***
— Давайте начнём сначала. Если вы не хотите привлекать внимания, то вам нужно придумать имена, обычные для тех мест, и историю. Насколько я знаю, в Мидгарде есть те, кто знает об Асгарде, и они могут вас узнать. Фригг с нескрываемой теплотой и азартной искоркой в глазах смотрела, как её мальчики мило нахмурились, размышляя. Оба чуть прислонились к материнским ногам. Всё выглядело так по-домашнему правильно, что Фригг совсем не хотелось отпускать любимых сыновей в другой мир. Царица погрузилась в свои размышления, как её внимание привлёк Гердор. — Гарри Поттер… — шепнул мальчишка через пару секунд, — моё имя Гарри Поттер. — Гердор — Гарри, Гарри Поттер… А что, звучит! Тогда мне тоже нужно сделать что-то похожее, фамилия всё равно одна… Локи, Лаки, Лак… Люк! Люк Поттер! Что думаешь? — Гарри и Люк Поттеры, легендарные близнецы — звучит! — Хорошо, вы уверены, что хотите взять эти имена? — Фригг ласково потрепала волосы близнецов, вызвав одновременное недовольное сопение. Они же только недавно их наконец-то привели в порядок! — Я уверен, что это должны быть именно они и… Я даже знаю, какая легенда у нас должна быть… Я даже точно уверен в ней и в том, что она будет реальна в их мире, но мысль дельная. Гердор посмотрел на мать слишком взрослым взглядом, глазами человека, что пережил не самые приятные стороны жизни. Ненадолго он вновь уставился в пустоту, о чём-то думая, и через пару мгновений на Фригг и Локи вновь смотрели блестящие глаза ребёнка, жаждущего нового приключения. Решив чуть позже обдумать эти изменения, царица-мать вновь вернулась к основной теме разговора. — Хорошо, если вы так уверены в этом, да будет так! Расскажешь нам с братом твою историю? Нужно продумать многое, убрать несостыковки, придумать ответы на возможные вопросы. Да и вам нужно её до идеала довести. — Ещё когда мы были младенцами, наших родителей убили, и нас отправили на воспитание к сестре моей матери — она человек, но знает про магию. Приняла племянников в свою семью, жалко же детей на произвол судьбы бросать, родные дети сестры, всё же. Так с младенчества и выросли в Лондоне на Тисовой улице в доме номер четыре, в семье Дурслей. Люди боятся, что у нас есть волшебный дар от родителей, отношения у нас не очень, но живём спокойно. Нам исполняется одиннадцать лет, и мы уезжаем учиться в Хогвартс. — Ну, история очень даже неплохая, но ты правда уверен, что такие люди есть и адрес правильный? Откуда ты вообще это знаешь, Гер? И как мы убедим их, что у них и правда всегда были племянники? — Я просто знаю эту информацию, и она точно верная, говорю тебе. Помнится, мне даже однажды снилось это место. Небольшой двухэтажный домик, комната, пусть и не очень большая, но вполне уютная. Пухлый мидгардец, который в тайне от родителей иногда просит показать фокусы, стройная женщина с кудрявыми волосами и ласковым взглядом и ворчливый и недовольный мужчина... Вроде, Дадли, Петунья и Вернон. — Сын, меня удивляют твои способности и познания, возможно, тебе мог достаться дар провидения. Убедить их вполне поможет одно заклинание, но вам нужно будет подробно написать вашу историю и принести её мне, я зачарую её для вас. Каждый, кто будет спрашивать о вашем прошлом, будет уверен, что оно достоверное, как и сами участники. Воспоминания будут подделаны, ваша комната сама появится со всеми нужными вам вещами. Я научу вас паре полезных заклинаний, что могут вам понадобиться. А дальше, я уверена, вы сможете справится сами, не спроста же вы боги озорства и обмана? — Конечно, мама, — глаза обоих сверкнули огоньком веселья и новой части пробудившихся в них сил, что не укрылось от зорких глаз царицы-матери.***
После ночи, проведённой в покоях матери, головы мальчишек пестрели новыми дополнениями к их истории, идеями и проказами, которые будет так интересно совершить в новом мире. Только и успевай рассказывать или записывать себе это. Весь следующий день от рассвета до заката мальчишки провели в саду, спрятавшись в ветвях древа, исписывали книжечку в четыре руки, периодически советуясь с ЛейРоем, что лежал выше на ветке и нежился на солнце. — Слушай, Ло, как думаешь, как бы мы выглядели, когда нам была бы тысяча, ну или хотя бы лет пятьсот? — Хм, не знаю даже, мы наверняка будем высокие и сильные, как Тор, или, может быть, лучше — будем выглядеть, как истинные принцы, может, будем похожи на Хорна или Брока. А ты как думаешь, Гер? — Нет, думаю, мы будем похожи на самих себя, но более взрослых и статных, может… Мальчишка замолчал, с лёгкой улыбкой представляя себе в деталях образ взрослого себя. Длинные волосы, аристократическая бледность, широко расправленные плечи, острые скулы. Он чувствовал, как магия внутри заволновалась, одобряя его мысли, стала окутывать его тело, словно вторая кожа. Почувствовав внезапное изменение, Гердор открыл глаза под удивлённый вздох брата и чуть не упал с ветки. Он стал выше, чем обычно, рубаха сменилась зелёным камзолом с вставками золотых пластин, волосы, что доставали только до кончиков ушей, теперь лежали на плечах. Быстро создав из первой попавшейся ветки зеркало, маг стал осматривать свой внешний вид. — Вау, Гер! Как ты это сделал? О, норны, ты выглядишь безумно круто, настоящий принц! Это какое-то заклинание? Мы не учили новых иллюзий. Ты учил что-то без меня?! — Локи приблизился к брату, желая коснуться иллюзии и развеять её, но внезапно почувствовал вполне себе настоящую кожу и ткань костюма. — Ты... Вау, это не иллюзия, оно настоящее! — Я не знаю, я просто представил, как хотел бы выглядеть, когда буду старше, и магия будто сама поняла моё желание, меня обволокло ей, как второй кожей. Раз, и я..! Локи! Это может быть наша индивидуальная магия! Это не иллюзия и не клон, это действительно как вторая кожа, мы можем перевоплощаться, Локи! — Подожди-подожди, я тоже попробую, вдруг у нас разные способности? — брат прикрыл глаза, представляя схожий с обликом брата образ, также чувствуя, как внутри него начинает бурлить магия, постепенно обволакивая его, по ощущением правда, как второй кожей. — Получилось! Ты же понимаешь, что это значит, брат? — Теперь мы можем спокойно спускаться в Мидгард и не бояться, что нас раскроют! Как думаешь, наша способность менять своё обличие связана с тем, что мы Боги Обмана? Тор же управляет молниями, а мы можем менять свою внешность, чтобы обманывать других. — А ты дело говоришь, брат. — Ваш з-сапах тоже из-сменилс-ся, но не так с-сильно, от вас-с теперь с-сильнее пахнет книгами и холодом. — Змей лениво повернул свои головы к хозяевам, проводя по воздуху языком. — Лес-с, холод и книги. У вас очень приятный з-сапах, Хос-сяин. — Пойдём к маме? С историей мы закончили, можно и новые способности показать ей, заодно, может, по пути опробуем их? О, у меня есть идея! Надо кое-что проверить. Локи хитро блеснул изумрудными глазами, взяв брата за руку. Магия стала окутывать тела богов, пока на древе не оказался второй ЛейРой. Две головы переглянулись и довольно прошипели что-то друг другу. Кивнув своему змею, преобразившиеся близнецы вместе с ним спустились с древа и, прихватив леветирующим заклятием сумку с вещами, поползли ко дворцу. Близнецы действовали воистину как один организм, не испытывая никаких трудностей, они сами не понимали, как просто и удобно им было в одном теле. Испугав пару-тройку служанок и одного эйнхерия, мальчишки возвратили себе прежний облик за широкой колонной, подождали, пока змей заползёт под их одежду и с хитрыми улыбками побежали к матери, так и не расцепляя рук.***
Ровно на рассвете восьмого дня после своего столетия близнецы спустились к воротам дворца, где их уже ждали кони, брат с матерью и валькирия, сопровождающая королевскую семью. Каждый близнец нёс по сумке, которые под чутким руководством Фригг они смогли зачаровать на расширение пространства. На мост въезжать самостоятельно им не разрешалось, и братьев рассадили по разным лошадям. Гердор сел в седло перед валькирией, нежно поглаживая пегаса по серебряной гриве, в то время как Локи сел за спиной старшего брата, не желая мешать тому вести скакуна. Небольшая процессия спустя минуту двинулась в направлении Радужного моста, спокойно перемещаясь по только начавшему просыпаться Асгарду. Локи украдкой кидал взгляды на брата, что беззаботно улыбался, тихо расспрашивая о чём-то валькирию, и поглаживал пегаса. В груди защемило непонятное липкое чувство. Всё спокойствие и беззаботность брата казались слишком напускными, хотя были искренними. В голове всплыл давний кошмар, в котором они почти так же ехали, сбежав до этого с уроков. Гердор — со стражником, он — с братом. Во сне им тогда было лет двадцать пять, может, меньше. Брат так же беззаботно улыбался, раздавая стражнику указания. Тор говорил, что им стоит увидеть радужный мост, и они будут в восторге. А Локи лишь с непонятным предчувствием и страхом следил за своей второй половиной. Ситуация очень сильно напомнила всплывший момент из детского кошмара. Но сейчас они ехали с матерью, они гораздо старше, ни с каких уроков не сбегали, Гер по-настоящему предвкушает предстоящее приключение, однако противное чувство скреблось где то глубоко в душе второго близнеца, не желая отступать. Через какое-то то время они уже скакали по Мосту, что переливался самыми невероятными цветами, к краю мира, где воды моря падали в бескрайний космос, а у входа в обсерваторию их уже ждал Хеймдалль. Принц выдохнул, пытаясь прогнать от себя это назойливое чувство. Это был лишь кошмар несмышленого ребенка, и он не имеет ничего общего с реальностью. Брат не упадёт в бездну, а его не будет преследовать одиночество, нет, это лишь его выдумки, всё будет отлично, и они спустятся в новый мир за новыми знаниями и приключениями на свои задницы. Тор на прощание долго обнимал своих младших братишек, усиленно делая вид, что совсем не будет скучать по ним всего каких-то семь лет. Фригг стояла рядом с Хеймдалем, загадочно что-то обсуждая с ним. Момент настал, и кое-как отлепив от себя старшего брата, Гердор и Локи подошли к краю Врат, ожидая отправления. Впервые за свою жизнь царевичи были в самой обсерватории, на краю Моста, впервые путешествовали меж мирами. Когда взгляд падал на бездну, вместо ощущения трепета перед вселенной, о котором рассказывал им Тор, близнецы чувствовали неясный страх и скребущее в душе одиночество. Локи сильнее сжал ладонь Гера, притягивая к себе, боясь, что тот захочет шагнуть туда, и боясь упасть туда сам. Гердор также цеплялся за брата, стараясь не смотреть в тьму космоса. К горлу подкатывал ком страха и холода, перед глазами стояли картины того давнего детского кошмара, где он летит дальше и дальше от золотого города, от брата — самого дорогого существа во всех мирах, что упал на пол обсерватории, содрогаясь в немом крике. Летит, отчего-то зная, что должен умереть ради семьи, ради Локи, но от этого страх был ещё сильнее. Когда бездна окутывала его своим холодом и одиночеством, после внезапно обхватывая его тело огнем, он внезапно проснулся в сиянии. Пугающие обоих близнецов видение прервала вспышка Радужного моста, что сиянием миллионов цветов забрала юных магов. Кажется, им что-то напоследок говорили мама или брат, а может, и Хеймдал, но никто из них не услышал этого. Братья лишь крепче взялись друг за друга, прогоняя от себя неясные мысли и страх. Кажется, они даже не заметили, как оказались в переулке возле той самой Тисовой улицы. Они просто осели на землю, несколько минут молча проводя в объятиях друг друга и ЛейРоя, что обвился вокруг их шей. Им необходимо было несколько мгновений рядом со своей второй половиной души, чтобы убедится, что они в порядке, что всё хорошо и они теперь в Мидгарде. Накатившие эмоции вскоре сошли на нет, и, попросив ЛейРоя спрятаться, близнецы вышли из переулка, направившись к дому номер четыре. Заметив на противоположной стороне улицы играющих мальчишек, асы сделали свою одежду более подходящей под этот мир. Шепча про себя слова недавно выученных чар, братья позвонили в дверь дома Дурслей, надеясь, что всё получится. Дверь им открыла недовольная Петунья. — Люк, Гарри, почему вы так поздно? Ужин уже почти готов, а вы только пришли, а ну быстро в комнату переодеваться! — Да, тетя Петунья! Решив не испытывать судьбу и мысленно ликуя о своей маленькой-большой победе, мальчишки побежали вверх по лестнице в свою новую комнату. Спальня оказалось не очень большой, но аккуратной. В бежево-зелёных тонах, залитая солнечным светом из единственного окна. С односпальной кроватью, что была несколько больше стандартного размера. Шкаф, книжные полки и два письменных стола, что стояли рядом. Спокойно, без пафоса, со всеми необходимыми удобствами, жить можно. Конечно, это далеко не их покои в Асгарде, с огромной кроватью, застеленной зелёным шёлком, высоченным потолком, что был зачарован показывать звездное небо. Это была обычная комнатка мидгардских детей, ну, они надеялись на это, а на такой кровати они всё равно спокойно поместятся вдвоём — всю жизнь же спали бок о бок. В общем, условия проживания их вполне удовлетворили, да и им же тут всего несколько дней в году жить, так какая разница?! Скинув свои сумки и оставив змея в комнате, тот сразу пополз исследовать новое место жительства. Маги спустились на кухню, где за столом уже сидели дядя Вернон и Дадли. Оба человека принцам не очень-то понравились, но они этого не показали, усаживаясь на свои места и украдкой осматривая остальной дом, незаметно морщась на изобилие картин с этим Дадли. Долго ждать им не пришлось, и уже через минуту Петунья поставила на стол тарелки с тем, что она назвала "рагу". Ужин прошел спокойно: дядя Вернон сетовал то ли на работу, то ли на ещё что-то, что мальчикам было непонятно, Петунья хлопотала вокруг своего сына, который уплетал еду за обе щеки. Им внезапно захотелось наколдовать ему свиной хвостик, но почувствовав бурление магии внутри, оба подавили в себе это желание, быстро заканчивая со своей трапезой и убегая из-за стола. Забежав в комнату, мальчики сразу упали на кровать, меняя друг на друге одежду, устало прикрыли глаза, обнимая друг друга. Засыпая, они замечают календарь на стене, что показывает шестнадцатое августа. Что ж, у них есть две недели на подготовку к отправлению в мир магии, этого даже более чем достаточно. Уставшие после двух бессонных ночей, вымотанные перемещением и оттачиванием новых заклинаний, Локи и Гердор быстро заснули в объятиях друг друга, даже не накрывшись одеялом. Змей, заметив это, немного прикрыл ноги мальчишек пледом и, ограниченный своими не очень большими размерами, забрался на постель между своих хозяев, также засыпая. Перед новым этапом их жизни стоило хорошенько отдохнуть, ведь кто знает, что случится потом?