимках это будет заметно, тем более, что Фаби позволил нам импровизировать. На стог сена ушла, наверное, половина плёнки, не меньше. Следующей «декорацией» стал огромный камень возле рощицы недалеко от Крема. Как ни странно, его ещё в начале лета обнаружил Фабьян, хотя мне казалось, что я досконально знаю все подступы к городу. Это место мы стали называть между собой «каменной рощей», там хорошо спасаться от жары. Пугающих размеров валун мы с Оливером облазили весь. Здесь уже режиссёром выступил Фаби, у него были заготовки, поэтому мы послушно следовали его указаниям. Потом Оливер предложил сфотографировать нас с другом вдвоём, и мы с Фабьяном придумали несколько уморительных совместных кадров. Покинув рощицу, мы двинулись в Крема и пообедали в «Duomocafe» прямо на главной – городской, площади. Фотографироваться мы начали уже во время трапезы. С нашего столика на террасе открывался изумительный вид на Строб и Кафедральный собор, чем мы не преминули воспользоваться. Потом снимали у книжного магазина, точнее, у стенда с журналами возле него. От магазина мы двинулись в проулок к обшарпанной деревянной двери и сделали возле неё пару кадров. Она была памятна для нас. Мне показалось, что взгляд Оливера изменился, когда мы остановились там – он стал нежнее, мечтательнее. Фаби удивился, почему мы решили запечатлеться на фоне облезлой двери, и мне пришлось объяснить, что, и с магазином, и с этой дверью связаны волнительные воспоминания… С кафе «Тramonto» нас ничего не связывало, но возле него мы тоже сделали пару кадров, прямо на велосипедах. Теперь для меня это место историческое – здесь мы встретились втроём в день возобновления наших отношений с Оливером. В этом самом кафе я ещё больше полюбил Оливера, ещё больше полюбил Фаби. Остаток второй плёнки мы израсходовали на реке. Энергия Фаби била ключом, он фотографировал нас с Оливером, и в воде, и на суше. Его фантазия не иссякала, он генерировал идеи. Два часа пролетели стрелой. Мы бы ещё задержались на пологом берегу в изгибе реки, но нужно было отдать плёнки в проявку и печать, а магазин фототоваров работал только до семи вечера. Мы успели заехать туда за несколько минут до закрытия. Я сразу заказал два комплекта фотографий – для себя и Оливера. К нам домой мы завалились почти перед самым ужином. Родители расцеловали Фабьяна, и мы втроём поднялись наверх. Постельное бельё на кровати в бывшей дедушкиной комнате я менять не стал – я стелил его другу неделю назад, кроме него на нём никто не спал. Фаби захотел принять душ и попросил у меня какую-нибудь футболку. Я дал ему полотенце и своё поло. Едва закрылась дверь в ванную комнату, Оливер притянул меня к себе и поцеловал. Он вспомнил ужин, на который Фабьян явился в моём малиновом поло, и не стал скрывать, что тогда был просто убит - факт облачения Фаби в мою футболку он расценил, как подтверждение любовной связи между нами. Я сказал, что именно на это и рассчитывал. За ужином не смолкали оживлённые разговоры. В преддверие нашей поездки в Бергамо, родители настоятельно рекомендовали места для осмотра, которые мы с Оливером не успели посетить в прошлом году – церкви, музеи и прочие достопримечательности. Мама и папа рассказывали курьёзные истории, случившиеся с ними в Бергамо, мы с Оливером вспоминали своё приснопамятное путешествие, а Фаби эмоционально слушал нас, комментируя и вставляя вопросы. После ужина отец принёс в гостиную две карты – карту Бергамо и атлас дорог северной Италии. Сперва он объяснял нам с Оливером, как доехать до города. Мы уткнулись в схему проезда и внимательно следили за пальцем отца, скользящим по бумаге от одного топографического объекта к другому. Вторая часть нашего пути будет пролегать непосредственно по городу, и Перлман-старший показал, как добраться до отеля «Золотой Агнец». Оливер сосредоточенно впитывал информацию. Его не пугала перспектива вести машину в незнакомом городе - он всегда уверен в своих знаниях и умениях. Судя по тому, как отец общается с Оливером, он тоже всегда уверен в его знаниях и умениях. Мне, в итоге, отвели роль штурмана. Я постарался запомнить маршрут до гостиницы, потом сложил карты, отнёс в комнату и сунул в свой рюкзак. До сна ещё оставалось много времени, и Оливер предложил научить нас с Фаби игре в покер. За этим занятием мы и скоротали остаток вечера, расположившись на моей кровати. Ближе к полуночи мы свернули игру, Фаби пошёл в бывшую дедушкину комнату, Оливер в душ, а я стал собирать вещи в дорогу. Потом я тоже сходил в душ и лёг. Не знаю, как Оливеру, но мне ужасно хотелось заняться любовью. То, что Фаби находился в смежной комнате, и помещения разделяла лишь тонкая дверь, только усиливало моё желание. Я возбудился от мысли, что Фаби ещё не спит, и, возможно, даже услышит какие-то подозрительные звуки из моей комнаты… Мой мозг воспринимал соседство друга, как опасность, как некий риск. Казалось, уровень адреналина в крови подскочил на порядок. Оливер очень удивился, когда я прижался к нему. И я не просто прижался, а стал тереться о его бедро. Моя рука блуждала по груди и животу любимого… - Ты извращенец, - с придыханием прошептал он. - Хотеть тебя извращение? - Там за дверью – твой друг. И я не уверен, что он уже уснул, - Оливер перехватил мою руку. - Мы сделаем это тихо… - я поцеловал Оливера в плечо. – Обещаю, что буду нем, как рыба… Ну же… Элио… скажи, что ты весь день мечтал овладеть мной… - я продолжал размеренно вдавливаться напряжённым членом в бок Оливера. - Я всегда тебя хочу… - Тогда возьми меня… - я облизал кончиком языка губы любовника. - При условии, что ты гарантируешь мне полную свободу действий, - пятерня Оливера по-хозяйски накрыла мою ягодицу, – и абсолютную тишину. - Да… всё что попросишь… У меня до сих пор мурашки по всему телу, хотя мы занимались любовью больше четырёх часов назад… После моих слов Оливер перевернул меня, как тряпичную куклу, на живот и подложил под него две подушки. Мой позвоночник принял форму трамплина - задница оттопырилась... Я чувствовал себя доступным и развращённым до кончиков ногтей… Я ждал жёсткого проникновения в тело, и охнул от неожиданности, когда по моей промежности скользнул горячий влажный язык… Ладони Оливера шире развели мои ягодицы, и я чуть не задохнулся от гремучей смеси эмоций и ощущений. Оливер вылизывал меня жадно, явно смакуя свои действия. Он терзал мой вход дразнящими надавливаниями и настойчивыми проникновениями. На смену языку пришли пальцы, потом он стал ласкать меня и языком, и пальцами. Я был уже в полуобморочном состоянии от возбуждения… Зарывшись лицом в подушку, с трудом подавлял стоны. В какой-то момент я приподнял голову и прохрипел: - Да вставь же мне, наконец… Он выдернул из-под моего живота подушки и лёг сверху… Бесспорно, в него вселился демон, потому что он двигался во мне так, что я плакал, кусая губы… Моё состояние походило на катарсис… Ощущения казались острыми, а наслаждение – совсем другим, новым. Я первый раз кончил, даже не прикоснувшись к своему члену… Оргазм, яркий, словно мощная вспышка, заставил мою спину выгнуться. Я прихватил зубами уголок подушки и чуть не завыл. Оливер жёстче толкнулся в моё тело и замер. - Ты продал душу дьяволу? – прошептал я, как только ко мне вернулся дар речи. - Что? Так заметно? – Оливер откинулся на спину. Он дышал тяжело, прерывисто. - Я первый раз кончил вот так… - Это тоже было в списке твоих желаний? – я не видел лица Оливера, но почувствовал, что он улыбается. - Я вообще не знал, что такое возможно… - В древнегреческой мифологии есть несколько завуалированных намёков на бесконтактный оргазм, - Оливер притянул меня к себе. – Если честно, я думал, что это всего лишь выдумка. - Признайся, тебя завела ситуация. - Завела… Пьянило ощущение опасности… Словно ты – запретный плод, которым я наслаждался тайно, и нас могли застать врасплох… - Пожалуй, Фабьяну следует почаще у нас ночевать, - я тихо хихикнул. Потом мы беззвучно смеялись. Когда приступ веселья прошёл, я прижался к Оливеру, он обнял меня. Кто из нас уснул первый? Допускаю, что я… Сейчас четыре утра. Я сижу в бывшей дедушкиной комнате. Фабьян спит беспробудным сном – свет от настольной лампы совершенно ему не мешает. Даже на узкой полуторной кровати мой друг умудряется спать по диагонали. Я поставил будильник на семь утра. У меня есть ещё три часа на сон. Пойду в свою комнату, лягу к Оливеру под бочок… 9 августа Первый раз за последние пять дней у нас с Оливером не было секса утром, хотя мы и проснулись раньше семи – одно дело заняться любовью на сон грядущий, в темноте, зная, что гость в смежной комнате отходит ко сну, а другое – при интенсивном солнечном освещении, допуская вероятность вторжения «соседа» в любой момент. Завтракали все вместе. Отец давал последние наставления и призывал звонить в любое время в случае непредвиденных обстоятельств. Машина уже ждала нас возле гаража. Там мы и попрощались с родителями. Всю дорогу до Бергамо я сидел рядом с Оливером, разложив на коленях атлас автотрасс. Я ревностно следил за маршрутом, подсказывал, куда ехать. Дорожные знаки и указатели я тоже читал без труда, и, в итоге, до города мы доехали быстро. В Бергамо пришлось попетлять, так как одна улица оказалась перекрытой, на другой был ремонт, в объезд получилось дольше, мы заплутали, но карта вывела нас на нужную улицу. Парковка при отеле бесплатная для постояльцев. Мы оставили машину на стоянке и пошли регистрироваться. Получив ключи, договорились встретиться через двадцать минут внизу, в холле. Номер Фаби находился на втором этаже, а мы с Оливером поднялись выше – на третий. Перед дверью Оливер настороженно огляделся. - Постой… А не в этом ли номере мы останавливались прошлый раз? - Именно в этом! – я поцеловал Оливера в шею, благо, что никого не было в коридоре. - У тебя отличная память на числа! Я запомнил только расположение. Я повернул ключ в замке и толкнул дверь. В номере ничего не изменилось за год - те же мебель, занавески, покрывало на большой двуспальной кровати. Возле сверкающего керамического графина на угловом столике стояли два стакана. - Графин другой, - подметил Оливер. - Это просто Машина Времени засбоила, - я небрежно махнул рукой. – Не обращай внимания, всего лишь техническая неувязка. Оливер сгрёб меня в охапку и, завалив на кровать, начал щекотать, как год назад. В этой схватке я оказался проворней и вырвался из плена его сильных рук. - Возможно, я ещё раз удивлю тебя, - сказал я, встав с кровати. - То есть, ты не уверен, что произведёшь должный эффект? – Оливер лёг набок и подпёр голову рукой. - Я боюсь, что нечем будет. - Значит, стриптиз отпадает… - сыронизировал Оливер. - А ты ждал стриптиз? – я рассмеялся. - Ну чем ещё в данной обстановке ты рассчитываешь меня удивить? - Сейчас… - я выдвинул ящик тумбочки, потом вынул его и положил на кровать. - Хочешь поиграть в коробейника? - Да нет же! – я резко перевернул ящик и уставился на деревянную поверхность. – Есть! – я вскинул руку в победном жесте. - Тут что-то прилеплено жевательной резинкой… - Оливер сел, не сводя взор с маленького квадратика бумаги под кусочком жвачки. - Я сделал это год назад… пока ты принимал душ… - скинув эспадрильи, я залез на кровать и с нежностью посмотрел на любимого. - И что это? Записка? - Так здорово, что никто её не обнаружил! – я всё ещё не верил. – Ты только представь – она провела в этом номере целый год! Оливер несмело открепил жвачку от поверхности ящика и развернул крохотный бумажный листик. Я прекрасно помнил, что написал там: «Я ужасно люблю Оливера. Лето 1983 года.» - Элио… - Оливер вскинул на меня глаза, полные печали. – Год назад я даже надеяться на это не смел… - его взгляд снова заскользил по короткому тексту, затем он сложил записку и сунул её в нагрудный карман рубашки. - А я вообще ни на что не надеялся... Я просто любил… - уголки моих губ нервно дрогнули. - Иди ко мне, - он протянул руку. Я отодвинул ящик в сторону и лёг рядом с Оливером. Он обнял меня. Думаю, мой сюрприз стал для него потрясением, потому что он какое-то время молчал. - Нам, наверное, надо уже спускаться, - я провёл кончиками пальцев по щеке Оливера. Он неожиданно страстно прижался губами к моему рту, и у меня перед глазами сразу поплыли круги… Отчётливо помню только момент, когда Оливер ворвался в моё тело… Пока он двигался во мне, ни разу не отвёл взгляд… Он словно смотрел в недра души… Пронзительно, с невыразимым сожалением… Даже кончая, он продолжал удерживать зрительный контакт. - Ты по-прежнему ужасно любишь меня? - До дрожи в коленях, до скрежета зубовного… - тихо сказал я. - Ты – средоточие моей жизни, предел всех моих грёз, свет в конце всех моих тоннелей, бессмертная бабочка в моём животе… - Элио… - только и смог вымолвить Оливер, зарываясь лицом в мои волосы… Мы опоздали всего на пять минут. Фабьян тактично сделал вид, что не заметил этого. Немного отрешённый вид Оливера явно насторожил друга - он спросил меня по-французски, всё ли в порядке, хотя по негласному решению при Оливере мы теперь говорим только по-английски или по-итальянски. Я лишь молча кивнул в ответ. Позже к Оливеру вернулось его хорошее настроение. Если честно, я даже не ожидал, что моя записка выведет его из равновесия. Весь день мы гуляли по городу. Фабьяна особенно поразили две площади: Старая - с двумя Ратушами – Старой и Новой, с фонтаном Контарини, и Соборная, на которой расположены два основных храма города – Кафедральный собор святого Александра и базилика Санта-Мария-Маджоре. Мы осмотрели и собор, и базилику, не обошли вниманием и шедевр времен Ренессанса - капеллу Коллеони. Мой друг удивился, что, в сравнительно небольшом, и не самом популярном у туристов городе так много достопримечательностей. Церковь Святого Духа, базилика Непорочной Девы Марии, церковь святых Варфоломея и Стефана, Цитадель с квадратной башней Адальберто, Баптистерий – это неполный список того, что мы посетили за день. Я много фотографировал и утомил Фаби просьбами снять нас с Оливером. С Бергамо связано столько воспоминаний, что хотелось запечатлеться у каждого дома, где мы год назад гуляли вместе с любимым. Плёнка закончилась уже к вечеру, так что пришлось купить ещё одну. Обедали мы в кафе у площади Розате, а ужинали в пиццерии с видом на театр Доницетти. Позже мы ещё выпили вина в маленьком бистро недалеко от нашего отеля. К десяти часам вечера уходились так, что заболели ноги. Мы предложили Фаби немного отдохнуть, а потом побродить по вечернему городу, но он отказался, сославшись на усталость и лёгкое опьянение. Я притворился, что поверил ему. На самом деле, Фабьян понимал, что нам с Оливером хочется погулять вдвоём, пройтись по своим памятным местам. Я благодарен другу за чуткость, ненавязчивость, за шикарный подарок – пару часов наедине с Оливером в полуночном Бергамо… Мы вышли из отеля около одиннадцати вечера. В небольших городах в будние дни люди ложатся спать рано, жизнь словно замирает. Улицы были пустынны, как и год назад. Снова появилось ощущение, что мы словно провалились во временну́ю дыру. На нас с Оливером нахлынули воспоминания, история ожила. Наши возгласы «А помнишь…» отражались эхом от каменных стен старинных зданий, резонировали над пустыми площадями, затем растворялись в воздухе. Мы целовались у колонн старой Ратуши, в тёмных проулках и даже на лестнице, ведущей к маленькому фонтанчику, где прошлым летом я полоскал рот. У церкви на площади мы долго ходили кругами, взявшись за руки. Оливер вполголоса говорил мне нежности, а я ужасно хотел заняться любовью в каком-нибудь укромном уголке. К сожалению, я так и не нашёл подходящего места для сексуальных утех, но потом в гостиничном номере я дал волю своим желаниям. Я не брал дневник в поездку, решил, что сделаю запись уже дома. Сейчас вот сижу за столом в бывшей дедушкиной комнате. Я подождал, пока Оливер заснёт, и пришёл сюда. Меня уже клонит в сон, так что постараюсь быть кратким. 10 августа Мы ещё накануне условились встретиться в холле отеля в десять утра. Мы с Оливером спустились вниз чуть раньше Фаби, чтобы сдать ключ от номера и оставить вещи на хранение. Кроме того, Оливер договорился, чтобы наш «Fiat» побыл до вечера на парковке отеля. Миловидная девушка на стойке регистрации посоветовала нам кафе, где можно вкусно позавтракать, туда мы и пошли. Подкрепив силы, отправились в картинную галерею – Пинакотеку. Побродив по выставочным залам и приобщившись к искусству великих мастеров, в частности - Боттичелли, Рафаэля и Пизанелло, мы устремились в театр Доницетти на экскурсию. Наша культурная программа завершилась осмотром замка-крепости Рокка, который находится на холме святой Эвфемии. Обедали поздно, в ресторане «Hostaria», рекомендованном моим отцом. Там мы просидели часа два – дали ногам отдохнуть. В зале было прохладно, благодаря мощным кондиционерам, еда оказалась изысканной. Мы заказали бутылку «Chianti» и, покончив с трапезой, потягивали вино и делились впечатлениями о почти завершённой поездке. Фабьян эмоционально поблагодарил нас с Оливером за то, что мы взяли его с собой и показали город. Все пребывали в отличном настроении. Напоследок мы снова прогулялись по Старой и Соборной площадям и вернулись в отель. Закинув вещи в машину, мы тронулись в обратный путь. Я снова сидел с картой и атласом и говорил Оливеру, куда ехать. Фабьян дремал на заднем сидении. Когда мы завезли друга домой, уже совсем стемнело, пришлось включить фары. Возле небольшого леска я попросил Оливера свернуть с дороги, и он без лишних вопросов направил «Fiat» к деревьям. Я молча вылез из автомобиля, откатил своё сиденье вперёд и забрался на заднее. - Выключи фары и иди сюда, - сказал я Оливеру. - Только не говори, что под сиденьем припрятан ещё один сюрприз, - рассмеявшись, Оливер вылез из машины. – Кажется, я догадываюсь, зачем ты позвал меня, - он сел рядом со мной и вытянул ноги в образовавшийся проход. - Я никогда не занимался сексом в транспортном средстве, - я сбросил эспадрильи, снял шорты. – Моя очередная идея Фикс, - я оседлал бёдра Оливера и положил руку на его пах. – У тебя уже стоит! - Меня заводит твоя жажда плотских удовольствий, - Оливер расстегнул свои шорты, высвободил член. – Ты снова будешь безжалостным?.. – он облизал пальцы и увлажнил мой вход. - Да... И не проси пощады… - я начал медленно насаживаться на член. - Ты очень красив сейчас… - выдохнул Оливер в мой приоткрытый рот, затем резко вскинул бёдра, пронзив меня членом, будто мечом. Я вскрикнул от неожиданности рывка. Оливер схватил меня за шею и притянул к себе… Он не целовал – он плавил мои губы… Отчётливо помню, как Оливер хватал ртом воздух и выстанывал моё имя… снова и снова… и шептал, что любит меня, любит больше жизни… Его ладонь скользила по моему члену… Я наслаждался контактом наших тел, чувственностью Оливера, его уязвимостью, тем, как он смотрел на меня… Я сдался первым – струя моей спермы выстрелила прямо в грудь Оливера, на рубашку. Он даже вытирать не стал – обхватив руками мои ягодицы, задал темп движениям и вскоре кончил с протяжным всхлипом. Я привалился к нему, и какое-то время мы просто сидели, обнявшись... И дышали в унисон… Точнее, я подстроился под ритм дыхания Оливера… А потом хлынул ливень… Откуда взялась туча, до сих пор не могу понять, небо было ясным, пока мы ехали. Я выскочил из машины и побежал в поле - босиком, в одной футболке, размахивая руками, подставляя лицо бисеру дождя. Оливер подскочил ко мне сзади, схватил и стал кружить. Я выкрикивал его имя, глотая дождевую воду, а Оливер смеялся… Смогу ли я когда-нибудь забыть это?... Конечно, мы вымокли до нитки, но у нас была с собой одежда на смену. До дома доехали лихо. Около десяти вечера мы предстали перед родителями - довольные и счастливые, но всё ещё с мокрыми волосами. Закинув вещи в мою комнату, мы спустились в гостиную и за бутылочкой вина рассказали маме и папе о двух днях в Бергамо. Когда я стал позёвывать, отец отослал нас с Оливером отдыхать. Неожиданно я поймал себя на мысли, что не курю уже с воскресенья, как и Оливер, впрочем. Мы словно забыли об этой привычке. Мне захотелось постоять на балконе, я предложил Оливеру подышать, и он даже не потянулся за пачкой. Мы вышли на балкон и, облокотившись на перила, замерли. Я посмотрел на осиротевший maison d'hôtes, вспомнил, как возле него на скамейке сидел Оливер. Казалось, это было в другой жизни, в параллельной вселенной… Сейчас уже начало третьего ночи, я почти засыпаю за столом в бывшей дедушкиной комнате. Пора прекращать это насилие над организмом. Последние дни у меня ощущение, что я абсолютно не высыпаюсь – много сил уходит на секс, а дневниковые записи отнимают время у сна. Я не успеваю восстанавливаться. Наверное, скоро откажусь от летописи, а то рискую превратиться в сомнамбулу. Всё… Я спать… 12 сентября Я бы не сказал, что боюсь летать, но на взлётах и посадках мне всегда немного не по себе. Впрочем, стоит только самолёту выправить курс над облаками, я сразу успокаиваюсь. Сейчас я уже в норме. Возможно, этому поспособствовал персиковый сок, который я выбрал из напитков. Я просто закрыл глаза, отхлебнул из картонного стаканчика, и словно перенёсся в наш семейный загородный дом… Конечно, на борту сок не свежевыжатый, и он проигрывает райскому нектару, который изготавливают мама и Мафальда, но чтобы оживить приятные воспоминания, достаточно даже сомнительного напитка из концентрата. Каюсь, я окончательно забросил дневник. И дело даже не в том, что на него не было времени и сил, а просто дни походили один на другой, как близнецы. Месяц счастья и безмятежности. Не являясь истинно верующим человеком, я всё же уверовал в рай – в рай на Земле, потому что каждый уголок нашего дома и сада, каждая пядь прилегающих окрестностей стали раем для меня. Я снёс виртуальный забор вокруг моего маленького хрупкого мирка - он перестал быть маленьким и хрупким, он расширился подобно сверхновой звезде, эволюционировал. Мой мир теперь не имеет границ, как и моя любовь к Оливеру… Оливер остался гостить у нас – он поменял билет, так как необходимость возвращаться в Америку в намеченный ранее срок отпала. Мы проводили всё время вместе, почти каждый день встречались с Фаби, устраивали вылазки в ближайшие города, ездили на речку и на озеро Гарда - с доктором Розаном мы облазили все раскопки. В Милане мы тоже побывали, втроём. Четыре дня в итальянской столице Моды показались нам недостаточными, в итоге. Стопка коробок и конвертов с фотографиями росла на глазах. Больше месяца потрясающего отдыха в сказочной Ломбардии… А теперь впереди учёба в Колумбийском университете. Я вижу, как две стюардессы с тележкой медленно, но неумолимо продвигаются по проходу между креслами. Время обеда. За восемь часов полёта положены два приёма пищи. Сейчас будет первый. Я пока не решил, чем займусь после еды. Выбор невелик – почитать, послушать музыку в наушниках или поспать. Наверное, предпочту чтение, хотя бы потому, что книга о символистах так и не дочитана… Стюардессы уже на подходе, уберу дневник.

***

- Что будете на горячее? Курица с рисом, говядина с макаронами или рыба с пюре? – спросила меня миловидная брюнетка с бейджиком «Джейн» на груди. - Говядину с макаронами, - я улыбнулся. Джейн подала мне пластиковый контейнер. - Возможно, Вы знаете, что будет Ваш сосед? - Рыбу с пюре, пожалуйста. В мои руки перекочевал ещё один продуктовый набор для пассажира. - Приятного аппетита! – обе девушки приветливо улыбнулись. - Оливер, просыпайся, - я осторожно потрепал любимого за плечо. - Что? Уже обед? – он сладко потянулся. - Я взял тебе рыбу с пюре, как ты и просил, - я с умилением смотрел на заспанное лицо Оливера. - Молодец. А сам что выбрал? - Говядину с макаронами. - Вопрос был глупым, - Оливер рассмеялся. - Что поделать, если я мясоед! – мои плечи невольно приподнялись. – В следующий раз возьму рыбу, - подавляя улыбку, я начал вскрывать упаковки. - Мне, чтобы насытиться, нужна пара-тройка таких контейнеров – порции, словно для гномов. - Бери мою! Я не голоден. - А взгляд голодный... - Потому что я смотрю на тебя!... - Ты должен поесть, - Оливер улыбнулся, и губами, и глазами. - Нам ещё долго парить в небесах. - Ладно, - я приоткрыл порцию горячего. - Прилетим в Нью-Йорк, забросим вещи, и я свожу тебя в кафе рядом с моим домом. Там делают образцовые бургеры, лучшие в районе. - А в Америке вообще есть какая-то другая еда? – я скривился. - Привыкай! – Оливер снова засмеялся. – Тебе там жить, как минимум, шесть лет! - Хорошо, что моя мама нас не слышит. Она бы сильно испугалась за мой желудок. С едой мы расправились быстро. Оливер сразу уснул, а мне спать не хочется. Достану-ка я книгу и почитаю. Впереди ещё шесть с половиной часов полёта. Шесть с половиной часов до нового этапа моей жизни, до нового этапа жизни с Оливером. Интересно, как всё сложится у нас там…