One Angel, one Demon...

      Они были странной парой. Всегда были странной парой, на самом деле, ведь в первую очередь они были врачами. А врачи… они все будто не от мира сего.       Марбаса и Рафаила связывали странные отношения. Вроде бы и дружба и любовь, но в то же время постоянное соперничество и недолюбливание друг друга. Вечные перепалки, споры, переругивания… и в итоге общий дом, семья и сын.       Странной они были парой, необычной. Даже для оккультно-эфирных союзов.       Как следствие, близость у них тоже не была частой гостьей. Впрочем, они за ней особо и не гнались, ведь они не были людьми, а потому не были подвержены низменным страстям. Кроме того, они были врачами, а потому тем более отличались от всех.       Даже невинные объятия или поцелуи, которыми те, кто любят друг друга, одаривают друг друга, и те были редкостью в их доме. На самом деле, не то чтобы прям Рафаил любил Марбаса, а Марбас любил Рафаила… Но по крайней мере вместе им было комфортно. Ну и у них подрастал общий сын. — Нет, — Марбас отрезает категорично. Хмурит рыжие брови и скрещивает руки на груди. Прожигает тяжёлым взглядом стоящего напротив Рафаила.       Тот едва ли не в прямом смысле светится. Сапфировые глаза его пылают энтузиазмом и новой идеей, в то время как на красивом лице отражается вполне себе искренняя мольба. — Ну, Ма-а-арбас, — архангел подаётся вперёд, хватаясь за предплечья демона, и тот отшатывается назад, хмурясь сильнее. — У нас так давно не было близости. Кроме того, мы оба в мужских телах, если ты боишься, что кто-то из нас может опять понести.       Знал бы он тогда, как сильно заблуждается!.. — Я понимаю, конечно, что мы с тобой ненормальная пара, но всё же… Я скучаю, — Рафаил щурится совсем не по-ангельски лукаво и специально понижает голос, делая его ещё более бархатистым и… соблазнительным?! — Пернатый, — Марбас ухмыляется иронично, вскидывая бровь, — ты что, пытаешься меня искусить? — Возможно, — Рафаил наступает медленно, приближаясь, и руки с предплечий демона медленно поднимаются выше к его плечам. — За такое тебя может настигнуть кара, — ирония сменяется хищным азартом, и Марбас поддаётся на чужую игру, сцепляя руки в замок на чужой талии. — Как и за излишнюю похотливость. — Надеюсь, в таком случае, — Рафаил смеётся, шепча в сухие губы демона, — ты приютишь меня на своём круге. — И не надейся — ты мне за столько лет и без того уже примелькался, — Марбас в ответ издаёт гортанный рык и сам подаётся вперёд, преодолевая разделяющие их сантиметры.       Они целуются горячо и глубоко. Рафаил держит в своих ладонях скулы Марбаса, пальцами частично захватывая его шею. Демон же, размыкая руки, прижимает архангела к себе за талию и спину. Их жар передаётся друг другу, и физические оболочки изнывают, изголодавшиеся по друг другу.       Быть может, они и не любили друг друга в классическом смысле, однако желание и тоска друг по другу от того меньшими явно не были.       Никто не знает точно, чьё чудо переносит их в комнату. Они просто валятся на кровать, продолжая целоваться, и поцелуй их медленно перерастает в голодную борьбу. Языки сплетаются вместе, зубы цокаются о зубы, и они пару раз ощутимо кусают губы друг друга.       Им не нужен воздух, чтобы дышать, но перевести дыхание от слегка утолённой жажды всё же требуется. А потому они отстраняются друг от друга, и Рафаил оказывается сверху.       Глаза Марбаса горят лукавым огнём и подначивающим интересом. «Ну же, святоша, давай, покажи, на что ты способен» — так и читается в его взгляде, и Рафаил вновь склоняется над демоном, целуя его.       Огонь закипает в их жилах, страсть, горячая и отнюдь не похотливая, грязная, низменная, так часто свойственная смертным, затмевает взор и разум. Отзывается опаляющими прикосновениями рук к обнажённой коже и невыносимой жаждой, которая, оказывается, была так сильна.       Больше, больше, ещё больше!       Поцелуев и прикосновений ничтожно мало. Тела жаждут близости и единения, когда двое становятся одним. Оба они, и Рафаил, и Марбас, истосковавшиеся, жаждут отдать и забрать, жаждут, наконец, дать волю тем чувствам, что они прячут внутри.       Ближе, ближе, ещё ближе!       Горячие руки архангела скользят по угловатым изгибам демонического тела. Марбас весь твёрдый, поджарый, никакой пластики и гибкости. Даром что врач — это далеко не повод сбрасывать со счетов его ударную мощь. Мышцы у него крепкие, как и хватка, которой он нетерпеливо впивается в чужие плечи. — Пернатый, ближе к телу, — Марбас издаёт рык на грани нетерпеливого стона, пока Рафаил, будто издеваясь, целует его шею, спускаясь всё ниже. — Ты хотел сказать «ближе к делу?» — архангел фыркает насмешливо, глядя из-под полуприкрытых век. — И к нему тоже, — демон всё также нетерпеливо ёрзает на месте и сильнее сжимает руками чужие плечи. — Уж если взялся меня развращать, так делай это наконец-то.       Рафаил смеётся тихо — вообще-то, именно это он и делает. Поднимается выше и снова целует Марбаса, затыкая его тем самым.       Пока руки скользят по твёрдому телу ниже туда, где гнездится желание.       Демон шумно выдыхает, охотно подаваясь вперёд, когда архангел касается его. Мягко и неспешно проводит кончиками пальцев по его члену, слегка надавливая и сжимая. Физическим телам одновременно проще и сложнее демонстрировать и доставлять удовольствие, но в то же время и в этом процессе, по мнению Рафаила, есть свой особый шарм.       Впрочем… Рафаил сам по себе всегда был странным, так что, наверно, ничего удивительного в его реакциях не было.       Он наклоняется, подаваясь вперёд. Упирается одной рукой в худое бедро Марбаса, придавливая его ногу, в то время как вторую поднимает, заставляя его согнуть её в колене, и почти прижимает к груди демона, целуя твёрдый сустав. Член его, крупный, горячий, влажный, медленно толкается в податливое нутро, принимающее желанно. Марбас шипит и рычит, и стонет, ногтями впиваясь в бледные плечи Рафаила, и сам подаётся бёдрами, подстраиваясь под ритм. — Быстрее, пернатый, — демон выгибается, прикусывая губы. — Глубже, войди в меня глубже.       Рафаил ухмыляется довольно, но всё же толкается дальше. Входит на всю длину, выбивая из супруга протяжный стон, и сам стонет вместе с ним, прикрывая глаза.       Хорошо.       Он толкается глубоко и размеренно. Сначала медленно, но всё набирая темп. Марбас под ним рычит, сильнее впиваясь ногтями в кожу, и притягивает к себе. Рафаил наклоняется, меняя положение, и хватается за худые бока мужа, прижимая его к себе. Зажимает между их животами его член, и Марбас закатывает глаза, раздирая ангельскую спину в порыве наслаждения.       Ритм постепенно становится быстрее и яростнее. Рафаил вбивается в тело под ним уверенными сильными движениями. Марбас подаётся им навстречу, принимая, и двигает тазом так, чтобы его член тёрся об их животы. Его супруг меняет угол и темп, животом проезжает по влажному напряжённому члену, и демон издаёт протяжный долгий стон, сильнее впиваясь ногтями, против воли сменившимися на когти, в ангельские плечи.       Раздирает их до крови, и запах её ещё больше сводит с ума.       Рафаил меж тем в крепкой хватке сжимает чужой член. С лёгкостью скользит по нему в такт резким движениям внутри демонического естества, и Марбас рычит довольно сквозь стоны, притягивая супруга к себе ближе. Тот наклоняется — и демон тут же впивается в губы грубым требовательным поцелуем. Толкается в крепко сжатый кулак и горячо кончает, пачкая свой живот и живот Рафаила.       Сам архангел при этом делает ещё одно резкое движение — и замирает, закрывая глаза в блаженстве, сильнее и ближе припадая к мужу. Тот до боли впивается в длинные каштановые волосы руками, наматывает их на кулак и оттягивает, целуя с неистовством и жаром. Чувствует в себе горячее ангельское семя и не спешит выпускать супруга из себя. — Напомни мне, почему мы так редко этим занимаемся? — прижавшись к боку Рафаила, лениво приоткрыв один глаз, в конце концов поинтересовался Марбас.       Архангел тихо рассмеялся, лукаво сверкнув глазами, и слегка прищурился, приобнимая демона. — Наверно потому, что тебя это мало интересует? — он с лёгкой насмешкой вскинул бровь, на что Марбас недовольно фыркнул. — Надо исправлять это досадное недоразумение, — произнёс он, скосив глаза на довольное лицо Рафаила. — И соблазнять тебя почаще… Ну и себя заодно иногда тоже, да.       Рафаил снова тихо рассмеялся, чуть крепче прижав к себе ворчащего Марбаса. У них впереди ещё целая вечность, так что времени уравнять все счета будет ещё предостаточно.